Малов Сергей

Весна. Коты полезли на авто, Весна в разгаре, Тепло снижает дрожь в пальто, Жизнь на бульваре Проходит медленно, Вода, темнеет в лужах, И непременно Влезешь в грязь. Не удосужусь Взглянуть под ноги, По верхам блуждаю взглядом, Ручьи, пороги, Рыхлый снег свалялся рядом. Синицы тренькают в ветвях Ортодоксально, Прибавил свет в календарях В разы — буквально. За темпоральной синевой Циан бледнеет, И высоко над головой Молочно зреет. Собаки бегают гурьбой, И ищут связи, Луна и Солнце меж собой В противофазе. Кружатся утки над рекой, Летают парой, Вальяжно шествует домой Толпа с базара. Глядят цветочки в свой проём - В стекло оконца, Пришло их время, нынче днём Пригрело Солнце. Грачи - трудяги для гнезда Таскают ветки, Строчит безудержно весна Свои заметки. На остановке молодежь Торчит в смартфонах, Нерв притяжения и сплошь Засор в нейронах. Несётся время молодых, Всё прёт и тает, Весна в эпоху цифровых С ума сбивает. Под завершение аккорд, Примите, братцы - На градуснике вновь Рекорд - Плюс девятнадцать! 01.04.2024г. P. S. 02.04. Уже плюс двадцать.

Оттенки серого-желтого, коричневого голубого, оттенки серо-темно-зеленого, бирюзово- эрмитажного. Когда окунаешься взглядом в пространство, которое в осеннюю пору зачастую отдаёт холодком и сыростью, то чувствуешь некое ощущение двоякости, разделенности. Европа ли это? Очень на нее похоже. Но, в то же время... Присутствует в здешних пространствах и не географическое, а какое-то над мирное существование. Его невозможно уловить, бегая по окрестным улицам и проспектам, его можно лишь коснуться, предощутив посредством того качества, который мы называем интуицией. Возможно, что пласт иного, не географического свойства, соизволит приблизиться к воспринимающему сознанию в минуты спокойного пребывания на какой-нибудь отдаленной скамейке, в укромном месте, какого-нибудь парка. Возможно, что это произойдет в каком-нибудь другом, более-менее пустом пространстве, не суть важно. Невидимая сила, которую можно рассматривать как харизму города, действует по мере каждого, одному доставляет едва-едва, другому чуть более. В далеком уже 1966 году утверждены были 40 оттенков цветовой карты города на Неве, и стал этот унифицированный каталог цветовой харизмой, управляющий образами и представлениями. С этими оттенками сросся Петербург, в разные годы именуемый Санкт- Петербург, Петроград и Ленинград. Кому как больше нравится. Город, продуваемый ветрами и ветрищами. Сквозняки Петербурга вообще присущи любому северному городу, а городу на побережье Балтики и подавно. Хотя, какой тут север? Всего лишь северо-запад. Однако, сквозняки очень характерное явление для здешних мест, дуют они с начала октября и до конца апреля, а глядишь и мая. Все выдувают и продувают. Привычка нужна к этим сквознякам, не всякому они придутся по вкусу. Город живет своей историей, впрочем, это совсем не история Рима или история Помпей, это другая история. Здесь нет торчащих руин и раскопов. С одной стороны, история эта молчаливая, с другой говорливая, не в меру. К какой истории захочешь прислушаться, такая и откликнется в тебе своим рассказом. К тишине прислушиваться легче, поскольку с годами тишина становится необходимостью, а гомон, крики и шум только раздражают и вызывают недоумение. Прислушаться к тишине истории в Петербурге — это так здорово. Внутри пласт нанизывается на пласт, открываешь один, за ним следующий... Бегущие по Невскому проспекту люди не замечают этих пластов. Они вечно куда-то спешат, их удел спешка. Впрочем, со временем и они успокоятся... Итак, о пластах. В каждом из них есть что-то особенное, отличительное. Петровский пласт — начало строительства города, леса, болота, пласт Екатерининский — город растет, ширится, облицовывается в граните, пласт Николаевский — монументальный, строгий и величавый — дворцы, казармы, манежи, театры, классицизм во всей его красе. Город, каким его мы знаем сейчас, в XXI веке. Взгляд улавливает отдельные детали и целые отрезки пространств - фасады, подъезды, улицы, проспекты, набережные, дворцы, соборы, памятники. Чуть в стороне от центра - не парадная рабочая сторона. На контрасте к парадной. Взгляд тянет к центру, к парадной его части. Невский проспект — это проспект многоножек, выдающийся по своей красоте и протяженности. Он делает толчок, и начинается движуха, возникает ритм во всей центральной части города. Он раскручивает маховик встреч, свиданий, культурных закидонов, бестолкового блуждания, швыряющий прохожих с улиц, со сквозняков наружных в недра метрополитена, в сквозняки подземелья и обратно на поверхность— это наш пласт, современный. Пласт нарастил к Николаевскому пласту соответствующее моменту одеяние — новые вывески, рекламу, столбы, провода, машины, троллейбусы, чего только тут нет. Да, лошадей нет уже давно, запах навоза исчез, и никто даже не подозревает, что когда-то его было здесь довольно. Лошади остались только в бронзе — Медный всадник на Сенатской площади, памятник Петру I перед Михайловским дворцом, памятник Николаю I на Исаакиевской площади, памятник Александру III перед Мраморным дворцом и т.д. Бронза — это металл, для исторической памяти хорошо, запаха не выделяет, только зеленеет с годами. Мир меняется со скоростью вращения планеты вокруг своей оси, и стремительность изменений уже никого не удивляет. Все хотят чего-то нового. Ждут нового, торопят новое. Для собственного удивления и восхищения. Какая перспектива у Петербурга впереди, никто не знает и не догадывается. Да и зачем это знать, что вообще это даст? Перспектив может быть сколь угодно много, а история выберет из них только одну, гадай - не гадай. А пока народ несется себе куда-то, вклинивая в пространство розовощекие лица и разнокалиберные носы, пытаясь выставить на продажу что-то своё, или пытаясь купить что-то чужое. Обдавая себя и окружающих ароматно-приторными клубами бездымных систем, кучкуется молодое поколение завоевателей пространства. Им всё еще только предстоит. Предстоит ощутить вред и пользу всяческих попыток в пространстве и во времени. А покуда призраки сезонных заблуждений, как дымовая завеса кружат им головы. «Мы в Совкомбанке!», «Переводим долги на «Халву!», «Два по цене одного!» «Скидки до 50% в «Эльдорадо» - рекламные лозунги, с полсотни лет оглянись, а ведь было повсеместно так: «Слава КПСС!», «КПСС - Ум, честь и совесть нашей эпохи», «Свобода, Равенство, Братство!» и т.д. Проскочили. Собственное поведение в истории - выявляешь паттерн, наблюдаешь за своими шагами. Генерация иллюзий на экране смартфона, многослойность всяческих устремлений, действие и бездействие, подведение итогов. Это жизнь. Каждый день с утра, в пучинах конспиративных квартир начинает формироваться людской поток. Люди таятся в своих квартирах до поры до времени, а потом выносят себя наружу и постепенно вливаются в общее поточное дело. Через некоторое время людской поток набирает силу и приобретает признаки нездоровой суеты. Загадка явления городской суеты в том, что она заразна, как любое вирусное заболевание. Стоит только прикоснуться к суете, и ты уже в ее лапах, и тебя куда-то понесло. Цель неясна, она блуждает в голове, но надо обязательно двигаться, ибо движение — это жизнь... Останавливаться нельзя, замедление есть промедление. Не успеешь ахнуть, как старость подойдет. Кажется, невозможно внутренним взором проникнуть вглубь этих монументальных каменных сооружений, плывущих в пространстве прямоугольных творений рук человеческих, всех этих дворцов таврических и не таврических, так чтобы ежесекундно, одномоментно охватить все составляющие жизненной суеты Петербурга. Его многоосной, многоликой, много хваткой структуры. Кажется, невозможно. Однако, писателям иногда удается это сделать - Андрей Белый роман «Петербург».

В 1901 году Белый знакомится с Брюсовым, Мережковским и Зинаидой Гиппиус. Это были представители старшего поколения писателей — символистов. Белый и сам, с раннего детства ощущает себя символистом. В работе «Почему я стал символистом», он пишет, что был символистом с самого рождения. Опираясь на внутренние переживания, которые переданы в «Котике Летаеве», можно сделать вывод, что иначе и быть не могло. «Я сознательный символист и по своему переделываю систему Шопенгауэра», - пишет Белый. Когда читаешь другую книгу Белого «Эмблематика смысла» о символизме, чувствуешь всю степень сложности излагаемого материала, но как-то, не западает она внутрь, рассеивает внимание, нет в ней чего-то основного. Книга писалась второпях и это явно ощущается. Система, которую пытается выстроить Белый на бумаге, не для читателей, она больше для самого автора. Его не понимают многие, почти все: «То, что я говорил, было сложно, запутанно, ибо не существовало шпаргалок из готовых мировоззрений; и я должен был на первых порах сам озаботиться тем, чтобы из ряда мировоззрений наготовить себе защитительный материал; легко жарить по Писареву, по Льюису, по Спенсеру; так жарило большинство соклассников; а я жарил из самого себя; и запутывался», - пишет Белый. Возможно, что систему символизма и не следовало бы создавать, а потраченное время направить на создание художественных произведений? Как знать. Ведь многое из задуманного Белому так и не удалось осуществить. Времени и сил не хватило. Тем не менее Белый ярко выраженный символист, все его художественные произведения наполнены символами - это его взгляд, порхающий по увиденному — по предметам, обыденным явлениям, природе, человеку, космосу. Взгляд, связывающий два мира — мир бытия и мир бытийности. Но завязка оказывается без развязки, не видно выхода, есть только взгляд изнутри на внешнее, взгляд в прошлое, взгляд в пространство, который обязывает задуматься, но не обязывает перейти к действию. Философ Ф.Степун так пишет о поэте-символисте: «Мышление Белого представляется упражнением на летящих трапециях под куполом одиночного «Я». Белый тверди не ищет, он ищет новых форм литературного изложения, ищет выразительности в символах и символических образах. В январе 1904 года Андрей Белый на своей квартире в Москве встречается с Александром Блоком и его женой Любовью Дмитриевной, урожденной Менделеевой. Впрочем, заочное знакомство состоялось ранее - со стихами Блока он познакомился в 1901 году, а переписка между поэтами завязалась в 1903 года. Знакомство обескураживает обоих, да, не так они представляли себе друг друга. Гораздо позднее, в 1922 году, находясь в Берлине, Белый напишет «Воспоминания о Блоке», книга очень интересная с разных ракурсов, в ней приводятся не только взаимоотношения четы Блоков а Андрея Белого, но дается и глубинный срез эпохи Серебряного века. Еще лучше понимание личных взаимоотношений поэтов дает переписка, которая издана отдельной книгой «Андрей Белый и Александр Блок. Переписка 1903 — 1919 г.». Блок так высказался о Белом: «А знаешь, Боря, ты — мот, а я кутила». Под «мотовством разумел он обычай мой сыпаться словом, проматывать словом душевное содержание», - замечает Белый. Такая ярко выраженная проблематика «говорильни» вообще характерна для эпохи начала XX века, у многих политиков, писателей и поэтов она присутствовала. Белый пишет: «Я ходил, как ободранный, - спорами, он (Блок) — отстранялся от них». Года 1904 — 1922 в России яростные, напряженнейшие, лихие; ощущение такое, что гигантский поток энергии проносится сквозь пространства и людские судьбы, все и всех захлестывает, перемешивает, многих этот поток уничтожает, а многих разбрасывает в стороны. 1906г. - «Та же дико напряженная общественная жизнь», 1907г. - «Бешенная переписка с Л.Д. Блок. Участие во всех прениях «на башне» (у Иванова), вызов Блока на дуэль... Мне трудно даже зафиксировать всю ту суетню собраний, деловых бесед, платформ, общений и выступлений, выпавших в этот период». Вихрь бесед, заседаний, писаний, в итоге в беседе с Эллисом (Л.Л. Кобылинским) они приходят к выводу, что так жить нельзя. 1904-1908гг. «Что же я делал? Грыз логики, которые мог бы не грызть, да и идеологически «прел» в говорильнях тогдашнего времени...». В 1906-1907гг. - Белый уезжает в Мюнхен, Париж, а в 1911г. уже с женой Асей Тургеневой путешествует в Тунисе, Египте, Палестине, пишет «Путевые заметки». Метание между Россией и Европой. В 1909 году завершает роман «Серебряный голубь», пишет статьи для сборника «Символизм», ранее, в 1908 году пишет стихи для сборников «Пепел» и «Урна». В 1913 году, в марте вместе с группой русских антропософов выезжает в Гельсингфорс (Хельсинки) слушать лекции Рудольфа Штайнера. Антропософия живо интересовала Андрея Белого, в ней он находит ответы на многие мучившие его вопросы. В 1914 — 1916 году живет вместе с женой в Дорнахе Швейцария, где работают над строительством Гетеанума, Белый много пишет. В 1916 году в апреле выходит отдельной книгой самый известный роман Белого «Петербург», в сентябре он возвращается в Россию, а в октябре завершает работу над романом «Котик Летаев». Революцию Андрей Белый встретил в ожидании перемен к лучшему: Как отметил Белый, 1918 — Год больших ожиданий, 1919 — Год полного изнывания, 1920 — Предел сложности жизни. В чем заключалась эта сложность? Не только в самой жизненной неустроенности... Заседания, организации, лекции, чтения, председательства, сближения и расхождения. Год максимального лекционного и общественного напряжения — Антропософское общество, Вольфила (Вольно-философская ассоциация), где председателем Белый, Академия духовной культуры, Институт театральных знаний, Пролеткульт, Институт живого слова, Дом искусств (Ленинград), Дворец искусств (Москва). В 1920 году прочитано лекций — 71, участие в заседаниях — 43, в диспутах и прениях — 38, председатель в собраниях — 20. А еще пишет книгу «Крещеный китаец». Никакого здоровья не хватит. 20 октября 1921 года Белый уезжает в Берлин. Там происходит окончательный разрыв с женой — Асей Тургеневой, разрыв с Рудольфом Штайнером. Тяжелые переживания приводят к нервному срыву. Белый уходит в загул, его часто видят пьяным в кафе и ресторанах. Тем не менее, он очень много трудится - пишет большую книгу воспоминаний «Начало века». Эта берлинская редакция воспоминаний будет серьезно отличаться от той книги, которую он начнет позднее в писать в СССР. Берлинское двухлетие - это апогей в творческом развитии Белого — там печатается 16 произведений (7 переизданий, 9 новых). Но обстановка в столице Германии сильно угнетает Белого, об этом пишет Марина Цветаева в книге «Пленный дух». Узнав, что Белый находится в сложном психологическом состоянии, к нему в Берлин приезжает знакомая по антропософскому обществу Клавдия Николаевна Васильева (в будущем жена), которая увозит писателя из города в Шварцвальд. Там Белому удается частично восстановить своё здоровье. Но решение уехать из Германии уже созрело, 26 октября 1923 года он возвращается в Москву. Дальнейшее творчество писателя начинает постепенно развиваться в другом направлении. В 1929 году он завершает книгу воспоминаний о Р.Штайнере, первый том мемуаров «На рубеже двух столетий», работает над трилогией «Москва», в 1930 году пишет второй том мемуаров «Начало века», в 1932 году третий том мемуаров «Между двух революций». Можно отметить, что Андрей Белый в своих воспоминаниях, порою, субъективных, но интересных, дает объёмную картину общественной жизни Москвы и Петербурга первой трети XX века, раскрывает характеры, драмы, судьбы творческих деятелей «Серебряного века». Кроме этого, сохранилась часть дневников писателя, что тоже дает представление о происходящих событиях и личных планах писателя, к сожалению, дневники за 1914-1925 год были изъяты ОГПУ и пропали. Еще он пишет работу по символизму - «Ритм как диалектика и «Медный всадник», большое исследование «Мастерство Гоголя», работы по теории слова, которые выйдут уже в наше время под общим названием «Жезл Аарона». И это все в условиях жизненной неустроенности, на съемных квартирах, зачастую в довольно сложной окружающей обстановке. К сожалению, не смотря на продуктивность и работоспособность, Андрей Белый, все же, не смог осуществить главную планировавшуюся им задачу — написать продолжение «Серебряного голубя» и «Петербурга». Он хотел завершить исконную тему «Восток и Запад». Книга должна иметь название «Невидимый Град». Что должно быть в этой книге? Остается только догадываться. Литература: К.В.Мочульский «Жизнь и творчество Андрея Белого» П.Н.Зайцев «Последние десять лет жизни Андрея Белого» В.Н.Демин «Андрей Белый» из серии ЖЗЛ.

«Выпрямитель сознания еще не рожденных веков», - так поэт Осип Мандельштам писал о своем собрате поэте Андрее Белом. А ведь никогда не были они друзьями, скорее наоборот. Впрочем, у Андрея Белого взаимоотношения с людьми почти всегда складывались на притяжении и разрыве— поначалу друзья, затем следовало внезапное охлаждение, за ним враждебность. И Блока вызывал на дуэль и Блок вызывал Белого на дуэль, но потом находили слова для примирения и успокаивались. Исключения — возможно, Сергей Есенин. Борис Бугаев (Андрей Белый) родился в 1880 в семье профессора Николая Васильевича Бугаева, декана физико-математического факультета Московского университета и его жены Александры Дмитриевны, урожденной Егоровой. В семье отношения родителей были непростыми, семейная тема нашла свое отображение в прозе Белого, в повестях «Котик Летаев», «Крещеный китаец», в мемуарной прозе «На рубеже двух столетий», «Между двух революций». Мать категорически противилась, чтобы в семье рос «второй математик» и всячески препятствовала влиянию отца. Как писал Белый, она панически боялась «преждевременного развития» сына и всячески тому препятствовала. Большой лоб Бори вызывал у матери неудовольствие, лобастый, значит в папу, ничего хорошего. Маленький Боря не хотел конфликтовать с мамой, носил платье, как у девочек, прикрывал большой лоб кудрями, стеснялся своей башковитости, и считал, что когда он наденет штанишки, вот тогда и начнется ненужное ему и мамочке — страшно подумать(!) «преждевременное развитие». Это его здорово пугало. И было от чего пугаться. Этот мир казался ему таким странным, неестественным, выдуманным. Ведь память оставила ему в сохранности иной мир: «В стране жизни ритмов — там был до рождения я», - пишет Андрей Белый в автобиографической книге «Котик Летаев». Книга сама по себе уникальна, ведь еще никому не удалось передать собственные детские впечатления от момента рождения до пяти лет с такой непосредственностью и правдивостью. Кое-что выходит и из рамок наших представлений — это впечатления маленького ребенка до рождения, находящегося в утробе матери, они тоже там есть. В доме Бугаевых часто бывали гости - «жрецы науки», коллеги отца по университету, его ученики, впрочем, не только они, были здесь и адвокаты, чиновники, писатели, захаживал сюда и сам Лев Толстой. Маленький Боря вслушивался в разговоры взрослых и многие загадочные и непонятные слова услышал тогда впервые — дифференциалы, интегралы, сходимость несходимых рядов, монады Лейбница; многоякие виды причинностей заползают в пространство их дома; узнал он и про округлость Земли, о происхождении человека от обезьяны, а имена Лагранжа и Дарвина воспринимались, как имена богов Олимпа. Гувернантка Раиса Ивановна читала мальчику стихи Гёте и Гейне, много различных сказок, все это уравновешивало чувства и ум ребенка, вызывало ассоциации, отличные от далеких научных терминов. Но однажды доктор сказал родителям, что сказки ребенку вредны, очень уж он впечатлительный, и гувернантка тут же была уволена. Боря после этого случая затаился, и решил ни с кем не делиться своими секретами. Из разговоров с бабушкой он узнает о существовании Бога, это оказало на него серьёзное влияние. Вот, что он писал: «На истерические крики матери на меня и на ее угрозы «не смей учиться», я отвечал ей молитвою - за нее же; и я бывало вздыхал: «Боже, прости маму: не ведает, что творит». Мать имела пристрастие к музыке и балам, часто играла в доме на пианино (Шопен, Шуман, Бетховен). Музыка завоевала душу ребенка - «музыку переживал я имманентно своему «Я», пишет Белый в воспоминаниях. Но сказать матери, о том, что он любит музыку всей душой, он не смел, боясь, что она также исчезнет из его жизни, как исчезли сказки. А она и не догадывалась о его увлечении, говоря, что весь пошел в папу, никакой музыки не понимает. Одна из гувернанток, француженка, учит мальчика французскому языку, знакомит с книгами Жюля Верна, Майн Рида, Купера, он окунается в историю приключений, ощущает себя пионером, первопроходцем североамериканских прерий. С 1891 по 1899 год Борис Бугаев учился в гимназии Поливанова на Пречистенке, 32. Гимназия, открытая в 1868 году, была лучшим учебным заведением Москвы того времени, здесь учились дети дворян и купечества, был очень сильный преподавательский состав. Большое влияние на будущего писателя оказали уроки по русскому языку и литературе директора школы Льва Ивановича Поливанова: «молнии Поливановских уроков зажигали меня». В это же самое время начинается серьёзное увлечение будущего писателя чтением. Читал от невероятно много, вначале это были книги из домашней библиотеки, затем он стал ходить в публичную библиотеку на Сенной площади, при этом пропуская уроки в гимназии. Читает он литературу по истории, искусству, литературе (Достоевский, Ибсен, Тургенев, Гончаров, Пушкин, Гете), музыковедению, культуре, философии — здесь мы видим Владимира Соловьева, Шопенгауэра, Ницше и Канта. Вообще, в гимназии Боря чувствовал себя довольно неуютно, сказывалась его природная застенчивость, в средних классах над ним смеялись, считая глупым. В 1894 году к ним в подъезд, этажом ниже, переезжает семья Соловьевых — Михаил Сергеевич и Ольга Михайловна, вместе с сыном Сережей. Михаил Сергеевич был сыном известного историка Соловьева. Между семьей Соловьевых и Борисом Бугаевым устанавливаются дружеские отношения. Необычайно велико влияние четы Соловьевых и их сына на развитие Бориса Бугаева, его знакомят с новинками литературы, рассказывают много познавательного, внимательно выслушивают его собственное мнение. И через несколько лет происходит неожиданное раскрытие ораторского таланта Бори, речь его освободилась от зажима, и что называется, потекла, он становится яростным спорщиком. В старших классах он увлекается буддизмом и теософией. В 1889 году по настоянию отца поступает в Московский университет, на физико-математический факультет, естественное отделение, в 1903 году он его заканчивает. Приходит в мнению, что точные науки не объясняют мир, как целое - «наука идет от незнания к незнанию, наука есть систематика всякого незнания». В 1900 году он пишет свое первое сочинение, которое назвал «Северная симфония», она посвящена Эдварду Григу, затем еще три литературных симфонии. Михаил Сергеевич предлагает поэту взять литературный псевдоним - Андрей Белый. Что он и делает. Весной 1902 года в московском издательстве «Скорпион» выходит 2 симфония (драматическая) под авторским псевдонимом. Тема симфонии — музыкальная, сатирическая, идейно-символическая. Публикация наделала много шума, интеллигентская среда взорвалась, все интересовалась, кто же автор произведения? Белого здорово критикуют, но это больше от непонимания. Или от понимания, что попал в самую точку... Вот начало этой симфонии: «1.Стояла душная страда. Мостовая ослепительно сверкала. 2. Трещали извозчики, подставляя жаркому солнцу истертые, синие спины. 3. Дворники поднимали прах столбом, не смущаясь гримасами прохожих, гогоча коричнево-пыльными лицами. 4. На тротуарах бежали истощенные жаром разночинцы и подозрительные мещане. 5. Все были бледны, и надо всеми нависал свод голубой, серо-синий, то серый, то черный, полный музыкальной скуки, вечной скуки, с солнцем-глазом посреди. 6. Оттуда лились потоки металлической раскаленности. 7. Всякий бежал неизвестно куда и зачем, боясь смотреть в глаза правде». Картина заполнена мазками, под взглядом символически-выверенным, не поверхностным, а глубинным, подчеркнуто ёрничающим, соперничающим... Да, что-то есть в ней от Гоголя или от Салтыкова-Щедрина. Третья симфония, которая была опубликована позже, являет собой отголосок учебы Андрея Белого на естественном отделении физико-математического факультета (она в это время и сочинялась): «В лабораторном чаду тускнели угрюмые студенческие силуэты, еще с утра притащившиеся со всех концов Москвы. Все они сходились в одном: равно дымили, производя зловоние. Хотя тот нюхал пробирки, а этот их мыл; тот зажигал багровенькое пламя, а тот уничтожал его. В их бесцветных очах не отражалось тусклое отчаяние. Хандриков прибежал в лабораторию. Запалив огонек, перегонял покорные жидкости из сосуда в сосуд, не обращая внимания на планетный бег.Земля вертелась вокруг солнца. Солнце мчалось неизвестно куда, приближаясь к созвездию Геркулеса. Никакие знания не могли занавесить эту вопиющую неизвестность». Опять встают рядом обыденность и космос, мелкие человеческие интересы и бесконечность, время и судьба, парадокс существования и жизненная бессмыслица.Из выступления диссертанта Хандрикова: «Обращаясь ко мне как к представителю точного знания, вы пьете за развитие точных наук, искусств, философии и общественных интересов. Глубоко тронутый вашим тостом, я тем не менее, отклоняю это обращение ко мне. О многом я думаю и кое в чем прав, может быть. Но развитие моей мысли идет вразрез с тем, что вы привыкли называть культурой. Я не вижу спокойной будущности для человечества, движимого развитием наук, искусств, философии и социальных интересов, если они не переменят своих формул».(Третья симфония «Возврат»).

Это хорошо. А почему бы не открыть здесь книгу с Вашими стихами?

Феерия красок — бирюза, аквамарин, синий чирок, циан, бежевая желтизна, золотистость, французская ваниль, абрикос и банан... Через пару часов глаза перестают улавливать разницу в оттенках, постепенно переходя на общее впечатление красоты, как таковой. Разграничения еще присутствуют, но ты понимаешь, что это не надолго, и скоро всё сольется в единую гармонию прекрасного. Море и горы — сочетание особенное, а когда горы и море в непосредственной близости, эта особенность усиливается и возникает неизъяснимое. От этого неизъяснимого захлёбываешься на вдохе, и приходится замирать на несколько минут, для того чтобы продышаться. Но это все равно невозможно, поскольку для роздыха нескольких минут явно будет недостаточно. Ноги переходят в режим подъема по длиннющим каменным лестницам, и сознание постепенно углубляется внутрь, взгляд сосредотачивается на ступенях — десять, двадцать, сто, двести, пятьсот... Считать почти лень, но что-то там внутри еще следит за счётчиком и хронометраж кажется какой-то неестественной необходимостью — надо, надо... Кому надо, зачем надо? Солнце поднимается все выше и выше, жара с каждой минутой усиливается. Поворот, еще один поворот, шестьсот, семьсот ступеней... Внизу открывается бескрайняя гладь моря, острова. Горизонт изогнут дугой, и с полукилометровой высоты это хорошо заметно. Можно было не спорить века о том, плоская, или круглая Земля. Это хорошо видно невооруженным глазом. Небольшой городок, с его улицами, стремящимися к вертикали - все остается далеко позади. Городок этот, расположен на побережье Тирренского моря, особенно красив, когда Солнце приближается к горизонту, и в его закатных лучах начинает меняться палитра красок. Вначале она становится темно- золотистой, с оттенком меди, постепенно добавляются коричневые тона — миндальный, бронзовый, цвет увядшего листа. Затем подступают сумерки, зажигаются огни фонарей, огни кафе и ресторанов. Жизнь входит в свою бурную колею ближе к вечеру, когда спадает жара и народ выходит на улицы, чтобы насладиться вечерней прохладой, посидеть в ресторане за бокалом вина, и поболтать ни о чём. Это «ни о чём» гораздо содержательнее, чем вам может поначалу показаться. О словах речь не идет, о них можно вообще не задумываться. Какой смысл в наборе пустых слов? Сказал и забыл. Главное в общении — это жест, мимика и взгляд, именно они выражают и чувства и смысл — аморе аморе. Именно они и запоминаются. Однажды, нам довелось ехать в битком набитой электричке из Сорренто в Неаполь. Впереди, спиной к нам сидела пара — молодые мужчина и женщина. Они о чем-то беседовали, беседовали эмоционально, если не сказать, страстно. Итальянский язык нам непонятен, потому сказать, о чем шла беседа, невозможно. Однако, по жестикуляции дамы можно было судить, что речь шла не просто, абы о чем, нет, речь шла именно о любви. Редко, но все же, нам доводилось бывать в филармонии на выступлении симфонического оркестра. Так вот, здесь можно провести параллель. Мелькание рук, жесты, пальцы, плечи дамы — все было на таком эмоциональном сплетении и заряде, что казалось - она в этот момент управляла невидимым оркестром. Воздух заряжался электричеством, огонь души полыхал внутри и вырывался наружу, страсти кипели и выплескивались. Мы сидели в немом восхищении, а вот итальянцы, наоборот, совершенно не обращали на их разговор внимание. Как-то так. Электричка вовремя, что немаловажно, пришла в Неаполь, парочка, спокойно так, встала со своих мест и не спеша направилась к выходу. Как будто ничего и не происходило, только что. Всё, музыка стихла, концерт закончен. Но вернемся в наш городок. В городке проживает порядка четырех тысяч человек, ему несколько тысяч лет, и городок этот очень любим итальянцами. Здесь часто снимаются фильмы, часто бывают знаменитости. Русские его тоже любят, иногда приезжают на пару дней, или несколько часов, чтобы подзарядиться красотой и морским изобилием. Кто же, не любит морепродукты, тем более, что выловлены они, не накануне вашего приезда, а прямо сейчас. На стене ресторана, что в сорока метрах от морской волны, развешены фото заезжих знаменитостей, нет смысла перечислять их имена. Они были здесь когда-то, мы были здесь когда-то. Всё становится когда-то и чем-то. Время бежит, вечерние краски тускнеют, быстро темнеет, в горах начинает погромыхивать, пора и нам расходиться. Лестница, которая ведет вверх не так утомительна, как та, что была с утра, ступеней сто пятьдесят, не больше. Кошки к ночи выходят на авансцену, начинаются разборки, еще кто-то гоняет на мотороллерах, звучит музыка, что-то из итальянской оперы. Народ поднимается кверху, редкие прохожие идут вниз, к морю, не знаю, для чего - может искупаться при Луне, а может просто посидеть на моле. Город постепенно погружается тишину, его окутывает тайна, и тайна эта исходит из глубин души, она и приносит воспоминания. Но внутри есть еще что-то такое, на самой поверхности, которое просит и умоляет — нет, не надо, не открывай ему эту тайну, оставь ее вот так, как она есть — здесь и сейчас. Ну, что же, пусть будет так. Италия, Амальфитанское побережье, Позитано.

Разбор старых фото наталкивает порой на такие ассоциации... Ностальгия здесь дело вторичное, ничего не изменить, да и не надо, остается только движение вперед. Многое осталось за кадром, многое стерлось из памяти — слова, лица, жесты, позы... Ох, уж эти позы, сейчас уже и не изобразить, а тогда казалось все по делу. Мы все меняемся, и с нами меняется мир. Его уже нельзя назвать привычным, он становится более невменяемым, запутанным, но порой, все-таки, приоткрывается нам своими загадочными и неуловимыми гранями. Мы все чего-то хотим? И чего? Перпетуум мобиле жизненного процесса отображает детали, но не говорит о главном. Искусство жизни состоит в чем? В количестве набранных очков, в сольном, а не хоровом исполнении, в количестве аплодисментов? Время тягуче — прошлого уже нет, будущее не наступило, настоящее течет, угнаться невозможно, разве что состариться в погоне за ним. Старые фотографии. На фотографиях, отображая жизнь, Мгновения, застигнутые кадром, Чуть подзабытый импрессионизм, Теперь он в облачении странном. Вот детство, старый двор, скамья, Иных уж нет, а кое-кто далече, В истории - обычная семья, Их взгляды, устремленные навстречу. Из прошлого. Как детство далеко, И времени поток, стирая память, Уносит прочь, что было. Нелегко Из множества всего чуток оставить. Вот школа, пятый класс, что впереди? Контрольные, экзамены, шпаргалки... Любовь не первая, но все же погляди, В ряду втором стоит у раздевалки. Да, всех не вспомнить, даже большинство Давным — давно по имени забыты, Расплавилось в горниле вещество, То, что роднило нас, сближая на орбите. Вот институт, работа, всякий раз, Заканчивая на заводе смену Торопишься на лекции тотчас, К вечерне — интегральному рефрену. Ученье свет, а не ученых тьма, Шесть дивных лет так лихо пролетели, Рассеялась студентов кутерьма, Спрошу себя - а то ли мы хотели? Вот горы, где-то очень далеко, сквозь Дымку облаков белеет призма, Когда-то цель и движимая связь, С названием простым - пик Коммунизма. Вот близится дыхание дождя, накидки, Рюкзаки, в плечах усталость, И даже в шоколадной дольке Есть почти-что неземная радость. В прошедшем, сохраняя суть, Нить памяти, что стелется живуче, И все-таки, какой же странный путь - То ямы с виду, то по виду кручи. Мой выбор в жизни, в этом весь ответ, Еще душа добавит пару строчек - В нас всех незримо проникает свет, Составленный из миллиардов точек. Круг у костра, гитары перебор, Ночной концерт прореживает звуки Природы. Ах, какой же громкий хор Романтиков, что просто греют руки! 21.01.2024г.

В Кисловодском парке есть три варианта подъема на Малое седло (1325м): 1.Через спортивный комплекс, здесь же находится верхняя станция канатки, 2. Через смотровую беседку, 3. Через туевую аллею, заход с 2Б. Приведу наш график по времени (подъем и спуск через беседку). Вышли от моста через Ольховку (там, где фигуры из камней) - 8:45, у беседки были в 9:42, На Малом Седле в 10:18, на Большом Седле в 11:09, здесь был перекус 10 мин, спуск с Большого Седла начали в 11:28, на Малое Седло вышли в 12:12, здесь перекур с обедом, спуск с Малого Седла начали в 12:32, в парке сделали перекур 20 мин, у моста через Ольховку были в 14:30. Ориентироваться на время может и не стоит, поскольку мы были на хорошей ноге и шли быстро. Смотровая площадка, здесь и беседка. Это был другой наш подъем - через спортивный комплекс. Малое Седло. Район смотровой беседки. Подъем через Красное Солнышко - спортивный комплекс путь чуть полегче, но и подлиннее, чем через беседку. Эльбрус с Малого Седла. Эльбрус с Большого Седла. В районе смотровой беседки. В пути от Малого в сторону Большого Седла (туда не надо идти, это просто парочка решила завернуть в сторону). Вид с Большого Седла в строну Пятигорска. Вид на Эльбрус с Большого Седла. Можно и таким образом подняться, но себе дороже. На спуске с Большого Седла. На спуске с Малого Седла в районе обзорной беседки. Вошли на территорию парка, 19 октября.

Эпоха Ренессанса, эпоха Холодной войны, эпоха Развитого социализма, да и любая другая эпоха, имели свои движущие силы, которые вносили характерные черты в развитие общества. Современная эпоха, как суммарный результат предыдущих, конечно же, имеет свои отличительные черты. Размышляя, к примеру, чем эпоха Ренессанса (Возрождения) отличается от современной эпохи, можно обнаружить много интересного. Усиление внимания человека к внутреннему миру, его возможностям, возрождение интереса к античности, расширение представлений об окружающем мире, время географических открытий, развития науки, идей гуманизма, развития банковского дела, торговли, ремесел — все это происходило в эпоху Возрождения. В те времена закладывались базовые основы новой европейской культуры И все это было качественно новым в развитии западной цивилизации. Что происходит в современную эпоху? Глобализация мира достигла своей вершины, но тем не менее, обнаруживается и новая тенденция в развитии - мир становится более полицентричным. Скорость внедрения информации в умы людей несопоставима, в сравнении даже с прошлым веком. От значительного объема информации, восприятие мира не проясняется, а скорее затуманивается, оно становится более упрощенным. Копаться и доходить до сути времени попросту нет, да и не охота разбираться. Налицо манипуляция сознанием в средствах массовой коммуникации, где проявляемая склонность людей к сенсациям и развлечениям используется по-максимуму. Главное — это привлечь внимание. В человеке растет стремление иметь, а не быть, языковое общение дегенерирует, от вторжения рационализма произошел кризис в культуре, гедонистический проект западной цивилизации — здесь тоже пунктик. Стремление уйти от реальности приводит к стремительному росту наркомании. А сколько на планете мусора и отходов, которые присутствуют уже физически, а не в головах! Хорошо заметен конфликт правды и лжи, который проявляет себя во многих сторонах человеческой жизни. Где правда, где ложь, поди разберись. Понятно, что позитивные процессы в обществе также имеются, человек стремится к красоте, гармонии, свободе, это заметно во многих областях человеческой деятельности. Герман Гессе в романе «Игра в бисер» назвал нынешний временной отрезок «фельетонной эпохой». Почему «фельетонной», спросите вы? Читайте роман, там подробно обо всем рассказано. Но если вкратце - когда-то фельетон выполнял в газетах занимательную роль, это делалось с помощью стилевого оживления и посредством литературной мелочи. Явление фельетона для любознательных читателей — это «болтовня» о тысячах разных предметов, составленная из чепухи, анекдотов, сведений о невероятном, загадочном, сенсационном, порой лишенная смысла в своей отрывочности и разрозненности. Девальвация слова, как знамение времени, как пустота и фальшь. Но внимание читателей росло, спрос на газету, соответственно вместе с ним. Фельетонизация современного общества связана отнюдь не с газетами, а с интернетом, который позволил всем желающим выражать свое мнение, жить на интересе, догоняя каждую мелочь, зачастую привлекая внимание к пустякам и поверхностным явлениям. И если сравнивать эпоху Возрождения с нашей эпохой, то принципиальные отличия здесь налицо. Давайте вспомним шоу «Ну-ка, все вместе!», которое идет на канале «Россия-1», тамошний лозунг: «Больше размаха, больше эмоций, больше участников» определенно принуждает к росту эмоционального отклика зрителей. А ведь именно количественные тенденции современной «фельетонной» эпохи захлестнули практически любую область современной человеческой деятельности, в противовес качественным новым, по тем временам, явлениям, которые и определяли в XV- XVI веках эпоху Возрождения. Честертон охарактеризовал XX век, как век «нездоровой бессмыслицы», в XXI веке все только усилилось. Фельетонная эпоха. Летят года, проносятся эпохи, Века в прошедшем оставляют след, По-прошлому крушАтся, охи — вздохи, Как - будто там существенный просвет. Что было, то прошло, перст коммунизма, Уже не составляет прежний тренд, И фазисная цель коллективизма Иссякла, зацепившись за момент. Мы едем дальше, запрягая «Вольво», «Ниссаны», «Жигули» и «Москвичи», Ну, вот теперь нам дышится привольно, Хоть песни пой, хоть в тряпочку молчи. Мир раскрывает нам свои объятия И мы, как дети радуемся в нем, И веруем, что все мы люди — братья, И шествуем вперед одним путем. Но в жизни все не так, не в идеале, И распри и житейская канва Застрочена на черством материале Посредством плотного кривого шва. Попробуй разорвать все эти нити, Попробуй, навались, и дальше что? Запечатлеют твой напряг в граните, Отдельно зададут вопрос - почто? У революции нет ханжеских «достоинств», Она крушит, ломает, топчет вся, И заглушает в человеке совесть, Культ диктатуры и вождей неся. История свершилась, в новой пище Обширных связей и предлогов для... Ум постоянно развлечения ищет, В полях сенсации, шумихи и вранья. Культурно перерос «свободы» фазис, Что новость, что ни тема - «злоба» дня, Глянь, прячутся в тропический оазис - Здесь просто треп, там сущая брехня. Предвижу, в чем нас упрекнут потомки, Так много лишних слов спалили мы, Не скоро снизят плотность кривотолки, Словесно - перманентной кутерьмы. Размах вселенский, фельетонная эпоха, Где римляне, китайцы, греки где? Империя лущеного гороха С царем кипучим в лысой голове. Распахнутые створки Овертона, Атрибутивный дискурс ищет пень, Чтоб вдарить со всего разгона, И понести, ну, всяческую хрень. Располагаясь поудобнее на ночь, И вникнув мыслью в череду эпох, Отбрось свои терзания напрочь, Не будь настроен, как наивный лох. От суммы пролетевших в жизни лет, Останется лишь флёр гнетущей скуки, И скроется поверхностный сюжет, И понапрасну будут памяти потуги. Дежурный блогер сам растопит печь Речами, что когда-то били в печень, И скроется в веках до новых встреч, Эпохой фельетонною отмечен. 29.01.2024г.

Лузгание семечек, сидя на завалинке, как и рыбалка, процесс медитативный. Можно об этом спорить, мол сидят не в позе Лотоса, спину держат не прямо и, вообще, целеустремленность какая-то не такая. Сказать точно какая должна быть целеустремленность, ведь и не скажешь. Поскольку целей великое множество, а устремленность у каждого одна. Туда, или сюда. Туда — вовне, сюда — вовнутрь. Впрочем, туда-сюда, тоже неверно, поскольку все едино. И нет этого самого туда-сюда. Одни пустые слова на поверхности. Мелкие косяки мойвы в заливе Гудзона не спешат покинуть водное пространство. Большинство рыбьих глаз следуют мимо, и даже не пытаются взглянуть на крючок с наживкой. Коллективное бессознательное подсказывает, что рыбалки нынче не будет. Все постепенно скатывается к медитативному процессу. Это частное состояние сидящего рыбака. Сидеть пока, не замерзнешь, или пока что-то еще не произойдет. Что должно произойти, никто не знает, поскольку событийное не от нас зависит. Как и вечное. Можно заснуть, а можно вернуться к своим истокам. В отличие от рыбалки, лузгание семечек, состояние коллективно — медитативное. Здесь важно быть в коллективе. Одному лузгать семечки, конечно можно, но одиноко сидящий, в окружающей шелухе, будет наводить на подозрение, что у него что-то идет не так. Коллектив объединяет и не настораживает. При условии, что скамейка (завалинка) длинная и подсесть сможет любой желающий. Реплики со вздохами постепенно ослабевают, мысль склоняется к своему закату. Говорить больше не о чем, да и не хочется, поскольку лень. Медитативный процесс начался. Все в раздумьях. Мера частностей. Лузгают бабы семечки, Тихо сидят, вприглядку. Глазками, со скамеечки... Шарят, так, для порядку. Шарканье ног по плоскости, Что у подошвы спросишь? Жизнь - это мера частностей, Обуви сколько сносишь? Сколько костюмов, кофточек, Прочего из одежды... Так что, примите сверточек, Этим себя утешьте. Где-то объекты в космосе Кружатся на орбите, Йогам, сидящем в Лотосе, Холодно на граните. Где-то снимают серию, Как бы о том, что надо И монтируют в сепию Золото Эльдорадо. Где-то ломают принципы, Шкуркой стирают грани Дальнему или присному, В жизни иль на экране. Где-то в краю нехоженом Ветры гуляют буйные, Косятся настороженно Кони ретиво - сбруйные. Где-то в любви загадочной Люди исходят криком, И на яру припадочный Борется с личным бзиком. Где-то пылают розы Преданно, горячо, Зреют метаморфозы, Справимся, если Чо... Где-то валяют валенки, Жизни слагая прозу, Выпьешь саке по маленькой, Чтоб растворить занозу. И продолжаешь пристально В ней принимать участие, Чтоб притулились к пристани Нежность, любовь и счастье. Нет, ничего не выдумать, Жизнь — это мера частностей, Лучше упрятать под кровать, Не надлежащие гласности. 04.01.2024г.

Сегодня Рождество. Холод стоит с начала января, новые лыжные ботинки, которые были куплены 30 декабря, стоят в прихожей. Ждем, когда мороз немного отпустит. В квартире 14,6, на улице от 25 до 31. Остается только читать книги и сочинять стихи. Минус тридцать, январская стужа, Всю неделю сжимает мороз, Даже вылезти телом наружу - Кардинально — житейский вопрос. Не легко, враз попрятались птицы, И не видно окрест воронья, Не снуют под окошком синицы, Все скрываются в недрах жилья. Если вдруг и приметишь сороку Под приземистым с виду кустом, Будь уверен, к короткому сроку, Явь почудится здесь полусном. Склон горы, что спускается круто, И снега по ветвям и внизу, Как трескуче, сурово и люто В берендеевом ближнем лесу. Ветра нет, солнце всходит лениво, В горизонт упирая лучи, И дымок тянет струйкой игриво Из трубы деревенской печи. Юркнет зайчик в разлапистый ельник, Охраняться до первой звезды, Рождество, накануне сочельник, Дед Мороз, отдавай же бразды... 07.01.2024г.

Из прочитанного в 2023 году, список небольшой, составлен в порядке прочтения книг, в основном это воспоминания. Времена — от Павла I до раннего Брежнева. Так уж устроен человек, шагая по жизни, ее не замечать, а поближе к годам серьезным, пускаться в воспоминания. «Жизнь без начала и конца, нас всех подстерегает случай», - замечательные строчки Александра Блока можно отнести к каждой из этих книг. Авторское либретто Блока подходит к жизненным коллизиям Паустовского, Одоевцевой, Мариенгофа, Вельчинской. Ольга Форш на своем «сумасшедшем корабле» возглавляет это исключительное, во многих случаях, плавание. Исключительно оно тем, что выбивается из ряда вон. Нет, это не понарошку, не в бирюльки, все очень серьезно — не досыта, а голодно, не изобильно, а дефицитно, не в тепле, а в холоде, не прямо, а в перегиб, не здраво, но идейно. Кто-то выгребал против течения, кто-то плыл по течению, а кто-то поперек оного. Кому-то удалось уехать за границу, кто-то остался на Родине. Здесь даже не знаешь, где легче было, а где трудней. Жизнь каждого складывалась по-своему. Да, во времена аксаково — гоголевские были свои жизненные перипетии, но на них жаловаться резона нет. Их, эти перипетии, можно было приметить, почесав затылок, усмехнуться в усы, или крякнуть в бороду. Революция и гражданская война разорвала общество на пополам, кто был «никем», тот становится «всем», вот только вопрос - на долго ли? Человек ко многому привыкает, по временам привыкает к немыслимому. Хозяева доходных домов переселяются в подвалы своих домов, крепкие хозяйственники наблюдают разрушение собственных хозяйств, по классовой, затем по партийной принадлежности пускают в расход, деревня разоряется, коммуналки уплотняются. К голоду кое-как привыкают, к холоду никак. Абсурдность становится системной, но жизнь продолжает фонтанировать, слухи множатся, сплетни разносятся, языки чешутся. Демагогия и бюрократия приобретает естественный характер и закрепляется на местах. Бумага с печатью, мандат, прочее ходатайство снимают препоны с чего угодно. И нет опоры на светлое будущее, как обещали, но поболтать есть о чем. Где и что достать, продать, поменять, спереть. Нарком просвещения Анатолий Луначарский, в прошлом завсегдатай парижских кафе, эссеист, пытается спасти культурные осколки прошлого и провести культурно-просветительную деятельность среди пролетариата. Трудное это дело, по многим причинам, старое отринуть, а новое создать, ах, как не просто. Хоть и был он сторонником перевода русского языка на латиницу, но все-таки западником его считать нельзя. Поэтому рождением нашего авангардно — футуристического направления не чурался, а только приветствовал. «Мы на горе всем буржуям мировой пожар раздуем», - здесь поэт Блок не угадал, пожар состоялся в собственном доме. Революция будоражила окрестности, но полыхало внутри собственной избы. Разрушить до основания получилось быстро, а затем... А затем, как показала история, состоялось гегелевское смешение в умах, которое относится уже к науке логики. «Рассудок не вправе перешагивать область опыта, иначе познавательная способность становится теоретическим разумом, который сам по себе рождает только химеры», - так и получилось. Мне показалось, что опыт привносит в массы определенную уверенность в не повторении пройденного. Помимо этой уверенности существует еще одна — что опыт, чудесным или не чудесным образом, может случится в любой другой области человеческого старания. Поэтому ждем следующего акта пьесы, оперы, балета, карнавала - какой угодно постановки. Возможно, и новых сочинений - воспоминаний, мемуаров, не счесть им числа - они, понятное дело, случатся уже в недалеком, а также и в отдаленном будущем. М.Осоргин «Сивцев вражек» И.Одоевцева «На берегах Невы» М.Осоргин "Времена" 4. И.Одоевцева «На берегах Сены» 5. А.Мариенгоф «Циники» 6. А.Мариенгоф «Роман без вранья» 7. А.Мариенгоф «Мой век. Моя молодость» 8. А.Мариенгоф «Это вам, потомки» 9. Н.Гоголь «Мертвые души» 10. И.Ильин «Поющее сердце. Книга тихих созерцаний» 11. М.Веллер «Все о жизни» 12. А.Секацкий «Прикладная метафизика» 13. С.Аксаков «Семейная хроника» 14. Г.Иванов «Петербургские зимы» 15. С.Аксаков «Детские годы Багрова внука» 16. Б.Зайцев «Собрание сочинений в 3-х томах» 17. К.Паустовский «Повесть о жизни» Книги 1-6 18. А.Блок «Стихотворения, письма, дневники» 19. О.Форш «Сумасшедший корабль» 20. С.Аксаков «Семейная хроника» 21. Б.Окуджава «Путешествие дилетантов» 22. О.Вельчинская «Квартира №2 и ее окрестности» 23. Б.Зайцев «Дом в Пасси» 24. И.Ильин «Путь духовного обновления» 25. Б.Окуджава «Упраздненный театр» 26. М.Пришвин «Дневники 1926-27гг.»

Утром 30 декабря 2023 года на станцию Ковров-I Горьковской железной дороги прибыл симпатичный поезд, состоящий из 18 вагонов. Железнодорожный локомотив, под названием паровоз, протащил состав вдоль всей первой платформы и остановился в самом конце ее. Серое декабрьское утро огласилось паровозным гудком, повалил снег. Немногочисленные прохожие, спешащие с утра по своим предновогодним делам, с некоторым удивлением отметили это событие. Поезд Деда Мороза, а именно так назывался этот поезд, за №2023/2024, попахивал дымком-угольком. Из здания железнодорожного вокзала на платформу степенно вышел творческий коллектив, состоящий из красных девиц и добрых молодцев с ковровской пропиской. Хор грянул по-молодецки и разудалая русская песнь покатила. Народ с интересом начал оглядываться по сторонам, и поняв, что это событие не из разряда второстепенных, решил подтянуться поближе, хозяйственные дела оставив на потом. Немедленно выстроились очереди. Одни пожелали попасть в вагон-ресторан, чтобы отведать блинов с пылу с жару, одни проникнуть в соседний вагон за новогодними сувенирами. Образовалась отдельная очередь из желающих сделать фото на память в апартаментах Деда Мороза. Наиболее любопытные встали в очередь у кабины паровоза. Ах, как хочется пролезть внутрь, поглядеть и потрогать паровозные рукоятки и механизмы, заглянуть в топку, а там и глядишь, если разрешат, подбросить в нее уголька. Мы тоже решили, что такое событие никак нельзя пропустить и вышли на платформу. Не скажу, что это предновогоднее событие вызвало у ковровских обывателей небывалый ажиотаж, но интерес и немалый, все же присутствовал. Прогулявшись вдоль всего состава, и сфотографировав его вдоль и поперек, мы решили, что любопытство наше удовлетворено полностью, с тем и удалились. Но еще долго в событийной ауре звучала русская народная: «Ох, ты, Коля, Коля — Николай, сиди дома, не гуляй!». Впервые Поезд Деда Мороза отправился из Великого Устюга в 2021 году для празднования Нового года в отдалённых регионах и городах России, жителям которых сложно посетить «постоянную резиденцию Деда Мороза» в Великом Устюге из-за больших расстояний. Творческим персоналом поезда являются всероссийские Дед Мороз из Великого Устюга, Снегурочка из Костромы, коллектив артистов и аниматоров, изображающих сказочных персонажей— Тётушка Аушка, Дед Трескун, гном, кролики, тигр, снеговик и шуршик. Во всех городах и на всех станциях пребывания «зимние волшебники» устраивают праздничную программу, игры, танцы и поздравления. Посетить Поезд Деда Мороза, увидеть его сказочных персонажей на станциях, вокзалах, привокзальных площадях и принять участие в играх с ними бесплатно могут все желающие, на часть услуг с проездом в поезде и получением подарков требуются билеты. После завершения передвижного празднования Нового года в январе каждого сезона Поезд Деда Мороза прибывает в Карелию, где на платформе Морозная станции Сортавала становится экспозиционным объектом до нового отправления в октябре следующего зимнего сезона. В сезоне 2021—2022 года Поезд Деда Мороза проехал свыше 15 тыс. км и посетил 36 городов, в праздничных мероприятиях поезда на станциях и вокзалах приняли участие около 200 тыс. человек, из них около 10 тыс. совершили поездку на самом поезде. Во втором сезоне 2022—2023 года поезд 23 октября отправился в трёхмесячное путешествие по России из Великого Устюга до Владивостока и самой крайней точки железных дорог России — станция Тихоокеанская в Находке. Общая протяжённость пути в оба конца — 33 тыс. км. Маршрут поезда пролегает через города БАМа и Транссиба, европейскую часть России, Сочи, Санкт-Петербург и Москву, предусматривает 200 остановок. В третьем сезоне 2023—2024 года Поезд отправился 11 ноября из Великого Устюга, за 64 дня поезд посетит более 80 городов в разных регионах России, проедет более 32 тыс. км и завершит маршрут в Великом Устюге 13 января 2024 года. Всего за 2 года путешествий поезда в празднованиях приняли участие более 900 тыс. человек более чем в 150 российских городах. Расписание поезда Деда Мороза в сезоне 2023–2024 года с указанием, куда и когда придет состав, и запланированной платной и бесплатной программой можно увидеть ниже. Время прибытия и отправления поезда приводится местное. По этому расписанию любознательные также могут узнать, где новогодний поезд Деда Мороза находится сейчас и сколько остановок ему осталось преодолеть до нужного города. На остановках запланировано 2 вида программ: стандартная — анимационная программа для всех желающих + программа внутри поезда по билетам, короткая — анимационная программа на сцене поезда. Посетить могут все желающие, вход свободный. Проходит в городах, где поезд стоит менее 2 часов. № Дата Город Прибытие поезда Отправление поезда Программа 1 11.11.2023 Великий Устюг – – – 2 13.11.2023 Лабытнанги 10:05 18:00 стандартная 3 14.11.2023 Воркута 08:00 12:00 стандартная 4 15.11.2023 Усинск 08:00 11:00 стандартная 5 15.11.2023 Печора 15:00 18:00 стандартная 6 16.11.2023 Сосногорск 11:15 12:30 короткая 7 16.11.2023 Ухта 13:15 16:35 стандартная 8 17.11.2023 Микунь 08:50 10:20 короткая 9 17.11.2023 Сыктывкар 13:00 18:00 стандартная 10 18.11.2023 Сольвычегодск 08:45 09.45 короткая 11 18.11.2023 Котлас-Южный 10:15 11:15 короткая 12 19.11.2023 Великий Устюг 09:00 15:00 стандартная 13 20.11.2023 Киров 09:00 13:00 стандартная 14 20.11.2023 Глазов 20:00 23:40 стандартная 15 21.11.2023 Верещагино 08.20 09.20 короткая 16 21.11.2023 Пермь-2 13:30 20:30 стандартная 17 22.11.2023 Чусовой 12:00 15:00 стандартная 18 23.11.2023 Серов 10:00 19:00 стандартная 19 24.11.2023 Нижний Тагил 09:00 15:30 стандартная 20 25.11.2023 Екатеринбург 10:00 21:00 стандартная 21 26.11.2023 Тюмень 10:00 16:00 стандартная 22 27.11.2023 Тобольск 12:00 18:00 стандартная 23 28.11.2023 Ноябрьск-2 12:00 20:00 стандартная 24 29.11.2023 Нижневартовск-1 10:00 18:00 стандартная 25 01.12.2023 Омск 08:00 14:00 стандартная 26 02.12.2023 Новосибирск-Главный 11:20 16:50 стандартная 27 03.12.2023 Томск-1 09:15 14:00 стандартная 28 04.12.2023 Ачинск 09:58 12:58 стандартная 29 04.12.2023 Красноярск 19:00 23:30 стандартная 30 05.12.2023 Иланская 08:00 09:30 короткая 31 05.12.2023 Тайшет 13:05 19:15 стандартная 32 06.12.2023 Вихоревка 09.00 13:00 стандартная 33 06.12.2023 Коршуниха-Ангарская 18:00 22:10 стандартная 34 07.12.2023 Северобайкальск 09:00 15:00 стандартная 35 08.12.2023 Таксимо 08:45 10:00 короткая 36 08.12.2023 Новая Чара 17:30 19:00 короткая 37 09.12.2023 Тында 09:00 17:00 стандартная 38 10.12.2023 Сковородино 10:50 12:10 короткая 39 10.12.2023 Ерофей Павлович 16:13 17:13 короткая 40 11.12.2023 Карымская 11:00 12:00 короткая 41 11.12.2023 Чита-2 15:00 21:10 стандартная 42 12.12.2023 Петровский завод 09:00 10:00 короткая 43 12.12.2023 Улан-Удэ 12:25 18:10 стандартная 44 12.12.2023 Мысовая 21:40 22:40 короткая 45 14.12.2023 Иркутск-пасс 10:30 19:30 стандартная 46 15.12.2023 Зима 10:10 13:10 стандартная 47 16.12.2023 Кемерово 16:00 21:00 стандартная 48 17.12.2023 Барабинск 17:00 20:00 стандартная 49 18.12.2023 Челябинск 17:30 23:00 стандартная 50 19.12.2023 Уфа 15:30 21:30 стандартная 51 20.12.2023 Оренбург 15:00 20:00 стандартная 52 21.12.2023 Самара 11:00 17:00 стандартная 53 22.12.2023 Ртищево 08:00 11:00 стандартная 54 22.12.2023 Балашов 14:20 17:20 стандартная 55 22.12.2023 Поворино 21:20 23:00 короткая 56 23.12.2023 Волгоград 13:40 21:40 стандартная 57 24.12.2023 Астрахань 09:00 15:00 стандартная 58 25.12.2023 Лиски 08:00 09:05 короткая 59 25.12.2023 Воронеж 12:00 18:15 стандартная 60 26.12.2023 Рязань 10:35 13:20 стандартная 61 27.12.2023 Москва (Белорусский вокзал) 10:00 22:00 стандартная 62 28.12.2023 Муром 11:10 15:10 стандартная 63 28.12.2023 Арзамас 18:35 22:05 стандартная 64 29.12.2023 Нижний Новгород 09:00 15:09 стандартная 65 29.12.2023 Дзержинск 15:45 20:05 стандартная 66 30.12.2023 Ковров 09:00 13:25 стандартная 67 31.12.2023 Петрозаводск 15:20 21:00 стандартная 68 02.01.2023 Оленегорск 12:25 15:25 стандартная 69 02.01.2023 Апатиты 16:40 19:40 стандартная 70 03.01.2023 Костомукша 11:50 16:00 стандартная – 04.01.2023 Хелюля (Сортавала) 08:30 10:00 стандартная 71 05.01.2023 Псков 09:00 12:05 стандартная 72 05.01.2023 Дно 14:12 15:14 короткая 73 05.01.2023 Великий Новгород 20:20 23:20 стандартная 74 06.01.2023-07.01.2023 Санкт-Петербург, станция Новый Петергоф 6 января – 10:40 7 января -10:00 6 января – 20:30 7 января – 17:00 стандартная 75 08.01.2023 Рыбинск 16:20 21:10 стандартная 76 09.01.2023 Ярославль 9:30 19:25 стандартная 77 10.01.2023 Кострома 8:25 11:30 стандартная 78 10.01.2023 Иваново 15:10 18:10 стандартная 79 11.01.2023 Вологда 09:30 13:30 стандартная 80 11.01.2023 Коноша 19:30 21:00 короткая 81 12.01.2023 Архангельск 09:10 16:10 стандартная 82 12.01.2023 Кулой 08:10 09:10 короткая 83 13.01.2023 Великий Устюг

Взгляд в прошедшее. Сгущаются на площади Искусств Целебные туманы Петербурга, В преодоление избытка чувств Скрипит перо по воле драматурга. Слова попутно переходят в строки, Из них слагается письмо, И вдаль уносят их дороги... Ну, в общем, это ремесло. Ну, кто по прихоти сюжетной, Из жизни взятой наобум, Хоть раз не сочинял занятный Двух-трех страничный вольнодум? Под сбруей мыслей пешеходных Ложится тень, дыхание в нос, Бумага в качестве расходных - Скользит писательский разнос. Как странно ощутить в пространстве Времен прошедшее зерно, И не разрушить чьих-то странствий Эпическое полотно. Сенная площадь, серая шинель, Князь Мышкин мнется у подъезда, Проходишь временной туннель И долго не находишь места... Сплетение улиц, дымных площадей, Переплетение линий, перекрестки судеб... Куда поставить ногу без затей, Чтобы не возбудились люде? По Невскому фланирует толпа, И шествие ее меланхолично, Прелестно выполняют па, Лишь те, кто внешне выглядят прилично. Гостиный двор и Аничков дворец, Войдешь в распахнутые двери, Бездельник будешь ты, или купец... Все принимаются по мере. От Мойки до Фонтанки светский лоск, До Лиговки вовсю идет торговля, От Николаевской ж.д., поджавши хвост, Того гляди, что прилетит оглобля. Проскачет ли курьер, посыльный срочный, Или промчит рессорный экипаж За ними вслед отвесят точно Лапши веселой антураж. Прелестный мир прогулок до обеда, Мечты, мечты, примерки по себе, Ах, как же хочется тотчас корнета, Увидеть, хоть на миг, в толпе. Он пролетел. Как жизнь порой игрива! - Заметит доморощенный мудрец, Я с этою игрой делюсь учтиво, Ведь миг прошедший еще тот гонец! Что не срослось, то в сроки поправимо, Коль у судьбы ведущее весло, Прабабушкин корнет пронесся мимо, Но время, то, что следует, внесло. Вот, так и мы, когда подходят сроки, Их не минуем, этих плоскостей, Вершин ли, пропастей, берлоги - Судьбою зазванных гостей. Я взгляд отвел, не как прохожий, тина По стадиям былого пронеслась, И скрылся образ, скрылось то, что зримо, Лишь времени печаль отозвалась. Что слаще будет нам, потупив очи долу, Протиснуть в круговерть веков, Свой робкий взгляд, ну, так, для кругозору, Или аршин тачать, что в клубе знатоков? Искать ответы, из глубин течения Исследовать и устремляться вдаль, Не находя разумного решения, Листать угрюмо жизни календарь. Мир преходящий - времени творение, Восходы и закаты, море слов, Лишь близится твое благословение, Оно же — потрясение Основ. Здесь завершаем наш проход сумбурный, К сюжетным линиям приблизился финал... Все так же гонит ветерок попутный, Волну на Грибоедовский канал. 07.11.2023г.

Как-то неделю жили на Искье, потом на Капри, третью неделю провели в Сорренто. Облазили все Амальфитанское побережье по верхам, ходили пешком от Позитано до Амальфи (тропа Богов), по всем виллам тоже прошлись. Хорошо, когда ты свободен от групповых обязательств и ноги тащат туда, куда хочется. Никакое время тебя не волнует, кроме крайнего времени отправления твоего рейсового автобуса. Одно жалко, что расположились мы в Сорренто, а не в Амальфи, ну, да ладно. Закаты, Везувий, Неаполитанский залив, Муратов с Зайцевым - в книжном варианте. В общем, было здорово.

Павловск и Пушкин. На прошлой неделе, тишина, прохлада и десяток китайцев. Больше и не надо.

Суздаль, музей деревянного зодчества. Погружение вглубь взглядом. Прялки, санки, столы, стулья, ухваты, горшки и вершки, прялки, серпы, хомуты и бороны, кадочки, корзины, печи, полати, ходики, швейная машина "Зингер". Запах дерева и старины. Дом простого крестьянина, дом зажиточного крестьянина, деревянные церкви, ветряные мельницы, амбары. Заглянули на часок. Билеты по 500 рублей. Россия ушедшая, век позапрошлый. Посетителей немного, осень, не сезон...

Завершаем нашу прогулку по Северной Осетии. Ставим точку в известном ресторане, осетинские пироги, хинкали... В общем, наелись до отвала, пирог захватили домой и два дня его доедали. Все, пора на самолет. Владикавказ, город, через который совершаются поездки по Осетии и не только по ней. Прогуляемся немного по столице Северной Осетии. Казбек, вид из кухонного окна.

Это хорошо. Но погода в горах капризная, всякое бывает. К тому же формат группового тура ограничен временными рамками и прочими нюансами. Мы как-то вышли из группового организованного формата, познакомившись с Европой, теперь путешествуем самостоятельно. Спасибо Вам, за прекрасные фото.

Джейрахское ущелье в Ингушетии. Красиво, но сильно облачно. Экскурсия стоила 5 тыс. рублей за двоих. Ингушетия, Башенные комплексы Таргим, Эрзи и Эгикал. Мы ездили туда на экскурсию полюбоваться горделивой красотой гор и великолепными башенными комплексами. К сожалению, было пасмурно, порой шел дождь. Но все равно впечатляет, захотелось туда вернуться самостоятельно и побродить неспешно среди этой красоты. Строительство башен началось в XIV веке и шло до XVIII века, вначале строились жилые башни - в три этажа, высотой 10-12 м, затем полубоевые башни в три-четыре этажа, высотой 12-16 м, шедевром строительства являются боевые башни в пять этажей и высотой 26-30 м. Строительство одной такой боевой башни оценивалось в 60 коров. Башня должна быть построена за один год, если это не удавалось, башня должна быть разрушена. В башенном комплексе Эгикал сохранились 5 боевых, 6 полубоевых и 50 жилых башен. В комплексе Таргим - 4 боевые, 2 полубоевые и 20 жилых башен. Очень красив комплекс Эрзи, в нем 8 боевых башен. Подняться туда, увы, не удалось, поскольку время наше было ограничено. А вообще в Ингушетии сохранилось около 2500 башен, некоторые из них восстанавливаются. Полагаю, на это уйдет довольно много времени. Сходили к водопаду, подъем 20 мин. Башенный комплекс Эрзи. Требует самостоятельного посещения. На перевале Цей-Лоамский все в облаках, а здесь такие виды, когда солнечно и безоблачно! Башенный комплекс Эгикал, самый большой в Ингушетии. Дали 30 мин, чтобы фотографировать поближе. Из группы в семь человек, мы пошли вдвоем. Спрашивается, зачем Вы сюда приехали? Башенный комплекс Таргим. Вывод - В Ингушетию надо ехать самостоятельно! С размещением на курорте Армхи и оттуда пешко-дравом.

Переезд до места жительства во Владикавказе обошелся в 3,5 тыс. рублей, время в пути 2 час. 20 мин. Во Владикавказе у нас было запланировано две экскурсии, одна по четырем ущельям Северной Осетии. Место гибели группы Бодрова после схода ледника. Здания следует снести, но на все нужны деньги. Зачем они здесь стоят? Этот вопрос упирается в финансы. Заехали в Даргавс, погода пасмурная. но дождя пока нет. Старое селение Цмити, несколько башен, но в основном руины... Аланский Успенский монастырь в Куртатинском ущелье. Скальная крепость.

В перед отъездом из Дзинаги решили отдохнуть и прогулялись до селения Ногкау, что на левом берегу Караугомдона. Мост через Караугомдон рядом с погранзаставой. Набор высоты метров восемьдесят, все время по дороге. Заброшенные дома Ногкау, от которых остались только стены. Впрочем, в Ногкау четыре дома оказались обитаемыми. Внизу Дзинага, вдали перевал Гулар. Караугомский ледник, вид от Ногкау. Река Бартуйдон,, в ее ущелье можно сделать прогулку. Тропа начинается от дороги (которая делает кольцо) в Ногкау. Тропа, по которой ходят редко , зато ледник видно отлично. Сделав кольцо, возвращаемся в Дзинагу. А это деревянные корпуса турбазы "Дзинага", которые теперь пустуют.

Горным туризмом занимался много лет, кандидат в мастера спорта, инструктор по высшей туристской подготовке. В Дигории был восемь раз, руководил там походами от 1 до 5 категории сложности. Хожу вместе с супругой, которая тоже имеет опыт горных походов 5 категории. Думаю, что в Дигории вполне можно ходить вдвоем без инструктора. Одному, конечно, там ходить не следует.

Караугомский ледник второй по величине ледник Кавказа. Первый - ледник Безенги. Чтобы его хорошенько рассмотреть, надо (от турбазы "Дзинага") пройти примерно 5,5 часов и сделать серьезный переход через ручей Иска, далее миновать "Райскую поляну". Назад тоже потребуется какое-то время. Расстояние туда-обратно более 25 км. Если погода нестабильная, облачность, то планы могут вполне сорваться. К леднику следует идти только в солнечную погоду. Мы решили на этот раз идти правым берегом Караугомдона до озера 1830м. Нам доводилось в прошлом веке несколько раз здесь делать прогулки, но все, как известно, меняется. Дошли до озера, потратив примерно три часа времени. Чуть выше озера в 1980 году было окончание ледника. Туристы легко выходили на ледник, пересекали его, поднимались на левую боковую морену к "Райской поляне". Все было просто, сейчас не так. Озеро мы обошли слева, изрядно испачкав ботинки, прошли чуток и уперлись в водную преграду, которую можно обойти только лазаниям по крупным камням. Решили, что хватит. Высота боковых морен более 80 метров. Иногда прилетает... Караугомский ледопад - перепад высот 800 метров. Проходится за 12-13 часов чисто ходового времени. Известно прохождение ледопада за 8 часов. Первая треть простая, основное лазание начинается со второй трети ледопада. Очень сложные участки, ледник трещит, движется. Падают глыбы льда. Немногие туда ходили. Возможно, что космонавтов, которые побывали на орбите Земли, больше, чем людей, прошедших Караугомский ледопад. Караугомский сосновый бор. На обратном пути отобедали, греча с говядиной, чай с печеньем. Небольшие мосточки через боковые ответвления Караугомдона. Подвесной мост через Караугомдон. Слева Уаза-хох 3529 м, справа Салдари-хох 3167 м. Еще несколько взглядов в сторону Караугомского ледопада. Сегодня погода стоит солнечная, кроме нас наверх шли еще четверо туристов, они двинули к "Райской поляне". Мы прощаемся с ледопадом. Кстати, иногда на соснах вдоль тропы можно увидеть знак "Осторожно! Опасный участок." На самом деле ничего опасного на этом участке нет. Обычная тропа.

В селении Дзинага по переписи населения в 1886 году проживало 198 человек в 21 доме, сейчас живет не более 50 человек. Это не считая пограничников, здесь находится погранзастава, несколько трехэтажных домов. Мы решили сегодня пройтись до селения Гулар. Кругом пастбища, стада коров. Короче, надо их как-то миновать. Внизу Дзинага и Караугомдон. Поднялись в селение Гулар, дорога идет дальше на перевал Гулар, виды здесь о-го-го. Ущелье справа - долина реки Бартуй. Туда тоже можно сходить, но тропа не очень хорошая, зато Караугомский ледопад отлично видно. Впереди лес, несколько лет тому назад там выпустили снежных барсов. С тех пор их никто не видел. Скрываются, должно быть. Развалины селения Гулар. Дзинага - вид сверху с приближением. На спуске встретили стадо коров, с которыми разойтись было сложно. Спасли нас мотоциклисты - коровы вынуждены были уступить дорогу. Пирамида - это вершина Уаза-хох 3529м. расположена в Скалистом хребте. Ее вершина имеет вид боевой башни. Суганский хребет. Бартуйское ущелье.