Странна и избирательна человеческая память, причудливы изгибы истории. А.С.Пушкин, хоть и "наше всё", но побывал в нашем городе лишь однажды и пробыл что-то около суток, собирая информацию о пугачевщине. Об этом знает каждый житель Оренбурга. Напоминая о том кратком визите сидит бронзовый Пушкин у здания музея истории, ведут неспешную беседу бронзовые Пушкин и Даль в сквере Осипенко, бронзовый бюст поэта установлен возле того места бывшей Бердинской слободы, где расспрашивал он старую казачку, помнившую Емельяна. Написано множество очерков, в которых буквально каждая минута пребывания поэта в городе описана и проанализирована. И это здорово на самом деле. Немного обидно другое... 

   Многие из жителей города, доведись им услышать имя Неплюева, будут судорожно вспоминать, где же они его слышали. И быть может, и не вспомнят, пока взгляд случайно не упадет на скромный бюст на фоне полукруглой колоннады, над которой лентой вьется надпись: "Основателю города Оренбурга, первому губернатору Оренбургского края - благодарные потомки". Благодарность нашла выражение в материальном памятнике лишь в 1994-ом году:

   Но был когда-то и другой "памятник"... Вот о нём и хочу сегодня рассказать.

  Иван Иванович Неплюев - личность выдающаяся и заслуживает отдельного рассказа, сегодня ж речь не о нём самом, а об увековечении его памяти. Скончался он в ноябре 1773 года. Ровно через сто лет тогдашний генерал-губернатор Оренбурга Николай Андреевич Крыжановский предложил в память об И.И.Неплюеве построить храм, которого не видывал еще пропыленный степными ветрами город. (Далее - выдержка из книги исследователя Оренбургского края Глеба Михайловича Десяткова "Казанский кафедральный собор").

   "Было предложено основать его там, где когда-то стояли Сакмарские ворота. После уничтожения крепостного вала и этих ворот образовалась огромная площадь, на которой самопроизвольно возник продовольственный рынок, своей антисанитарией постоянно вызывавший у городских властей головную боль. Городской думе помог сильнейший пожар в 1879 году, уничтоживший это чрево, или, как его еще называли местные жители, "скотскую обжираловку". Удивительно - но факт! У городских властей, как и сейчас, так и в те далекие годы, на строительство столь значительного сооружения денег не было. Поэтому генерал-губернатор предложил дело не откладывать "в долгий ящик", а открыть подписку и сбор средств у населения. Сам тут же вложил 500 рублей. Понимая, что надеяться на сбор средств только в одной Оренбургской губернии - дело безнадежное, решил обратиться к Его Императорскому Величеству (9 августа 1874 года) за разрешением на сбор пожертвований по всей России. Таковое было получено.
    Для сбора пожертвований был избран специальный Комитет. На Караван- Сарайской площади была поставлена специальная временная церковь. Как показало время, этой церковью за 20 лет была собрана, по тем временам, весьма значительная сумма - 57 795 руб. 78 коп. Следует сказать, что деньги на строительство этого храма жертвовали не только русские, но и люди другой веры (башкиры, татары)... Сбор пожертвований на строительство храма пошел по всей России. Но проекта храма Комитет еще не имел. Поэтому за помощью обратились в Императорскую академию художеств. Там был объявлен конкурс на лучший проект. Отобрано было два - один художника Леонова, второй - архитектора Шреттера. Ни один из проектов Комитет не устроил. Было предложено Шреттеру доработать свой проект, сохранив фасад, предложенный Леоновым.
  20 октября 1879 года Комитету был представлен доработанный проект. Его сметная стоимость составляла около 700 тыс. руб. Комитет располагал средствами в десять раз меньшими. По дворам города продолжали ходить монахини во всем черном, с кружками на бечеве, на которых было написано: "На строительство храма".
  Каждый жертвовал сколько мог. Устраивались "обеды по подписке", на которых тоже собирались значительные суммы. И тем не менее денег не хватало... Строительство собора отложили до лучших времен...
  ...Прошло шесть лет. В 1885 году в Оренбурге находился академик Ященко. Губернатор Маслаковец предложил Комитету за помощью обратиться к гостю. Он согласился. На разработку эскизного проекта собора, его утверждение, разработку рабочего проекта академику потребовалось всего менее года. 23 января 1886 года проект был Высочайше утвержден со сметной стоимостью строительства в 213 400 рублей."

   Тут следует, пожалуй, прерваться, чтобы понять, кто же тот гость, которому было доверено проектирование собора. Александр Александрович Ященко - выдающийся русский архитектор, мастер неовизантийского стиля. Его талант нашел применение прежде всего на землях войска Донского, где по его проектам было построено несколько гимназий, вокзал Новочеркасска, Донская Духовная семинария, Музей Донского казачества и т.д.  Но, пожалуй, главным апогеем его мастерства, воплощенного в камне, являлись три крупнейших собора - Казанский в Оренбурге, собор Александра Невского в Ростове-на-Дону и Вознесенский войсковой собор в Новочеркасске. Ростовский постигла та же участь, что и наш, оренбургский. А вот Вознесенский собор в Новочеркасске уцелел, и по сей день, глядя на него, мы можем представить, каким был символ Оренбурга конца 19-го века, ведь он является по сути братом-близнецом разрушенного оренбургского храма.

   "Вскоре начались земляные работы. После торжественной Литургии 8 сентября 1886 года архиерей Макарий с крестным ходом опустился по земляному откосу в глубь приготовленного для постройки храма места, углубленного до десяти с половиной аршин (более семи метров), и совершил закладку храма... но не на первоначально отведенном Думой месте - на Караван-Сарайской площади, которое признано было неудобным, а на Сакмарской площади, где он и стоял до момента его уничтожения.
    Как только начались регулярные строительные работы, выяснилось, что не хватает для стройки специальным образом обожженного кирпича. Шла же только кладка подвального этажа. Про это узнали местные купцы. Они быстро сообразили, что для постройки храма такой кирпич будет требоваться во все возрастающих размерах. То был редкий случай, который подворачивается раз в жизни, и то не каждому. Они предложили соборному Комитету построить кирпичный завод с круглосуточным циклом работы, который обеспечит бесперебойное снабжение стройки таким кирпичом. Но купцы есть купцы! О собственной выгоде, даже в таком деле, как строительство храма, не забыли! Они поставили условие, чтоб Городская дума освободила их от уплаты налогов сроком на десять лет. Для богоугодного дела Думе ничего было не жаль!
  Купцам отвели место для строительства завода. Одновременно с обеспечением строительства собора дельцы активно снабжали высококачественным кирпичом и местный рынок. Необлагаемый налогами кирпич дельцам принес баснословные прибыли!
   Далее стройка шла следующим образом:
  В 1888 году выкладывается цоколь. Кирпичная кладка по ярусам шла четыре с половиной года. В 1893 году собор покрывается железом, начинаются штукатурные работы, которые заканчиваются в 1894 году. И снова беда - выясняется, что на отделочные работы средств не хватает. Это означало, что окончание строительства, следовательно и освящение храма будет отодвинуто на неопределенное время... На помощь пришла вдова оренбургского купца М. Л. Иванова – она пожертвовала тридцать тысяч рублей, которые пошли на устройство иконостаса, на писание икон и на отливку колоколов.
 Для отливки колоколов в Оренбург был вызван мастер "колокольного отлива" с известного московского колокольного завода господина Финляндского, которому заказывали отливать колокола и для храма Христа Спасителя в Москве. Как говорят некоторые документы, отливка колоколов производилась на Сенной площади. Смотреть на это таинство собрались не только жители города, но и с его окрестностей. Собравшиеся бросали в котлован серебряные монеты, украшения, кольца - "для лучшего звона" - говорили они! Колокол весом 302 пуда был отлит 20 августа 1894 года. На нем была надпись: "Господь сил той есть Царь славы! Сей колокол лит во славу Божию и Пресв. Богородицы иждивением Марии Львовны Ивановой в память помолвки Государя Наследника Николая Александровича".
   Большому колоколу, весом в 723 пуда, не повезло. Он был получен со второй отливки 7 октября 1894 года. Вес его языка-более 25 пудов. Колокол имел рельефы, изображавшие лики херувимов, Спасителя, Божией Матери (Казанской иконы), преп. Макария египетского, Александра Невского, кн. Владимира, преп. Сергия Радонежского, Марии Магдалины и княгини Елены. На звонницу колокола подняты 4 декабря и закреплены на особых стальных контрфорсах. Подъем "сделан" без машин, усилиями рук верующих людей, которых
набралось к собору тысячи, несмотря на мороз. "Так велика у русского народа ревность к храмам Божиим! - восклицал современник. - Радостным чувством забилось сердце граждан, когда с небольшой сравнительно звонницы раздались мощные звуки большого колокола, возвестившие миру, что одним храмом стало больше на лице земли Русской".

    И еще небольшой отрывок, дающий представление о том, каким был уже построенный собор:

"  ...Вот как описывал в 1915 году этот собор П. Райский в своем "Путеводителе по г. Оренбургу" .
   "Собор устроен по проекту архитектора-художника Ященко в византийском стиле, наподобие храма св. Софии в Константинополе с выдающимся посредине обширным куполом, который с трех сторон облегают три полукупола, а между ними красиво возвышаются четыре колокольни. Высоко поднимаясь над городом, собор как бы царит над ним... Внутри собор художественно расписан живописью и орнаментами наподобие собора св. Марка в Венеции. При обилии дневного света, льющегося со всех сторон из больших окон, а также при освещении собора вечером электричеством внутренность его имеет необычайно красивый и величественный вид. Кроме главного алтаря, в соборе устроено два придела: во имя Святителя Николая Мирликийскаго чудотворца и преп. Сергия Радонежскаго."

   Высота храма достигала 54 метров, в нём находилась точная копия иконы Казанской Богоматери, почитаемой как чудотворная. На главном иконостасе находились иконы работы художника Владимира Маковского, а на одном из пилястров была помещена его большая картина "Явление Богоматери преподобному Сергию". 

  К сожалению, простоял великолепный храм не долго. В 1930-ые, на волне борьбы с религиозным культом, было принято решение его разрушить.  Вот такое чудо мы утратили страшным днем 1932 года.

  Ходит легенда, что в оренбургский горисполком пришло письмо с указанием сохранить Казанский собор как памятник архитектуры, но в период отпусков и по известной русской халатности его положили под сукно да  благополучно забыли. И вспомнили о нем только, когда раздался взрыв, уничтоживший храм. Подобное письмо найти не удалось, потому и существует эта история в разряде легенд, похожих на правду. Храм удалось разрушить далеко не сразу. Крепка была кладка, на совесть строили, на долгие годы. Несколько взрывов понадобилось, чтобы рухнули стены, часть их вместе с фундаментом в руинах сохранялись вплоть до 1936-го года. На месте Сакмарской площади, где возвышался величественный храм, сейчас здание областной администрации. В сквере с фонтаном перед ним стоит памятный камень - всё, что нынче напоминает о разрушенном храме:

   Но жители и гости области могут получить примерное представление о том, как выглядел собор. И для этого даже не нужно ехать в столицу донских казаков. Достаточно проехать всего несколько десятков километров от города. Ведь Свято-Троицкий собор в Саракташской обители - уменьшенная в полтора раза (на 12 метров ниже) копия взорванного Казанского собора. И на самом большом его колоколе вьется памятной ленточкой надпись: "В память о разрушении в лихие годы 1932-36 кафедрального собора в честь Казанской иконы Божьей матери..."

   Когда Казанский собор был разрушен, местные жители втихомолку уносили с места взрыва кирпичи, в память об утраченной красоте, с верой в сердце. Пару таких кирпичей подарили Саракташской обители, когда было принято решение о строительстве Свято-Троицкого храма, повторяющего форму Казанского. Один из кирпичей сохранили в музее, второй же заложили в основание собора, где-то в районе алтарной части. Право уложить сей кирпич в кладку было предоставлено старейшей жительнице Дома милоседрия, расположенного на территории обители. Однако, все оказалось не так просто - бабушка была выбрана не только за почтенный возраст и угодный Богу образ жизни, а потому еще, что дед ее был мастером, участвующим в строительстве Казанского собора. Вот такая преемственность.

   Ныне есть Казанский собор и в Оренбурге, прямо рядом с моим домом. По утрам в праздники сквозь открытые окна я слышу звон его колоколов. Он красив, но на тот легендарный храм конца 19-го века совсем не похож. Зато там есть чудесный, обожающий своё дело садовник:)