Нафанин сундучок

      Итак, мы подъехали к парковке, уместившейся между гор. Пока Володя парковал машину, успел показать где сан.комнаты, где касса, в которой посоветовал купить билет на подъёмник, чтобы не стоять в очереди на поляне Азау, как выглядят бесплатные микроавтобусы-шаттлы, которые довозят до нижней станции подъемников (убедительно попросил не перепутать их с туристическими, а то были случаи...:)) ), рассказал, что всего подъем подразумевает две пересадки, посоветовал задержаться на второй (перед финальным подъемом на Гарабаши) подольше, чтобы привыкнуть к высоте, и вообще прислушиваться к организму и не совершать подвигов, обозначил, сколько примерно занимает подъем/спуск, и, исходя из этого, время встречи для отъезда через 3,5 часа... невероятно чёткая подача информации: максимум за минимальное время, при этом предельно точно, без шансов сказать, что что-то недослышали и недопоняли:)) 

    Мы строго последовали советам - купили билеты на туристический подъем (1800 руб. единый на 3 очереди), запрыгнули в автобус и отправились на поляну Азау.  Едва выйдя из шаттла, уперлись носом в очередь на подъемник. Показалось, что простоим мы тут до вечера, но оказалось не всё так страшно. Кабинки бегают часто и быстро, народ не застаивается, очередь движется довольно быстро, хотя и бывает довольно многолюдной. Здесь к организации вообще претензий никаких, очень чётко и эффективно. На следующий день на Домбае картина увиделась менее радужная:) Но то уже другая история... пока я надеюсь увидеть Эльбрус. Хотя... смотреть на Эльбрус с Эльбруса - это всё-таки, наверное, не лучшая точка обзора:)) Потому, наверное, мне всегда больше хотелось подняться на Чегет, но да ладно - оставим на следующий раз.

   Нижняя станция канатной дороги на поляне Азау расположена на высоте 2300 м. над уровнем моря, первая очередь дороги приводит на станцию "Кругозор" на высоту 3000м. Мне всё ещё было тревожно при виде длинных очередей, потому я почти сразу потопала было на пересадку - боялась потерять время. Но внезапно поняла, что ощущения-то не очень... в ушах шумело, появилась лёгкая тошнота. Честно говоря. я весьма и весьма удивилась, потому что 3000 - для меня высота в общем не новая, буквально 5 месяцев назад, на южной стороне Кавказа я как раз до неё и дошла в первый день по приезду из родной степи без всякой акклиматизации, не почувствовав никакого дискомфорта. И только призадумавшись, я поняла, в чём причина - тогда я именно дошла, своими ногами, постепенно набирая высоту и привыкая к ней, а тут - вжух, и +700 метров. В общем, не мой это способ передвижения - канатки:)) Я решила перевести дух и всё же прогуляться немного у Кругозора. Так появились первые фото с южного склона Эльбруса: два треугольника-вершины Когутай (3819 и 3750м), Баксанское ущелье, лыжники и кабинки канатной дороги:)

А здесь над крышей кафе возвышается слева Чегет,  вершина справа красивой пирамидальной формы - Чегеткара (Чипер), которую ещё называют Пиком Лунатиков:) Находится уже на территории Грузии:

Погуляв минут 10, я всё-таки встала в очередь на канатку, чтобы добраться до Мира, решив, что авось пока стою, приду в себя окончательно. Но стоять долго снова не пришлось - ещё минут 10, и кабинка канатки унесла меня на высоту 3500:

Оставалось ещё 350 метров высоты до Гарабаши, но организм настойчиво сопротивлялся, к тому же туда кабинки канатки уходили прямо в облака, намекая на то, что видами там явно и не пахнет:))

Да в общем и здесь, над Миром висела плотная облачность, но иногда сквозь неё проблеском проглядывали лоскуты небесной синевы, давая надежду. Потому сделав на память несколько монохромных бело-серых фото, я решила-таки перевести дух более основательно, присев в кафе и выпив чаю. Времени в запасе ещё оставалось немало, торопиться было пока некуда:

Старая и новая канатные дороги, два Когутая, скрывающиеся в облаках Донгузорун и Накратау, Чегет и Чипер (слева направо):

Самый высокогорный музей - Обороны Эльбруса находится здесь же, на станции Мир. Тоже остался на другой раз, ибо пока я привыкала к высоте в кафе за чаем, на склоне внезапно установилась такая чудесная погода, что спрятаться от неё в помещении я заставить себя не смогла:)

Ночью шёл снег, привалило, похоже, немало, вот качели откапывать пришлось:)

Стоило попить чаю, как жизнь наладилась - и организм, попривыкнув, почувствовал себя гораздо лучше, и погода начала улыбаться. Потому дальше будут гораздо более солнечные фото гор, но уже в следующей записи:) Продолжение следует...

Я поднималась к вершине Большого седла, оглядываясь по сторонам и пытаясь рассмотреть окружающие пейзажи сквозь слепящий солнечный свет. Посмотреть было на что. Если вам когда-нибудь скажут, что на Большое седло идти смысла нет, ибо виды будут те же, что с Малого - не верьте! Потому что помимо панорамы Кисловодска, которая в самом деле не выглядит примерно также, как и с Малого седла, с Большого открывается ещё и прекрасный обзор ближайших гор-лакколитов, включая Машук с лежащим у её подножья Пятигорском. Ну, и Малое седло, кончено, тоже прекрасно видно. Поэтому головой я вертела на 360 градусов, охая от восторга:)

Пятиглавая Бештау:

Машук опознается по телевышке на вершине:

Малое седло:

Дошла до триангулятора, обозначающего высшую точку Кисловодского парка (1410м), а там неожиданно... царь горы:))

Рельефы:

и масштабы:

Люди даже на соседнем склоне кажутся с вершины крошечными. Невероятные, необъятные ширь и простор вокруг, вызывающие восторг!

Пробыв на вершине с полчаса, двигаюсь в обратный путь - солнце припекает нещадно, но наверху гуляет ощутимый ветер. Не чета тому, что был накануне, поднимал пласты снега, едва не скручивая их в рулончики (следы его разгула видны, жёсткие снежные пластины почти вертикально торчат из сугробов), но всё же холодный и пронизывающий, долго под ним не прогуляешь.

Гора Шульгач и Малое седло за ней:

Простите, но лучшее фото из этих сказочных деревьев я выбрать не могу:))

И вот уже снова передо мной Малое Седло:

От него до цивилизованной части парка с терренкурами решила возвращаться другим путём - той самой тропой, по которой я возвращалась год назад. Она несложная, с иным ракурсом-видом на Малое седло, с периодически встречающимися скальными останцами... в общем, интересная. Немного фото с неё в зимнем варианте - в следующий раз. Продолжение следует...

Итак, мы ехали дальше. Дорога узкой леной серпантина вилась среди гор, поднимаясь всё выше и выше. И на каждом вираже сменяли друг друга панорама Главного Кавказского хребта и Скалистый хребет и главная вершина Ингушетии - Цей-Лоам.

Сногсшибательные виды гор заставили прилипнуть к окну, к тому же дорога идёт через старые ингушские посёлки, в которых сохранились в немалых количествах и разной степени сохранности башни, тоже притягивающие взгляд:











Цей-Лоам (3171м) - это местный Олимп, по ингушскому поверью на её вершине живёт бог-громовержец Села, и потому она часто скрывается в облаках и притягивает к себе дожди, снега, грозы. При этом в древности среди местных жителей считалось, что если в человека попала молния, значит, он отмечен богом Селой. Погибнуть от удара молнии было весьма счастливой и завидной участью - на месте гибели такого человека строили святилища, поклонялись его могиле, а весь его род на много поколений вперёд обретал славу, почёт и уважение. Легенды - дело прошлых времён (хотя и не столь давних, ибо культ Селы, говорят, существовал вплоть до 19-го века), а вот то, что гора  Цей-Лоам, как магнитом, притягивает к себе облака даже в ясную погоду, мы убедились сами.













И вот впервые взгляд цепляет знакомые очертания вершины, заставляющие сердце биться чаще - Казбек!



В попытке запечатлеть чуть не залепила себе синяк под глаз видеоискателем, но тут оказалось, что мучаюсь я напрасно, ибо мы приехали, пора выходить:) И вот уже оно - счастье: выйти из машины, вдохнуть свежий горный воздух, почувствовать на лице обжигающие каждый по-своему - солнечный лучи и лёгкий морозец, и смотреть, смотреть, смотреть на невозможно прекрасную красоту вокруг, стараясь запомнить, сохранить в памяти надолго...







За несколько последних лет на перевал Цей-Лоам пришла цивилизация. Еще несколько лет назад здесь была естественная природная смотровая, с которой видно как Кавказский хребет и Казбек, так и саму гору Цей-Лоам (она существенно выше, перевал расположен на высоте 2100). Затем появилась простенькая из досок сколоченная беседка, затем летнее кафе под дощатым навесом. Сейчас выстроился уже целый комплекс - стационарное всесезонное кафе с панорамными окнами,



башенки, огороженные перилами смотровые и прочие блага цивилизации. Может, оно и неплохо - хоть за чистотой вокруг есть, кому присматривать, но как-то вся эта цивилизация местами не слишком органично вписывается в окружающий горный ландшафт. Но да ладно. Благодаря наличию кафе, у нас образовалась возможность побыть среди горной этой красоты подольше, ибо Юрий решил, что обедать мы будем здесь, расхвалил местную кухню так, что слюни у большей части группы потекли. Потому мы нашли свободный столик у окна, сделали заказ, и пока ждали, сбегали немного ещё посмотреть на горы, ибо они ж манили:))







Честно сказать, еда не особо впечатлила, зато впечатлили официанты - красивые, статные горцы с огромным чувством собственного достоинства; очень вкусный лимонад:



и очередной экземпляр кавказского пушистого Их Великолепия:)



А потом мы побежали утрясать съеденное на смотровую площадку, поближе к горам:) Пока сидели за обедом в кафе, день перевалил за середину, солнце начало клониться к закату, свет стал мягче, а рельефы гор обозначились чётче. Потому оторваться от этой картины и попыток её запечатлеть стало совсем невозможно:)















По склонам Цей-Лоам тонкими девичьими лентами то и дело вились облака, и картина эта завораживала:









Говорят, Цей-Лоам - вершина весьма капризная, не всем показывается, не всех подпускает близко, и тогда человек ощущает суровый дискомфорт и желание побыстрее оказаться как можно дальше. Наверное, нам повезло - погода была чудесная, горы видны были во всем своем великолепии, а на душе было так светло и хорошо, что совсем не хотелось оттуда уезжать. Но настала пора возвращаться. Мы снова ехали среди гор, спускаясь с перевала:



Потом мимо узнаваемых уже гор Северной Осетии, чьи припорошенные снего-инеем склоны живо напомнили мне возвращение из грузинского отпуска в начале ноября:





И снова вставала вдоль дороги у горизонта изломанная линия Кавказского хребта,



и я смотрела на неё, пока не подернулись облака персиковыми красками заката, сменившиеся звёздным бархатом ранней зимней ночи:



Заканчивался ещё один прекрасный день, наполненный красотой. Будут и другие, но уже не похожие на этот. Продолжение следует...

   Итак, посмотрев, наконец, на Орла при свете дня (до того я поднималась к нему вечером. в темноте), я отправилась по тропинкам Нагорного парка в направлении Академической галереи:

Спустившись к Академической галерее, я вновь начала подниматься по ступенькам, чтобы попасть в другой парк - Эмануелевский. К тому времени сгустился туман, скрыв из виду даже Грот Лермонтова и Эолову арфу. Лишь заунывные звуки аудиосистемы, имитирующей звучание ветра в "струнах" Эоловой арфы проникали сквозь плотную белую пелену, создавая завораживающую атмосферу мистики и тайны:

Бэла стала похожа на русалку, плывущую в туманном море:)

Никаких видов на город, конечно, не было:) Сплошное туманное море, из которого иной раз в нескольких метрах от меня неожиданно выныривали редкие гуляющие, заставляя вздрагивать от неожиданности:)

Но и без видов завораживающе-красиво:)

Княжна Мэри, Печорин и пёстрые дятлы:

И снова знакомые места в неузнаваемом наряде - там, где несколько дней назад я грелась на солнышке и слушала щебетание птиц на лавочке у памятника Ермолову, теперь зимушка-зима:)

  На том моя утренняя прогулка почти и завершилась. Заглянула ещё в магазин, чтобы прикупить косметики с тамбуканской грязью, да в пекарню за пирожками, чтобы попить чаю перед отъездом. Билет на электричку я купила на час дня, потому честно выселилась из гостиницы ровно в двенадцать, ни минутой раньше (да, я злопамятная:)) ). До вокзала можно было дойти по прямой минут за двадцать, но слишком уж было скользко, да и с чемоданом гулять - так себе занятие, потому я вызвала такси, придя в шок от расценок - меньше 100 рублей. Вскоре электричка унесла меня из пасмурно-туманного Пятигорска в солнечный Кисловодск. Каюсь: слушая два дня подряд о том, что в Кисловодске погода гораздо лучше пятигорской, я не очень всё же верила. И глядя в окно электрички на пробегающие мимо пейзажи, продолжала утверждаться в неверии - над пейзажами нависали тучи и, казалось, не будет им конца. А потом в какой-то миг вдруг картина неожиданно изменилась, словно чья-то рука отодвинула портьеру, открыв голубое небо и яркое солнце. И в этом солнечном свете купался, уютно расположившись между невысоких плюшевых гор, Кисловодск, в котором мне предстояло провести следующие три дня. Теперь я не верила уже своим глазам:)) Вспомнилось... "Да у нас всегда погода лучше: зимой теплее и солнечнее, летом - прохладнее. В советские годы зафиксировали рекорд - 360 солнечных дней в году. Но сейчас такого нет, к сожалению. В 1990-ые поставили гипсовое производство и начали срывать одну из известняковых горок. Спохватились потом, остановили сиё варварство, но было поздно - микроклимат нарушили. И теперь нет-нет да и заходят к нам всё же тучи с дождём и снегом. Не, пятигорские не доходят, обычно со стороны Эльбруса заглядывают."

   Продолжение следует...

Николай Александрович Ярошенко, сын отставного военного, был обречен на военную службу. Отец не видел для него другой карьеры, хотя сам он, с детства проявляя интерес к живописи, мечтал стать художником. Потому, когда закончил кадетский корпус в родной Полтаве и приехал в Петербург продолжать военное образование, он начал брать уроки живописи сначала у Крамского, а потом и посещать занятия в Академии художеств. Впрочем, это не помешало ему завершить и военно-инженерное образование и возглавить один из цехов порохового завода. В 1874-ом он женился и впервые приехал в свадебное путешествие на Кавказ, остановившись в Пятигорске. Кавказ покорил. Больше месяца он ходил и ездил по его дорогам и узким тропам, привезя с собой в Петербург сотни эскизов, набросков, рисунков и желание возвращаться. С 1882-го года супруги Ярошенко взяли за правило каждое лето приезжать в Кисловодск, потому в 1885-ом было принято решение купить здесь собственный дом.

К тому времени усадьбой на краю Кисловодского парка владел генерал Черняев, но бывал он в ней редко, верных людей, которые бы занимались её обустройством и следили за сохранностью, не нашлось, господский дом под соломенной крышей ветшал без присмотра, потому, когда подвернулся случай, генерал с радостью от своей недвижимости избавился, уступив её по сходной цене Марии Павловне, жене военного инженера и уже известного в ту пору художника Николая Ярошенко. Мария Павловна взялась за обустройство усадьбы с деятельным жаром, и вскоре на месте полуразвалившегося дом Черняева появилась Белая вилла - пятикомнатный сложенный из брёвен дом с верандой, построенный по чертежам самого Николая Александровича. Он сразу наполнился гостями - друзей у Ярошенко было множество, в их петербургской квартире собиралась по вечерам едва ли не вся интеллигенция северной столицы, потому и в Кисловодске их навещали часто. Здесь бывали Д.Менделеев, Ф.Шаляпин, В.Соловьев,  не говоря уж о коллегах по живописному цеху - приезжали на пару дней или гостили всё лето Шишкин, Дубовской, Нестеров, Куинджи, Репин, А.Васнецов, Борисов-Мусатов. Неспешно пили чай вечерами, разговаривали, вместе отправлялись на этюды.



В благодарность за гостеприимство украсили дом копиями фресок Помпеи:



   Гостей было так много, что в господском доме им было тесно, и Мария Павловна распорядилась перестроить два отдельно стоящих флигеля, сделав их гостевыми домами. Сейчас в одном из них располагается коллекция картин передвижников, в другом - временные выставки.



На территории усадьбы был разбит прекрасный парк и фруктовый сад, большая часть которых, к сожалению, погибло в послереволюционные годы, но по сию пору сохранилось несколько деревьев, посаженных Марией Павловной.



В 1885-ом году Н.А.Ярошенко, выйдя в отставку, окончательно перебрался в Кисловодск. Здесь ему легко дышалось, жилось, работалось. Здесь он и умер, прямо за мольбертом в комнате, служившей ему мастерской, в возрасте чуть более пятидесяти лет, внезапно, от сердечного приступа в июне 1898 года. Похоронили его в ограде стоящего буквально за забором усадьбы храма Николая Чудотворца, памятник поставили по эскизам друзей - художника Н.Дубовского и скульптора Л. Позена. В 1915-ом рядом похоронят и верную его подругу жизни Марию Павловну:



   Те 17 лет, что прожила она после смерти мужа, посвятила она главной цели жизни - сохранению наследия Н.А.Ярошенко и памяти о нём. К слову, Мария Павловна и сама обладала талантом художника, но выйдя замуж, оставила свои живописные эксперименты, решив посвятить себя мужу и служению его таланту. Уже в 1899-ом году она организовала в Москве большую выставку работ Ярошенко, где были представлены не только законченные картины, но и эскизы, наброски, графические зарисовки. Через несколько лет был издан каталог всех его работ. Но главной мечтой Марии Павловны было создание музея Ярошенко, в котором были бы собраны не только его собственные работы, но и полотна друзей-передвижников, составляющие коллекцию семьи Ярошенко. Мария Павловна предложила идею создания музея администрации КавМинВод, имея намерение передать для этих целей и свою кисловодскую усадьбу, но заинтересованности или средств в тот момент местная администрация не нашла. И супруга Н.А.Ярошенко завещала более ста полотен родному городу художника, коллекция положила начало созданию Полтавского художественного музея.
   Усадьба же в 1917-ом была кому-то продана, но грянула революция, и владелец её исчез, не выплатив даже душеприказчикам Марии Павловны (одним из которых был М.В.Нестеров, большой друг семьи) полной стоимости. В годы межвластия и Гражданской войны усадьба была разграблена, сады по большей части вырублены и то, что Белая вилла сохранилась в своём первозданном виде, можно назвать едва ли не чудом... или подвигом неравнодушных людей. И лишь в 1962-ом в главном усадебном доме, наконец, открылся музей Н.А.Ярошенко, во флигелях же ещё долгое время жили люди, только в 1990-ые вся усадьба превратилась в музей. Специально для кисловодского дома-музея были созданы копии нескольких наиболее значимых работ Н.А.Ярошенко, хранящихся в Третьяковской галерее, среди которых та самая едва ли не единственная, которую я вспоминала, когда слышала имя художника до посещения Кисловодска - "Всюду жизнь", а также "Кочегар", "Заключенный".



Эти работы выставлены в первом зале Белой виллы, бывшей гостинной, в стенах которой звучали жаркие споры об искусстве и науке, звучала музыка и порой - лучшие голоса оперной сцены. Сейчас здесь собраны картины раннего периода творчества (1860-1880-ые годы). К слову, все остальные работы Ярошенко в коллекции музея (кроме ещё одной картины "Песни о былом", оригинал которой хранится в Русском музее) - подлинники.





Самая ранняя работа из музейной коллекции - "Портрет молодого человека", полный внутреннего напряжения, скрытой работы живой мысли:



Мне, наверное, больше других запала в душу вот эта работа - "В монастыре", под сводами тёмной церкви, но в лучах света коленопреклоненная фигура молящегося:



Вторая комната в доме - та, в которой работал и умер Николай Александрович, его мастерская, в центре её тот самый мольберт, за которым работал художник, когда остановилось его сердце:







На стенах - портреты, написанные Н.А.Ярошенко в 1880-1890-ые годы. Венцом портретной живописи художника считается портрет Салтыкова-Щедрина, про который В.Стасов писал, что он "по письму, а ещё более по глубине и правдивости выражения превосходит, мне кажется, все портреты, когда-либо писанные этим художником. Наш знаменитый писатель представлен со всей глубиной психологии и страдания за себя и за других, которым дышат его последние сочинения и которыми он потрясает все сердца." Долгое время это полотно считалось утраченным, пока однажды к первому директору музея В.Секлюцкому (к слову, личность уникальная, герой-подвижник сферы искусства, но о нём в своё время) не пришёл случайный посетитель усадьбы и не рассказал, что, кажется, портрет находится у его знакомой в Харькове. Секлюцкий бросился по указанному адресу, убедился в правдивости сказанного и убедил владелицу продать портрет музею:



Одна из последних портретных работ Ярошенко - портрет Н.Обручева. Она несколько отличается от других, на которых обычно нет ничего, отвлекающего от черт лица, взгляда. Не бросается в глаза ни одежда, ни предметы окружающей обстановки, они почти незаметны, отодвинуты на второй план. Обручев написан не так - здесь и мундир, и орден, и письменный стол, подчеркивающий род занятий, и сама фигура выглядит мощно, монументально. Причина проста - портрет писался по заказа Сената в связи с выходом Н.Обручева в отставку, потому должен был соответствовать определенным параметрам и подчеркнуть масштаб личности профессора и члена Государственного совета:



Друг-скульптор Л.Позен:



Следующая комната принадлежала хозяйке - Марии Павловне.



Здесь стоит чудом сохранившийся рояль Марии Павловны. Других вещей, принадлежащих семье, удалось отыскать не много, но мебель того времени создаёт какую-то неповторимую ауру прошлого, заставляет забыть, что за окнами шумный и суетный 21-ый век:





Здесь представлены первые кавказские пейзажи Н.Ярошенко, а также несколько детских портретов, хотя к этому жанру художник обращался не часто. Освещённый солнцем "Мальчик в саду", например, для которого позировал юный Сеня Подушинский. В 1962-ом, будучи уже в преклонных годах, он пришёл на открытие музея Ярошенко:



Ещё одно полотно, попавшее в музей после долгих поисков В. Секлюцкого, - "Хор". Оно хранилось в частной коллекции семьи академика Ивана Павлова, и после долгих уговоров была передана в Кисловодск. Рассматривать картину можно долго, такие разные выражения на лицах героев, и исходит от неё тепло и свет, заставляющие по-доброму улыбнуться:



Сейчас в музее есть традиция: каждый год 7 июля, в день памяти Н.А.Ярошенко посетителей встречает ожившая картина. Для учеников музыкальной школы пошили костюмы, преподаватели подобрали песню, которую могли бы исполнять дети того времени, и картина зазвучала:)
   Четвертый зал - кавказские пейзажи, которые я уже показывала. Они написаны в 1980-90-ые годы, вытеснив почти все иные жанры из творчества художника. Недаром пристрастие Ярошенко к изображению видов Кавказа заставило И.Репина сказать: "Ярошенко пишет пейзажи, я был бы доволен, если бы у него они выходили хуже, может быть, он поскорее бросил бы эту блажь. Он так хорошо изучил человека и вдруг поменял его на природу!"






   

В пятом зале - работы, написанные по итогам путешествий Ярошенко по востоку (Палестина, Сирия, Египет в 1895-96гг) и Италии (1897г), а также в витринах - графические работы и акварели.

























Путешествие на восток совершалось в период, когда Ярошенко был в смятении чувств от наступившего разлада в товариществе художников-передвижников. Во власти тягостных мыслей он задумал написать картину о предетельстве - "Иуда", и искал вдохновения и сюжетов. Поездка оказалась плодотворной - завершённая картина хранилась в Полтавском музее и была утрачена в годы Великой Отечественной войны, два эскиза находятся в коллекции кисловодского музея:





Иду дальше, в гостевые флигели. Продолжение следует...

 Вовнушки - это башенный комплекс ингушского рода Оздоевых, расположенный на склонах гор Кавказа, там, где река Гулойхи, несущая свои воды в Ассу, проложила себе путь среди скал.

Вов - это боевая башня, название, собственно, и означает "Место с боевыми башнями". Считается, что первую боевую башню на одном из скальных утёсов построил в 14-ом веке основатель рода Оздоевых Цикким, праправнук легендарного мага и мудреца, пришедшего некогда в эти края из дальней стороны (то ли из Персии, то ли из Грузии, то ли из какой ещё древней страны). Вслед за Циккимом сын его построил рядом с боевой башней жилую, а затем и внук внёс свой вклад - воззвёл еще одну боевую башню на скале напротив, таким образом, надёжно взяв под охрану путь через ущелье.





Считается, что путь этот на стыке двух горных ущелий был частью Великих шёлковых путей, дорога отсюда уходила к Большому Кавказскому хребту, у подножия которого располагался Магас - столица легендарного Аланского государства, и дальше, в страны по ту сторону гор.



Говорят, некогда от башни к башне над ущельем был натянут подвесной мост, по которому в случае осады одной можно было перебраться в другую, и легенды рассказывают о бесстрашии женщин, переправлявшихся по этой зыбкой дорожке под градом стрел с малыми детьми на руках.



Честно говоря, я с трудом могу представить даже сам процесс строительства. Как умудрились сложить эти неприступные мини-крепости на скалах, где ногу-то ровно поставить сложно, да и подняться туда - нужно обладать сноровкой горного козла:



Как бы ни живописно смотрелся этот башенный комплекс, а дальние высокие горы всё равно то и дело отвлекают, перетягивая внимание на себя:



Ноги сами несут в их сторону, хочется подойти поближе, но оказывается, что нам и в самом деле туда надо. Юрий предлагает прогуляться дальше, потому что парой башен комплекс не заканчивается. Накануне Кавказ завалило свежим снегом, он лежит нетронутыми пушистыми, сверкающими на солнце сугробами, вызывая детские желания. Кто-то из попутчиков не устоял:)




Еще на подъездах к Вовнушкам Юрий обещал: "Я вас с местной охраной познакомлю, очень общительная!":) Зная кавказскую "охрану", я посмеялась, что если эта общительная решит познакомиться поближе, на ногах бы устоять, оказалась права - знатных размеров не совсем ещё взрослый алабай, радостно путаясь в лапах, прискакал навстречу и принялся вертеться вокруг, едва не сбивая с ног и толкая в сугробы:)) "Это девочка, любит шоколадки", - уточнил Юрий. Эх, неподготовленными мы оказались, шоколадок ни у кого не нашлось, скормили потом у машины ей бутерброды, но у меня возникло стойкое ощущение, что у собаки скорее дефицит общения, чем недоедание - кормят-то пограничники с базы, расположенной неподалёку, видимо, неплохо:)



Сопровождаемые охраной, мы дошли до комплекса захоронений - каменный склепы разных размеров и форм, отдалённо напоминающие осетинские. Выше на склоне горы виднелись также ещё несколько башен:







На обратном пути к машине любовались окрестными горами:





Гулойхи слегка выглядывает из-под ледяного панциря:





На вагончике охраны зацепил солярный символ (знак бесконечного движения, развития, процветания), что красуется на флаге Ингушетии, превращённый в орла:



И едем дальше... точнее, обратно, чтобы осмотреть ещё одну достопримечательность, которая до того промелькнула за окном машины. Продолжение следует...

   Коротко, по горячим следам, фотоподробности потом… возможно.

   В качестве предисловия. Конечно же, я снова выбирала между Тбилиси и Кисловодском мучительно и долго. Кончено же, окончательно снова решил прогноз погоды – именно в дни моего приезда на Кавказ пришла невиданная ранее зима: с морозами до минус 20, снегопадами, порывистыми ветрами и, как следствие, закрытым на неделю Верхним Ларсом. Впрочем, и Приэльбрусье закрывали. И периодически Домбай. Но если в те регионы можно было просто не ехать, то через Ларс лежал бы путь домой. Да и по большому счету, не столь интересно в Грузии в феврале, как красивой яркой осенью. Но как же тянуло… Конечно, я снова возмущалась по поводу стоимости отдыха в Кисловодске, но нашла более-менее приемлемый вариант: 3000 в сутки, завтрак в подарок, 2 минуты до входа в парк со стороны Стеклянной струи. Кому понадобится, расскажу, где искать.

  В качестве предисловия-2. Вечером накануне начала отпуска был концерт. Рок на шотландских волынках, я же такое не могла пропустить! Похихикала, что возвращаться с концерта за 4 часа до самолёта становится традицией. Ага… хочешь насмешить Бога, расскажи о своих планах. Дохихикалась. Ночью пришла смс-ка о переносе времени вылета с пяти утра на 10.30. Ладно, не критично. Чертыхнулась, перевела будильник, легла досыпать. Поутру проснувшись, заглянула на сайт аэропорта Минвод и увидела, что рейс в Оренбург отложили до вечера. Это на чём же мы тогда полетим, если самолёт с Мин.вод не вылетел? Заглянула в личный кабинет на сайте «Северного ветра», время вылета не поменялось – 10:30. Но! При попытке пройти онлайн-регистрацию (на тот момент уже пройденную) сервис выдавал сообщение о том, что регистрация пройдена, и выдавал новый посадочный талон, в котором значилось время вылета 22.00. Что сочеталось органично с информацией на сайте аэропорта Мин.вод. Заглянув в онлайн-табло нашего аэропорта, увидела те же 22.00. А заодно и информацию о том, что с утра аэропорт не принял ни одного рейса, московский вовсе сел на запасном в Уфе, остальные отложили. А что происходит-то? В окно своей квартиры я видела совершенно ясное, усыпанное звёздами небо и полнейший, редкий для февраля в наших краях штиль. Какие, к шуту, неблагоприятные погодные условия? Кто бы мог подумать, что 20 км расстояния – это очень много. В отличие от города, аэропорт, как оказалось, полностью утонул в тумане, видимость была просто нулевая. Ладно, бывает. Гораздо больше удивляло то, что  у «Северного ветра» информация о времени вылета упорно не менялась. Ехать в аэропорт и потом обратно не хотелось. Я ждала до последнего. Самолёт наш стоял в Мин.водах, московский рейс по-прежнему загорал в Уфе, упёртый «Северный ветер» собирался вылетать в 10.30. Я позвонила в справочную авиакомпании. Феноменально непробиваемый молодой человек на другом конце провода сказал: «Вылет в 10.30». Я спросила, почему тогда на посадочном значится вечернее время, ответил, что, вероятно, ошибка. Поинтересовалась, на чём и как полетим, если борт в Мин.водах, а оренбургский аэропорт закрыт по метеоусловиям, продолжал талдычить про 10.30, другой информации нет. Видать, на ковре-самолёте или на ступе меня собирались отправить… Плюнула, попрощалась, позвонила в справочную своего аэропорта, получила ответ про перенос на 22.00, легла досыпать снова. Общение со справочной "Северного ветра" - бесценно!:))

   К обеду жизнь в аэропорту наладилась, прилетел страдалец из Уфы, постепенно стали прилетать и другие утренние задержанные рейсы, и, загрузив заждавшихся пассажиров, уходили обратно в небо на Москву, Петербург, Екат. По нашему рейсу информация не менялась. Что обнадёживало. День отпуска потерян, конечно, но хоть в ночь бы долететь до места. Ибо с раннего утра завтрашнего дня у меня уже были планы. Позвонила в гостиницу, попросила меня не терять (бронь без предоплаты, отменят, где потом жильё среди ночи искать?). Дело близилось к вечеру, время вылета вроде бы не менялось, надо было выдвигаться в аэропорт, но… самолёт наш по-прежнему стоял в Мин.водах, и простой арифметический подсчёт показывал, что в 22.00 мы вылететь явно не сможем. Снова ждала до последнего, но сил уже не было, нервы сдавали, потому, решив, что в аэропорту оперативнее узнаю, что к чему, вызвала такси. Как только села в машину, увидела, наконец, что на сайте аэропорта Минвод появился заветный статус – «вылетел». Уф, позже, но всё же, наверное, улетим! В итоге ожидаемо рейс задержали ещё на пару часов, которые я скоротала за чтением исторического романа о временах перехода киргиз-кайсаков под покровительство Российской Империи (не спрашивайте, где связь с поездкой, просто выбрала книжку небольшого размера и в мягком переплёте, чтобы с рюкзак лишней тяжести не добавляла). «Вниманию встречающих, рейс из Минеральных вод приземлился…» прозвучало бальзамом на уши и нервы. Ура, летим!
   До Мин.вод добралась в первом часу ночи. Пока получила багаж и дождалась такси, пока доехали, пока заселилась… половина третьего. Выезд в шесть утра. Пара часов на поспать есть, уже радует. Спааать…

День 1. Северная Осетия.

   Михаил (к слову, неудивительная для Кавказа, но удивительная для нас смесь армянина и дагестанца:) ) пунктуален, приехал строго к оговоренному времени. Дальше едем в Пятигорск забирать остальных попутчиков. Сегодня с Кисловодска мы с ним одни. Северный Кавказ заваливает снегом, в свете фар видно, как пушисты и белы деревья вдоль дороги. Удивляюсь, как рано здесь наступает день – в начале седьмого уже светает даже в пасмурную погоду. Мечта – зимним утром просыпаться при свете солнца. Машина – комфортный внедорожник, водитель – ас, на перевалах с укатанными в лёд подъемами-спусками мастерство оценили. Попутчики – две пары, одна из Ростова, вторая из Якутии. Отбили ребята у нас желание жаловаться на погоду, сказав, что у них сейчас потеплело до -35. И правда, что жаловаться, когда у нас за боротом всего градусов 10, без ветра, и красивый пушистый снег. Видов нет, ну, так что ж? Не увидеть спрятавшийся за облаками Казбек было, безусловно, жаль, но я всё равно ощущала его близость, вставали перед глазами недавние отпускные картинки… ох, как же хочется повторить те чудесные осенние дни! Наша же поездка оказалась укутанной в облака, завораживающе-монохромной и снежно-пушисто-уютной. Вот именно так – окутавший всё вокруг пушистый снежок придавал окружающему миру удивительную атмосферу уюта, словно из детских воспоминаний, из зимней бабушкиной деревни вышел. Того, кто скажет, что мне не повезло с погодой, буду долго, изобретательно и безжалостно мучить заснеженными пейзажами:))

   Мне в итоге досталось место впереди рядом с водителем, хотя изначально оставили его для другой девушки… девушки, нас всех поразившей и восхитившей. На протезе вместо одной ноги, она, воспитывая пятерых (!) детей, умудряется вести такой активный образ, что мне и не снилось. Любят с мужем путешествовать на машине, на его день рождения стараются уехать куда-то ненадолго вдвоем, как в этот раз, объехали половину страны, ходят в горы, прыгала с парашютом и вообще – ходячий позитив!

   Позавтракать остановились в придорожном кафе, поела вкусных сырников под разговоры с Михаилом, обедали осетинскими пирогами и гранатовым вином в маленьком кафе у Даргваса. Перед отъездом как раз мечтала об осетинских пирогах, наелась в отпуске от души, привезя на пузе килограмм, несмотря на средний показатель в 27 тысяч шагов в день. Ощутила вдруг, как соскучилась по этим вот крошечным кавказским кафешкам без изысков и удобств, но с такой душевной вкусной едой и огромными порциями. Лепота…

   Осетию, наверное, все возят по стандартному маршруту (Даргавс, Фиагдон, памятники жертвам Колки и прочее), много раз про него читала, но смотреть своими глазами интереснее же. Для меня всё было в новинку, не была нигде. Из информации, не относящейся напрямую к объектам посещения, запомнилось особенно про чаши Уастырджи – святилища с иконами святого Георгия и своего рода огромные копилки-сосуды у дороги недалеко от селений, куда проезжающие мимо могут подойти, попросить о помощи в пути и в начинаниях. В качестве благодарности или жертвоприношения (в Осетии вообще христианство по сию пору тесно переплетено с язычеством) в сосуды бросают деньги или ценности. За чашей следят одна или несколько уважаемых в селении семей, открывают её раз в год, в мае, накануне празднования дня св.Георгия, деньги тратят на благо селения, на помощь нуждающимся соседям и т.д. (конкретные направления определяются на совете старейшин). И да, святой Георгий в Осетии – исключительно мужской святой, в его святилища женщинам хода нет. Миша вообще рассказывал много, увлеченно, интересно, с юмором. Кроме того, фотографировал всех по очереди, катал на качелях, стойко выносил просьбы о внеплановых остановках на «погладить осликов»:)) Повезло в тот день с гидом, в общем.

День 2. Балкария.

   Должна была ехать в Ингушетию, но накануне Катя написала, что группа не набирается, желательно перенести на 23-е. Я согласилась, и задала встречный вопрос: едут ли сейчас на Язык тролля в Балкарию. Катя ответила, что как раз завтра есть место. Я ещё дома думала повторить эту поездку. Во-первых, окрестности языка заворожили своей красотой, во-вторых, осталось занозой невозможность подняться к башне Абаевых. Да и в тёплой водичке поплескаться всегда за радость. А когда я увидела, как красиво замело Кавказ снегом, захотелось увидеть знакомые места и в таком удивительном наряде. Потому долго не раздумывала – поехала. 
    Мне снова досталось место рядом с водителем, ибо меня забирали первой. Гид-водитель на сегодня – недавний выходец с Крыма Станислав.  В целом хороший парень, интересно рассказывал про города КМВ, пока их проезжали, а вот по Балкарии… ну, не знаю, если бы не прошлогодние знания, мне бы информации показалось маловато. Но в этот раз мне было и не надо, а вот за возможность прогуляться по аулу я ему благодарна. В этот раз организованно мы к нему вообще не подходили, но приехали обедать в кафе напротив него. Сделали заказ и получили минут 30-40 свободного времени, пока будут готовить заказанное. Большая часть группы выбрала сидеть в кафе и попивать домашнее вино, я же быстро потопала наверх, а потом и еще одна женщина за мной, чуть погодя. В итоге я поднялась до башни, она дошла примерно до середины. В прошлый мой визит здесь светило солнце, проглядывая сквозь облака, в этот раз совсем затянуло небо тучами, пошёл мелкий снежок. Печально, атмосферно, под стать истории…
   А до этого в Безенги и у языка было солнечно, лишь бродили лёгкие облака. Укрытые снегом горы были прекрасны, хычины у Али по-прежнему вкусные, как и вино) В Черекской теснине в придачу к снегу еще и ветер поднялся, бросал в лицо колючую снежную крупу, мешал открыть глаза, чтобы рассмотреть высоченные стены ущелья. Да впрочем и рассматривать снова было особо нечего, снова затянуло облаками. Не хочет Черекская теснина показываться. 
    Удивила пара попутчиц, заявивших, что выбрали эту поездку только из-за замка Шато-Эркен. Пришлось заезжать туда с утра, Станислав-то надеялся вовсе без него обойтись. До чего мы все разные: при наличии в туре прекрасных горных пейзажей, озера, термального бассейна и исторических объектов отдать предпочтение новодельному замку? Оказалось, что сёстры задались целью посетить все новые замки России, вот и осуществляют. Ну, что ж, целеустремлённость достойна уважения. Заехали на полчаса. Не пожалели, хотя я тоже думала, что с легкостью обошлась бы без этого заезда:)) Но как раз из утреннего тумана выглянуло солнце, вокруг замковых прудов лежали чистый, лёгкий, не тронутый снег, искрящийся в солнечных лучах, хотелось валяться  в нём, как в детстве, и скакать вприпрыжку:)) Лебеди с утками тоже на месте, понаблюдать за ними – радость.
   Купаться в этот раз решили 5 человек из 6, потому не вылезали из бассейна целый час. При -14 на улице особый кайф. В этот раз весь бассейн нам, правда, не достался, местная компания ещё отдыхала, но да ладно, места всем хватило.
   Обратно ехали весело: попутчики, надегустировавшиеся домашнего вина у Али и в кафе Балкарии, остановиться просили каждые 20 минут, пофиг где, хоть в кустах:)) Водитель к счастью нам достался терпеливый, а остальные разомлели в тёплой водичке и потеряли способность раздражаться:))

День 3.   Кисловодск.
   Утром выглянула в окно, увидела голубое безоблачное небо при морозной погоде и побежала на поиски. Погода-то идеальная для видимости больших гор! С Красного солнышка ещё успела увидеть двуглавого красавца-Эльбруса отчетливо, на верхней станции канатки слева уже подкрадывались к нему легкие облака. Пока дошла до Малого седла, натянул на себя уже облачное покрывало, но еще был виден, а пока раздумывала, возвращаться обратно или идти дальше, совсем скрылся. Посмотрела, хватит:)
   В итоге дошла до Большого седла, зачем-то оставив нормальную очевидную тропу, потопала по заячьим следам самым неочевидным путем – круто в гору по сугробам, но дошла. Возвращалась нормальной дорогой. Какие виды на окрестные горы-лакколиты! Погода была чудесной: совершенно безоблачное небо, словно все облака притянул к себе Эльбрус, солнце, лёгкий морозец, снег похрустывает под ногами, наверху деревья склонились под охапками снега – новогодняя сказка да и только. Кисловодск вспомнил, что он самый солнечный город Северного Кавказа, и радовал вопреки всем прогнозам. Вечером посмотрела в зеркало и испугалась: вся физиономия красная, подгорела слегка на солнышке:))  
   Похождений до Большого седла мне показалось мало, потопала еще по туристической тропе к гротам, у которых фотоаппарат и то работать устал. Что уж про мои ноги говорить?:) Нашагала за день 37 тыс+ шагов, к тому же слегка потянула мышцу на икре. 
   Вечером обнаружила, что в гостинице куда-то делось отопление, а в ночь мчс пугал аномальными -21. Дали впридачу к одеялу теплый плед, спалось нормально, под утро даже жарко стало, ибо отопление вернулось с удвоенной силой.

День 4. Ингушетия.
   Странная это была поездка: очень долгая дорога, часов 7-8 провели в машине, чтобы выйти прогуляться в общей сложности минут на 40 да пообедать час на перевале Цей-Лоам. Активности, конечно, хотелось бы побольше, но какие в Ингушетии фантастически красивые горы! С погодой снова повезло вопреки и несмотря. Всю дорогу по правой стороне нас сопровождал отлично видимый Кавказский хребет и Эльбрус. В Осетии показался и Казбек, вознаградив за события трехдневной давности:) В Осетии остановились позавтракать в придорожном кафе. Хотя пара попутчиков было попытались возразить, но все остальные хотели осетинских пирогов, потому остановились. Это был взрыв вкусовых рецепторов и непередаваемый восторг. Свежеиспеченный, горячий, режешь – сыр тянется лентами за ножом, обалденно вкусный. Заказала маленький пирог грамм на 600, думала, с собой остатки заберу, ага, счас! Уплела, даже не заметив как, хотелось повторить!
    Ехали 23-го февраля, но у ингушей это не праздник, а день скорби, памяти. В этот день их депортировали с родных земель, всё та же печальная страница в истории, что у балкарцев, чеченцев. Юрий хотел завезти нас к мемориалу, но там на полдня перекрыли всё, мероприятия проходили. 
   Заповедник Эрзи, где располагаются башенные комплексы, в пограничной зоне, проверили паспорта. Дорога через невероятно красивое ущелье, очень пригодилась нам стеклянная крыша китайского автопрома, полюбовались вершинами уходящих в небо скальных стен. 
   Башен невероятное количество, комплекса разбросаны буквально в 500-1000 метрах друг от друга. Вот где бы я походила с удовольствием. Ох, не хватало мне там Отара, который тормозил бы у каждой башни и у каждой скалы:)) Заехали в Вовнушки – две прекрасно сохранившиеся башни на скалах, запирающие вход в ущелье. Эгикал – только со смотровой площадки, внутри всё завалено снегом, если только по колено в нём бродить, но моего стремления как-то никто не поддержал:))  Ладно, всё равно сюда хочется вернуться! Остановились пообедать в кафе на Цей-Лоам. Гид наш расхваливал кухню, но какого-то прям восторга я не испытала (в памяти ещё жили те пироги в неприметной придорожной кафешке), зато какой вид из окна! И какой лимонад! После обеда прогулялись на смотровую пофотографировать (-ся), и в обратный путь. Снова по нереально прекрасной дороге. Сказочно-красивый день, хотя столько сидеть в машине тяжко:))

День 5. Кисловодск.
   С утра до завтрака сходила на Сосновую гору, но Кисловодск и так два дня игнорировал пасмурные прогнозы, сегодня они таки сбылись. Видов впечатляющих не было, пасмурно, красивый снег с деревьев под двухдневным солнцем облетел. Пошла попить водички. А то когда коллеги спрашивали, что я буду делать в Кисловодске, отвечала: «Водичку пить, в бассейне купаться… пенсионерский отдых же». Смотрели недоверчиво, что-то подозревали… хоть в пятый день до воды-то дойти надо ж:))
   После завтрака решила, наконец, посмотреть в городе хоть что-нибудь за пределами парка. Заглянула в Никольский собор, что прямо через дорогу от моей гостиницы, Новодел (восстановленный собор 19-го века), внешне меня впечатлил больше, чем внутри. Алтарь богатый, росписи вроде под старину с как будто уже потускневшими, приглушенными красками, но...чего-то не хватает для гармонии. Потом пошла в усадьбу Ярошенко. Белая дача - его картины, ох и хороши пейзажи, особенно кавказские. В двух других флигелях - передвижники и сменные экспозиции. Очень понравился Дубовской, о котором и не слышала, прекрасные сочные пейзажи. Есть зал Нестеровых, где несколько картин самого М.В. и его внучки Ирины, и вышитые картины его дочери Ольги. Не прочитай до посещения, я бы даже не догадалась, что это вышивка, а не живопись! Есть и несколько карандашных набросков Нестерова. В общем, неплохая коллекция, интересный музей. Собралась было ещё к Шаляпину заглянуть, но там санитарный день оказался. Пошаталась ещё немного по городу, прогулялась по парку, покормила белку. 
   Вечером поехала на Суворовские источники. Как-то не впечатлилась. Многолюдно (не представляю, что летом и в выходные), в раздевалках места толком нет, переодеваться кое-как, пятой точкой друг об друга, сначала выход в крытый бассейн, прямо из него можно перейти на улицу, потому в закрытом вроде бы помещении чуть теплее, чем на улице, вылезаешь из воды замерзаешь сразу, да и вода не особо горячая, в районе 38 градусов. На улицу я даже не пошла, там вроде бы есть бассейн погорячее, но от него ж пока дойдешь потом, в снеговика превратишься))  В плане чистоты тоже не фонтан, что не удивительно, учитывая такой поток народу. Минерализация по ощущениям сильнее, чем в Аушигере, долго не просидишь, минут через 15 реально надо выходить. 

День 6. Ессентуки.
   Съездила на электричке в Ессентуки, прогулялась по Курортному парку, по улице Семашко со старинными домиками-дачами в стиле модерн, по парку Победы (понравился больше Курортного, огромный парк с высоченными деревьями), напилась водички (очень приятная на вкус, пробовала 4 и 17), купила чурчхелу. В Курортном парке какое-то невероятное количество жирных, с трудом способных усидеть на ветке голубей, облепивших все деревья и старающихся нагадить на голову проходящим по дорожке. А еще на Кавказе фантастически красивые коты! Иной раз такой король сидит, что аж фотографировать не решаюсь без спроса:)) К обеду повалил такой снег, что следы на дорожках заметало за пять минут. Сбежала в Кисловодск, тоже снежный, но поменьше. В другую погоду бы вернуться, по улицам в поисках дач побродить. Домики там очень красивые, интересные.
   Погуляла еще немного по Кисловодску, попробовала знаменитые пончики в «Снежинке». Думала, будут с кремом внутри, как в тбилисском «Фуникулёре», но нет, просто огромных размеров. Вкусные:) Неожиданно оказалось, что завтра уже уезжать.

 
День 7. Кисловодск-Железноводск. 
      Традиционно прогулявшись напоследок с утра по парку, вызвала такси и уехала в Железноводск. А там снега накануне навалило с полметра! Завалил этот снег все мои планы, знала бы, осталась бы в Кисловодске. Ибо троп нет, лавочек нет, лестниц нет – всё под снегом, не город, а один большой сугроб, который пытаются почистить 8 тракторов (из новостей) и человек десять с лопатами (увиденных лично). Куда по тем сугробам идти-то? Пошла в парк, вышла на первый (Лермонтовский) терренкур, с него зачем-то весьма необдуманно свернула на второй, а там тропа – одно название, пара человек до меня прошли, следы оставив. Долго шла с матами, проваливаясь с той «тропы» в снег по колено, вышла к Каскадной лестнице, которую только начали расчищать, поднялась по ней, попила водички, вернулась на первый терренкур, чтобы дойти его до конца. Вновь вышла к Каскадной лестнице, спустилась вниз, обошла озеро. Собственно, всё, что завтра делать?:)) Нашла экотропу на вершину Железной, на ней табличка висит, что по погодным условиям движение ограничено… но такие таблички у них всюду, даже на городских улицах, ничем не перекрытых. Решила утром попробовать сходить, посмотреть, что там. Ну, просто такие горы красивые вокруг города – Бештау, Развалка, Медовая, а ниоткуда толком не сфотографировать, деревья да здания загораживают. Может, хоть с Железной откроется вид?

День 8. Железноводск.
    Вообще-то я ехала в Железноводск с мыслью сходить на Бештау. Тропа начинается прямо за моей гостиницей. Но снег…С утра заглянула всё-таки на тропу. У начала стоят машины, видать, кто-то по ней ушел...но были первопроходцами. Несколько следов в сугробе по колено. Пошла было по ним, но метров через сто повернула обратно - не прогулка будет, а мучение. Пошла через "Горный воздух" по лермонтовскому терренкуру, опять какая-то нечисть заставила меня свернуть на второй. Вроде показалось, что тропу со вчерашнего дня получше утоптали. До развилки с третьим терренкуром в самом деле идти можно нормально, потом люди испарялись что ли? Или обратно поворачивали? Вторая часть - по-прежнему рыхлые сугробы и немного следов...тропой не назвать. Заглянула было на третий терренкур, но там и вовсе добровольцев проложить тропу было от силы пара человек, по сугробам лезть – не, спасибо. По второму-то дошла опять, ругаясь на чём свет стоит. Вообще в плане комфорта и ухоженности железноводский парк от кисловодского отличается, как небо от земли. Как и город в целом. Вроде бы тоже статус курорта федерального значения, симпатичный город, но какой-то печально-запущенный он, создаётся ощущение его ненужности собственному градоначальству. Много заброшек в курортной зоне – как старых исторических зданий, так и начатых и незаконченных строек, вроде бы что-то реставрируется (Островские ванны, дворец), но уже несколько лет назад видела фото с этой реставрацией, такими темпами до других зданий не дойдет, наверное. На терренкурах ни внятных указателей расстояния, ни лавочек, ни указателей на что-то интересное рядом. Дорожку снегом вот занесло, и вообще не понимаешь порой, по терренкуру идёшь или просто в лес уже забрела. Я в принципе за минимальное вмешательство в природу, по мне и плитка на дорожке там лишняя, но более внятные указатели и почаще хоть можно же поставить? Может, под снегом всё спряталось, не знаю:))
   Сходила в музей - станцию дилижансов (реально сохранившееся здание, в одной комнате история его, две другие посвящены пребыванию Толстого на Кавказе. Понравились картины Лансере, иллюстрирующие кавказские произведения Толстого. Потом попила водички и решила-таки посмотреть на тропу на вершину Железной. Она как раз утоптана вполне нормально, за исключением пары участков, на которые снегу нанесло ветром. Поначалу идти было одно удовольствие - заснеженные деревья шатром над тропой и тишина, потом тропа пошла по самому краю, деревья перестали закрывать от ветра, а он был в тот день весьма не слаб. И нет, видимость на окрестные горы сильно лучше не стала, все равно деревья вид закрывают. А вид-то сногсшибательный! Как и ветер с вершины:)) До самой верхней точки не дошла, чуть осталось. Но задуло уже совсем, грозя снести, и главное - я поняла, что и вершина вся заросшая лесом. Потом уже прочитала, что есть смотровая, на которую надо спуститься осторожно чуть ниже, вид на Бештау и город с неё, на другие горы нет. Ладно, может, в другой раз, без снега.
   Спустившись, купила с собой осетинский пирог, съела половину, отдохнула часа полтора, пошла еще прогуляться по лермонтовскому терренкуру да водички попить. В бюветах вечером какое-то невероятное количество народу. Ветер еще усилился, просто ураган какой-то, зато закат был огненно-красив, пожалела, что фот не стала брать. 

День 9. Пятигорск.
   Утром позавтракала и поехала в Пятигорск. Раз уж не удалось поставить одну галочку в списке "надо осмотреть", хотя бы другую поставлю. Сегодня был, пожалуй, самый пасмурно-туманный день. Машук и то в туман ушел наполовину, от Бештау смутно проглядывала лишь одна вершина
   Доехала на маршрутке до Верхнего рынка, оттуда до домика Лермонтова минут 20 медленным шагом. Первым попался по дороге дом Алябьева, не стала искать кассу, прямо во дворе купила билет онлайн и пошла через турникет. Заведующая посмеялась - наши туристы, говорит, любят начинать с конца осмотр, за то и любим:)) Музей потрясающий - коллекция музыкальных инструментов Кавказа с подборкой стихотворных строк, где они упоминаются, наушники висят, можно звучание послушать. Дальше залы, посвященные лермонтовским текстам в музыке, кинематографе, театре. Везде всё звучит, на экранах - спектакли, фильмы, рассказы. Есть и зал Алябьева, который снимал этот дом, когда жил в Пятигорске. Последний зал - временные выставки, картины местного художника.
   Потом пошла в начало - к Лермонтову. Первый у ворот литературный отдел, но меня оттуда проводили - зайдите позже, группа пока большая. Пошла к домику под соломенной крышей, последнему земному пристанищу Лермонтова. Потом к дому с экспозицией "Лермонтов в изобразительном искусстве". Тоже очень понравилась - не только портреты Лермонтова, но и многочисленные иллюстрации к его произведениям от разных авторов. С удовольствием посмотрела, пока меня не догнала всё та же большая группа. Пошла в литературный, а там тех.перерыв. Махнула рукой, ушла. Не хотят пускать - не надо. Прошлась до Цветника и Горячей горы, поднялась к арфе, которая почему-то не звучала. Потом решила двигаться к рынку, сделала крюк, заглянув к Лазаревской церкви и некрополю, нашла место первого захоронения поэта.
   Прежде, чем ехать, зашла в "Кухни мира ", пока рядом. Прошлась, посмотрела, но вернулась к Кавказу - к чихиртме и хинкали:)) потом уже увидела мидии продавали, но да ладно, и так вкусно было. Взяла еще хачапури на мангале с собой, на ужин.
  В Железноводске поднялась к Пушкинской галерее, зашла посмотреть. Шла ради самого здания, но и картины местных художников посмотрела с удовольствием, много интересных работ. Попила воды, купила конфеты и сыр, прошла напоследок лермонтовский терренкур и пошла собирать чемодан. Пришла, а в гостинице света нет... а на телефоне 50% зарядки. Засада. Собрала быстро вещи, пока светло на улице. Только заметно стемнело, как свет включили. Совершила открытие - до аэропорта ехать всего 20 минут, поэтому лежала на кровати почти до половины девятого. Не успела приехать, как странным образом объявили регистрацию. Обычно они это делают за 5 минут до времени её окончания:) Кофе, два с половиной часа здорового сна в самолёте и всё, отпуск закончился, дома.
 

   Ингушетия по большей части - это горы. Разнообразные, но невероятно, восхитительно прекрасные. Равнинная часть сравнительно невелика, на ней располагаются наиболее крупные города - Назрань и Магас. А дальше дорога углубляется в горы. Сначала на пути нашем встретились относительно невысокие, заросшие лесом:

А потом дорога, бегущая вдоль реки Ассы, углубилась в узкое, проложенное её водами ущелье. И вокруг встали суровыми стражами отвесные скалы. Асса - приток Сунжи, берущая начало на территории Грузии, на склонах Большого Кавказского хребта, за многие века своего существования проложила себе дорогу сквозь каменные толщи гор, образовав глубокий каньон, сегодня связывающий равнинную часть Ингушетии с высокими горами Кавказа. Ассинское ущелье - это 17 километров потрясающей красоты, гигантских причудливых скал, среди которых примостились руины древних башен и крепостей. "Стены" ущелья настолько высоки, что на дно его, на дорогу, что проложена вдоль реки, не всегда даже попадает солнечный свет, поэтому воздух там свеж, прохладен и наполнен влагой студеной горной реки. Особенно, говорят, чудесен этот воздух в мае, когда цветут в ущелье невесть как примостившиеся на каменных склонах сосны. Здесь эхом от  скал отражается грохот бурной реки, стекают прямо по скалам в реку (а то и на дорогу) водопады, в каждом камне, за каждым поворотом видится чей-то причудливый силуэт. И так хочется выйти из машины и топать среди этих каменных стен пешком, замирая от восторга, ощущения мощи и силы природы и того, насколько все мы - песчинки рядом с её творениями.... В общем, ехать мимо красоты и не иметь даже возможности её сфотографировать было обидно:)) Тем более, что в окно машины даже масштабов окружающего величия понять невозможно - верхушки окружающих скал не видно. Благо,  у  нас был прозрачный верхний люк, с которого к моменту въезда в ущелье солнце окончательно стопило ночной лёд:) Я, конечно, больше смотрела в окно, сознавая бесполезность попыток что-то сфотографировать, но совсем не попытаться было же невозможно:)

Один раз мы всё-таки остановились, на небольшой смотровой площадке с беседкой, чтобы посмотреть на горы, подышать воздухом, размять ноги и попить водички, стекающей прямо с гор:

Когда сели в машину, чтобы ехать дальше, Юрий сказал, что нужно приготовить паспорта. И действительно, через пару минут промелькнула за окном старая Галгайская застава,

а вскоре за ней снова пришлось остановиться - у современной погран.заставы. Ребята-пограничники тщательно проверили паспорта, сверив лица с фото и изучив гражданство и регистрацию. Не найдя ничего подозрительного, пожелали счастливого пути. Мы проехали ещё совсем немного, когда стены Ассинского каньона внезапно раздвинулись, разошлись в стороны, и перед взглядами нашими предстала небольшая горная долина, по которой были разбросаны разной степени сохранности древние аулы, отдельно стоящие башни и целые башенные комплексы. А за ними возвышались огромные, заснеженные горы Кавказа, за которыми лежала Грузия. Мы оказались на территории заповедника "Эрзи":

Будь моя воля, я бы, несомненно, обошла все эти склоны, на которых тянулись к высоким горным вершинам стройные башни. Но моей воли не было, поэтому все они лишь промелькнули за окном, пока мы ехали к Вовнушкам. Оставалось только вздыхать и лелеять, взращивать в душе желание сюда вернуться. Продолжение следует...

   Итак, мы поднялись наверх, к Языку тролля. Традиционно сделали заказа в кафе и пошли гулять. В отличие от прошлогоднего моего гида-водителя Александра, Станислав, наоборот, очень настаивал на том, что обедать мы будем в кафе Верхней Балкарии, но я сказала, что без хычина не уеду:)) "Вот по хычину разве что возьмите, перекусить, а на обед место оставьте," - сдался Стас.

   Ничего здесь за год не изменилось - хычины у Али всё такие же вкусные (разве что поесть их теперь можно и в тепле, соорудили небольшой крытый домик-кафе, хотя погода стояла столь чудесная - солнечная и безветренная, что мы вдвоём с попутчицей Сашей всё равно присели в летних беседках), горы Скалистого хребта по-прежнему прекрасны и купаются в облаках,

и зимой здесь всё так же безлюдно, к счастью. Вот только в отличие от прошлого года все пейзажи прикрыло снегом, потому всё вокруг казалось новым и незнакомым... ну, почти:) Если интересно сравнить - вот ссылка на бесснежные пейзажи февраля 2024: https://forum.tourtrans.ru/blogs/entry/2265-балкария-из-пятигорска-язык-тролля/ Там же есть и краткая информация о месте, куда мы приехали. А тут пусть будут просто зимние картинки, ибо что рассказать про горы? Их надо просто видеть, желательно, своими глазами:)

Навстречу облакам:)

Единственную мини-группу коллег-туристов встретили да и та уже уезжала:

Руины старого аула:

Облака бродят мимо, то прикрывая горы лёгкой вуалью, то совершенно открывая и небо, и окрестные пейзажи:

Язык тоже спрятался под снегом, едва различим с этой стороны:

Пришла сфотографировать барашков, а их и след простыл:)

Уже из кафе обнаружила их на другой стороне. По скалам перебираются со скоростью бывалого альпиниста:)

Люди и горы:

Горы и облака:)

И вот уже, поев хычинов и попрощавшись с Али, мы снова спускаемся вниз, бросая прощальные взгляды на горы у Безенги:

Покидаем Безенги:

И едем дальше, к Голубому озеру. Ещё немного дорожных видов и озеро - в следующий раз:

Продолжение следует...

Итак, улица Кольцова, идущая вдоль сквера на стороне, противоположной входу в Крепость. Сюда, на сквер (т.е на бывшую Базарную площадь) выходят фасады нескольких интересных старых особняков, притягивающих взгляд. Особенно меня очаровал вот этот дом из красного кирпича с деревянным балконом со следами готического стиля. Возвращалась к нему несколько раз в разное время суток, благо, он совсем рядом с моей гостиницей:)



Это дом Цинцинаторов. Изначально здесь стояла другая городская усадьба, принадлежавшая Ивану Фёдоровичу Цинцинатору, который был смотрителем кисловодского курорта в конце 19-го века. Нынешнее же здание возвел на фундаменте старого семейного дома его сын, известный в Кисловодске фармацевт и владелец крупной аптеки Дмитрий Иванович Цинцинатор в 1903-ем году:



Ещё одно весьма примечательно-нарядное здание - нынешняя гостиница "Султан-Люкс" (в которой я, к слову, думала остановиться), а в начале века 20-го - доходный дом Емельяна Тамбиева (или гостиница "Большая Московская). Тамбиевы - знатный кабардинский род, Емельян Тамбиев владел земельными участками в 25 км от Кисловодска, на которых содержал небольшой конезавод, с которого в летний сезон предоставлялись кисловодским отдыхающим лошади для верховых прогулок, разводил дорогостоящие породы овец, разбил фруктовые сады. Однажды всего этого Тамбиеву показалось мало, и он выкупил у вдовы отставного майора Свентицкого одноэтажный домик, в котором было шесть комнат, сдававшихся в наём. Сначала Емельян Тамбиев просто продолжил дело майорши, но уже в следующий год прикупил и соседний участок земли и возвёл на месте скромного шестикомнатного огромный трёхэтажный особняк. Доходный дом Тамбиева пользовался огромным успехом и спросом, ибо был оборудован по последнему слову технического прогресса. В нём было всё для комфортного отдыха - отопление и водопровод, ванные в каждом номере, телефон, электрическое освещение.



   Но не только о Тамбиевых хранит память этот дом. В годы Первой Мировой войны здесь был размещён лазарет, в котором за ранеными ухаживала молодая красавица-черкешенка из знатного рода Эльмесхан Хагундокова. Среди раненых она встретила и своего первого мужа - Николая Баженова. Счастье было недолгим - грянула революция, и семья Хагундоковых, оставив Россию, осела в Париже. Эльмисхен и Николай же с маленьким сыном изначально отправились в китайский Харбин. Там Николай, так и не оправившись толком от полученных ран, умер, оставив жену с маленьким ребёнком на руках в полном одиночестве в чужой стране.
   Эльмисхен перебралась к родным в Париж. Она была молода, прекрасна, грациозна - поворот судьбы привёл её в модельный бизнес. Эльмисхен сначала работала манекенщицей в модном доме Шанель, а затем основала и свой собственный  - "Эльмис", где создавать эскизы для собственной линии одежды ей помогал брат Георгий. Правда, через пять лет модный дом пришлось закрыть - грянул кризис, не до дорогих платьев стало французам. Эльмисхен переключилась на дизайн и оформление интерьеров. В 1934-ом она вышла замуж за француза, приняв католичество и став графиней Ирен де Люар.
   Когда началась Вторая Мировая, и в Париж пришли фашисты, Эльмисхен вступила в ряды Сопротивления. И вот тут ей пригодился опыт, полученный в юные годы в лазарете Кисловодска - в первые же дни войны Ирен-Эльмисхен, закупив с помощью мужа несколько автомобилей, возглавила передвижной хирургический госпиталь. Его потом прозвали "летучим", за то, что он стремительно перемещался и оказывался именно там, где больше всего был нужен. Эльмисхен вместе со своим госпиталем побывала в Касабланке, Алжире (где спасла от тифа и холеры сотни людей), а в 1944-ом оказалась в Италии, где спасла немало раненых в битве у Монте-Кассино (сражении за Рим). После окончания войны Ирен де Люар получила орден "Почетного легиона" от Шарля де Голля и по праву и с достоинством прошла в колонне на параде в честь победы над фашизмом.
   Ирен де Люар  - Эльмисхен Хагундокава прожила долгую и достойную уважения жизнь. И после войны она продолжала помогать людям - устремлялась туда, где вспыхивали вспышки инфекционных болезней, чтобы лечить и спасать. Создала на свои деньги реабилитационный центр для солдат без средств к существованию. Взяла шефство над кавалерийским полком, солдаты которого называли её своей крестной матерью. Удивительная женщина, оставшаяся в памяти французов и истории французского Сопротивления как пример истинного мужества, самопожертвования и доброты.

(фото из интернета)

***
Несколько домов с причудливыми разномастными балкончиками, пара из них принадлежала бывшим морским офицерам Николаю :



и (дальний с похожим балконом) Владимиру Бландовым:

И здесь тоже живёт удивительная история. Братья Бландовы, выйдя в отставку, изрядно поколесили по Европе, изучая производство сыров, а затем открыли в Москве на Тверской лавку по продаже сыров и другой молочной продукции. Бизнес быстро пошёл в гору, буквально через несколько лет братья владели уже 25-ю сыроваренными заводами в шести российских губерниях и 60-ю лавками только в Москве, не говоря о других городах. Как и многие состоятельные граждане рубежа 19-20 веков, Бландовы ездили отдыхать и лечиться на воды, и вскоре оценили здешние бизнес-перспективы - отдыхающих, желающих попить не только водичики, но и покушать натуральной вкусной молочной продукции - хоть отбавляй. Молоко коровы и козы, пасущиеся на местных сочных травах, дают отменное. Вода с гор - чистейшая. Любая продукция получится высококлассной, вкусной, полезной. В начале 1900-ых годов братья купили на Базарной площади пару усадеб и построили дома с лавками на первых этажах. Торговали всё той же молочной продукцией и колбасами, постепенно создав вокруг Кисловодска несколько небольших сыроварен.
   Братья Бландовы не упускали возможности расширить ассортимент, привлекая покупателей чем-то новым и интересным. Местная легенда (в коей есть сколько-то правды) рассказывает о том, как Николай и Владимир Бландовы открыли для отдыхающих в Кисловодске, а заодно и для москвичей целебный кисломолочный напиток кефир. Рецептом этого волшебного напитка долгое время владели только кавказские горцы. В стремлении раздобыть технологию приготовления и кефирные грибки Бландовы отправили в карачаевский аул Бойчоровых своего управляющего с юной красавицей-мастерицей одной из сыроварен Ириной. Карачаевский князь, конечно, встретил гостей радушно, накормил, напоил, но секретов не выдал. Более того, на обратном пути бравые горцы - приближенные князя похитили Ирину. Но едва успели доехать до родного аула с пленницей, как нагрянул бландовский управляющий с полицией. Карачаевцы к тому времени были подданными Российской империей, в коей кража невест законом не разрешалась, поэтому, дабы замять скандал, князь был вынужден согласиться на выкуп, который взяли теми самими вожделенными кефирными грибками. И вскоре чудодейственный напиток стал производится на заводах Бландовых и поставляться в Боткинскую больницу, где использовался в качестве лечебного питания. Вот такая детективная история:)
   И всего-то несколько домов, а сколько интересных судеб, людей, историй... Чудный город Кисловодск!
  Продолжение следует....

   Утро снова началось с раннего подъема. Честно говоря, хотелось побыстрее собраться и выйти на улицу, вдохнуть свежего морозного воздуха. Ибо накануне вечером МЧС Северного Кавказа прислал предупреждение об аномально низких температурах (до -23), а у нас в гостинице вечером отключилось отопление, в связи с чем мне принесли дополнительный теплый плед. Я не особо заморачиваясь вопросом, что там с батареями случилось и надолго ли, забралась под это двойное одеяло и заснула. Проснулась среди ночи с ощущением печки вокруг:)) Батарея рядом с кроватью разогрелась в пару раз сильнее по сравнению со вчерашним днём, в комнате было душно, под двойным одеялом жарко, а попытка открыть окно, чтобы проветрить, с треском провалилась - то ли примёрзло, то ли на зиму запечатали его намертво. Печаль... дома-то я в любые морозы привыкла спать с открытой форточкой. От пледа я, конечно, быстро избавилась, но сильно ситуацию это не спасло. К утру уже очень сильно ощутился недостаток кислорода, потому встала я раньше будильника, собралась быстро, вышла на улицу, но особо погулять у гостиницы не удалось - водитель тоже приехал раньше и ждал у подъезда. Хотя... это было не точно, ибо накануне Юрий даже не назвал марку/номер машины. Но, подумалось мне, вряд ли какой-то сумасшедший отдыхающий в курортном городе постоялец нашей гостиницы решит куда-то выезжать в 6 утра, потому, увидев у входа единственную машину с работающим двигателем - внедорожник китайского автопрома, я пошла знакомиться и оказалась права - машина ждала меня:)) 

   Меня снова забрали первой, но везение с местом впереди закончилось - Юрий указал мне на сиденье за водительским. Было очень и очень жаль, ибо именно в этот день пейзажи за окном мелькали настолько фантастически прекрасные, что не запечатлеть их на фото казалось катастрофой:) Наш водитель сказал, что, по его мнению, мы едем в самый красивый регион Кавказа, спорить с этим утверждением было сложно, хотя скоро я поняла, что объективного суждения от Юрия ждать не стоит, ибо Ингушетия была для него чем-то явно очень сильно близка и дорога, жила в его сердце любовь к этому краю такая, которая не замечает или  прощает все недостатки. Это замечательно, но объективности в рассказах порой мешает, знаю по себе:)

   Все попутчики в этот раз были с Кисловодска, но на скорость сборов это не повлияло - долго ездили с одного края города на другой, потом долго ждали трех девушек, прилетевших только накануне и потому, видимо, не сумевших выспаться и проснуться вовремя:)) Наконец, собрались и отправились в дальний путь. Я уже писала, что это был весьма странный день - долгая-долгая дорога, разбавленная несколькими короткими... не прогулками даже, выходами из машины. При этом дорога эта была настолько красива, что промелькнула быстро, как один миг, и никакого разочарования от поездки не осталось. Уже в Ставраполье взгляд порадовала выплывающая из утреннего тумана Бештау:

   Потом показался двуглавый красавец Эльбрус, а потом, когда утренняя дымка развеялась, осела вниз, встал по правую сторону от дороги резной, рельефно очерченный, чётко видимый во всей своей красе Кавказский хребет. Жаль только, что я сидела слева:) Да в общем и сидящим справа не очень что либо было видно, ибо стекла упорно покрывались инеем, пока не засветило прямо в них солнце и не растопило ледяную корку. Но совсем без фото я же уехать с той дороги не могла, поэтому дальше будет немного дорожных картинок не слишком хорошего качества, на память:)

   Большую часть пути до Ингушетии мы ехали через осетинские земли, и именно этим утром, на этой дороге случился, пожалуй, самый вкусный из испробованных мною осетинских пирогов. Юрий предложил остановиться позавтракать, пара попутчиков попыталась было возразить, что неголодные и не стоит терять времени, но четыре голодных дамы и водитель победили большинством голосов. Остановились, как всегда, в малоприметной придорожной кафешке, где нам принесли совершенно умопомрачительные пироги с сыром. Описать это невозможно, надо только пробовать - тонкое, нежное, тающее во рту тесто, горячий, тянущийся лентами за куском сыр... восторг, от которого невозможно оторваться. Думала, что даже маленького размера пирог я не осилю на завтрак, остатки заберу с собой. Какое там?.. Он исчез так быстро, что впору было топать за вторым!

   А когда позавтракали и снова тронулись в путь, впереди, возвышаясь над другими, более близкими горами, на фоне по-февральски лазурного неба вдруг показалась ещё одна двуглавая вершина, заставив сильнее забиться моё сердце, погружая в водоворот ностальгических воспоминаний... наконец, был виден Казбек. Это ли не счастье? Спасибо за встречу, седой великан:)

И вот уже купола мечетей и стройные минареты обозначили, что едем мы по территории Ингушетии.

В тот день календарь показывал 23 февраля, но здесь это - не праздник, а день памяти и скорби. Про насильственное переселение населения Балкарии в 1944-ом я рассказывала. Ингушей постигла та же участь, только их сдёрнули с мест на пару недель раньше, того самого 23-го февраля. Юрий предложил заехать к мемориалу памяти - "Девяти башням" в Назрани, но там проводились официальные мероприятия, въезд на полдня перекрыли, нас вежливо развернули. Ну, что ж, мы повернули в сторону гор. Продолжение следует...

      Итак, я топала по дорожке, окружённой укрытыми пушистым инеем деревьями. Сначала она вела вдоль ограждения спортивного комплекса и была довольно многолюдной, а потом свернула, шла какое-то время вдоль забора, отгораживающего в этом месте парк от дороги, а потом и вовсе углубилась в лесную часть, и я на некоторое время осталась на ней совсем одна.

Довольно быстро я начала подозревать, что тропа ведёт к Малому седлу, и оказалась права. Вскоре она вынырнула на открытую местность:

Немного задержавшись на этой сказочной со всех сторон полянке, 

я потопала дальше и через считанные минуты увидела вершину Малого седла:

Местность вокруг была совершенно незнакомая, и дело было даже не в снежных её одеждах. В прошлом году, поднявшись сюда с кучей приключений, я попала в облако и увидела сплошное молоко. Потому сейчас я с интересом осматривалась по сторонам, не особо спеша к вершине:

И вот, наконец, вид на Кисловодск с Малого седла:

Эльбрус между тем почти совсем скрыли облака, только вершины выглядывают:

Местный сторож дрыхнет на солнышке:

Погода в самом деле стоит чудесная - тепло, солнечно и почти даже безветренно, так и шепчет - нужно гулять дальше. Потому продолжение следует...

"Белая дача" - дом-музей художника-передвижника Н.А.Ярошенко стал для меня местом открытий. Думаю, не ошибусь, сказав, что со школьного советского детства все мы помним пару картин, изображающих людей угнетённых, людей-борцов, людей труда, но и не более того, пожалуй. Я ж, наверное, и вовсе помнила только однажды увиденную в Третьяковке и запавшую мне в душу картину "Всюду жизнь" Сколько в ней света и радости, несмотря на драматический антураж!

Да, моя подружка, побывавшая в кисловодском музее год назад, показывала мне фото, я мимоходом подумала, что интересно, надо зайти в следующий приезд, но особо не вглядывалась, да и что там разглядишь на фото? Художественные полотна нужно смотреть вживую... Поэтому, попав, наконец, в дом-музей Николая Ярошенко в Кисловодске, я была поражена его талантом и многообразием жанров, в которых он работал. Тут и бытовые сцены из реальной жизни - жанр, объединяющий творчество всех передвижников (а Ярошенко был одним из главных идеологов товарищества), и портреты, и пейзажи... и все они восхитительны.
   После покупки Белой дачи Николай Ярошенко каждое лето проводил в Кисловодске, много путешествовал по Кавказу. Его "путевыми заметками" стали многочисленные привозимые из тех поездок эскизы, зарисовки, живописные полотна, на которых - красные камни окрестностей Кисловодска, пятиглавая Бештау, высокие прекрасные горы Кавказского хребта, колоритные портреты горцев. Северный Кавказ в то время для большей части российских граждан был "терра инкогнита", поэтому когда Ярошенко привёз в Петербург и представил на одной из выставок свои первые кавказские работы, в том числе картину "Шат-гора" (Эльбрус), некоторые посетители выставки подумали, что эти невероятной красоты горы - фантазия автора:)



Так Николай Ярошенко познакомил петербуржцев с красотами Кавказа и с лёгкой руки (точнее, пера) критика В.Стасова получил негласный титул "портретиста гор". В последние годы своей жизни Ярошенко путешествовал (совмещая с лечением) и по другим странам Европы и Африки, и их пейзажи тоже запечатлелись на его полотнах, но то уже будет отдельная история, как и история "Белой дачи". Сегодня же пусть будут здесь только кавказские зарисовки, коим а музее отведен отдельный зал. Большая часть картин - небольшого размера, но от этого они не становятся менее чудесными:)



Окрестности Кисловодска:







Ярошенко на этюдах у красных камней:



Бештау и Пятигорск:



Горцы:







и горы:)







Ушба:

   И вот перед нами Даргавс - "Город мёртвых", некрополь 16-19 веков.  Он находится на горе Раминырах и на фоне гор, но "фон" в этот день от нас спрятали снег и облачность. В зимний, пасмурный, к тому же будний день народу здесь, к счастью, было немного, что давало возможность побродить в раздумьях и прислушаться... к глухой тишине или к лёгкой, но неумолимой поступи времени?

   Даргавс на сегодня - музейный объект с платным входом (150 руб.) и суровыми правилами поведения, призванными хранить покой мёртвых (нельзя забираться внутрь склепов, доставать оттуда человеческие останки, фотографировать их и с ними, посещать некрополь в слишком открытой/короткой одежде и пр.). Но есть же всегда категория граждан, считающая, что правила созданы лишь для того, чтобы их нарушать, потому всё чаще ведутся разговоры о том, чтобы закрыть Даргавс и подобные ему комплексы в других регионах Северного Кавказа для туристов. Не знаю, может оно и правильно? Местные же и без того сюда приходят не часто, и уж точно стараются при этом успеть до захода солнца.

      Про этот "Город мёртвых" часто рассказывают легенды, которые нередко рождаются прямо на ходу у гидов с богатой фантазией. Наш Михаил - прагматичный реалист, рассказывал только конкретные исторические факты:) Массовые захоронения начались здесь в 16-ом веке, последние относятся в тридцатым годам века 19-го. Не сказать, что каменные склепы Даргавса - явление уникальное, скорее, наоборот, - подобный тип захоронений весьма характерен для горных аулов. Причина проста - в горной местности земли, пригодной для пастбищ или полей/огородов, ничтожно мало, на вес золота каждый клочок, поэтому и кладбища создавали таким образом, чтобы они были вместительными при малом занимаемом месте. Каменные склепы сооружали многоярусными, они уходили либо частично под землю, либо возвышались над землёй на 2-4 яруса-"этажа":

   Склепы были родовыми - один домик-склеп на одну семью в нескольких поколениях. Поначалу хоронили, просто завернув в ткань и положив на деревянные полки, укрепленные в несколько рядов по периметру стен. Когда место на полках-ярусах заканчивалось, останки просто опускали вниз, на землю, освобождая место. Таким образом, в подобный склеп могли захоронить до ста умерших. Здесь, в Даргавсе, около 300 солнечных дней в году, климат сухой, нагревающийся на солнце камень и вентиляция через отверстия в крыше приводили к тому, что тела быстро мумифицировались, не создавая угрозы распространения инфекций.

Более поздние захоронения (века примерно 17-го) удивительны тем, что, видимо согласно появившимся представлениям о загробной жизни, стали хоронить в деревянных лодках, рядом с одной при исследовании учёные обнаружили даже весло. И лишь самые последние, относящиеся к 19-му веку захоронения, - в традиционных деревянных гробах. Какого-то определённого порядка в расположении склепов нет, строили стихийно, оставляя лишь небольшое пространство для прохода между ними. Как нет и единой ориентации проёмов, через которые заносили в склеп усопшего. Общее правило, пожалуй, лишь одно - не выходят они на северную сторону. И даже единой архитектурной формы нет - те, что уходят на несколько ярусов в землю, как правило, напоминают прямоугольную полуземлянку с плоской крышей. Надземные же постройки выглядят как домик с конусообразной/треугольной крышей, сложенной из плоского камня-сланца, что ступенями-уступами поднимается вверх:

Отверстия в склепах, как правило, закрывали плоским камнем или деревянными ставнями. Частично их восстановили и сейчас, чтобы хранить покой мёртвых от чрезмерного любопытства туристов. 

Пушистый хранитель:)

Есть на территории некрополя и старая сторожевая башня, от которой открываются виды на окрестности... в ясную погоду.

Внизу, под горой, убегает в туман река Гизельдон:

В туманной дали видны домики села Даргавс, ныне немноголюдного, в нём сохранилось несколько средневековых родовых башен. Поселение с давней и богатой историей, археологи обнаружили при раскопках остатки аланского могильника и поселения до десятого века:

Ещё немного побродим по некрополю:

мы спускаемся к ожидающему нас на парковке Мише, чтобы пойти пообедать осетинскими пирогами.  С нами попытался было прокатиться очередной ослик, но места в машине ему не хватило:)

Продолжение следует...

   Итак, следующий раз мы остановились в Верхнем Фиагдоне. Точнее, между ним и соседним селом Хидикус, у Аланского Свято-Успенского мужского монастыря, который считается самой высокогорной обителью России (расположен на высоте около 1300 метров над уровнем моря). Внешне монастырь напоминает укреплённую каменную крепость, и может показаться, что в стенах какой-то старой крепости он находится, но это будет ошибочное предположение. Монастырь новый, основан в 2000-ом году, сюда, на высокий берег реки Фиагдон, переехал и того позднее:

Не сказать, что строился он совсем с нуля - на месте его нынешнего местонахождения располагалось несколько полуразрушенных жилых башен и остатков жилых построек, которые сейчас живописно вписаны в комплекс монастыря и частично даже используются - как колокольни или часовни. Первым же делом была восстановлена церковь Жен Мироносиц 19-го века, она находится внизу:

   К остальным же монастырским постройкам ведёт довольно крутая лестница с высокими ступенями, поневоле вспомнишь поговорку о том, что путь к Богу лёгким не бывает. В комплекс монастыря входят также братский корпус и построенный после 2010-го года более просторный храм Иверской иконы Божьей матери. Освятили его в память о небольшой церкви, некогда располагавшейся в 5-6 км отсюда, в которой хранилась считавшаяся чудотворной старинная Иверская икона, некогда подаренная аланам грузинской правительницей Тамар-мепе (второй её супруг Давид Сослан был родом из Алании, поэтому в период её правления грузин с осетинами связывали особо тесные дружественные связи). Икона была утрачена в годы Великой Отечественной войны, и бытует поверье, что она явит себя вновь, когда на территории Осетии будут восстановлены все разрушенные в 20-ом веке монастыри. К слову, говорят, что на создание Аланского мужского монастыря благословил и направил первых монахов всё тот же старец Ипполит, чей памятник мы встретили утром в женской обители.

В монастыре есть своя православная реликвия - чудотворная Успенская икона, находящаяся в Иверском храме, но внутрь мы не попали - храм был закрыт. Побродили только немного по территории монастыря, открытой для посетителей. Фамильная башня Гусовых, согласно табличке на ней, восстановлена в 2010-ом году силами монахов и представителей рода:

Вот, кстати, пример применения осетинского алфавита: буква, образованная сочетанием ае, присутствует:)

Да, каменные постройки в Осетии выполнены мастерски - как камни подобраны и подогнаны один к одному, и как же красиво смотрится:

Закрытый вход в храм:

Башня-колокольня. Честно говоря, вот эти старые башни заворожили меня больше всего, я именно вокруг них большую часть времени проходила кругами:

В глубине, за красивым парадным фасадом, есть и вовсе не реставрированное средневековье:

С площадки перед Иверским храмом и башней-колокольней, вероятно, в хорошую погоду открывается чудесный вид на горы, нам же достались лишь проглядывающие слегка их контуры:)

Да река Фиагдон внизу:

А четверолапый друг, похоже, всё-таки что-то углядел сквозь снег и туман - задумался, застыл в созерцательной позе:)

А мы едем дальше, к финальным достопримечательностям сегодняшнего маршрута. Продолжение следует...

     Итак, как бы не соблазняло тепло и уют кафе, я снова вышла на улицу. Ноги несли к мосту через Черек, за которым на склоне горы виднелся сквозь туманно-снежную облачность старый заброшенный аул Кюнлюм. Его история весьма печально - он был покинут в одночасье всеми жителями, его населяющими, 8 марта 1944 года, когда в исполнение указа о депортации их вывезли на вокзал Нальчик, загрузили в вагоны и отправили в казахские степи. Эту историю, как и сведения о представителях княжеского рода Абаевых, некогда проживающих здесь, я рассказывала в прошлогодней записи, повторяться не буду, вот ссылка для желающих почитать: https://forum.tourtrans.ru/blogs/entry/2263-балкария-из-пятигорска-аул-призрак-кюнлюм/. В тот раз желания у попутчиц, а соответственно, и времени на то, чтобы прогуляться по аулу, не было, мы лишь немного прогулялись по мостику, и с тех пор память об этом несбывшемся засела занозой у меня в сердце. Поэтому, когда я услышала от Станислава, что идти в аул мы снова не планируем, но возможность такая будет, я обрадовалась и готова была даже пожертвовать обедом. Хотя времени ожидания заказанного обеда мне вполне хватило на то, чтобы подняться к башне и спуститься обратно, благо, кафе располагалось прямо напротив моста через реку.

    За год, что я здесь не была, от моста наверх, к улицам аула, успели построить металлическую лестницу, облегчив путь по довольно крутому склону, но дальше всё осталось по-прежнему - между полуразрушенными старыми саклями змеилась, поднимаясь всё выше, натоптанная ногами туристов и местных жителей тропа, в этот день присыпанная снегом. Едва я отошла на пару метров от лестницы, как мне навстречу попалась небольшая компания - две женщины и мужчина.

- Наверх, к башне хотите? - спросил мужчина.

- Попробую, - ответила я. - Времени не много, куда успею.

- Ой, смотрите, там местами прямо очень скользко...

   Я поблагодарила за предупреждение и отправилась наверх, вскоре убедившись, что да, палки бы здесь не помешали, особенно при спуске. Больше никого я не встретила, аул был завораживающе пустынен и тих, надвинувшаяся на него плотная облачность, скрадывая очертания окрестных гор, заодно, казалось, скрадывала и звуки. Стояла густая, тягучая тишина, от которой порой становилось даже немного жутко. Казалось, что аул затаился, заметив чужака, и наблюдает за тобой сотнями скрытых среди древних камней глаз. И это ощущение лишь усиливало и без того живущее в душе желание, необходимость... Хотелось остановиться среди этих руин прошлой, наверное, счастливой жизни, исчезнувшей теперь из этих стен навсегда. Остановиться, прислушаться и мысленно попросить прощения. Да, я не имею никакого отношения к тем, кто ответственен за то решение о депортации, перевернувшее с ног на голову жизнь людей, что рождались здесь, росли, создавали семьи, рожали детей. Скажу более, и в моей семье были те, кто попал в один из этапов этого массового переселения народов в советскую эпоху. Но почему в тот миг, стоя среди этих осколков былой жизни, у разрушенных стен этих навсегда покинутых домов, где, кажется, до сих пор бродит эхо скорбных криков и стонов угоняемых насильно со своей исконно родной земли, от могил своих предков горцев, я испытываю такое горькое, отчаянное ощущение вины? Почему в такт шагам, отложенным на тропе забытого аула, бьётся в голове бесконечно повторяемое: "Люди, простите нас!" 

 Одна из саклей восстановлена, но на калитке во двор висел замок. Да и в целом в тот день было не разгуляться - прошедшие накануне обильные снегопады навалили сугробы по колено, скрыв тропинки, натоптанной оказалась лишь дорога к башне Абаевых. Да в общем, на большее у меня и времени не хватило бы, потому к башне я и пошла:

В стороне виднеется ещё одна восстановленная башня:

Восстановлена на старом фундаменте и мечеть с минаретом в виде башни, в 19-ом веке считавшаяся крупнейшей в Верхней Балкарии:

Я же топаю по малоприметной тропинке по улицам аула:

к уцелевшей среди погодных и жизненных стихий башне Абаевых, что видна наверху.

Дальше - немного фото заснеженного заброшенного аула Кюнлюм и окружающих его гор:

Спуск вниз занял, пожалуй, даже больше времени, чем подъём - скользко, приходилось тщательно выбирать, куда поставить ногу, чтобы не съехать на пятой точке с горки прямо в речку. Когда больше половины пути вниз, к мосту осталось позади, я увидела идущую мне навстречу одну из сестер:

- Далеко ещё до башни? Не успею, наверное, да? Надо было раньше выходить...

 Не дошла, развернулась почти сразу, догнала меня у входа в кафе. Пообедав, мы отправились в обратный путь, ибо на том экскурсионная программа дня завершилась. Завернули в Аушигер в термальный бассейн, проплескались в нём час, разделив его с шумной местной компанией. До Кисловодска доехали без приключений, если не считать бесконечного числа санитарных остановок по просьбам объёмно продегустировавших местное домашнее вино. День получился красивым и разнообразным, а с Балкарией непременно хочется встретиться вновь, манит и зовёт возвращаться:) 

Пока же впереди ещё немало отпускных дней, знакомые тропы и новые дороги. Завтрашний день мне предстояло провести в Кисловодске, но это уже другая история. Продолжение следует...

Спустившись с Сосновой горки, я дошла до Нарзанной галереи, попила водички и отправилась обратно в гостиницу на завтрак. Отметив идущую масленицу блинами, я отправилась гулять дальше. Первым делом решила заглянуть, наконец, в Свято-Никольский храм, что виден (и слышен звоном колоколов) был из моего гостиничного окна. Собор новодельный, построенный в 1990-ые. Точнее, воссозданный на месте храма 19-го века, который взорвали в 1936-ом. Честно говоря, снаружи он меня впечатлил гораздо больше, чем внутри. Богатый алтарь, фрески под старину (как будто слегка выгоревшие и потёртые временем), но общей гармоничной картины как-то не складывается:

А вот внешний облик строен и гармоничен, устремлён ввысь:





Рядом с храмом красивый кораллового цвета дом с башенкой, бывший доходный дом Коленкина, построенный в 1900-ом году. В нём было 60 номеров, которые сдавались курортникам, стоимостью от рубля до пяти за сутки или от 25 до 150 рублей за месяц. К услугам постояльцев в здании работала столовая, был установлен бильярд, проведён телефон. В зимнее время, когда отдыхающих было гораздо меньше, первый этаж сдавался в аренду женской гимназии.



Сейчас в здании расположилась первая открытая в нынешнем веке православная школа Северного Кавказа, перед входом в неё установлена статуя Сергия Радонежского.



Площадь перед храмом раньше занимал огромный рынок, и носила она имя Базарной. Сейчас на этом месте сквер, в центре которого стоит памятник погибшим в Великой Отечественной войне и горит Вечный огонь. У подножия стелы опустилась на колени женщина, её взгляд устремлен ввысь, туда, где в небе устремляется вдаль журавлиный клин, рука поднята в прощальном взмахе. Собирательный образ Матери, потерявшей сына, чья душа птицей улетает в небо:





На другом краю сквера - стена памяти с именами погибших и бюсты Героев:





За сквером - соборная мечеть, открывшаяся меньше пяти лет назад:



Напротив сквера с одной стороны тянется улица Кольцова с несколькими интересными в плане архитектуры и истории домиками (но об этом после), с другой - ул.Ленина, на которой расположена единственная хоть как-то сохранившаяся крепость на территории КавМинВод. Внешне готическими своими формами напоминает Нарзанную галерею, что и не удивительно - строились они по проекту одного архитектора Уптона.



Это место - начало начал, откуда есть пошёл Кисловодск.



Первую крепость здесь заложили ещё в 1803-ем, когда поблизости обнаружили мощный минеральный источник, к которому потянулись желающие поправить целебной водичкой здоровье. Для обеспечения их безопасности от воинственно настроенных горцев и решено было поставить рядом крепость, вокруг которой возник постепенно город, а потом и парк был разбит. Первая крепость была земляной, и лишь в середине 19-го века, когда наместником Кавказа был назначен граф Воронцов, её перестроили в камне в нынешнем виде. Когда на Кавказе настал мир, и крепость утратила своё значение, часть её снесли, дабы не мешала созданию и развитию курортной зоны, а в соавшейся разместили краеведческий музей, который так и называется - Крепость.



В музей я не пошла, он на вид небольшой, а прямо передо мной туда завернула группа школьников. БЫла мысль вернуться попозже, но что-то после посещения усадьбы Ярошенко мой мозг музейную информацию воспринимать уже отказывался:) У стен крепости - сквер, в котором несколько памятников героям разных эпох - погибшим в Первую Мировую, казакам-защитникам родины, геройски погибшим сотрудникам правоохранительных органов и т.д.





На воротах табличка "Здесь был А.С.Пушкин". "Солнце русской поэзии" в самом деле бывал в Кисловодске несколько раз, и, говорят, что именно здесь родился у него в голове замысел "Кавказского пленника"



У стен музея - каменные древности разных эпох:







Граффити на стене во дворике:



А мой путь лежит дальше - в музея Ярошенко, но сначала будет немного о домах "Солдатской слободки", нынешней улице Кольцова. Продолжение следует...

   Итак, мы ехали дальше сквозь настоящую зимнюю сказку к следующей нашей остановке, намереваясь прогуляться по старой колёсной дороге, что некогда была проложена по склону ущелья, именуемого Черекской тесниной:

   В прошлый раз ущелье утопало в тумане, не позволившем рассмотреть перспективу. В этот раз был тот же туман, сдобренный снегопадом. Теснина встретила ещё более сурово, чем в прошлом году - снег пошёл ещё на озере огромными пушистыми хлопьями, здесь же он получил ускорение сильным ветром и буквально не давал открыть глаза. К тому же ветер сгонял со скал и деревьев осевший на них раньше жёсткий, колючий иней и тоже кидал в лицо. Потому половина нашей маленькой группы быстро убежала вперёд, не желая затягивать прогулку - лучше греться в машине. Я не так торопилась, на моё счастье не торопилась и наша молодёжь - девушка Саша и взрослый сын одной из сбежавших вперёд попутчиц. Они отстали, задержавшись на фотосессию и на согреться за скальным выступом вином, что купили на Языке тролля у Али. Потому я гуляла, не торопясь, - не одну же меня ждали.

   Было ощущение дежавю... всё то же лёгкое сожаление от не открывшихся видов, всё те же мурашки по спине от надвигающейся на тебя мощи природы вокруг, то же ощущение того, насколько человек не созвучен, не естественен для этих гор, ясность понимания того, что если ты здесь - то это милость природы, за которую надо благодарить... И лишь снег, припорошивший тропинку и склоны окрестных скал, да иней, украсивший деревья, были новыми, ибо в прошлом году я не застала здесь ни грамма снега, словно и не зима была вовсе. 

   Историю создания этой дороги, мысли, впечатления и заметки на память можно почитать в прошлогодней записи по ссылке выше, повторяться не буду. Дальше просто зимние картинки Черекской теснины:

Собравшись в машине, мы едем дальше, в Верхнюю Балкарию. Еле проглядывающее сквозь плотные снежные облака солнце создаёт нереальные, сюрреалистические картины:

   Приехав в Верхнюю Балкарию, мы по настоянию Станислава зашли в кафе, чтобы сделать заказ. Приготовить обещали минут за 30-40, потому наш гид объявил их свободным временем. Большая часть нашей компании во главе с самим Станиславом так и осталась в кафе, заказав в ожидании еды чай/вино/лимонад. Я же побежала на улицу, чтобы сделать, наконец, то, что с прошлого года сидело занозой в сердце. Продолжение следует... 

   Мы ехали к финалу нашего короткого путешествия по Осетии - к маленькому посёлку Дзивгис. Некогда большое село на левом берегу реки Фиагдон сейчас почти опустело, в нём живет всего пять семей, около тридцати человек. Мы приехали сюда, чтобы посмотреть на средневековую крепость, но вот сейчас у меня есть стойкое ощущение, что интересного там было гораздо больше. Даже указатель недвусмысленно намекал:

Здесь в самом деле сохранились остатки старых домов и башен, родовые склепы, подобные тем, что мы видели в Даргавсе, но главное, что делает Дзивгис местом паломничества жителей всего Куртатинского ущелья - это святилище Уастырджи. Его видно с дороги - дом с крышей, выложенной из плоского камня-сланца, знать бы, что в нём, быть может, хотя бы немного поближе подошла бы:

  Здесь живёт легенда, благодаря которой жители села считают Уастырджи своим покровителем. Она гласит, что однажды среди лета вдруг пошёл снег. Да такой сильный, что завалил всю округу многосантиметровым слоем. И вдруг жители села заметили, что в одном месте снега нет совсем. Заинтересованные, они пробрались сквозь сугробы и увидели, что на небольшом незаснеженном участке земли лежат горячие надочажные цепи (те, к которым подвешивается котёл над домашним очагом). От цепей шёл жар и пар, от которых снег таял, не долетая до земли. Жители села решили, что это дар небес и решили построить на этом месте святилище Уастырджи, которого считают посредником между Богом и людьми. Те цепи до сих пор висят в святилище, к ним приходят поклониться, прикоснуться и попросить о помощи в делах. При этом для мужчин цепь висит на внешней стене храма святилища, для женщин - внутри. Не знаю, в каких случаях может подойти к ним женщина, поскольку традиционно доступ в святилища Уастырджи разрешён только мужчинам, видимо, какие-то исключения есть. По крайней мере, одно нашла точно - сюда приводят невест в день свадьбы. Встречала также версию, что здесь соседствует мужское святилище с православным храмом, открытым для всех. 

   При входе на территорию святилища выстроена каменная арка с двумя колоколами - это дар Георгия и Арчила, которые в 17-ом веке привезли их сюда, дабы звук их призывал осетин прославлять Троицу. До сих пор Троицу здесь празднуют с размахом, открывая храм для паломников, съезжающихся из разных краёв Осетии, а то и из-за её пределов. Второй главный праздник - осенью, неделя поклонения Уастырджи, совпадающая с завершением сбора урожая. 

   Как и у любого святилища Уастырджи, у дзивгисского есть свои хранители - уже в четвертом поколении за сохранением традиций, учётом пожертвований, организацией праздников и пр. следят Елкановы (те самые, чьи башни упомянуты на информационном стенде). Однако, всё это я узнала уже по возвращении домой из интернета, мы же осмотрели только крепость. Вот к ней и идём:) Вертя головой по сторонам - очень уж хороши горы вокруг. Это хребет, высшей точкой которого является священная для осетин гора Кариухох, находящаяся в нескольких километрах от села:

Переходим по мосту через Фиагдон:

 мимо родовой башни Гутновых,

подходим к Дзивгисской крепости:

Крепость уникальная, она настолько сливается с местностью, что с первого взгляда даже не понимаешь, куда смотреть. Просто далёкие предки ныне живущих в Дзивгисе воспользовались тем, что подарила им природа - к многочисленным пещерам в почти отвесной скале пристроили крепостную стену и обрели таким образом неприступное укрепление, защищающее въезд в Куртатинское ущелье с равнины. Дорога здесь и сейчас неширокая, прекрасно просматривается из крепости, взять крепость штурмом непросто, поскольку состоит она из нескольких уровней, не связанных между собой внутренними переходами - в мирное время пользовались навесными лестницами и легкими помостами, которые в случае нападения быстро убирались, и каждый крепостной ярус превращался в самостоятельное укрепление:

Крепость строилась в 14-16 веках, предположительно, пережила длительную осаду персов шаха Аббаса. Сейчас доступ есть только на первый ярус по не слишком удобной каменной лестнице, за стеной пещера, уходящая метров на 60 вглубь. Мы попытались посветить фонариками от телефонов, думали, что найдём переход на второй ярус, но нет - заканчивается тупиком:

Барашек-скалолаз:

Здесь полно и артефактов недавней эпохи, вообще село словно затерялось где-то среди веков:

Не поверите, работает!

А мы едем дальше, остановившись буквально через пять минут, чтобы взглянуть на барса в Кадаргаванском каньоне. Его, правда, настолько занесло снегом, что пришлось поискать:)

А пейзажи вокруг хороши:

На том программа нашего дня закончилась, осталась только дорога к дому. А завтра новая поездка в горы. Продолжение следует...

   Мы едем дальше, через пушистые заснеженные пейзажи, что тонким белым кружевом выплетают узоры вдоль дороги. Сколько их предстоит увидеть сегодня, этих одетых в снежно-иневые шубы деревьев, но рука всё равно тянется и тянется к фотоаппарату. Хочется не только сохранить в памяти, но и красивыми картинками поделиться с друзьями, потому что пересказать словами эту фантастическую красоту не хватит таланта. Да и на фото запечатлеть - не хватит, но хоть что-то визуальное.

Равнинный рельеф постепенно сменяется горным - въезжаем в Балкарию.

Какие шикарные ивы встретились в одном из сёл у дороги:

Живая недвижимость... встанет средь дороги и не сдвинется ведь, хоть сигналь, хоть кричи:

Въезжаем в теснину, где высоченные почти отвесные скалы вдоль дороги, слегка припорошенные снегом, и заледеневшие водопады, стекающие с тех скал:

Останавливаемся у скалы, с которой стекает водопад Тыжынты-Су:

А его и не узнать - суровые ночные морозы, пришедшие в ту неделю на Северный Кавказ, превратили водопад в целую галерею огромных сосулек - ледяных сталактитов. В прошлом году он выглядел совсем по-другому:

Едем дальше, направляясь к селу Безенги:

И выплывают уже из солнечно-туманной дымки очертания Скалистых гор:

Осторожно проезжаем через село, ибо тут на дорогу вышла нас встречать целая коровья делегация, а Станислав только вчера тут остался без колеса, угробленного разыгравшимися молодыми бычками:

И начинаем подниматься к Языку тролля, восторженно наблюдая, как водят облака хороводы вокруг горного массива Ак-Кая:

Продолжение следует...

   Вообще в этот день я собиралась ехать в Ингушетию. Но накануне Катя (девушка, у которой я второй год бронирую экскурсии в мини-группах) написала, что не набирается машина, желательно было бы перенести поездку на выходные, через два дня. Для меня принципиальной разницы не было, я согласилась. В это время я как раз удивлялась заснеженной сказке Осетии, думая о том, как же всё-таки горным регионам к лицу снег. И мне вдруг очень захотелось увидеть и Балкарию в снежном наряде. Да я и без снега бы, наверное, поехала бы туда снова - очень уж заворожили, запали в душу пейзажи Безенги. И осталось занозой в памяти невозможность подняться в старый аул Кюнлюм. Катя на мой вопрос ответила, что как раз собирается группа на завтра, можно поехать, если хочу. Я хотела:) И вот туманное кисловодское утро, дейлика под моими окнами и мы с уроженцем Крыма Станиславом едем на поиски попутчиков. Четверых забираем с Кисловодска, за пятой девушкой едем в Пятигорск. Мне, как самой ранней пташке, достаётся место рядом с водителем, что может быть прекраснее?

    От Кисловодска до Пятигорска - километров сорок, но какой всё-таки это долгий путь на машине! Сначала на выезде из Кисловодска бесконечные знаки ограничения скорости в 40 км, потом чуть по трассе и натыкаешься на то же самое уже в Пятигорске. Плюс какое-то фантастическое количество дорожных колец, на каждом из которых свои правила проезда, рассказами о которых Станислав развлекает нас, коротая время в пробках. Ибо выехали мы в тот день поздновато, как раз к пятигорским утренним пробкам и прибыли. Пока наш водитель мужественно пытается вспомнить дорогу, которую показывал навигатор до въезда в город (ибо в Пятигорске навигация не работает почти никогда, теряется сразу, как въезжаешь), и нарезает третий круг по спальному району в поисках нужного дома, я мысленно размышляю о том, что заставляет туристов, приехавших в город впервые и, наверное, рассчитывающих погулять по нему, селиться в квартирах, расположенных от центра и достопримечательностей в семи верстах, в районе, где сходить погулять можно разве что до "Пятёрочки" в соседнем дворе? Нет, не столь велика разница в ценах между центром и окраинами, и для выезда из города неудобно - нужно проехать его весь, собрав все пробки. Но да ладно, у каждого свои резоны... Выбравшись, наконец, на трассу, потратив больше часа на сборы, вздыхаем с облегчением и испытываем неподдельное счастье.

   Тем более, что дорога в то утро необыкновенно хороша - утренний туман осел на деревья пушистым инеем, сквозь облака проглядывает солнце, обещая прекрасную погоду и красивые виды, серебрится в его лучах летающий над дорогой редкий снежок - то ли с неба сыпется, то ли с деревьев облетает, не понять:

Быстро въезжаем в Кабардино-Балкарию, не приглянувшись ребятам на посту - не тормозят. Вчера по дороге в Осетию остановили для проверки паспортов. Мелькают за окнами авто яблоневые сады, Станислав озвучивает план передвижения...

   Я замечаю, что замок Шато-Эркен в его планах как-то не значится и, скорее, радуюсь этому. Ибо одного раза посмотреть мне вполне достаточно, я и в прошлый раз-то мимо него с лёгкостью бы проехала, не расстроившись. Но замечаю сей факт не только я:

- А замок? - раздаётся вопрос с заднего сидения.

- Да честно говоря, я его частенько на маршруте пропускаю, обычно у туристов не наблюдается особого желания туда ехать, время терять. Вечером мы по времени не успеваем, поздно возвращаемся. Это тогда сейчас вот сворачивать надо и ехать, а он зимой, кажется, с десяти только открывается, придётся возле него ещё с полчаса ждать, - смущённо оправдывается-убеждает Станислав.

- Да мы только из-за замка эту экскурсию забронировали! - удивив всех попутчиков, настаивают две сестры с заднего сидения.

- Ну, если так, то поедем, конечно, - сдаётся Станислав и поворачивает в сторону замка. Оказывается, у сестёр хобби - собирать коллекцию современных замков России. Ну, что ж, едем смотреть.

    На нашу удачу территория замка открывалась в девять, ждать не пришлось. Заплатили по 100 рублей, заехали на парковку, Стас дал минут 30-40 свободного времени и отправил гулять. Я сразу свернула на боковую дорожку, решив обойти вокруг пруда - как раз с полчаса на это и нужно. Топала по почти нетронутым белоснежным сугробам и испытывала детское желание в них поваляться. Ну, или хотя бы припустить по дорожкам вприпрыжку. Год назад мы гуляли здесь под мелким моросящим дождем, сейчас картина открывалась совершенно иная. Историю создания пересказывать не буду, по ссылке выше в прошлогодней записи есть. Просто картинки Шато-Эркен и его пернатых обитателей в снежных интерьерах:

Отыскала, где зимуют утки и пара лебедей, тут и провела всё оставшееся свободное время, наблюдая за ними:

Полетели:)

Соседний пруд совсем льдом покрылся:

Всё, программу любителей замков выполнили, едем туда, куда стремиться душа остальной части группы - в горы:) Охранник провожает, лениво приоткрыв один глаз - пригрелся на солнышке и завис:)

На выезде обращаем внимание на завод Эркеновых, выполненный тоже в виде замка. Да там и заправка-то рядом - с крепостными башенками. Ничего не должно нарушать гармонию...

Продолжение следует...

   Итак, рано поутру 20 февраля, собравшись немногочисленной компанией, мы едем через Ставрополье и Кабардино-Балкарию в сторону Северной Осетии. Пока передвигаемся по равнине, по обе стороны от дороги мелькают сказочно-заснеженные деревья и кабардинские низкорослые яблоневые сады:

   Михаил рассказывает о том, что в отличие от кабардинцев, осетины не занимаются земледелием и садоводством в крупных масштабах, для них проще приехать в соседний регион и закупить продукты у фермеров, их же "конёк" - строительство. "Это с давних времён ведь повелось, со времен строительства родовых башен. Вы присмотритесь к ним, как искусно, порой без скрепляющего раствора, сложены их стены. Они и по сей день очень умелые каменщики. Да что говорить? Мы сейчас строящийся монастырь проезжать будем, я вас завезу, посмотрите. Красивое место, люблю туда заезжать". Мы ж, конечно, не против незапланированного, но интересного. И вот останавливаемся у Аланского Богоявленского женского монастыря, что расположен на трассе Транскавказ, соединяющей Северную и Южную Осетию, у города Алагир. 

   Монастырь сравнительно молодой, основан в 2002 году, но активно развивается и строится. Сейчас в нём проживают 23 монахини. История создания довольно интересна. Нынешняя его настоятельница матушка Нонна в миру некогда работала журналисткой, снимая в основном сюжеты на социальные темы. И вот однажды она услышала о старце из Свято-Никольского монастыря Рыльска, Ипполите. К нему ехали за помощью и советом за тысячи километров, Наталья же (будущая матушка Нонна) отправилась взять интервью. Приехав на пару дней, задержалась на месяц, пыталась снять фильм, а уехала с осознанием своего иного, истинного призвания. «Батюшка ничему особому нас не учил. Он просто сам был живым примером. Его жизнь была жизнью святого - по целомудрию, по нестяжанию, по угождению Богу и, в первую очередь, по любви, - рассказывает игуменья Нонна. - Стоило попасть в облако этой святости, и твоя душа уже не могла жить иначе. Рядом с батюшкой ощущались благодать, чистота. Он каждого встречал как родного, близкого человека, которого давно ждал." (взято отсюда) Говорят, что старец Ипполит, никогда не бывав в Осетии, увидел и указал место для основания монастыря - то самое, у Транскавказской дороги. 

   Памятник отцу Ипполиту стоит в центре монастырского двора, в тени деревьев:

И документальный фильм "Старец" таки увидел свет к десятилетию со дня его смерти. Что же касается монастыря, то на сегодняшний день в нём есть надвратная церковь Архангелов Михаила и Гавриила:

Церковь Елисаветы Феодоровны (великой княгини, старшей сестры супруги Николая II, основательницы Марфо-Маринской обители) и инокини Варвары:

строится и большой Богоявленский храм:

Также здесь расположены многочисленные хоз. постройки и монашеские кельи:

Но первой завершённой постройкой монастыря стал вовсе не храм, а здание реабилитационного центра для детей, пострадавших во время теракта в Беслане. В нём же в 2008-ом принимали беженцев из Южной Осетии. 

Территория монастыря очень красивая, ухоженная, уютная, сразу чувствуется, что обитель женская:) В день нашего приезда её украсил пушистый снег, летом же она утопает в зелени и цветах. Есть у монастыря даже свои озёра с рыбками, однажды в 2005-ом году в одном из них провели массовое крещение более 1000 человек одновременно, с тех пор его называют святой купелью Алании:

А ещё территорию весьма украшают чудесные монастырские коты:)

Завтракать позвали:))

Со стороны дороги территория монастыря огорожена забором, и вот тут как раз и видим то, о чём говорил Миша:

Искусность и красота каменной кладки:

А мы едем дальше...

   Итак, мы едем дальше. Точнее, сначала возвращаемся немного обратно, через ущелье, где мы останавливались у водопада Тыжынты, вдоль Черека, через село Карасу, до села Бабугент, где на развилке двух дорог нам нужно будет повернуть на ту, что ведёт к Верхней Балкарии:

Нижнее Голубое озеро снова не было голубым, ибо пока мы до него доехали, сгустились тучи. Зато снова было почти совсем безлюдным и красиво обрамлено снежком:

Станислав высадил нас с одной стороны и проехал на другую, а мы, не торопясь, пошли по тропинке вокруг, любуясь отражениями и плавающими по озёрной глади уточками:

Догуляв до машины, едем дальше, через совсем уже настоящую зимнюю сказку:

Продолжение следует...

Проехали мы совсем немного... за созерцанием восхитительной картины Цей-Лоама за окном показалось, что только загрузились в машину, как пришло время выходить.

Очередная наша остановка - Эгикал, крупнейший башенный комплекс Ингушетии, расположенный на южном отроге местного Олимпа - горы Цей-Лоам. Он стал главным моим разочарованием этого дня. Древний город со стройными, устремленными в небо боевыми башнями, а также с толстенькими и приземистыми жилыми, с остатками жилых домов - он был велик и достаточно сохранен, и так манил к себе, но... увы, мы посмотрели на него только со смотровой площадки у дороги.



После случившихся за несколько дней до того снегопадов подступы к башенному комплексу надёжно защищали сугробы, дорожки среди которых для туристов никто расчищать и не собирался. Говорю ж, не любят здесь показывать свои сокровища посторонним:) В принципе снег был не так глубок, да и кое-где следы отчаянных туристов виднелись (а может, и не туристов, ибо одна семья в этом городе всё же живёт и сейчас (в современном доме, построенном неподалёку, но иногда принимает гостей, говорят, в отреставрированной древней родовой башне), старший сын в которой является инспектором заповедника Эзри и наблюдает за сохранностью расположенных на его территории башен), я бы пройти рискнула, но никому из нашей мини-группы такая идея даже в голову не стучалась, понятное дело, что меня одну бы ждать никто не стал. Потому я, страдая, пошаталась от машины к смотровой, которую оккупировала более многочисленная группа, приехавшая на туристическом автобусе, сделала несколько кадров и понадеялась в душе, что однажды я все-таки сюда вернусь.



Об истории Эгикала сведения небогаты и весьма туманны, чаще рассказываются легенды. Ориентировочно построен он был в эпоху раннего Средневековья, и в 12-17 веках был достаточно крупным и населённым городом на торговых путях, что обеспечивало развитие в нём торговли и ремёсел. Удивительно, но факт - он оставался населённым до 1944-го года, когда местные жители в числе прочих кавказских народов подверглись депортации. Правда, население его к тому времени состояло всего из нескольких семей, но всё же древний город жил.



Из стен этих домов и башен вышло немало известных и влиятельных родов, в том числе Аушевых, чей представитель в сложные 1990-ые возглавил молодую Республику Ингушетия, став её первым президентом. Отсюда же родом и известный ингушский писатель Идрис Базоркин, автор романа "Из тьмы веков" (почитать!), здесь же он нашёл и свой последний приют.



С сожалением бросив прощальный взгляд на непосещенный древний город, я вслед за попутчиками забираюсь в машину, чтобы ехать дальше.



И снова мелькают за окнами башни да полуразрушенные крепостные стены, и восхитительные виды гор по дороге к перевалу Цей-Лоам:







Но дорожно-горные виды, пожалуй, займут место в отдельной записи. Продолжение следует...

   Пообедав осетинскими пирогами, едем дальше. От Даргавса мы постепенно поворачиваем в сторону дома, но поедем другой дорогой - через Куртатинское ущелье, где остановимся ещё несколько раз. Здесь серпантин ещё более круто спускается вниз, поэтому Михаил решил, что вниз по этой дороге будет проще, чем наверх. В современной Осетии немало разбросанных по горным склонам и долинам арт-объектов, проехав немного, мы остановились у одного из них. На склоне у дороги на природной смотровой площадке с отличным видом на Скалистые горы (опять же в хорошую погоду) расположилась уникальная буква осетинского алфавита Æ:

   Осетинский алфавит претерпел множество реформ прежде, чем обрёл современный вид. Долгое время своего письменного языка у осетин не было - записывали осетинские слова, заимствуя буквы у соседей (греческие, грузинские, с добавлением специальных знаков). Лишь в 1844-ом году русский ученый финского происхождения Андрей Шёгрен создал первый самостоятельный осетинский алфавит на основе кириллицы, а заодно и русско-осетинский и осетино-русский словари. Затем в 1920-ые годы кириллицу заменили на латиницу, еще позднее с вхождением части Осетии в состав Грузинской АССР алфавит вновь стал основываться на грузинские буквы. После длительных экспериментов в 1950-ые вновь вернулись к кириллице (причем и для Северной, и для Южной Осетии). Сегодня алфавит осетин состоит из 43 букв, большая часть которых полностью повторяет русскую кириллицу. Но он содержит и свои собственные буквы, представляющие собой, как правило, сочетание двух, первой из таких букв и является Æ. Есть также двойные Къ, Хъ, Дж, Дз и т.п.

Большая часть окружающих гор снова скрывалась за снежной пеленой, потому, посмотрев на окружающую зимнюю сказку, сфотографировались с буквой и поехали дальше:

Завернули ненадолго к качелям:

И остановились у башни Курта и Таба:

Место это легендарное, считается колыбелью многих осетинских родов, ибо берут они начало от двух братьев по имени Курта и Таба. Здесь, под горой Хакун, под сенью родовой башни родились они и жили дружно, вместе ходили на соколиную охоту, пока однажды не сцепились их соколы.  В том поединке птица Курта победила птицу Таба. Опечалился Таба, когда пришла ему в голову мысль, что однажды и они с братом могут также рассориться из-за пустяка. И решил он уйти из родительского дома, поселился в Даргавском ущелье и стал прародителем рода Тагауров. Курта же остался здесь, и потомки его населили ущелье, которое нынче называют Куратинским. Башня же, построенная еще отцом братьев, стоит до сих пор, правда, не в самом хорошем состоянии. Близко к ней подойти можно, но не в нашу погоду - очень скользко было, а тропинка там узкая:

Внизу виднеется древнее аланское почти заброшенное село Цмити, в нём сохранились средневековые постройки и башни, но есть и несколько до сих пор обитаемых домов. Оно вроде бы тоже должно было быть одним из пунктов нашего маршрута, но, видимо, из-за того, что снегом всё завалило, мы туда и не заехали, а жаль. Захотелось побывать там в другое время года, тем более, что добраться можно даже на общественном транспорте - до Верхнего Фиагдона на маршрутке из Владикавказа, дальше менее 1,5 км пешком:

Ещё один артефакт мелькает за окном - памятников, бюстов и портретов "Отца народов" И.В.Сталина в Осетии немало, ибо осетины придерживаются версии о том, что отец его был осетином, бежавшим от полиции в Грузию и сменившим осетинскую фамилию Джугаев на грузинский вариант - Джугашвили для конспирации. 

   Следующая остановка - Верхний Фиагдон. Продолжение следует...