санкт-петербург Дежавю по-питерски или Два дня, подаренных себе - 2. К Анненкирхе.
Запись создана Нафаня в путешествие
655 просмотров
Когда я вышла с замечательной экскурсии по Владимирскому дворцу, время то ли приближалось к шести вечера, то ли слегка перевалило за эту отметку. Следующее мероприятие, на которое я купила билет, должно было состояться в восемь. То был концерт в Анненкирхе, на которую я давно хотела посмотреть, а тут прям удачно в расписании "Времена года" Вивальди оказались. Конечно же, я не могла устоять. За оставшееся время можно было бы, вероятно, поднапрячься и куда-то ещё успеть сбегать... но я ж не бегун на короткие дистанции, в конце-то концов. Я решила неторопливо двигаться в направлении к кирхе, по дороге остановившись где-нибудь перекусить. Потому я снова вышла к Фонтанке в районе Летнего сада и Михайловского замка, и направилась к ул.Пестеля, узнаваемой по видимым издалека куполам Пантелеймоновской церкви.
И вот передо мной одна из старейших церквей Петербурга:
Собственно, краткая история создания церкви изложена на мемориальной доске:
Здесь, в устье реки Фонтанки, в петровские времена располагалась Партикулярная верфь, на которой ремонтировались суда для российского военного флота. 27 июля 1914 года в морском сражении у Гангута - маленького полуострова в Балтийском море, была одержана победа над шведами. Дабы отметить вклад рабочих верфи в победу (а был он хоть и косвенным, но всё же, если задуматься, весьма немалым), Петр I повелел построить для них часовню прямо рядом с верфью. Её посвятили святому Пантелеймону, так как день победы русских моряков был днём его почитания.
Ровно через шесть лет, в 1720-ом году этот же день ознаменовался ещё одной крупной победой российского флота - при острове Гренгам. И тогда указом Петра часовню велено было превратить в церковь, которая бы стала не только домом Бога, но и памятником, олицетворяющим славу военного флота Российской империи. Уже через два года церковь была построена. Но была она мазанной, весьма скромной по размерам и на памятник мало походила. Во всяком случае, по мнению Анны Иоанновны, которая велела перестроить церковь в камне. Так, в 1735-39гг воздвиглась на месте старой мазанной церковки каменная красавица в традиционном для того времени стиле петровского барокко. Впоследствии она достраивалась и перестраивалась, приобретая новые декоративные элементы, украшающие фасад, дополнительные приделы, но общая стилистика сохранилась до наших дней.
Рядом с Пантелеймоновской церковью есть ещё один памятник славе русского оружия и воинской доблести. Он установлен в память о битве из другой эпохи, но - таковы превратности истории - состоявшейся на том же месте. Это мемориал защитникам полуострова Ханко (июнь-декабрь 1941 года). Один из первых ленинградских памятников событиям и героям Великой Отечественной войны установлен прямо на стене жилого дома по адресу Пестеля, 11. Чтобы провести параллель между сражением петровской эпохи и одной из страниц Великой Отечественной, мемориал выполнен в том же стиле петровского барокко, что и стоящая рядом Пантелеймоновская церковь. Потому что полуостров Гангут, где одержал блестящую победу над шведами петровский флот, - это и есть тот самый Ханко, что стойко обороняли от финнов на протяжении 164-ёх дней храбрые солдаты, матросы и офицеры Советской армии и флота.
На полуострове Ханко в 1941-ом располагалась советская военно-морская база. Вместе с находящимся на противоположном берегу Таллином она должна была образовать ворота, надежно запирающие Финский залив и путь к Ленинграду от неприятельского флота, а также защитить сухопутные подступы к городу. Но Таллин пал в августе 1941-го. А Ханко устоял, его гарнизон продолжал обороняться под постоянным огнем противника, всё глубже зарываясь в землю: за несколько недель были построены сотни хорошо укрепленных укрытий, дзотов, складов, закрытых артиллерийских позиций. Защитники Ханко успешно отражали тщетные попытки финнов захватить полуостров. Через несколько недель бесплодных попыток к защитникам Ханко обратился сам барон Маннергейм, главнокомандующий финской армии, предлагая сдаться. На что находящиеся в рядах защитников полуострова поэт Михаил Дудин и график Борис Пророков выпустили листовку с ответом Маннергейму. Она предназначалась исключительно для поддержания духа гарнизона Ханко, но так случилось, что попала в Ленинград, к корреспонденту "Комсомольской правды" Ростиславу Июльскому, который опубликовал в ноябре 1941-го очерк о защитниках Ханко, и их ответ Маннергейму стал известен на всю страну:
(фото из интернета)
В конце ноября 1941-го года, когда наступающая зима ещё более усложнила и без того нестабильную связь с Ленинградом, командованием Балтийского флота было принято решение об эвакуации гарнизона с полуострова Ханко. Относительно благополучно перебравшись на материк, защитники Ханко присоединились к частям, обороняющим Ленинград. Их так и называли нередко - "гангутцами".
Есть у Иосифа Бродского такие строки о том мемориале:
***
А я иду дальше. Ну, как иду? Буквально через два шага, обойдя Пантелеймоновскую церковь, я снова затормозила. Потому что край моего левого глаза зацепил взглядом интересный фасад здания. Я свернула в сторону, в переулок, чтобы подробнее рассмотреть его и ахнула от восторга:
Величественное строение с множеством архитектурных элементов в отделке, которые можно рассматривать часами. Я и принялась рассматривать... и лишь минут через десять до меня внезапно дошло, что стою я перед зданием, куда очень хочу однажды попасть, а вот сейчас оказалась возле него совершенно случайно. Передо мной возвышалась Академия Штиглица - одно из интереснейших в архитектурном плане зданий Петербурга.
Если точнее, я замерла в восхищении перед зданием Музея декоративно-прикладного искусства при Академии Штиглица, возведенном специально для создания музейного пространства, корпус учебного заведения находится чуть дальше по Соляному переулку. Оно было построено в 1879-18881 годах для незадолго до этого образованного Училища технического рисования. Это было первое учебное заведение в Петербурге, готовящее специалистов-художников для промышленности, а также преподавателей рисования и черчения. Училище было основано и находилось на попечении барона Александра Людвиговича Штиглица - крупного промышленника, банкира и мецената. Для содержания училища барон Штиглиц выделил баснословную по тем временам сумму в качестве неприкосновенного капитала - миллион рублей, на проценты с этого капитала учебное заведение могло свободно и безбедно существовать и развиваться. Но и этого благодетелю показалось мало - через несколько лет он передал училищу еще около 6 миллионов рублей. Стоит ли удивляться, что училище могло позволить себе всё самое лучшее - здание, интерьеры, талантливых преподавателей, постоянно пополняемые коллекции, отлично оборудованные мастерские, филиалы в виде художественных и чертежных классов в разных городах России, .
В Училище технического рисования, в отличие от Академии художеств, принимались представители всех классов и сословий, обучаться могли и женщины. Преподавание велось, сочетая в себе два направления: художественные и технические дисциплины. Учащиеся проходили практику на Императорском фарфоровом заводе, в театральных мастерских Императорских театров, в ювелирной мастерской Фаберже и т.д.
Первым директором училища стал известный в Петербурге архитектор Максимилиан Егорович Месмахер. Я вскользь упоминала о нём, когда писала о Владимирском дворце - он руководил одной из его перестроек. И именно по его инициативе и проекту было построено здание Музея, перед которым я остановилась. Его строительство началось в 1885-ом году, когда стало понятно, что коллекции предметов декоративно-прикладного искусства, активно пополняемые попечителями и руководством училища, постоянно растут и уже не умещаются в тех восьми залах основного учебного корпуса, которые были им отведены. Эти коллекции содержали огромное количество керамики, стекла, фарфора, тканей, гобеленов, включая ценнейшие экспонаты времен Античности и Средневековья. Собиралась коллекция не просто так - она предназначалась в первую очередь для того, чтобы учащиеся могли изучать историю художественного и декоративно-прикладного искусства на примерах, воочию постигая их красоту и искусность старых мастеров. Коллекции требовалось достойное обрамление. Планируя строительство музейного здания, Месмахер предусмотрел каждую мелочь, основываясь на опыте крупнейших европейских музеев, коих он посетил немало: естественное освещение за счет больших окон и прозрачного стеклянного купола, оформление выставочных залов - каждый в соответствии с одной из эпох, направлений в искусстве и архитектуре. В строительстве и оформлении здания принимали активное участие не только преподаватели училища, но и ученики, на практике изучая технологию выполнения мозаики, росписи, создания барельефов, которые использовались в оформлении залов музея.
Внешний фасад здания заставляет вспомнить архитектуру итальянского Возрождения, напоминая флорентийские и венецианские палаццио.
Над арочными окнами второго этажа
расположился фриз, на котором портреты в медальонах и имена выдающихся художников, скульпторов, архитекторов и мастеров декоративно-прикладного искусства: Рафаэль, Дюрер, Роббиа, Пинтурикьо и др.
А на самом верху, внутри треугольного фронтона расположился масштабный горельеф с изображением аллегорий искусств: живописи, архитектуры, скульптуры, прикладного искусства. В центре - мощная, крепкая фигура человека в рабочем фартуке. Это труженик-художник, мастер, у которого, говорят, черты лица самого Максимилиана Месмахера. На треугольной вершине фронтона - аллегорическая фигура Славы. Горельеф выполнил (как и портреты, и мозаичные надписи на фризе) скульптор А.Г.Бауман, преподававший в училище.
По бокам на фасаде на уровне второго этажа две ниши, также украшенные аллегорическими фигурами: женская фигура со скульптурой и книгой олицетворяет искусства или их покровительницу Афину Палладу,
мужчина с молотом, присевший на край наковальни - олицетворение ремесел или покровителя ремесленников Гефеста. Автором этих скульптур стал профессор М.А.Чижов:
Помимо масштабных архитектурных элементов, множество мелких деталей: цветочные орнаменты, портреты, фигурки и головы животных:
Перед зданием - два фонаря-канделябра, украшенные внизу фигурками пусси, олицетворяющими различные виды ремесла (среди студентов бытует мнение, что они приносят удачу на экзаменах:) 
Строительство и отделка здания музея продолжались долгих 10 лет, лишь в 1896-ом году состоялось торжественное открытие, на котором присутствовали члены императорской семьи и видные деятели искусств. На момент открытия коллекция декоративно-прикладного искусства достигла поистине огромных размеров и составляла около 12 тысяч предметов. Посетителям были представлены фламандские и французские гобелены, прекрасные образцы керамики, фарфора, бронзы, ювелирного искусства. Открытие музея стало значительным событием в культурной жизни Петербурга, дав возможность широкой публике приобщиться к разным жанрам декоративно-прикладного искусства. Ученикам же училища Штиглица музей открыл массу новых возможностей для изучения истории искусства и обучения различным, порой уже почти совсем забытым ремёслам.
После революции судьба детища барона Штиглица сложилась весьма печально: училище было закрыто, музей же в 1924-ом году перешёл в ведение Эрмитажа. И только после Великой Отечественной войны, когда стране понадобились реставраторы, в этих стенах вновь было создано учебное заведение - Ленинградское художественно-промышленное училище, которому в 1953-ем году присвоили имя Веры Мухиной. Студенты же своё родное училище ласково прозвали "Мухой". И лишь в 2006 году училище, ставшее в наши дни Академией, вернуло себе имя первого своего создателя и попечителя барона Штиглица.
Музейный же корпус серьёзно пострадал в годы блокады, в результате нескольких прямых попаданий снарядов и авиабомб получил существенные повреждения. Некоторые его интерьеры были утрачены, чему немало поспособствовала и проведенная впоследствии не слишком качественная реставрация. Лишь в 1979-ом году здание взяли под охрану как уникальный памятник архитектуры, с тех пор работы по его восстановлению стали более планомерными, бережными и тщательными. Сегодня здесь снова работает музей декоративно-прикладного искусства при Академии, фонды которого содержат более 35 тысяч экспонатов.
Однако, мне пора дальше, иначе я рискую вообще не дойти до места назначения:)) Потому двигаюсь, стараясь не особо отвлекаться на разглядывание фасадов домов. Но как их можно не разглядывать, когда они такие красивые и интересные?:))
Вот огромная арка дома Ратькова-Рожнова притягивает взгляд и уводит его вглубь обширного, парадно оформленного эркерами двора. Этот двор стал своего рода революцией в архитектуре Петербурга. Ведь всем и нам и сейчас привычен контраст между богатыми фасадами домов и мрачным сумраком внутренних дворов-колодцев. А здесь - что фасад прекрасен, что внутренний двор ничуть не менее торжественен:
На фасаде атланты поддерживают балконы:
Гораздо скромнее масштабами и уровнем помпезности, но от того не менее прекрасен фасад дома купца Комова:
Прекрасны граффити на стенах:
Прекрасны сдвоенные арочные окна в стиле итальянского Возрождения на фасаде доходного дома князя А.Мурузи:
А вдали уже показался Преображенский собор:
Но я снова зацепилась взглядом за элемент фасада, заставивший меня свернуть в сторону от намеченного пути. Разве можно пройти мимо таких симпатичных дракончиков?:))
Потому я ненадолго свернула на Лиговский, чтобы немного полюбоваться на чудесный фасад доходного дома Тупикова, напоминающий то ли теремок, то ли готический замок с элементами восточного декора:
Любоваться решила продолжить из окна расположившегося напротив кафе, чтобы совместить приятное с полезным и заодно быстро перекусить пельмешками:)
Пельмешки и приближающееся время начала концерта придали скорости: быстро дошла до Преображенского собора и почти даже не задержалась возле него. Это еще один памятник воинской славы и веха в истории Российской империи. На этом месте некогда располагалась съезжая изба (штаб) Преображенского полка, который помог взойти на престол Елизавете Петровне. Именно в этой избе дочь Петра обратилась к офицерам и гренадерам с речью, прося поддержать её притязания на трон. А через две недели Елизавета Петровна, уже императрица, повелела заложить на месте той избы Свято-Преображенский храм в память и благодарность преображенцам за помощь. Начал строить храм Михаил Земцов, закончил Трезини. После пожара 1825 года восстанавливал и перестраивал его Стасов. Таким образом, это один из старейших храмов Петербурга, над которым потрудилась целая плеяда великих зодчих. К слову, Преображенский собор - один из немногих, который не закрывался ни в годы блокады, ни во времена борьбы с религией.
Ограда собора появилась после победы в русско-турецкой войне 1828-29гг, её соорудили из вражеских пушек, добытых при взятии крепостей Измаила, Варны и др. Пушки повернуты дулом жерлом вниз и скованны цепями в знак того, что они больше никогда не будут стрелять и никому не причинят зла, а сверху над ними - имперский двуглавый орел как символ победы, превосходства Российской империи над Османской:
И вот я, наконец, добираюсь до цели своего пути - Анненкирхе, жалея, что когда закончится концерт, уже стемнеет, и погулять, рассматривая фасады зданий теперь уже на Кирочной, будет затруднительно. Какой же всё-таки красивый район... поселился в мечтах: однажды вернуться и рассмотреть подробнее и тщательнее. А передо мной между тем снова одна из старейших церквей Петербурга - на этот раз из числа лютеранских. Кирха святой Анны была построена пленными шведами и немцами, служившими неподалеку на Литейном дворе, ещё во времена Петра I. Правда, была она деревянной и простояла недолго. Каменная кирха была заложена чуть в стороне (на нынешнем месте) в 1735-ом году на деньги, пожертвованные Анной Иоанновной. Кирха продолжала работать вплоть до 1935-го года, когда была закрыта и перестроена под кинотеатр.
В настоящий момент кирха действующая, но она серьезно пострадала от пожара в 2002 году. Однако, это не помешало превратить её в своеобразное арт-пространство. В её стенах проводятся выставки, концерты (в основном классическая музыка, иногда джаз). На один из таких концертов я и пришла. Играли в первом отделении "Времена года" Вивальди, во втором - небольшие произведения и отрывки из произведений Моцарта, Баха и других классиков.
Концерт сопровождали проекции на стену рисунков на воде. Красивые картины, подобранные в тематику звучащих музыкальных произведений.
Целенаправленно купила билет на балкон, рассудив, что сверху видно всё... не ошиблась:)
По дороге на второй этаж посмотрела на инсталляции временной выставки "Сотворение мира" и интерьеры:
Что сказать? Место, конечно, с удивительной атмосферой. С одной стороны, хочется пожелать этой кирхе реставрации и восстановления, но... при этом понимаешь, что вместе с копотью от пожара и облупившейся штукатуркой уйдёт и львиная доля её очарования и какой-то своеобразности, необычности и даже...своего рода уюта что ли? В общем, странное рождает смешение чувств. А мой первый день в Питере на том и закончился. Завтра будет новый, красивый:)
Изменено пользователем Нафаня
-
11
-
2
4 Комментария
Рекомендуемые комментарии