Пермь. Чтобы помнили

Тем, кто боится летать и вообще предпочитает самолётам поезда, читать данный опус категорически не рекомендуется. Я предупредил. Остальным представляю этот очередной неформат на свой страх и риск.

Год 2008-й. Через время он будет казаться почти счастливым. Я прикоснулся к горам. К Уралу. И вообще, по сравнению с тем, что будет дальше – жить хорошо. Рубль, правда, сильно падает. Но скоро вернется почти на исходные. Зато есть пока люди, которым я нужен и которые ждут. Скоро – возраст Христа. Надо думать, чего бы такого насовершать...

За неделю до даты – как обухом по темечку. Упал самолёт. Совсем рядом – в Перми, у наших соседей, где, казалось бы, в принципе ничего плохого случиться не может. Зря, что ли, КВНщики там такие весёлые. Рейс из Москвы. Ещё никто ничего не знает толком – но конспирологи уже бредят как могут. А гиены пера смакуют подробности увиденного. Которые и 11 лет спустя не хочется вспоминать.

Через несколько дней говорим с хорошей знакомой. Когда-то я ей крепко помог, и теперь между нами полная симпатия. Кажется, мной даже восхищаются. Через полгода, правда, поставят в жёсткий игнор – и за дело. Но это ничего. Так в жизни бывает.

Вспоминаем тот самолёт. Его пассажиров. Я – генерала Трошева. А она – семью своих друзей. Летевших с маленьким ребёнком.

И вдруг до меня доходит, чью судьбу так смаковали гиены пера...

Год 2016-й. Через время он будет казаться почти счастливым. И вообще, по сравнению с тем, что будет дальше – жить хорошо. Рубль, правда, зимой сильно падал. Но уже вернулся почти на исходные. Минула дата, которую не отмечают. Пора разгребать завалы всего, что насовершал. Зато пока есть люди, которым я нужен и которые ждут. Кажется, мной даже восхищаются. Через полгода, правда, поставят в жёсткий игнор – и за дело. Но это ничего, так в жизни бывает.

Хочу прикоснуться к горам. К Татрам. Для визы по новым правилам нужно сдать пальчики. Ближайший ВЦ – в Перми. Пять часов за рулём в одну сторону. Сразу потом в разворот и домой – чревато проблемами от усталости. Где б перевести дух в Перми пару часов, чтоб потом не жалеть?

И вдруг до меня доходит, где...

Координаты – в навигаторе. 57°58′17″ с. ш. 56°12′41″ в. д. Впрочем, можно было и обойтись. Все указатели, которые надо – имеются. И даже дорога не сказать, чтоб разбитая. До самого места... Улица Самолётная. Интересно, она всегда так называлась, или это уже потом?

...Говорят, экипаж тогда запаниковал и под конец своим Боингом-737 не управлял совсем. Тогда как, скажите, тот Боинг мог рухнуть посреди огромного города в единственном месте, где можно обойтись без жертв на земле? Разбив рельсы Транссиба и оборвав провода, но не задев ни одного из стоявших совсем рядом домов? Не забрав никого больше в свой вечный полёт. Лет через 40 наверное узнаю из первых рук. А пока...

На рельсах не поставишь мемориала. Поэтому здесь их два, "официальный" и "народный", по разные стороны железнодорожных путей (это так по-нашему). Навигатор выводит к народному. Я думаю, это правильно.

Дальше – тишина.

Здесь конечно стоит крест. И наверное всё освящено. Но я чувствую, как впадаю в ересь. Если Ты есть там, наверху, если Ты правда всемилостив и всеблаг – как Ты мог допустить это?!

Хотя неисповедимы пути Его. И может, так, всем вместе и сразу – действительно лучше?..

Спускаюсь к рельсам. Перебираюсь на официальную сторону.

Сразу у конца лестницы – часовенка. "Утоли мои печали". Не утоляет: ком в горле.

А дальше – сам мемориал. 88 имён на плите. И 88 не то колонн, не то транссибовских шпал – застывших в вечном хороводе.

На вершине каждой – фонарь, зажигаемый в ночи: то ли символ поминальной свечи, то ли напоминание о том, что человеческая жизнь порою не прочнее спички...

Но всё же выбор – устроить ею пожар или подарить заблудшему свет в темноте – остаётся за нами... Чтобы когда придёт наш черёд, было не стыдно. Чтобы высоты– не бояться!