Наша романтическая дорога 7RS Avia с 21 сентября 2015

[Еlenyhka]

Инна, у меня к вам вопрос. В свете последний событий. Как на счет беженцев в Германии?

[Инна-Пермячка]

Инна, у меня к вам вопрос. В свете последний событий. Как на счет беженцев в Германии?

Совсем не видели. Ни в Мюнхене, ни в Берлине. А уж в маленьких городках и подавно ни одного.

[O GERA]

А мы в Гармиш-Партенкирхене очень много видели мамашек в хиджабах с маленькими детьми и молодых парней. Может быть мы с Вами там были в разные дни, но у нас вроде программа была одна и та же (авиа и ж/д).

[Инна-Пермячка]

 

За разговорами мы доехали до начальной точки (она же – и конечная) нашей экскурсии по Мюнхену. Это - Изарские ворота. Расположены они на границе Старого города и отделяют исторический центр от районов более поздней застройки. Изначально они были сугубо оборонительным сооружением, прикрывавшим восточный выход города. Именно через эти ворота проходила одна из важнейших магистралей средневекового Мюнхена – «соляной» путь. Название своё они получили от протекающей, буквально, в 300 метрах реки Изар. Сами ворота гораздо древнее своих башен, которые пристроили позднее. Центральную (четырёхугольную, с часами) возвели в начале XIV в., а боковые (восьмиугольные) только в конце XV в. Недалеко от них, слева, раскинул свои павильоны Виртуаленмаркт. Этот рынок, с его всемирно известным бир-гартеном, мы держим в уме как альтернативный вариант Терезиному лугу, если там что-нибудь не получится. В конце концов, мы на Октоберфест приехали или где?

Но сейчас мы не идём через ворота, а какими-то боковыми улочками стремимся к Хофбройхаусу. Темп экскурсии очень бодрый, я бы даже сказал – скачкообразный. Забегая вперёд, могу констатировать, что более скоротечной, сумбурной и «обрезанной» экскурсии нам видеть не доводилось. Главный аргумент: «Вы же приехали на Октоберфест – вот и успевайте». Но, во-первых, в группе были туристы, абсолютно индифферентные к пивным восторгам, а во-вторых, если пивной фестиваль – главная тема нашей поездки, то хотелось бы это прочувствовать не только в названии тура, но и в общей информационной поддержке, чтобы вырваться из порочного круга стереотипов: «Германия – пиво, крендель, колбаса». Впрочем, мы давно уже снисходительно относимся к тому, что говорят в турах (даже коллекционируем особые «перлы») и предпочитаем пользоваться домашними заготовками.

Итак, Хофбройхаус – придворная пивоварня. Основал её в конце XVI в. баварский герцог Вильгельм V исключительно для собственных нужд. Первоначально там варили только тяжёлое тёмное пиво из мюнхенского солода. Однако сын его, Максимилиан I, предпочитал более лёгкое пшеничное пиво (малчик любит белий цвэт, э!..), которое раньше привозили из других городов, и повелел перейти на выпуск только этого пива. А чтобы обеспечить монополию своей придворной пивоварне, заодним он запретил всем остальным варить это пиво. Вот они – истоки номенклатурных привелегий. Но в дальнейшем венценосный понял, что перегнул палку и особым эдиктом разрешил мюнхенским трактирщикам закупать пиво в Хофбройхаусе и подавать его не только придворным, но и простым горожанам. Можно только представить, как раздувались от гордости бюргеры, поднимая кружку такого пива: «По-богатому! Прям, по-королевски!..». Дальше – больше, демократию – в массы. В 1828 году уже по декрету короля Людвига I прямо в самом Хофбройхаусе открывается общедоступная пивная. А, чего там! Благодетельствовать, так по полной! И через двадцать лет король вновь являет  «божецкую милость», снизив цену на пиво: отныне литровая кружка пива «Хофброй» (знаменитый баварский масс) стоит на полтора крейцера дешевле. Виват, Король! Да-а-а!.. Было время – и цены снижали!.. А нам говорили – звериный оскал царизма…

 

 

Уже на подходе видим толпу «любителей пенного» у дверей и понимаем, что посидеть здесь с кружечкой пива вряд ли удастся. Чтобы представить себе масштабы и размеры «Хофбройхауса» достаточно отметить, что его главный зал вмещает 1300 человек. Правда, во время первого съезда НСДАП, Гитлер впихнул туда более 2000 (наверное, пиво было бесплатным). А всего таких залов там ещё два, плюс бир-гартен на улице, вмещающий до 400 человек. Каждую минуту в «Хофбройхаусе» выпивается 50 литров пива. Каково?

Ресторан построен так, что его можно пройти насквозь через главный зал. Что мы и делаем, сначала посетив «особые места». Первый шок – забрызгано всё аж до потолка. Ладно, списываем это на издержки фестиваля. Вступаем в зал и, буквально сразу, глохнем от гула толпы, через который еле слышно пробиваются звуки оркестра. Народ сидит плечом к плечу. Нет, нам такого не понять – не наша ментальность. А местный люд, наоборот, тащится от такого единения масс. Пробираемся через зал, уворачиваясь от вездесущих официантов, нагруженных невероятными подносами. Сигналы они подают свистками, которые каждый держит во рту. Так что, в общий гул вплетаются ещё и их трели.

 

 

 

В главном зале есть свои достопримечательности. Во-первых, это расписной потолок. Мы рассматривали его на ходу – при таком столпотворении легко попасть официантам «под раздачу». А во-вторых, это сейфы для личных кружек. Да-да, именно так. По многочисленным просьбам трудящихся – постоянных клиентов заведения - в 1970 г. были изготовлены особенные, скованные из железа и закрывающиеся на замок ячейки, в которые входит более 400 пивных кружек. Многие хотели бы иметь место в таком сейфе (я тоже), но увы… Места в сейфе передаются только по наследству, из поколения в поколение.

 

 

 

В ресторане предлагают три сорта пива: тёмное, крепостью 5,5 % -  «Hofbräu Dunkel», светлое, крепостью 5,1 % - «Hofbräu Original» и пшеничное пиво  «Münchner Weiße».  Все пиво производится на пивоварне «Хофброй Мюнхен» (Hofbräu München). Ну а меню – самое «традиционное» - белые мюнхенские колбаски, альпийский гуляш с хлебными кнедликами, свиная рулька с квашеной капустой и ассорти из оригинальных колбасок «Хофбройхаус».

Ну а теперь пришло время объяснить про особую роль Мюнхена в российской истории и почему это заведение величают ещё «Народная Воля». В годы первой эмиграции, в Мюнхене проживал Ленин вместе с Крупской (1900-1902 г.г.), а в «Хофбройхаусе» проводились заседания редакции газеты «Искра». В неё входили (а, соответственно, и в пивную): Ленин, Крупская, Плеханов, Мартов, Аксельрод, Засулич, Парвус и Потресов. И проходили эти заседания, судя по дневникам Крупской,  весьма задушевно: «Хофбройхаус – то место, где прекрасное пиво стирает все классовые различия». А то!.. Эти же господа и поименовали заведение по первым буквам его логотипа, но на русский лад: HofВräu – Народная Воля. Ну и чего им там не сиделось? Чего попёрлись в Россию в 1917г.? Упражнялись бы себе в революционном переустройстве в своих эмиграциях (а города-то какие – Мюнхен, Берлин, Париж, Лондон, Женева, Стокгольм, Берн, Цюрих). В деньгах проблем не было – из России регулярно присылали награбленное боевиками. Так нет же!.. И ведь что примечательно: после того, как они сделали-таки своё дело, в России, кроме четы Ульяновых и Засулич (умерла в 1919 г.), не остался жить никто. Свои дни, намного пережив Ленина, закончили: Аксельрод и Парвус - в Берлине, Потресов - в Париже, Мартов – в Шемберге. Что же получается – не гадь, где живёшь; не живи, где гадишь?

Ладно, проходим «Хофбройхаус» насквозь и устремляемся на ратушную площадь или, точнее, Мариенплатц. Хоть и передвигаемся «гренадерским шагом», всё же по дороге успеваем замечать некоторые занимательные вещи. Гламурных зайцев, к примеру.

 

 

 

В этих кварталах мало зелени, поэтому дом, весь поросший плющом, словно закутавшийся в пушистый плед, сразу обращает на себя внимание. Вообще, конечно, нужно помнить, что Мюнхен, как и многие города Германии, сильно пострадал во время Второй мировой, и поэтому «настоящих» исторических зданий сохранилось очень мало.

 

 

Но одна витрина мне понравилась особенно – сразу видно, город отмечает пивной праздник. У нас на таких «каруселях» гриль-куриц крутят, а здесь – рульки. Размах, однако…

 

 

Тем временем мы выходим на Мариенплатц – центральную площадь города. Название её  произошло от колонны Св. Марии (заступницы и покровительницы Баварии), установленной здесь по приказу Максимилиана I в 1638 г. В Средневековье на площади устраивались рыцарские турниры, позднее, вплоть до ХIХ в., проходили базары, в том числе и зерновые торги. Сейчас Мариенплатц – пешеходная зона на радость всем туристам.

 

 

На углу этой площади расположены Старая и Новая ратуши, своим видом постоянно путающие туристов, поскольку выглядят они как раз наоборот. Старая ратуша, хоть и построена на шесть веков раньше, своим «осовремененным» обликом обязана реконструкции в 1860-х годах в неоготическом стиле.

 

 

Очевидно, поняв, что с прежним обликом Старой ратуши, площадь утратила и часть готического облика, магистрат в 1896 г. принял решение о строительстве здесь же, на площади, Новой ратуши, полностью выдержанной в стиле «пламенеющей готики». Но прежде, чем мы перейдём к ней, обращаем внимание на одну скульптуру, стоящую в арке у подножия башни Старой ратуши. Это бронзовая копия статуи шекспировской Джульетты – подарок города-побратима Вероны, где и установлен оригинал.  Раз есть бронзовая статуя, то есть и поверье о приносящих счастье потираниях определённых её мест. Поскольку это Джульетта, то она должна приносить удачу в любви (почему?.. сама-то она этой удачи и не видела?). Ну, а что потереть – видно сразу по сияющей правой груди. В руках у Джульетты, стараниями туристов и местных жителей,  всегда находятся свежие цветы.

 

 

Кстати, Старая ратуша (вот он – скелет в шкафу) известна ещё и тем, что в 1938 г. Геббельс произнёс здесь свой призыв к еврейским погромам, вошедших в историю под названием «Хрустальная ночь».

Теперь переходим к Новой ратуше. Её фасад, как и положено по всем архитектурным канонам, обременяют своими бесконечными рядами статуи святых, королей, герцогов и прочей местной знати. С крыши свисают длинные полотнища флагов Баварии, Германии и Евросоюза. В центральной части ратуши находится высокая островерхая башня с колокольным звоном. Каждый день здесь под звон колоколов разыгрывается кукольное представление. Ежедневно в 11 часов (а с мая по октябрь в 12 и 17) начинают бить колокола, открываются окна, и фигуры, высотой в человеческий рост, начинают разыгрывать сценки из городской жизни Средневековья. На 12-часовое представление мы опоздали, а в 17-00 рассчитываем быть на Терезином лугу. Увы…

 

 

 

Прямо перед фасадом Новой ратуши расположен фонтан Фишбруннен, ещё одна загадка для пытливых туристов. Называется он «рыбный» и венчает его рыба. А вот у подножия сидят подмастерья мясников. Дело тут вот в чём: изначально фонтан выглядел так: внизу – фигуры четырёх учеников мясника, которые выливают воду из вёдер, чуть выше – три музыканта, а венчал композицию сам мастер-мясник с поднятым кубком. Свой нынешний вид фонтан приобрёл в ходе послевоенной реставрации: фигуры подмастерьев оставили, музыкантов перенесли к одним из городских ворот, а вместо мясника (очевидно, скульптура была утрачена из-за бомбардировок) водрузили большую бронзовую рыбу, как напоминание о том времени, когда на площади торговцы опускали в фонтан живых рыб.

 

 

 

 

Ещё одно сооружение на площади – колонна девы Марии. Наверху композиции установлена золотая скульптура Святой покровительницы Баварии, а внизу – архангелы, деловито умерщвляющие всякую нечисть. На площади можно выбрать такую точку, когда скульптура Святой оказывается между двух башен церкви, ей посвящённой (Фрауенкирхе – наш следующий объект). Интересно, придумали ли что-нибудь на этот счёт ушлые экскурсоводы? Кстати, башни у этой церкви какого-то странного вида – как шапочки для душа. Как нам объяснили, сначала это были временные конструкции. Но из-за нехватки денег, как всегда, временное становится постоянным.

 

 

 

 

Но прежде чем отправиться туда, прощаемся с забавными зверюшками на Ратуше.

 

 

 

[Машуля из Самары]

Я все время с нетерпением жду ваших обедов и ужинов! А уж на пивном фестивале в особенности! :biggrin:  :drink:

[Инна-Пермячка]

 

Фрауэнкирхе (официальное название — Собор Пресвятой Девы Марии) — самый высокий собор в Мюнхене.  Высота его составляет 99 метров и остаётся градостроительным ориентиром до сих пор – по итогам референдума 2004 г. в Мюнхене запрещено строить здания выше Фрауэнкирхе, то есть выше 100 метров. Строили собор почти 60 лет и закончили в 1525 г. В соборе могли разместиться 20 000 прихожан (сейчас там установлены скамьи на 4 000 прихожан). Для сведения – население Мюнхена той поры составляло всего 13 000 человек. С запасом строили! Территория вокруг храма очень плотно застроена (соборная площадь совсем крохотная), поэтому, чтобы получить боле-менее полное представление о его внешнем облике, воспользуюсь услугами интернета (по-другому в объектив не входит).

Ну, что же – заходим внутрь собора. Внутри он не кажется таким огромным – 22 больших белых колонны, поддерживающие крышу, создают иллюзию значительно меньшего пространства. Про них экскурсоводы с удовольствием расскажут вам местную легенду. Как утверждают бабки-шушухницы (шу-шу-шу…), во время строительства архитектор заключил сделку с дьяволом, чтобы тот не мешал стройке. В обмен на это нечистый потребовал, чтобы в храме не было окон. Слово за слово – по рукам. Пока шло строительство, дьявол периодически заглядывал в дверь  - действительно, не видно ни одного окна. И только когда строительство закончилось обман был раскрыт  - от входа окна закрывали колонны. Ой, как обидно стало нечистому! Так обидно, что он даже в сердцах топнул ногой и оставил след на плите. Может, поэтому и не дал достроить шпили на башнях. Легенда, может и красивая, только какая-то нескладная. На плите, действительно есть отпечаток ноги (его обязательно вам продемонстрируют), но вот только кого и за что в народе зовут «козлоногим»? Почему след ноги, а не копыта? По-моему, просто гастарбайтер в раствор вляпался, а бабки-шушухницы потом додумали.

 

 

 

 

Могут рассказать вам и ещё одну легенду, на этот раз про купола. Под одним из них на полу чердака лежит тяжелая деревянная балка. Изначально (так говорят) она входила в конструкцию перекрытия. Когда купол был уже готов, мастер его возводивший, чтобы доказать, какой он специалист, вынул её, заявив, что никто не сможет (кроме него, конечно же) сказать, где она стояла. И будто бы до сих пор никто так и не смог этого сделать. Ха, тоже мне легенда! Мы такие легенды в детстве творили каждый раз, когда мужики во дворе начинали перебирать мотор у мотоцикла – подбрасывали лишнюю гайку. Никто не мог догадаться, откуда она!..

Впрочем, в храме можно не только интересное услышать, но и увидеть. Главная реликвия собора - саркофаг из чёрного мрамора императора Людвига IV Баварского. Из-за него, кстати, сами мюнхенцы не жалуют храм. Надгробие находится перед престолом и полностью закрывает главное место в храме. Кроме этого над надгробием установлен флаг Баварии: стяг практически полностью скрывает от паствы престол. 

 

 

Во время последней войны собор не пострадал тотально, но, видать, исторические витражи сохранить не удалось – в окнах много современной стилизации. Не всем по вкусу…

 

 

 

Кстати, сами мюнхенцы называют этот собор «аспарагус» - спаржа (из-за башен, наверное) и не очень его посещают. Говорят, что это не храм, а склеп Виттельсбахов (самый влиятельный род Баварии, правивший ей с XII по XX в.в.) – в крипте захоронено полсотни представителей этого рода. Впрочем, нас уже торопят на выход – время, время!..

 

 

Далее мы должны были проследовать на Одеонс-платц, куда нас и повели какими-то путанными переулками. И тут с нами случилось то, что должно когда-нибудь случиться с каждым туристом на экскурсии – мы отстали от группы. Когда мы вышли из церкви, пока я распутывал провода от наушников, группа, рванув с низкого старта, стремительно исчезла где-то в мюнхенских подворотнях. Причём, настолько стремительно, что исчезла не только из вида, но и из эфира – голос в наушниках тоже пропал. Мы, конечно, подивились такой прыти, но особенно переживать не стали – карта при нас, площадь рядом. Всё равно мы уже собирались гулять самостоятельно – надоели эти перебежки. Итак, выходим на Театинер-штрассе и не спеша двигаемся к цели. Идём мы по широкой пешеходной улице, где полным-полно магазинов и разных кафе. Но слишком уж тут шумно и суетно, чтобы появилось желание где-нибудь присесть. Встретили уличных музыкантов – квартет старинной музыки. Играли очень красиво, и я даже чуть было не купил у них диск, но оказалось дорого – 20 евров. Поэтому просто постояли и немного послушали. Квартет был для такого репертуара классический – флейта, виолончель, контрабас и … рояль. Вот я стоял и думал – ну ладно, виолончель (флейтисту вообще лучше всех), но этого чудака с роялем как в метро пускают? Или, пользуясь тем, что инструмент на колёсиках, он добирается своим ходом?

 

 

А на Одеонс-платц мы встретили наших одногруппников. Оказывается, экскурсия уже закончилась (так же стремительно). Так что, мы вообще ничего не потеряли – можно спокойно осмотреть окрестности. Упс-с-с!.. Театинер-кирхе, которую мы так хотели посмотреть, закрыта на реконструкцию. Совсем. От пяток до макушки. Жаль – судя по фотографиям и описанию, церковь Св.Каэтана построена ещё в XVII в. по образцу римской церкви Сант-Андреа-делла-Валле. Кстати, в ней тоже покоится полсотни представителей рода Виттельсбахов.

Что ж, нам на обозрение остаются Павильон полководцев и Королевский сад. Немного истории: на площади перед Павильоном человечество впервые столкнулось с открытым выступлением нацистов («пивной» путч 1923 г.). Почти три тысячи человек под знаменами со свастикой, во главе которых шли Гитлер, Людендорф, Геринг, Гиммлер пытались пройти к военному министерству. В результате перестрелки с полицией погибло 16 нацистов и 3 полицейских, многие были ранены. Позднее, погибших нацистов объявят мучениками.

 

 

Если Театинер-кирхе была построена по образцу римской церкви, то Павильон, или Фельдхернхалле – по образцу флорентийской ложи. Только вместо античных творений Бенвенутто Челлини здесь во всей своей красе предстают военначальники Иоган Церклас Тилли и Карл-Филипп фон Вреде. Поставлены они здесь в 1844 г.  по приказу короля Баварии Людвига I, хотя в действительности страна не могла похвастаться уж очень выдающимися военными достижениями. Граф Тилли был командующим армии Католической лиги, которая в течение 12 лет считалась непобедимой. Однако, его посрамил бургомистр Нуш из Ротенбурга-на-Таубере. Впрочем, об этом поговорим в Роттенбурге. Князь фон Вреде возглавлял баварскую дивизию в армии Наполеона. С 1813 года он командовал войсками, противостоявшим французам, за что и получил звание генералиссимуса.

В сад мы не пошли: заглянули в ворота – и только. Всё достаточно ожидаемо.

 

 

Однако, коль скоро наша экскурсия по Мюнхену закончилась, пришло время принимать судьбоносное решение. Итак, решаем – сейчас мы где-нибудь поблизости перекусим, а потом отправимся на Терезин луг знакомиться с Октоберфестом. Понимаем, что там должно быть очень много народу и далеко не факт, что нам удастся там поесть. Помнится,   около Фрауенкирхе был неплохой ресторанчик?

 

 

Вот туда и пойдём. Правда, потом всё равно придётся возвращаться на Оденс-платц (отсюда идёт ветка метро на Терезин луг), ну да семь вёрст – не крюк.

 

 

 

Отправились мы в это заведение совсем, что называется, «мимодумно». Это потом, много позже, мы вспомнили что ресторанчик работает от пивоварни «Августинер».

 

 

А сейчас мы идём туда просто потому, что место понравилось – тихо вокруг и туристов не видать. Наши ожидания полностью оправдались:  мы чудесно там провели время и совсем недорого посидели. Сколько точно – уже не помню, но в памяти осталось что-то очень душевное.

Впрочем, всё по порядку. Места на уличной террасе оказались все заняты,  поэтому пошли во внутрь.

 

 

Внутри тоже посетителей было немало, но нас пристроили в угол к окну. Тоже неплохо – всё заведение перед глазами. А чего это у вас всё в лентах и пряниках? Праздник что ль какой?

 

 

Деловитая фройляйн быстренько приняла у нас заказ, загасив робкие надежды отведать мюнхенской колбасы: «Утром приходить надо!». Ну что же, нет мюнхенской – будем есть нюрнбергскую (когда-то она нам очень понравилась). С картофельным салатом.

С пивом тоже определились быстро: мальчику светлое (вейсбир), девочке – тёмное (дункель). Сидим, ждём – грызём претцели. Кстати, если они стоят на столах, то это вовсе не значит, что забесплатно, как горчица от профсоюза – всему своя денежка (раньше бы сказал – пфенижка). А вот и пиво – зер гут! Ну, лыхаим, геноссе – прозит!..

 

 

 

 

Ещё лет шесть назад я к нефильтрованному пиву относился с о-о-очень большим предубеждением (был печальный опыт отечественного производства), однако немцы научили меня любить его по-настоящему, правда, только у себя на родине.

 

 

Нюрнбергские колбаски оправдали наши ожидания – чудо, как хороши! Особенно своим историческим стандартом: длинной и толщиной с палец. Ладно, хоть мы и не в Нюрнберге, всё равно расскажу.

В средние века горожане  считали (вполне справедливо), что весь криминал в на улицах -  от чужаков. Поэтому, с наступлением вечерней стражи (т.е. после захода солнца), всех пришлых изгоняли за городские ворота в чистое поле, где ни поесть, ни попить. Чужестранные купцы, сидя под стеной, слушая как горожане веселятся в пивнушках и нюхая ароматы их кухонь, начинали слезно молить: «Гебен зи мир, битте, чего-нибудь поесть, Христа ради!..». И хоть вопили они очень жалостливо, ворота всё равно до утра никто не открывал – приказ есть приказ (орднунг, и всё тут…). А поскольку деньги за еду они предлагали немалые, то хитрые бюргеры тут же смекнули и стали продавать им жареную колбасу, которая пролезала в замочную скважину (примерно так же нашего тов. Огурцова секретарша кормила в лифте сосисками, когда он там застрял). Века прошли, а стандарт остался. Впрочем, виноват – увлекся. О цели нашего посещения Мюнхена нам напомнила статуэтка у нас над головами – пивная повозка. Идём-идём!..

 

 

Кстати, а не попить ли нам в эту пятницу пивка?..

[НаталиН]

Про гайку и мужиков с мотоциклом - сильно!!))) :laugh2: :laugh2: :laugh2:

 

Читаю взахлеб))) Вам бы путеводители писать, и весело и познавательно)) :good2:

[Nastena_de]

Тоже жду продолжения, потому что вернулась из этого тура на прошлой неделе, а в следующем году мечтаю увидеть Октоберфест  :smile:  :wub:  :drink:

[Еlenyhka]

Вы так легко пишите, что ловлю себя на мысли - скорее бы написали продолжение!!!  :air_kiss:

[Инна-Пермячка]

Вот мы и снова на Одеонс-платц. Теперь нам необходимо разобраться с метро и отправиться на Терезин луг. Наблюдение: чем ближе к станции «подземки», тем больше людей в национальных костюмах (молодёжь обоих полов щеголяет голыми коленками).

 

 

В метро немного зависли у автомата с билетами – никак не могли определить цену билета «туда-обратно».  В Вене с Праттера до Штефана мы добирались за рупь-восемьдесят на каждого, а здесь почему-то выходило по 11 евров. Плюнули на все эти премудрости, взяли за 4 евра два билета в один конец и поехали. Что вам сказать за мюнхенское метро? Конечно же это не московский метрополитен – никакой полированной бронзы, мрамора и гранита, мозаик и коленопреклонённых статуй. Но и, слава Богу, не Париж – чисто и не воняет. Мюнхенская «подземка» - это равновес, на одной чаше которого лежат прагматизм и функциональность, на другой – аккуратность и порядок. Не самое плохое сочетание. В вагоне (а сегодня все дороги ведут на «Октоберфест») людей в гетрах, шортах и дирндлях ещё больше. Молодёжь – почти вся поголовно. И ведь что интересно – они совсем не смотрятся как ряженые на карнавале. Всё очень стильно и солидно. Согласен, по фотографии этого не определишь, но можете поверить на слово.

 

 

Когда мы вышли на поверхность, то сразу окунулись в людское море. Оказалось, что так называемый «Терезин луг» - это небольшой город и по площади, и по населению. По нашим скромным подсчётам, в этот вечер (а времени было около 17-00) здесь находилось порядка 60 000 человек. Считайте сами – 12 «фестхалле» вместимостью по 3-4 тыс.человек каждый (забиты под «завязку»), примерно в половину от этого катается на каруселях и гуляет между павильонами и ещё столько же сидит в бир-гартенах (они есть у каждого «фестхалле»). На самом Терезином лугу, вдоль его улиц, расположены павильоны всех пивоваренных компаний Мюнхена с обязательными бир-гартенами на улице и кварталами бесплатных туалетов; огромное количество всевозможнейших качелей-каруселей и аттракционов (от семейных до экстремальных); и ещё большее количество самых разных киосков со всякой снедью - начиная от жареной колбасы, кончая фруктами в шоколаде и сахарной ватой.  НО: пиво наливают только в фестхалле и бир-гартенах. Стоит оно здесь, в среднем, 10 евро за литр. Правда, бронеподростки привозят с собой дешёвое бутылочное (они, в основном, потом и отдыхают на газонах), но это здесь не приветствуется как полицией, так и окружающими. Пьют немцы на «Октоберфесте» от души – на этот счёт у них есть даже специальный термин «бирляйхен» (пивной труп). Конечно, видели мы и «уставших», и раскачивающихся на тонких ножках, хотя таковых, как это ни покажется странным, было совсем немного. И все они находились в состоянии благостного умиления от окружающих, готовые всех расцеловать (зайки такие!..). И никакой полиции – по крайней мере, видимой, хотя организация безопасности чувствуется повсеместно. Итак, гуляем!..

 

 

 

 Очень много киосков со сладостями, но не все они вызывают однозначные чувства – например, бананы на палочках в розовой глазури…

 

 

 

  Впрочем, не этим славен «Октоберфест», не о том повёл я речь – сейчас исправлюсь. Первый павильон, который нам встретился, был «Августинер» (судьба!..). Все они здесь украшены снаружи (некоторые даже весьма изобретательно) с какими-нибудь ярмарочными завлекалками, штучками – дрючками: то гигантская порция колбасы, как у «Лёвенброй», то огромный бык на вертеле, как у «Шпатен», то висящая в небе пивная кружка, как у «Пауланер». Мне лично больше всех понравился «Пшор» - самый нарядный. Впрочем, не будем частить – идём по порядку. Итак, «Августинер»…

 

 

Когда мы зашли во внутрь – мама дорогая! – мы чуть не оглохли. Веселье было в самом разгаре: ни одного свободного места, музыканты раздувают щёки, но их, практически, не слышно, народ горланит песни, официанты дуют в свистки, освобождая себе дорогу. В общем – полное столпотворение, к абсолютному удовольствию присутствующих. Если нас ошеломляет такая толчея, то немцы в этом и находят праздник.

 

 

Оглушённые и затурканные вываливаемся на улицу – попробуем счастья в другом месте. Может повезёт больше…

Следующим оказался павильон «Шпатен» с бутафорским быком на вертеле и слоганом «Ласс дир ратен, тринке ШПАТЕН» (что-то вроде «настоятельно советуем выпить Шпатен»).

 

 

Внутри – такой же всеобщий разгул и веселье (в самом хорошем смысле, хоть и завидно чертовски). Несмотря на столпотворение, можно присесть к кому-нибудь за столик – немцы призывно машут руками, приглашая к себе. Пьяненькие девчушки стыдливо прячутся за кружки (сугубо литровые – вот он, знаменитый баварский масс).

 

 

И ведь никого не смущает, что сидят спина к спине, локоть к локтю – всеобщее единение, радушие и веселье.

 

 

 

 

Да-а-а!.. Остаётся только перевести дух. Находимся в некотором замешательстве. В самом павильоне посидеть не получается: не привыкли к такой атмосфере – слишком уж шумно, не комфортно. Получается, что выпитая там кружка просто идёт как «зачёт». Сидеть в бир-гартене тоже как-то не интересно: музыки не слышно, а фестивальное поле закрывает стенка-загородка. Принимаем непростое, но волевое решение: просто гуляем, а пиво попьём в кафе, где-нибудь поближе к Изарским воротам. Хотя, наши знакомые по группе откликнулись на приглашение пожилой немецкой четы и подсели к ним за стол. Остались очень довольны и компанией, и беседой. Итак, идём дальше…

 

 

А вот и павильон «Лёвенброй» заманивает всех колбасным изобилием. Конечно, жаль, что мы не попали сюда часов в двенадцать. Тогда, как обещают вывески, нас бы накормили белой мюнхенской колбасой (по рупь-девяносто за штуку) или блюдом дня всего за 12-50 (учитывая здешний размер порций – это почти даром).  Да и народу было бы поменьше…

 

 

 

 

Следующим павильоном, куда нас завело любопытство, был павильон «Пшорр». Как я уже говорил, своим убранством мне он понравился больше всех – самый нарядный.

 

[Инна-Пермячка]

Внутри (уже ожидаемо) так же многолюдно и многоголосо. Отдыхают люди!..

 

 

Кстати, гуляя по павильонам, получили одно пивное откровение. Оказывается у немцев (по крайней мере, в Баварии точно) очень популярна к пиву… редиска. Вот так номер! Что она здесь, со вкусом салями, что ли? Надо будет попробовать при случае.

 

 

Нет-нет! Это не свободные места – это зарезервированная вип-зона. Постояли, послушали оркестр (здесь музыкантов, почему-то, было слышно) и пошли смотреть  пшорровский бир-гартен (тоже, ничего себе так).

 

 

Затем нашли какую-то лавку с фантастическими пряниками. Их здесь все носят на шее. Ну как мы могли пройти мимо?

 

 

Дойдя до павильона «Пауланер» мы решаем повернуть обратно. Ясно одно: «Октоберфест» - это здорово, весело и разгульно. Никакого перепойного безобразия и непристойностей (никаких упившихся, спящих на газонах мы не увидели). Вот только приезжать сюда надо в будни и к обеду, пока все мюнхенцы ещё на работе.

 

 

Опять мимо «Августинера» побираемся к метро. На входе стоят полицейские – помогать «уставшим» заходить на эскалатор. Улыбаются и поддерживают под белы руки.

 

 

И вот мы снова в центре Мюнхена – надо ещё успеть зайти в супермаркет и купить чего-нибудь на ужин (обратно в Оберау опять вернёмся уже к полуночи). А солнце уже закатилось за крыши – скоро станет совсем темно.

 

 

Когда заходили в супермаркет, на первом этаже увидел какой-то кафетерий. А я ведь уже раззадоренный!.. Я ведь уже насмотрелся!.. Дай, думаю пивка глотну. А то ведь так и помереть можно. Подхожу к стойке:

-Айн бир, битте!..

Паренёк подаёт … 200-грамовый стаканчик.

- ??!!

Выясняется, что пиво здесь наливают только в такие стаканы, другой пивной посуды не держат.

 - Майн Готт! Драй глас, битте!..

Фиг вам – индейская национальная изба:

-Найн! Айн персона – айн бир глас!..

 

 

Ах ты ж, гадский папа! Это надо же придумать - больше стакана в одни руки не дают! Это в Октоберфест-то! Ну, и кто они после этого?! 

Обратно идём тем же маршрутом: Мариенплатц - Старая ратуша - Хофбройхаус – Изарские ворота. Смеркалось…

В сквере, с другой стороны Новой ратуши, какие-то бабайки в белых бурнусах водили хоровод, а дядечка, явно не арийской наружности, чего-то играл на цимбалах. И это ваш иммиграционный кризис? Кстати, другого, за всё время поездки, мы и не видали.

 

 

 

Город уже зажигает вечерние огни, но праздник продолжается – везде толпы возбуждённых туристов и мюнхенцев в национальных костюмах. От Старой ратуши мы идём по Шпаркассен штрассе в сторону Хофбройхауса, разглядывая по пути витрины.

 

 

 

 

 

Поскольку название улицы указывает на её финансовую принадлежность, то и витрины магазинов демонстрируют ненавязчивую роскошь – скромное обаяние буржуазии. Сами магазины уже закрыты – клерки близлежащих контор и банков тоже, небось, сидят уже где-нибудь в кожаных шортах и, вздымая пивные кружки над головой, горланят застольные песни.

Поворачиваем на Мюнц Браус – впереди огнями переливается огнями «Хофбройхаус». Всё громче доносится буханье музыки, как на дискотеке – это распахнуло двери «Хард-рок кафе». На пятачке перед этими заведениями клубятся люди, постоянно подъезжают и разворачиваются такси, подвозя новых клиентов в «Народную Волю». Спутать направление в сторону Изарских ворот невозможно. Пгавильной догогой идёте, товагищи!..

 

 

 

Чтобы не чувствовать себя чужими на этом празднике жизни, тоже решаем где-нибудь присесть. «Народную Волю» отметаем сразу – если там днём творилось столпотворение, то сейчас, наверное, пиво пьют уже стоя в проходах. Выбираем кафе на улочке, ведущей на парковку нашего автобуса. А чтобы увлёкшись не пропустить время отправки, усаживаемся на террасе – мимо пойдут все наши согруппники, кто-нибудь да окликнет. Закутавшись в тёплые пледы, заказываем пива – шоу маст гоу! Наливают здесь тоже «Августинер» - значит, для нас это будет пивом Октоберфест-2015. Прозит!..

 

 

 

 В гостиницу Оберау приезжаем, как и ожидали, ближе к полуночи. Поскольку все заведения давно закрыты (а учитывая размеры деревни, их здесь совсем немного), то ужин импровизируем из подручных средств: огурец, фестивальные хлебцы, сливочный сыр (здесь он стоит, почему-то, 60 руб. на наши деньги), инжир, консервированные сосиски (неожиданно вкусные) и мюнхенский Радлер. Что это такое? Радлер – это смесь пива и специального лимонада, пиво-лайт, если угодно. Ну и, обязательный в таких случаях, «Мезим» - куда же без него денешься при такой ежедневной организации ужинов?

 

 

С утра нам предстоит покинуть нашу крошечную гостиницу и совершить переезд в маленький городок Ландсберг на реке Лех. На завтраке всё наперебой делятся своими впечатлениями  – кто где был, кто что успел. Сошлись в едином мнении. Хоть тур и заявлен как «поездка на Октоберфест», к фестивалю он не имеет никакого отношения – ни информационного, ни организационного. Просто совпало, что в день нашего нахождения в Мюнхене, в городе проходил ещё и пивной фестиваль. Не более.

 

 

Администрация гостиницы в этом отношении и то больше проявило о нас заботу – зная, что мы едем пить пиво, всем в номерах на кровати подстелили клеёнки. Как мило!..

[Машуля из Самары]

Неужели, про клеенки правда???  :laugh2: Смотрела "Орел и решка" про Октоберфест, так там они все-таки нашли в умат пьяных на этом "празднике жизни", правда, тогда и посуда покрупнее была))

[Еlenyhka]

 Ну и, обязательный в таких случаях, «Мезим» - куда же без него денешься при такой ежедневной организации ужинов?

 

 

Чесслово - улыбнулась от души!!!!Вы так задорно пишите!!! Сразу вспомнила как говорит мой знакомый доктор - я еще мезим и вином запью. Спасибо за отзыв! Уверилась еще больше, что ну просто необходимо поехать в этот тур (правда немного пугает нынешняя ситуация...)

[БЕЛ]

Администрация гостиницы в этом отношении и то больше проявило о нас заботу – зная, что мы едем пить пиво, всем в номерах на кровати подстелили клеёнки. Как мило!..

 

Как я люблю ваши отзывы! :good2:  В этот раз настроилась ждать завершения и не перебивать, но на этом месте не выдержала! :mosking:  

Читала отзыв по дороге домой с работы в маршрутке и буквально чуть не свалилась с сиденья от смеха! :rofl:  :rofl:  :rofl: Все смотрели на меня и тоже улыбались. :laugh2: 

[Татьяна из Москвы]

Это не простой отзыв, это песня! Читаю и улыбаюсь, очень здорово пишете.

Инна и Сергей, давайте быстрее продолжение "банкета".

[ТатьянаМ]

С юмором и прекрасным стилем всё ясно. Не буду повторяться, присоединяюсь к предыдущим ораторам. :smile: Тоже получаю огромное удовольствие от чтения, и часто не только улыбаюсь, но и хохочу до слез. Но, обратите внимание, что в такой лёгкой и непринуждённой форме сколько полезной, интересной и нестандартной информации на "квадратный сантиметр" текста, какую в таком доступном и концентрированном виде особо и не найдёшь. Я думаю, только огромные знания и эрудиция, нестандартное мышление дают возможность с такой легкостью "жонглировать" датами, именами, историческими событиями. Рассказывать об исторических личностях так, как будто наши авторы рассказывают о своих знакомых. И эти исторические личности из безликих имён из энциклопедий и путеводителей, превращаются в обычных людей, которые любили, страдали, строили , ненавидели и т.д. То же касается архитектуры, гастрономии и др. Спасибо Вам огромное. Если бы большинство гидов обладали такими талантами, цены бы им не было. Я бы тогда точно не игнорировала экскурсии.  :smile:

[Инна-Пермячка]

Дорогие мои коллеги, мы очень рады, что вы не просто просматриваете тему, а читаете с удовольствием. Спасибо за ваши добрые слова.

[Инна-Пермячка]

5. Ландсберг-ам-Лех. Нетронутая патриархальность

На следующий день, едва только встало солнце, мы отправляемся колесить по малым городам Германии. Прощаемся с нашим отелем  и городком Оберау, ставшим нашим приютом на два дня. Кстати, гостиница наша тоже оказалась украшенной в духе «люфт-малерай» - этакий «бауэр-стайл», крестьянский стиль.

 

 

 

Вплоть до Дрездена, крупных центров нам больше попадаться не будет. Первый на этом пути будет город Ландсберг на берегу небольшой, но очень быстрой реки Лех – Ландсберг ам Лех. К нему мы едем вдоль баварских Альп, заглядывающих в окна нашего автобуса. Утро, поначалу серенькое и невзрачное, постепенно разыгралось, и солнце засияло на весь небосклон, преподнося нам виды как с почтовых открыток.

 

 

К Ландсбергу мы подъехали, когда утро развернулось во всём великолепии, раскрывая нам потрясающую перспективу городской набережной с каскадом рукотворных порогов.

 

 

Пороги эти построили ещё в XIV в., чтобы защитить мост от разрушений. Но нам пока не сюда, а гораздо выше – на другой конец города, к воротам Байертор (Баварская башня).

Первые поселения в долине Леха образовали ещё кельты 3 500 лет до н.э. Позже римляне основали поселение Абодиакум и построили вдоль западного берега peки дорогу виа Клаудия (Via Claudia) из Аугсбурга в Верону. Позже германские племена изгнали римлян и прочно обосновались у Лехa, где в VIII в. основали здесь бенедиктинский монастырь. Основание самого города (1158 год) приписывают баварскому герцогу Генриху Льву, при котором город на границе со Швабией служил таможней, а позже – местом торговли солью, основой богатства города и всего края. Здешний мост через Лех был частью соляного торгового пути из Зальцбургa через Мюнхен в Швейцарию. А сейчас через верхние ворота  мы входим в старый город. Сияющее солнце, лазурное небо, красные черепичные крыши и хрустальная тишина. Кстати, в последнюю войну город, практически, не пострадал и теперь встречает нас почти в первозданном патриархальном виде.

 

 

 

 

Сейчас мы находимся на крепостной горе Шлоссберг у подножия Байертор, защищавшей дорогу со стороны Мюнхена. На башню за 1 денежку можно подняться. И хотя мы там не были, я не мог удержаться и поместил здесь фото, как нельзя лучше передающее настроение этого утра.

 

 

 

 

Отсюда мы начинаем спуск с крепостного холма. Первый объект, который предлагается нашему вниманию – иезуитская церковь Святого креста и бывшая иезуитская гимназия, в которой располагается теперь Городской музей. Но, прежде чем мы туда попадаем, внимание наше привлекают какие-то забавные предметы и указатели.

 

 

 

 

Табличка на стене извещает нас, что открытая в 1754 г., церковь украшена фресками и росписями Томаса Шеффлера.

 

 

Внутри всё выдержано в бело-золотой гамме, очень вычурно и «по-богатому». Но фрески действительно стоят того, чтобы посетить этот храм. К сожалению, привычного для иезуитских церквей нарисованного (фальшивого) купола мы здесь не обнаружили. После наблюдаемых в Вене, Праге и Риме, мы думали, что это общая традиция для всех храмов этого ордена. Впрочем, осматриваем интерьер…

 

 

 

 

 

Среди реликвий церкви мы обнаружили нечто, не совсем привычное для нас (а если честно – совсем непривычное). В стеклянном саркофаге лежали даже не мощи, а скорее мумия какого-то местного Святого. Кому как, а нам это зрелище не очень понравилось, несмотря на всю помпезность обрамления. Есть в этом что-то от идолопоклонства…

 

 

После такого зрелища как-то захотелось на улицу, к солнцу. Наблюдение: в 9-15 (время утренней мессы) в храме, кроме нашей группы, не было ни-ко-го. Кризис веры?

 

 

А если обогнуть собор по совершенно немыслимой брусчатке, можно заглянуть во двор богадельни Святого Духа - однoго из старейших учреждений города, ocнoвaнного с позволения маркграфа Людвига Бранденбургского (XVII в.). В наши дни здесь продолжает действовать дом для престарелых.

 

 

 

А снизу нас манит город своими видами. Какими-то тайными тропами и проходными дворами начинаем спуск к реке и центральной площади города.

 

 

По пути заглядываем во все дворы и подворотни. Тут есть что посмотреть – от необычных обитателей, до нетрадиционного озеленения. Главное, не забывать смотреть под ноги  - дорожка достаточно крутая, а спуск длинный: долго эхо будет удивлять местных жителей новыми словообразованиями.

[Инна-Пермячка]

Ориентиром нам служит белоснежная колокольня самой знаменитой в городе готической приходской церкви Успения девы Марии (Мария Химмельфарт).

 

 

 

Ну а пока, с яруса на ярус, мы перебираемся по кривым улочкам. И опять – везде культ герани. Впрочем, не только. Очевидно, из-за крутизны склонов местным жителям не удаётся реализовать свою тягу к крестьянству, вот и используют подоконники, дворики  и любые доступные сантиметры. Но вот чтобы яблони (плодоносящие!) в кадушках выращивали – такого видеть ещё не доводилось.

 

 

 

 

Впрочем, если повнимательней присматриваться, то среди этой зелени можно обнаружить не только яблоки-помидоры – лягушку-царевну, например, или таксу. Или просто занятный почтовый ящик.

 

 

 

 

Мы же, пока,  выходим на средний ярус. Здесь уже начинаются торговые улицы, которые тоже готовы преподнести свои сюрпризы. В одной из витрин мы увидели … самовар. Да-да, так и написано: «Samowar».

 

 

Впрочем, главное откровение этих улочек – маленькая, я бы даже сказал, камерная церковь Св. Иоанна  (Йоханнис кирхе), построенная в XVIII в. Домиником Циммерманом (позднее мы будем ещё встречаться с его творениями). Во всех справочниках и путеводителях её именуют как «жемчужину баварского барокко».

 

 

 

Если не обращать внимание на крест, венчающий черепичную крышу, то можно совершенно спокойно пройти мимо – так непохоже это здание на те храмы, котрые мы видели ранее. Только мемориальная доска задержит ваш взгляд. Внутри церковь настолько мала, что войдя всей группой, мы её заполнили полностью. Лично мне она понравилась больше резной лепниной и орнаментами, нежели фресками, в создании которых Доминика Циммермана считают признанным мастером. Впрочем, у нас ещё будет возможность познакомиться с его творениями в  Визкирхе – делом всей его жизни.

 

 

 

 

 

Далее мы должны были выйти на Главную площадь (именно так, без затей – Хаупт платц), но смежные улици оказались перекопаны ремонтными работами и нам пришлось идти какими-то совершенно затрапезными закоулками вдоль реки. Зато там мы встретили ещё одного горожанина, с которым перефотографировалась вся группа. Правда некоторые, не беря в расчёт свои габариты, громоздились на спину, отчего у бедолаги подгибались ноги и он жалобно стонал: «Мля-а-а-а!..».

 

 

Вот мы уже и на набережной – смотрим на швабский берег, поскольку именно здесь проходит водораздел со Швабией. Гулять за рекой мы не будем (хотя проедем на автобусе).

 

 

 

Недалеко отсюда, на берегу Леха, находятся остатки башни Монахинь - прибрежного укрепления южной стены города. Когда-то она была высотой в 7 этажей, рядом располагался госпиталь при монастыре, прекративший существование в 15 веке, когда город сожгли. Сегодня в башне жилой 3-х этажный дом. А мы же находимся в месте, которое именуется «квартал ведьм» - удивительный путанный клубок улиц, дома в котором пронумерованы как Бог на душу положит. Одни путеводители утверждают, что в средневековье здесь селились ведьмы. Другие утверждают, что в путанице этих улочек когда-то шарабохалась Городская сумасшедшая – Рыжая бестия, которую многие принимали за ведьму: она умела возникать из ниоткуда и так же внезапно пропадать в лабиринте этих проходных двориков.

Мы же от набережной по Соляной улице, вдоль старых купеческих амбаров, идём на Главную площадь к ещё одному творению Доминика Циммермана – ратуше (кстати, ваятель был бургомисторм Ландсберга). Во дворе ратуши (перед выходом на площадь) расположен стеклянный куб Музея современного искусства. Перед каждым, кто проходит мимо, он распахивает двери (так настроены датчики движения). Заглянуть туда стоит, раз уж так настойчиво приглашают – внутри находятся бесплатные туалеты. Ну,  а смотреть или нет сами экспонаты – индивидуальное дело каждого, сообразно его вкусам и приоритетам. Мы не стали.

 

 

И вот мы на Хаупт платц. С одной стороны её обрамляет церковь Мария Химмельфарт (к этому времени закрытая – мы туда не попали), с другой – Ратуша, с фасадом работы Циммермана, с третьей – Шмальцтурм, башня с часами (кстати, судя по расположению стрелок, нам хватило всего 40 минут, чтобы скатиться с вершины холма). Посреди треугольной площади стоит фонтан «Мариенбрюннен» начала XVIII в.

 

 

 

История церкви насчитывает более восьми веков с 1179 г., когда было освящено первое строение. Действует церковь и поныне – по праздникам здесь выставляют старинные библейскиe декорации с куклами. Помимо этого, в церкви регулярно проходят органные концерты.

 

 

Это и есть Шмальцтурм – «Сальная башня», в тени которой сидели торговки топлёным салом. В воротах взимали пошлину с крестьян, приезжавших на городской рынок, поэтому второе название башни – «Податная». Поскольку сейчас никаких податей и налогов там не взимают, можно заглянуть за них. Почти сразу за башней находится небольшая уютная площадь Шпитал-платц и занятный фонтан в виде лежащей раковины, по изгибам которой течет вода.

 

 

Если поворачиваться далее на Хаупт-платц, то следом за Шмальцтурм откроется перспектива главной улицы старого города – Хофграбен, нумерация домов на которой сохранилась с XVIII в. и сейчас, вследствие достройки или разщдела зданий, только дополняемая 1/2, 1/3 и 1/4 или a, b, c.

 

 

 

Прогуляться по ней мы смогли совсем немного – дошли только до этого здания. На большее времени не хватило.

 

 

И замыкает окружение Хаупт-платц уже упоминавшаяся Ратуша, расписанная бургомистром (ну, правильно: если бы я был царь, то жил бы немножечко лучше, чем царь – я бы ещё шил на дому). А чтобы ни у кого не оставалось сомнений, на стене Ратуши есть соответствующая табличка.

 

 

 

 

И завершающим аккордом, в центре площади стоит фонтан «Мариенбруннен» с каменной Девой Марией скульптора Йозефа Штрайтера, установившего его здесь тоже в XVIII в.

 

 

Время экскурсии закончилось и нам пора на набережную, где нас ждёт автобус. Идём опять через двор Ратуши мимо музея с зовущими дверями, а далее - снова вдоль соляных складов, где с нами прощается очередной «чудик». Кстати, помещения бывших амбаров сейчас частично перестроены под квартиры, на дверях которых можно встретить забавные таблички. Остальные помещения занимают Музей соли и ресторан.

 

 

 

 

Ну всё, ауфидерзеен, Ландсберг ам Лех! Мы встретились с тобой в прекрасную погоду и прекрасно провели здесь время. Теперь автобус везет нас опять в горы, где столетние ели кутаются в клочья тумана. По мосту мы переезжаем на швабскую сторону Ландсберга. Нас ждёт замок Нойшванштайн, построенный королём-романтиком Людвигом II из любви к искусству – не крепость, не резиденция, а просто чтобы «было красиво» в угрюмых горах.

Предваряя наши впечатления о нём, за окном, прямо на берегу реки Лех высится сложенная из дикого камня и крытая какой-то ядовито-жёлтой крышей башня Муттертурм. В отличие от других построек – это новодел. Построил её, тоже из любви к романтизму, в конце XIX века английский художник, скульптор, музыкант и писатель Хуберт фон Херкомер.

 

 

 

Есть в Ладсберге ещё одно памятное здание, которое мы еле успели разглядеть по ходу автобуса – это тюрьма, где после «пивного путча» в 1924 г. отбывал свой срок Гитлер.

 

[LENA S]

Спасибо за Ваш очередной талантливый рассказ! Невозможно оторваться!  Раньше как-то и не рассматривала поездку именно на Октоберфест, а теперь очень даже... 

[Инна-Пермячка]

Спасибо за Ваш очередной талантливый рассказ! Невозможно оторваться!  Раньше как-то и не рассматривала поездку именно на Октоберфест, а теперь очень даже... 

Не хочу говорить, что надо ехать (у каждого свои интересы). НО! Получили незабываемые впечатления. Поедем ли ещё раз именно на Октоберфест? Не знаю. А погуляли с удовольствием.

[Инна-Пермячка]

8. Нойшванштайн - Хоэншвангау. Сказка на ремонте

Итак, автобус везёт нас из солнечной долины к сумрачным горным пикам. Нам предстоит увидеть два замка - один выстроен королём Максимилианом II Баварским. В нём провёл детство будущий король-романтик Людвиг II. Когда ребёнок подрос и занял трон, он тоже захотел свой замок (хочу, чтобы как у папы; король я или нет?). Так и стоят эти два замка, разделённые долиной, которую теперь превратили в огромную парковку для туристических автобусов. Такая вот, вкратце, история.

Чем ближе подступают горы, тем плотнее тучи затягивают небо серым неуютом. Но, слава Богу, пока всё обходится без дождя. Съезд с автобана в «сказочную» долину обозначен огромной россыпью ярко-оранжевых тыкв. Вот оно, начинается!.. Сейчас у дороги появится Хагрид, весь в бороде и кротовой шубе, со связкой дохлых хорьков: «А вот зверики!.. Кому магических звериков?..».

 

 

По правую сторону от нас вздымает жёлтые башни Хоэншвангау (папин замок), а слева, среди гранитных утёсов, поросших вековыми елями, притаился Нойшванштайн сыновней постройки. Кстати, изначально замки назывались наоборот. Максимилиан II удачно приобрел развалины крепости Шванштайн – «Лебединый утёс» (ХII в.), поместье рыцарей Швангау, род которых пресёкся ещё в XV в. В 1836 крепость была восстановлена (практически, выстроена заново в неоготическом стиле). Леопольд II построил свой замок на месте двух крепостей - переднего и заднего Швангау. Псле окончания строительства, в середине XIX в. у замков «Шванштайн» и «Фордер- и Хинтершвангау» поменялись имена. Первый стал Хоэншвангау (высотный лебединый край), а второй — Нойшванштайн (новый лебединый утёс). Это обилие «лебединой тематики» позже отразилось и в культуре России.

 

 

 

При въезде на парковку, плавно перетекающую в деревушку Хоэншвангау (а чего с названиями-то пестрить) нас встречает Егерский дом, вокруг которого раскинулась целая империя сувенирных лавок. Здесь же мы выслушиваем сентенцию, что туристов здесь – прорва необъятная, а кафе – раз, два и обчёлся, поэтому поесть будет весьма затруднительно. Но специально для нас заказан обед в замковом ресторане (!), состоящий из супчика, стейка с жареной картошкой и десерта. Стоить эта радость будет 20 евров. Конечно, можно попытаться и самостоятельно отобедать, но есть риск всё время убить на стояние в очереди. Решаем отобедать в замке (ой, повели-и-ись!.. ой, как дети-и-и!..).

 

 

Поскольку времени хватает только на посещение одного замка (?!), то решаем отправиться в Нойшванштайн – разгдядеть вблизи. Подняться к нему можно тремя способами: экстремальным – пешком, романтическим – на кониках, и прагматическим – на автобусе (за денежку). Выбираем последний вариант.

 

 

Автобус довозит нас до смотровой площадки, откуда всё равно надо идти пешком. Зато рассмотрели сверху все окрестности Хоэншвангау – есть даже озеро.

 

 

Из-за деревьев начинают выглядывать башни Нойшванштайн. В задумках у нас было, не заходя во внутренние покои, побродить по окрестностям – оттуда открываются замечательные виды замка, особенно с Мариенбрюке (мост Марии), с которого доступны лушие ракурсы. Уп-п-с-с-с!.. А мост-то закрыт на ремонт…

 

 

Ну, уж коли отказались идти во внутрь (наверное, всё-таки, зря), будем обозревать окрестности. А пока можно поговорить об истории строительства замка. Как уже упоминалось, замок Нойшванштайн стоит на месте двух крепостей, переднего и заднего Швангау. Король Людвиг II приказал на этом месте взорвать скалу и опустить плато приблизительно на 8 м. После строительства дороги и прокладки трубопровода 5 сентября 1869 года был заложен первый камень для строительства огромного замка. Оно было поручено придворному архитектору Эдуарду Риделю. А мюнхенский мастер Кристиан Янк воплощал его планы в художественные виды, т. н. «ведуты» (живописные изображения).

 

 

Начиная с 1873 года строительные работы велись в очень напряжённом темпе. В 1883 году строительство дворца было завершено, но не отделка всех пяти этажей. 

 

 

Песчаник для портала и эркера был привезён из земли Вюртемберг. Для окон, выступов свода, колонн и капителей применялся мрамор из-под Зальцбурга. Огромное количество стройматериала поднимали с западной стороны здания в вагонетках с помощью крана, работающего на паровой тяге. Их доставляли и устанавливали в нужном месте с помощью специальной системы подъёмных блоков. Строительные машины уже тогда ежегодно проверялись на безопасность и надёжность «Баварской ревизионной комиссией» по паровым котлам. В 1880 году на стройке было занято 209 плотников, каменотёсов и подсобных рабочих. Ничего не скажешь – стройка века с королевским размахом.

Тем временем мы добрались до главных ворот замка. Во дворе - столпотворение туристов, через турникеты проходящих во внутренние покои.

 

 

 

 

 

Мы же неторопясь обходим смотровые площадки. Красота диких скал просто завораживает. На их фоне замок кажется ещё более фантастическим. Жаль, что его недостроили до конца. После таинственной смерти короля Людвига II в 1886 году все строительные работы были приостановлены. Третий этаж замка и рыцарское помещение так не были закончены. Главная башня замка с церковью, высотой 90 м, которая должна была возвышаться над всеми строениями, не была построена вообще. Не была закончена и западная терраса, которая должна была вести к незаконченной купальне. Но даже то, что успели – весьма впечатляет. Ведь строили-то волшебную мечту просто для красоты.

 

 

 

 

А закрытый мост Мариенбрюке мы, всё-таки, увидели. Увидели и водопад, шумящий под ним. Разглядели мы их со смотровой площадки, где пристроился предприимчивый дядечка. Это первая площадка после длительного и достаточно изнурительного подъёма от автобуса. Здесь поставлено несколько лавочек, на которые, свистя лёгкими на все лады, плюхаются пенсионеры. И тут же дядечка сидит в стильном «берэте», который, как бы не обращая ни на кого внимания, рисует виды замка, тихонько мурлыкая себе под нос. Народ затравленно смотрит вверх, прикидывая, сколько ещё карабкаться по крутой дорожке. Потом машет рукой: «А заплыви оно всё!..», покупает картинку и идёт обратно к автобусу.

 

 

 

Окрест лежащие горы облюбовали парапланеристы, периодически вплывающие на своих куполах в объектив. В солнечную погоду они, наверное, видят совсем запредельные ракурсы. Воспользуюсь интернетом, чтобы представление о недоставшихся нам видах было более полное.

 

 

 

Ну, а теперь – какое влияние и почему эти края оказали на культуру России. Многие уже догадались по частоте упоминаемых лебедей. Местный эпос и, особенно, музыка Вагнера вдохновила П.И.Чайковского на создание бессмертного балета «Лебединое озеро». Композитор еще со студенческих лет высоко ценил музыку Вагнера, был ее поклонником, и хотел лично познакомиться с композитором. Получив заказ на романтический балет в симфонической обработке, Чайковский вспомнил об опере Рихарда Вагнера "Лоэнгрин", написанной на сюжет о Рыцаре Лебедя. Тот, в свою очередь, был вдохновлён им во время музицирования для для Людвига II в Хоэншвангау – там есть Зал лебединого рыцаря, стены которого, расписаны по мотивам саги о Лоэнгрине. В этом замке и состоялась встреча Р.Вагнера и П.И.Чайковского в 1876 г. по милостивейшему приглашению монарха. Встреча, кстати, состоялась через несколько дней после премьеры вагнеровского "Кольца Нибелунгов". Сказки Германии оставили глубокий след в творчестве Чайковского. Вдохновлённый её сюжетами, он написал ещё два балета – «Щелкунчик» и «Спящая красавица.

 

 

 

 

Тем временем приближается обеденная пора. Выясняется, что никакого ресторана в замке нет, и нужно спускаться вниз, в Хоэншвангау, где на середине пути стоит какая-то обычная туристическая кормильня. Кстати, позже мы их внизу насчитали просто хренову тучу (чёртову кучу) – те, кто не пошёл с нами в «королевские номера», прекрасно справились с проблемой обеда (какая уж тут проблема, когда вокруг столько кафе!.. ). Последний раз смотрим на стены замка и начинаем спускаться.

 

 

 

Меню тоже преподнесло сюрпризы. «Супчик» по консистенции и по вкусу оказался очень похож на польский концентрат грибного супа «Подравка», пакетиками с которым у нас были завалены все полки магазинов в середине 80-х. Неужто – «родом из СССР»?! Со стейком вышло ещё занятнее. Оказалось, что в названии пропустили ключевое слово, из-за которого дословный смысл кардинально меняется: «как бы стейк», «навроде стейка». Ага – вроде Володи, похоже на ружьё, как говорила моя бабушка. На деле это оказалась котлета из хлебного мякиша, соли и перца, которая комком глины упала в желудок. Совсем, как в мультике: «Бр-р-р!.. Удивительно невкусная старушка попалась!..». На десерт подали пару шариков мороженного, украшенного какими-то печеньками. Впечатления от обеда это всё равно не выправило. Не выправил даже бокал пива, употреблённый с горячим бретцелем. Уж сколько раз твердили миру – не гонялся бы ты, поп, за дешевизной!.. В нормальных заведениях один только стейк уже стоит под 20 евро, а тут – целый обед. Думать надо…

Ладно, чего уж теперь. Последний взгляд на замки: отдельно – папе, отдельно – сыну.

 

 

[Инна-Пермячка]

Покидали мы это место с очень смешанными чувствами. С одной стороны – удивительные замки на фоне удивительных гор, ожившая сказка. С другой – совершенно откровенный туристический конвейер. Может быть, если бы был открыт пешеходный обзорный маршрут через Мариенбрюке, мнение было бы не столь полярным. А так…

Нам больше нравится посещать места, где можно что-либо увидеть, посмотреть и запечатлеть, а не просто послушать, особенно во взахлёб-восхищающейся манере, явно зомбирующей на определённое восприятие: «чарующая красота!.. блеск гениальности!.. восторг восхищения!.. потрясающее великолепие!..». Буквы знаем, читать умеем, в руках точно такой же рекламный буклетик – так что чего уж горло-то напрягать.

Этому настроению способствует ещё и «королевский» обед, постоянно напоминающий о себе. Конечно, бывают такие ситуации, когда заказной обед – производственная необходимость. Например, во время длительных переездов, когда ощутим лимит времени. Во всех остальных случаях, «ангажированные» обеды себя полностью дискредитировали. Только индивидуальное меню, только сообразуясь с собственными вкусами и предпочтениями – вот залог хорошего обеда, хорошего самочувствия и, наконец, хорошего настроения в поездке. Испытанно на себе.

Ну и, под занавес, ещё один вид из интернета – можно представить, какие виды открываются с обзорного моста «Мариенбрюке».

 

 

 

А лебедей мы здесь не видели ни одного.

[Инна-Пермячка]

9. Визкирхе. Церковь посреди луга

И прежде чем угомониться и отправиться на отдых в гостиницу нового городка Иршенберг, мы отправляемся в предместье баварской деревушки Визе. Там находится, как утверждают путеводители, «жемчужина баварского рококо» - паломническая церковь Визкирхе. Для нас она интересна, прежде всего, тем, что представляет дело всей жизни Доминика Цимермана (того самого, из Ландсберга).

Церковь, достаточно сдержанная снаружи, стоит посреди огромного луга. Очевидно, чтобы придать ещё большей пасторальности этой картинке, на лугу регулярно пасутся лошади или коровы. В наш приезд паслись козы – франкенштейны.

 

 

История строительства церкви, в общем-то, незамысловата и лишена каких-то особенных перепетий. Началась она в 1738 году. В доме местной крестьянки Марии Лори хранилась деревянная фигура Бичуемого Христа (так, кстати, сейчас называется сама церковь). С этой фигурой в лучшие (для неё) времена совершали торжественные процесии на Страстную пятницу в близлежащем монастыре Штайнгаден. Затем статуя обветшала и её убрали на монастырский чердак. Там её нашёл и забрал к себе домовитый крестьянин Лори. И вот 14 июня 1738 года произошло чудо: сперва Мария Лори, а затем ее муж  увидели в глазах статуи слезы. Этот факт незамедлительно разнёсся по всей округе, и в дом Лори валом повалили местные крестьяне удостовериться в чуде.

В 1740 г. местное духовенство рещило перенести статую из крестьянского дома в специально возведённую часовню. Но и это строение не могло вместить всё ширящийся поток паломников, желающих своими глазами увидеть статую и прикоснуться к святыне. Дело стало приносить доход и настолько ощутимый, что настоятель Штайнгаденского монастыря обратился к баварскому курфюрсту Максимилиану III с просьбой о строительстве новой большой церкви. Курировать строительство храма было поручено братьям Цимерманам: Доминику и Иоганну-Батисту. Доминик к тому времени был уже известным архитектором, а Иоганн – живописцем и декоратором. Кстати, их творения сегодня можно увидеть во всей Европе — в Германии, Франции, Польше, России, Швейцарии. Строительство храма велось 9 лет (всего!). Поставленный на огромном лугу, он был видим отовсюду. При его строительстве братья сознательно использовали этот приём – скромный, и даже невзрачный, снаружи (а каким ещё должен быть сельский храм для пастухов?), изнутри храм ошеломлял и изумлял своей роскошью, вызывая религиозный экстаз.

 

 

 

Может, кто-нибудь и усомнится в целесообразности такой идеи: мол, к чему такие архитектурные излишества в сельской глубинке? Так ведь, строили-то не для пастухов и доярок, а для паломников, среди которых были весьма состоятельные люди (а, значит, и потенциальные жертвователи). Интерьер храма наполнен вычурной лепниной и кружевной резьбой, где преобладают белые, золотые и голубые тона. Храм очень торжественный и весь заполнен светом – двадцать огромных окон льют потоки света на позолоту во всех уголках храма, дробясь бликами на колоннах резных алтарей.

 

 

 

 

Теперь, когда мы уже осмотрелись в интерьере, пришло время пояснить, что такое «рококо». Рококо́  — это стиль в искусстве (в основном, в дизайне интерьеров), возникший во Франции в первой половине XVIII века. Характерными чертами его являются изысканность, большая декоративная нагруженность интерьеров и композиций, грациозный орнаментальный ритм, большое внимание к мифологии, личному комфорту. Наивысшее развитие в архитектуре стиль получил в Баварии. В интерьере Визкирхен это определение звучит совершенно наглядно и осязаемо. Специалисты единодушно признают Визкирхе лучшим памятником стиля рококо.

А Доминик Цимерман последние годы жизни провёл возле построенной им великолепной церкви, в специально купленном для этого доме, где и умер в 1766 году, оставив свой меморий на одной из стен главного алтаря.

 

 

 

В начале XIX в. над Визкирхе нависла угроза гибели: поток паломников в Визе сошёл на нет, популярность рококо ушла в прошлое. После принятия в 1803 г. акта об отчуждении монастырских владений здание церкви предполагалось продать на аукционе для последующей разборки. Только благодаря многочисленным прошениям и самоотверженному вмешательству местных жителей Визкирхе была спасена. В 1983 году церковь была внесена в список всемирного наследия ЮНЕСКО.

 

 

Можно было бы и дальше продолжать любоваться всем этим великолепием, сидя на приходской скамье, но вмешалось провидение. Местный органист решил задать профилактику инструменту, тестируя его во всех регистрах.

 

 

Пока звучали обертоны нижних басов, было вполне терпимо. Но когда маэстро перешёл в верхний регистр!.. Никогда не думал, что орган может издавать такие визжащие звуки - словно бормашина, вгрызающаяся прямо в уши. Значит, наше время истекло.

 

 

Ну а теперь, почему я обмолвился о козах-франкенштейнах. На лугу перед церковью паслись совершенно удивительные козы – словно составленные из двух разных половинок, настолько чётко и одинаково был разделён по цвету их мех.

 

[Инна-Пермячка]

10. Обераммергау. Росписная деревня

Теперь, пока ещё не совсем стемнело, нужно отправляться на ночлег в Иршенберг. Но, оказывается, наш вояж на сегодня не закончен. У нас есть возможность по пути заехать в Обераммергау – место возникновения техники настенной росписи «Люфт-малерай». Для желающих заплатить по  8 евро, наш сопровождающий гид проведёт экскурсию, остальные могут в это время погулять самостоятельно. Мы решили, что будем «остальными».

 

 

Помахав группе рукой, мы отправляемся бродить по этим совершенно необычным, ни на что не похожим, улочкам. Написал «ни на что не похожим» и сразу же вспомнил росписи на домах в Гармиш-Партенкирхен и наш отель в Оберау. Пусть так, но началось-то всё именно здесь и именно здесь расписаны не отдельные дома, и даже не улицы, а вся деревня (если можно так назвать) целиком. Первый наш объект - Старая почта.

 

 

Это самый старый отель в Обераммергау и стоит здесь с 1612 г. Гостиница действует и поныне, и за 100 евро предоставит ночлег любому. Это семейный бизнес - все эти годы отелем владеют члены одной семьи, передавая дело по наследству. С него мы начнём свою экскурсию, с него же и начнём рассказ о «малерай» и прочем.

 

 

В каком точно году было основано местечко Обераммергау, не известно и по сей день. Археологические находки говорят о том, что люди стали селиться в этой долине ещё во времена Римской Империи. В IX веке земли попали под господство Вельфов, одной из старейших европейских династий франкского происхождения, представители которой занимали престолы множества европейских государств. Вельфы назвали всю прилегающую местность Аммергау, а поселение, не мудрствуя лукаво – Обераммергау (обер – старший, главный). Издревле население Обераммергау славилось умением резьбы по дереву и воску (об этом немного позже). Многовековые традиции в искусстве и создали благоприятную почву для появления такого явления как «Люфт-малерай» или правильнее «Люфтель-малерай».

 

 

В середине XVIII в. здесь зародилась традиция красочной росписи фасадов домов религиозными и светскими мотивами вкупе с архитектурными элементами (колонны, лестницы, эркеры). Первым и самым известным представителем данного фрескового искусства был Франц Серафим Цвинк (1748 - 1792). Свой дом он украсил фреской вознесения благодарной молитвы. Дом стали называть «Цум Люфтель» - к небесам, а само слово вошло в обозначения жанра (малерай – живопись). В Обераммергау сохранились и другие фрески этого мастера – помимо самого «Цум Люфтель», его росписи украшают ещё фасад Лесничества, Дома Судьи, Дома Врача и других. Но кульминацией творчества Цвинка в Оберамергау называют Дом Пилата, где изображена сцена суда над Иисусом. В саду дома установлено несколько скульптур, в том числе Распятие и голубь Духа святого.

 

 

 

Мода на такие росписи быстро распространилась по всему альпийскому краю. Работы Цвинка можно увидеть и в Гармиш-Партенкирхен (как же – как же!.. помним!..).

 

 

Обераммергау – очень зелёный городок. Нам, конечно же, повезло, что мы попали сюда в тёплое время года: цветники на окнах несколько сглаживают ощущение театральных декораций. Как, например, старый знакомец – магазин новогодних украшений «Кати Вольфарт». Прочь искушения: впереди у нас штаб-квартира этой фирмы в Роттенбурге.

 

 

А вот и тот самый дом, который так истово ищут туристы, попавшие в Обераммергау – «Дом Красной шапочки» (есть ещё «Дом Гретель и Гензеля»). Усердие туристы прилагают потому, что их с толку сбивает название – правильнее было бы называть «Дом с Красной шапочкой». Но гиды об этом молчат до поры, до времени, а туристы наивно полагают, что эти дома (судя по названию) как-то связаны с жизнью братьев Гримм. На самом же деле их связывает только рисунок на стене. С таким же успехом тут мог бы появиться Дом старика Хоттабыча или Дом Карлсона. Да хоть Дом «Ну, погоди!» - всё для дорогих туристов.

 

 

 

Впрочем, в Обераммергау сохранились не только исторические росписи. Здесь регулярно появляются и «новоделы» (в том числе и упоминавшийся «Дом Красной шапочки» - 1953 г.). Традиционное искусство росписи фасадов домов сохраняется и по сегодняшний день. Так, к современным работам относится роспись фасада дома Хайнцеллeр (1960 г.) на главной площади. Интересная деталь – в распятии участвуют стражники в средневековых костюмах (ну совсем не похоже на обмундирование римских легионеров). Нечто похожее мы видели в музее Унтерлинден эльзасского города Кольмар (см. отчет «Вкусы Франции). Традиции перекликаются?

 

 

 

 

Тем временем мы подошли к ещё одному зданию – агентству недвижимости (лучшей рекламы и не придумаешь: вкладывай деньги – с годами цена приобретения только растёт). Вывески на этом здании задали новый поворот темы в нашей прогулке.

 

 

Во-первых, от долгой прогулки проснулся и заворочался «как бы стейк». Пришлось его срочно заливать «Францисканером» (Мюнхен-то, всё-таки, рядом). Утвердились в одном наблюдении -  в немецких кафе принято подсаживать посетителей за столики к другим. Воспринимается это последними совершенно спокойно: улыбаются, здороваются, желают приятного аппетита. Могут, вообще, завязать разговор  - кто вы, откуда (о, я-я!.. Русланд!.. Путин – гут!..). Нас подсадили к паре женщин (судя по возрасту – мама с дочкой). При выборе пива я, запутавшись в готической вязи меню, просто показал на их бокалы. Выбор оказался совсем неплох – пшеничный вайсбир успокоил душу не хуже, чем мезим или гевискон (да лучше!.. гораздо лучше!..).

Во-вторых, вывеска на магазине напомнила нам и о другой ипостаси умельцев Обераммергау. Задолго до появления «Люфтель-малерай», ещё со средневековья, Обераммергау был известен как центр резьбы по дереву. Упоминается ещё резьба по воску, но я, честно говоря, плохо себе представляю, что это такое. Повлиял на развитие прикладного искусства, прежде всего, местный климат – длинные и суровые альпийские зимы. Доходы от сельского хозяйства и скотоводства были мизерными, а вот чего в избытке – так это древесины в окружающих лесах. Первые упоминания о резчиках из Обераммергау встречаются ещё в  в начале XVI века. Поначалу мотивами для их работ служили библейские темы. Резчики стали известными, в первую очередь, за счет многочисленных изображений Марии, Христа, распятий а также рождественских фигур. Их даже так и называли - "Херрготтшнитцер", резчики божьи. Сейчас этот промысел стал второй (или первой?) визитной карточкой Обераммергау.  Традиции резьбы по дереву поддерживаются и, судя по витринам магазинов и мастерских, весьма востребованы.

 

 

 

 

 

В центре витрины – святой Флориан, заступник от пожаров, знакомый нам ещё по Зальцбургу. А вот что за персонаж, снявши штаны гадит денежкой – неведомо. Особенно странно, что расположили его рядом с Девой Марией. Что это  - простота нравов или коммерциализация всех понятий?

 

 

 

Изначально продажей резных изделий занимались бродячие торговцы – «краксентрегеры». Эти коробейники бродили по городам и весям всей Европы с товаром за спиной и всем его предлагали: «Две фигурки по цене одной!.. Бонус – китайский фонарик!.. Сезонные скидки!..». Впрочем, продвижению бренда это помогало. Напоминает о тех временах скульптура, установленная на центральной площади.

 

 

Здесь же на площади расположился герр Шалтай-Болтай и какая-то повозка. Следующий наш ориентир – церковь, поскольку там нас ждёт автобус. Время-то заканчивается…

 

 

С этой церковью связана одна местная традиция – с начала XVII в. на кладбище перед церковью проводились театрализованные представления на тему «страдания Христовы». Даются они по обету в честь избавления от чумы. В 1830 году их перенесли на большой луг в деревне. На этом месте в 1900 году был построен зал для зрителей, вмещавший в себя 4000 мест. Сцена и зрительный зал были еще раз переделаны и расширены в 1930 году. Сцена этого особенного театра, шириной в 45 метров, до сих пор является самой большой открытой сценой в мире.

 

 

 

 

В постановках участвует до 800 актёров и статистов. Причем, все они должны быть уроженцами Обераммергау. Сложные правила регулируют участие в спектакле женщин и актеров - непрофессионалов. Огромные толпы туристов съезжаются, чтобы посмотреть это представление. В интернете есть даже фотографии с этих спектаклей.

 

 

Обераммергау в своё время посещали многие знаменитости. Максимилиан Волошин был в этой деревне в мае 1900 года по дороге в Италию. Именно здесь С. Прокофьев вдохновился на создание оперы "Огненный Ангел". В концертном зале здесь пели Нетребко, Казарновская.

Не обошёл вниманием Обераммергау и романтический король Людвиг II, посетивший спектакль “страсти Христовы». Спектакль произвёл на него такое впечатление, что в знак благодарности он подарил общине Обераммергау мраморный монумент с распятием, который был освящён и установлен на ближайшем холме, а главных исполнителей монарх пригласил на обед и одарил подарками. С тех пор, каждый год 24 августа, в ночь на день рождения своего любимого короля, жители деревни зажигают "костер Людвига" на самой высокой горе и устраивают большой фейерверк в память о венценосном покровителе.

Ну, а теперь пора и в Иршенберг -  маленькую деревушку, где нас, наконец-то, ждёт долгожданный отдых.

 

 

С утра мы отправляемся в Аугсбург и, пока грузимся в автобус, успеваем рассмотреть окрестности. Провожает нас местный «чудик» - умный дрозд,  вестники осени – георгины и, всё ещё цветущие, розы

 

 

 

 

Вперёд – дороги зовут! Нас ждёт Аугсбург, центр Швабии (сразу, почему-то приходит на ум Швамбрания Льва Кассиля).