1NB 16.04.15 с Алексеем Пономаревым. Голландия - Бельгия - Германия

[Alex Helmer]

Идея хорошая, но она настолько противоречивая и имеет столько нюансов....Думаю текущая ситуация, когда я, как народный корреспондент освещаю события всех вполне устраивает. А то, что форумчане разберут я знаю! Я видел, как исчезали стопы карт со стоек на ресепции в гостиницах!

[Elena Ozersk]

- А вот магазинчик для садомазохизма,- комментировал гид, витрину справа, где как у хорошего столяра, увлекающегося в свободное время лошадьми, висели на стенах плетки, кожаные пояса, а на полочках были разложены различные инструменты - плоскогубцы, гвоздодеры. 

  - А мы входим в квартал Красных фонарей и встречает нас церковь, - неожиданно сообщил Равиль и уточнил, - бывшая церковь Святого Николая, не действующая на сегодняшний день. Эта церковь считается самой старой церковью Амстердама. Здесь в 1630 году венчался Рембрандт. С конца 60 годов площадь перед церковью занимают проститутки. С этой площади начинается квартал Красных фонарей. Убираем фотоаппараты! Не убирают те, кто хочет приключений! – строго приказал Равиль, жена тут же продублировала приказ, зашипев на меня. Я набитый продуктами под самое горло, расстегнул куртку и сунул туда свой немаленький фотоаппарат, добавив к своим пышным формам еще и грудь пятого размера.

- Главное не отбиться от группы в этих гейских трущобах, - думал я, - а то разденут, съедят припасы, выпьют все пиво, еще и нафотографируются.  

Крайний раз так хохотала, когда читала " Дневник Домового"!

[Alex Helmer]

21.04.15 Вторник. Заансе-Сханс, Эдам, Волендам, Маркен.

 

Ночь прошла спокойно. Близость аэропорта ни как не сказалась на качестве и глубине сна. Думаю, что после вчерашней пробежки с Равилем, нас можно было штабелями уложить на взлетное поле,  мы бы и там спокойно провели ночь.

В 5:50, когда на улице все еще хозяйничала ночь, преодолев четыре подъема на эскалаторах, мы зашли в девственную столовую, где завтракали всего лишь несколько посетителей.

- Это наш ресторан? - теребила меня жена, сомневаясь, туда ли мы пришли. Вчера вечером, перед высадкой из автобуса Алексей объяснял координаты столовой и то, что она запомнила, не совпало с тем путем, как мы сюда дошли.

- Какая разница? - хмурился я, накладывая себе в тарелку тонко нарезанное мясо и грубо наломанную яичницу.

 - Это не наш ресторан! - упорствовала жена, но я уже остановиться не мог. Тарелка была полна,  а количеством слюны я бы смог посоревноваться с верблюдом. - Бери и ешь! - командовал я, как Наполеон на Ватерлоо.

- Саш это не наш ресторан! С нас деньги возьмут! - пророчила она, шагая за мной с пустой тарелкой. Но сзади уже подошли двое наших одногруппников.

 - Это точно наш ресторан? - с ужасом в голосе, переключилась она на них.

- Да! Он же на четвертом этаже! - логично отвечали туристы. Лена успокоилась и заработала инструментом, накладывая себе в тарелку.

- Да она просто есть не хочет! - комментировал я с улыбкой действия супруги, обращаясь к соплеменникам.

- А где же наши? - переживала Лена.

- Наши? Наши еще спят! Вчера же некоторые говорили, что лучше час поспать, чем рано поесть, - сдержанно отвечал я. Пока мы ели, буквально за 15 минут, на улице рассвело и в розовом восходе стали видны самолеты, летящие на посадку или вздымающиеся ввысь, гордо подняв нос. Столовая постепенно заполнилась людьми, но даже спиной я чувствовал, что это товарищи из нашей группы, по ставшему уже традицией воплю: - Люда иди сюда!  

[Alex Helmer]

Путь обратно в номер, напомнил мне игру Doom II, с такими же нескончаемыми коридорами и дверями. Собрав чемоданы и сдав ключи на ресепцию, вышли на улицу. Судя по чистому, безоблачному небу и замершим рукам, день обещал быть солнечным, но прохладным. Автобус уже ждал нас, стоя рядом с выходом из отеля, водители, одетые в кожаные куртки, грузили чемоданы, а мы пошли искать кроликов в кустах, ведь Алексей нам вчера рассказывал, что они здесь есть и в большом количестве.

[Alex Helmer]

- Саша! Иди сюда! Кролики! Вон они! Здоровые, как лошади! - шептала жена, дрожащим от волнения голосом из самых густых зарослей, куда она забралась, отыскивая ушастиков. - А вон птичка без головы! - сообщили кусты голосом жены. - Прямо смотри вдоль берега! Вон она! - возбужденно шептала Лена, управляя моим взглядом. Вскоре, я разглядел у трансформаторной будки утку. Ее голова была спрятана под крыло, но с противоположной стороны от меня и создавалось впечатление, что это какой-то муляж, которому местные дикари оторвали голову и удачно забросили в кусты. Утка, услышав, как мы к ней подбираемся, подняла сонную голову, протерла глаза и покачиваясь, лениво, словно досматривая сны, ушла за канаву.

- Надо туда камень бросить! - низким голосом шептал я жене.

- Нет!  - рассудительно отвечала мне Лена,- туда надо палку бросить! - шептала она и показала на двухметровую дубину у моих ног. Я воспользовался советом и запустил на противоположный берег канавы трухлявый сучек, разлетевшийся при соприкосновении с землей, как осколочная граната. Но, кролики засели в окопах и только  ветер шевелил высокую траву. Так и не дождавшись ответной реакции, пришли к автобусу. Одногруппники почти в полном составе уже стояли у дверей автобуса и обменивались впечатлениями.

- Ну? Удалось сфотографировать?  - спрашивали они нас.

- Нет! Но я видел их. И утку!

- А мы видели их из окна! - радостно сообщила туристка Ольга и неожиданно добавила. - И вдруг они резко побежали! Оказывается, наша казанская пара их разогнала.

- Они и серые, и белые! - слабым голосом подтверждала еще одна туристка.

- А я, вчера вечером, видела в полосочку! - серьезно заявила другая. Ей ни кто перечил, все сразу поверили, потому, что бабушка стояла в двух очках. Вторые были на лбу.

[Alex Helmer]

- А! Вот они наши злостные казанцы! - обрадовалась Ольга, глядя на приближающуюся пару с чемоданами.

- Ага! И лица зверские! - смеялись туристы, обозревая печально-утомленные физиономии охотников, словно те всю ночь сидели в кустах, так и не поймав полосатых кроликов.

- Доброе утро! - бодро здоровались "злостные казанцы".

Вскоре все загрузились в автобус и радостно шумели, устраиваясь и раскладывая вещи, которые могли понадобиться в походе.

- Доброе утро! Итак! Мы отправляется в сторону небольшой фермочки расположенной в пригороде Амстердама, в долине реки Заан,- начал наш рабочий день Алексей, когда автобус вырулил со стоянки на трассу. - В долине этой реки в 17 веке, в польдерах, начинается строительство мельниц - основы промышленности Нидерландов. Сыры стали стандартным набором моряков. Их очень удобно хранить, легко готовить. Основные сыры Гауда и Эдам отличаются в основном процентом жирности, буквально на 6%. Сыры подразделяются на три категории: молодые сыры, им по три-четыре месяца. Сыры постарше 6-8 месяцев. Зрелые - все, что старше года. Вызревшие - им более полутора лет.

- Проводили эксперимент, 15 лет сыр пролежал при комнатной температуре! Процесс старения заключается в том, что они засыхают. Через парафиновую оболочку уходят излишки жира и влаги,  а сердцевина сыра становится тверже,  изменяются вкусовые характеристики. Молодые сыры сливочные,  с цветочным оттенком - нежный продукт. Молодой сыр для бутербродов, старый для пасты, а промежуточный вариант подается к пиву или вину нарезанный кубиками, - рассказывал Алексей, а за окном автобуса проплывал Амстердамский Сити - деловой квартал. Попасть бы сюда вечером и полюбоваться этими же, но уже подсвеченными строениями. Как сказал всезнающий гид, это было фантастическое зрелище.

[Alex Helmer]

- В сыры добавляются добавки. Есть сыр песто - он вообще зеленый, потому, что в сыворотку добавляется песто. Есть сыры оранжевые внутри - это с морковью, подаются в день короля. Голландцы едят сыр с горчицей или джемами - финиковым, например, - сообщал Алексей, а

автобус выехал к границе Амстердама, к Европейскому бульвару. Вправо уходил район Рай  - местный ВДНХ. Вскоре городские постройки остались позади, стали появляться фермочки, на полях паслись шотландские яки.

-  Обратите внимание на уровень реки и уровень дорожного полотна и полей! – командовал гид. Я присмотрелся и действительно, с одной стороны дороги была река, с другой, на три метра ниже уровня воды, фермерские поля.

- А мы уже приехали! - бодро изрек гид и добавил, показывая направление. - Если нужна уборная, вон там справа есть закуточек, - объяснял Алексей, а автобус в это время выворачивал, сдавая задом и судя по блуждающему жесту гида, туалет был вокруг всей фермы.  Автобус остановился. Мы сошли на щебенку под щебетание птичек. В воздухе витал запах навоза, намекая об интимной близости с природой.

- А запах! - радовались туристы.

- Ох! - с ностальгией втягивали мы, облагороженный и насыщенный полезными ингредиентами воздух, не имевший политических границ.

- Му! Му! – радовались нам коровы в сарае.

[Alex Helmer]

Отряд втянулся в полутемное помещение, невысокого кирпичного домика с деревянной крышей. Внутри витал терпкий запах парного молока вперемешку с навозными нотками. Сбоку дверь вела в чистое помещение, где, судя по всему, сыр и делали, а дальше под низким потолком, вдоль стен стояли стеллажи заставленные головками сыра, но нас провели дальше и выстроили по росту около ярко освещенного участка комнаты. К нам вышла хозяйка заведения. Одета она была в клетчатую рубаху и джинсы. Алексей встал рядом с ней, скрестил руки перед собой, они немного пообщались, как старые знакомые и повернулись к нам лицом.

- Чуть, чуть! - начала хозяйка разговор, с милой улыбкой показывая руками, что бы мы чуть-чуть отодвинулись. - Доброе утро! - вымолвила она с акцентом и сразу перешла к делу. - Домашний сыр, в форме круглый и плоский!

- Я буду переводить с русского на русский! - поспешил на помощь Алексей. - Основная форма сырных голов была шары, несколько веков назад их стали делать плоскими, так удобнее хранить.

- Итс Гуада делать молоко из коров!  - рассказывала хозяйка.

- Сыр Гауда делается только из коровьего молока, - переводил Алексей.

- Крестьянский мелкий коров, ту милк 29 градус, - выдала она и выжидающе посмотрела на Алексея. Но тут в дело вклинились одногруппники и заверили хозяйку, что все понимают и переводить не надо! Хозяйка продолжила.

[Alex Helmer]

- Два продукта фермент фром молоко энд йогурт, энд бактерий ус....ус, - застряла она, вспоминая она нужное слово.  - Вкус! Секрет крестьянский, ай до ноу сикретс, фамор. Да?

- Все просто! - подхватил Алексей и поведал. - Подоить коров. Нагреть молоко до 29 градусов, добавить фермент, который поможет молоку свернуться до состояния йогурта, а так же добавляются ферменты придающие запах и вкус будущего сыра. У каждой фермерской семьи это свой секрет. Что бы его узнать, надо быть членом семьи. Самый быстрый способ это выйти замуж за фермера!

- Еще бы найти свободного! - мечтательно выдал женский голос из толпы, рассмешив группу.

- А? - не поняла хозяйка, Алексей перевел, теперь веселились все.

- Добре! - сказала хозяйка.

-  Вот он уже пришел! - прокомментировал тот же голос, когда из дверей соседнего помещения вышел невысокий, худощавый лет 35-40 мужичок в синем комбинезоне и встал около металлического чана, что стоял посередине импровизированной сцены, рядом с хозяйкой.

- Когда добавили необходимые ингредиенты, мешают в этом чане. Потом повышают температуру до 36 градусов, - рассказывала хозяйка, а новое действующее лицо, ни дать ни взять, настоящий фермер в деревянных кломпах, показывал пантомиму, как все происходит.

- Доброе утро! - поздоровался он.

- Кому фермера! - шутили наши девушки под одобрение группы.

[Alex Helmer]

 - Сы-во-ро-тка, - с трудом начал свой монолог фермер на русском, - отдают телятам в качестве питания. Крапива, перец, горчица мешает - дугу-дугу-ду, - пропел фермер и продолжил, - и пресуем пят сасов, - вымолвил он скороговоркой и заулыбался, ожидая пока Алексей переведет.

- В твороженную массу добавляются нужные ингредиенты, которые расширяют гамму вкуса, после этого форму прессуют пять часов, - перевел Алексей.

- Пресуем этикет! Этикет квадрат традиционале домашний сыр, этикет круглый - фабрик сыр, экспорт ту Россия.

- Финальный этап это наклейка этикетки. Та, которая квадратная с округленными краями - фермерский сыр, круглые - фабричный сыр. Как они у себя говорят - то, что получше, мы оставляем себе, остальное направляем на экспорт. Оставляют фермерский, - переводил Алексей. Фермер забыл русский, перешел на английский, Алексей переводил:

- После этого сырные головы опускаются в подсоленную воду на день. Высушивают, покрывают парафином, с каждой стороны три раза. После этого начинается процесс созревания. Главное его переворачивать, что бы центральная часть, не проваливалась, - рассказывал Алексей, а фермер в это время принес две головки сыра разного размера.

- Очень старый сыр! - сказал фермер про одну из головок, весом наверное килограмм 15-20 и с трудом подняв ее над головой, с силой бросил этот сыр об пол. - БУМ! - раздался страшный грохот, словно на пол уронили бетонную плиту.

- Ой! - запереживали наши за целостность избы, ответившей на покушение железным позвякиванием с полочек.

- Один года и десят лет трут спагетти - пармезан, шест месьяцев - конквино, два месьяцев - конавки хлеба бутерброд. Понятно? - спросил возбужденно задышавший фермер и обвел группу холодным взглядом.

- Понятно! Понятно! - смиренно соглашались наши, опасаясь, что этот разбушевавшийся коротышка, сейчас начнет кидаться второй головкой в непонятливых. Фермер задышал ровнее, взял в руки вторую головку, разрезал ее пополам и начал стругать место разреза сырорезкой, предлагая получившиеся тонкие пластики туристам на пробу.

[Alex Helmer]

Наши девушки протягивали руки и получали бесплатный сыр. Но когда с задних рядов вылезла волосатая мужская рука, фермер отпрянул и зажал сыр подмышкой.

- Онли фор леди! - воинственно выдал он. Рука втянулась обратно, в группу. По внешнему виду фермера было непонятно, что будет дальше, то ли он накажет нас и оттопчет нам ноги своими деревянными башмаками, то ли продолжит раздавать сыр.

- Ха-Ха-Ха! - засмеялся фермер, глядя на наши помрачневшие лица.

- Остальным будет чуть позже! - перевел Алексей. А фермер начал рассказывать дальше, на английском языке.

- Как хранить разрезанный сыр? - рассказывал Алексей, переводя эмоциональный рассказ фермера. - Обрезанную сторону обязательно накрывать красной тряпкой, - шутил фермер. Затем вызвал из наших рядов самую молодую туристку и начал стругать в ее ладошки сыр, но уже другой сырорезкой, так смачно выдававшей тонкие сырные ниточки, что я тут, же понял, чего мне не хватало в жизни - такой сырорезки!

После этого нас пригласили в другую комнату, где делали деревянные башмаки.

- Группа рус проходить! Проходить! - пел фермер, приглашая нас. В этом помещении все стены были в стеллажах, на которых ровными рядами стояли заготовки кломпов. Даже под потолком вдоль деревянных балок они висели парами, друг за другом, как грозди винограда.

- В Нидерландах принято производить деревянные ботинки, - переводил Алексей за фермером, который забрался за стойку отделяющую туристов от деревообрабатывающих станков.

 - Их вырезали на таких вот станках, - похлопал фермер по железному аппарату высотой с него.

[Alex Helmer]

- Раньше на изготовление пары башмаков уходило 4 часа. Сейчас, при помощи копировальных машин, процесс изготовления занимает 3 минуты, - переводил Алексей.

- Вот ю чуса? - обратился фермер к одной из наших.

- Какой у вас размер? - перевел Алексей.

- 34! - с гордостью ответила та.

- Какой у Вас настоящий размер? - спросил фермер и нагнувшись посмотрел туристке на ноги. - 22 сантиметра! - определил на глаз фермер, а Алексей перевел. -  Измеряют длину стопы в сантиметрах.

- Сушим, полируем и раздаем хэппи литл вуман, - с улыбкой закончил фермер, показывая на туристку.

- После этого раздают нам! - перевел гид.

- Желтый цвет - работать на ферме, три креста - традиционале Амстердам, красный - танца! Дискотека! - показывал фермер на экземпляры своей продукции, разложенные на полках. После, он включил станок и на наших глазах из деревянной чурки получил почти готовый башмак, правда без отверстия для ноги. Я подошел поближе и взял в руки готовый кломп, что лежал на столе. Он оказался удивительно легкий, для своего 47 размера.

- Для производства берут, только свежую, влажную древесину, - сообщил Алексей.

- А когда будем делать дырку? - спрашивали увлекшиеся процессом одногруппники. Но фермер пропустил вопрос мимо ушей, а перешел к демонстрации продукции.

- А это особый вид ботиночка, используется один раз в жизни! - весело показывал он, а группа затихла в печали, по столь трагичному случаю.

- Свадьба! - расшифровал фермер.

- Фу! Напугал! - облегченно выдохнул кто-то из группы.

- Если у кого-то их много, значит ой-ой-ой,- запричитал фермер. - В них не мерзнут ноги зимой, прохладно летом, и сделаны не в Китае! Брать нужно на один размер больше! Для детей на два размера больше, они быстро растут! - закончил фермер и приступил к активной торговле, так и не  показав, как вырезают внутри кломпа - места для ноги.

[Alex Helmer]

- Он такой веселый по жизни или чай пьет, ... с травкой? - пристала к Алексею наша дамочка.

- Веселый, - усмехаясь в бороду, ответил Алексей.

В это время, группа просочилась в соседнюю комнату, где оказался магазин. Вдоль стен, рядами стояли полки с кломпами разных размеров, в середине, на прилавках сыр, магниты, открытки и другой туристический набор

- Ой! Я представляю себя в таких - на даче! - фантазировали туристы.

- Смотрите, сырорезки! - радовались другие, обнаружим корзину набитую сырорезками, почти такими же, что стругал фермер на наших глазах.

- А девчонки в Амстердаме по 5 евро видели! - комментировали слушатели сарафанного радио.

 - 8 евро - полкило, 11 евро - кило, - читали третьи ценники на головках сыром.

- А мы в магазине по 8 видели, правда, заводской сыр, - делились своими наблюдениями четвертые.

- А нам, "специалистам" - все равно! Что в парафине, что в целлофане, - трезво рассуждали пятые.

Кломпы моего размера стоили 31 евро, я подумал, что проще с штук пять галош в Тюмени купить на эти деньги. Да и как везти? Найдут на границе, не отвяжешься - кломпы из Амстердама, значит, поищем наркотики, ведь Алексей предупреждал. Да и везти эти два полена, они же займут полчемодана! Мы взяли полкило сыра и покончив с сувенирами вышли на улицу. Те туристы, что закончили с магазином раньше нас уже возвращались из туалета.

[Alex Helmer]

- Там такая интересная система запирания, - сообщили они нам. После такой рекламы мы не могли пропустить посещение WC. Мы зашли за дом и пройдя небольшим коридором оказались перед несколькими кабинками.

- Мужской и женский все вместе?! - сомневалась жена. Я не знал ответа, ведь никаких указателей и табличек мы не обнаружили. Лена зашла в кабинку, там действительно не работала задвижка. Я остался с наружи охранять двери. Вскоре мы поменялись местами.

- Там если очереди нет, кричите! - послышались голоса наших туристок. Так они обычно кричали мужикам, что бы их позвали, когда мужской туалет освободится.

- Саша! Мужской, там дальше! - запаниковала Лена, стучась в дверь, когда в узком коридоре, появилась женская часть группы.

- Мы теперь существа бесполые под названием Турист! - оправдывался я, выходя из кабинки.

 

Пошли к буренкам. Взрослые коровы стояли внутри коровника, за загородкой, а для развлечения

туристов, огородили молодых, беззубых телят устроив им ясли, перед открытыми воротами. Телята, оказались крепкие, шкуры чистые, глаза ясные. Самый молоденький еще без бирки на ухе, тыкался большим, влажным носом в мою ладошку и пока я его гладил, а он с задумчивостью мыслителя лизал мне рукав куртки.

[Alex Helmer]

Я обошел коровник и вышел на задний двор фермы. Здесь в поле бегали кролики, летали утки, а берега канала, что разделял зеленые лужайки, были заботливо укреплены. Чувствовалось, что на этой земле есть Хозяин.

                               

Вскоре все собрались в автобусе, укладывали покупки, устраивались на своих местах готовясь путешествовать дальше.

- Берем курс на Заансе-Сханс, - определил Алексей следующую цель.

- Купила головку, свалится не дай бог..., - причитала бабушка, сидящая перед мной укладывая на верхнюю полку круглый сыр, похожий на небольшое ядро.

- В футбол поиграем! - предложил я.

- В футбол то ладно, головы жалко!

- Прокатится кто-то по новому маршруту - по поликлиникам Амстердама. Бесплатно подлечится, - выдал я. Бабушка замерла, судя по выражению ее лица, такая идея ей не приходила в голову. Она  прицелилась и укрепила сыр над собой.

[Alex Helmer]

- Сыры, которые Вы купили сегодня, в парафиновой упаковке, необходимо выгуливать, - начал свой рассказ Алексей, когда автобус поехал с фермы вдоль канала. - Примерно через день надо открывать пакетик. Если увидите, что он покрылся влагой, это нормально. За счет этого он и стареет. Раньше Эдамский сыр выглядел, как красный шарик. Сейчас он более естественного цвета - парафинового. В 17 веке, что бы сыр лучше хранился, в помещение, на пол бросали конский навоз. Взаимодействие паров от навоза и сыра получался красный цвет оболочки. Сейчас, к счастью его так не хранят.

 

- Еще расскажу, - разошелся гид, пока мы снова ехали через Амстердам. -  Есть такие понтоны, на которых строят дома. Современные материалы, четыре-пять этажей, можно подключать к городским коммуникациям. Такие понтоны соединяют, получается целый квартал, с улицами, для людей и автомобилей. Вся задумка в том, что их можно мобильно перемещать в другое место, - рассказывал Алексей. Воображение тут же набросало сюжет. Проснулся с утра, после такого переезда, а у тебя в почтовом ящике уже конверт с документами, там новый адрес проживания, новая фамилия, новые родственники расписаны.

[Alex Helmer]

- Как голландцы описывают типичного Амстредамца, - продолжал неутомимый гид. - Человек средних лет, поздней осенью, под вечер выходного дня, когда идет мокрый снег с дождем и дует сильный ветер с моря, без головного убора в легкой ветровке, едет на велосипеде, в одной руке у него мобильный телефон, в другой руке еда, третьей рукой он пытается скрутить самокрутку. Обратите внимание, когда будете гулять - многие не держатся за руль! Я видел, как ехала девушка и красилась. Почему велосипеды? Потому что удобно! Страна плоская!  Голландцы про себя шутят: Мы ни чем не болеем, если и есть заболевания, то только психические. Действительно, они закаленные! За столько веков у них другое восприятие температуры. У них медицина построена на другом - на превентивности заболеваний. Пилюльки, компрессики - стараются не прибегать к страховке и лечению. Дорого!

 

- Вы обратили внимание, что каналы не огорожены. Опасно гулять, не дай бог споткнешься. Канал не глубокий! Метр ила, метр велосипедов, метр воды. Я не шучу! Регулярно вычищают, достают. Почему так много велосипедов? Падают!  Вы же видели их парковки? Когда кто-то, что-то достает

может и упасть. Или день не задался и в сердцах, велосипед в канал. В школе, дети сдают норматив по плаванью в холодной воде. В зимней одежде, в ботинках куртке с рюкзаком. Зато никто не тонет, по крайней мере, из местных, - рассказывал Алексей, а автобус въехал в туннель под музеем Немо.

- На крыше музея можно отдыхать, загорать. А сам музей посвящен науке и технике. Сейчас это направление "Экспериментариум" набирает популярность. В музее все можно вертеть и трогать. Популярно у детей и взрослых, - рассказывал Алексей, пока мы проезжали под частью залива Ай, бывшего морского залива, где находились верфи торговых кораблей. Выехали на окружную дорогу.

[Alex Helmer]

- Петр первый приезжает именно в Занстад, под видом урядника Петра Алексеева. Он пытался сохранить инкогнито, и очень сокрушался, что к тому дому, где он остановился, приходят люди подивится на чудного заморского визитера и очень скоро люди прознали, что - это  правитель таинственной России. Он сам не находил причину почему его инкогнито было раскрыто, а причина проста, он то приехал инкогнито, но вот свита в 200 человек, что его сопровождала каждый день, как-то его выдавала, - шутил гид. 

- В том доме, где он жил, сейчас музей. Даже Наполеон посещал его дом и сказал интересную фразу: "Ни что не может быть малым для великого человека!". Так он отозвался о шкафе-спальне, где он спал. А спал он полусидя. Первую неделю, которую он провел в Голландии, он провел в Заан стаде. Место, где находится парк Заансе-Сханс. Место, где сохранились индустриальные образцы построек того времени. Мы сейчас припаркуемся. Берем турафоны! Оденьтесь, чтобы Вас не продуло. На входе вас будут фотографировать! На выходе, будут Ваши фотографии на стенде, если понравилось можно приобрести. Если Вы не хотите что бы Вас фотографировали, показывайте какой-либо знак, - советовал гид. Автобус остановился, отряд начал сборы, в какой-то подозрительной тишине. Обычно все переговаривались, шуршали кульками, стучали. Теперь же из звуков сборов выключили переговоры, видимо каждый думал, чтобы такого показать навязчивому фотографу, без лишних слов, что бы он сразу отстал, а еще бы лучше убежал с воплями подальше. 

[Alex Helmer]

Мы вышли на свежий воздух, на входе нас действительно встречал местный фотограф. Он всех, без разбора запечатлел с добродушной улыбкой на лице и по-моему, никто из наших не был против.

Первым объектом был музей кломпов. В одноэтажное строение, стены которого были обиты черными досками, втягивались строем туристы всех наций. Внутри, по краям и в центре стояли стеклянные витрины, а в них покоились: Кломпы - тапочки, кломпики - сапоги, кломпики с широкой нижней частью - что бы ходить по топям и болотам. Кломпы - резные, свадебные. Кломпики - ботинки контрабандиста, где пятка и носок поменялись местами, если идти по этим следам, то уйдешь в другую сторону. Кломпы с прикрученными железными коньками.

- Задержимся здесь на пару минут, нам покажут, как изготавливались кломпы, - произнес гид, выводя нас в небольшой зал,  разделенный на две части. Прямо перед нами стояли ряды длинных лавочек, а слева начинался магазин стены и потолок, которого украшали кломпы во всем своем многообразии размеров и цветов. А справа от лавочек, за низким штакетником, украшенным поношенными кломпами, стояли слесарные станки. 

[Alex Helmer]

- Обратите внимание эти кломпики на заборе стесались за два года! - прошипел наушник.

Со стороны станков, за забором, вышел мастер в комбинезоне и начал рассказывать на английском языке. Алексей переводил. Ничего нового, из этой пятиминутной лекции, мы не узнали, все это мы посмотрели утром, на ферме. Единственное, что меня удивило, когда мастер дунул в носок только, что изготовленного кломпа и из него потекла ручьем вода, доказывая, что деревянную обувь делают из влажной древесины. Закончив с музеем, вышли на улицу, свернули направо и наткнулись на большой желтый кломп, похожий на небольшую лодку, в котором фотографировались сразу несколько туристов. Перешли через мостик и остановились у маленькой мельнички-макета.

[Alex Helmer]

- Обратите внимание внизу на белой палке штурвал, а на лопастях мельницы, можно разместить паруса,- начал рассказывать гид. - Верхняя часть находится на основании усеченной пирамиды. Связано с тем, что все мельницы поворачиваются. Теперь идем к большим собратьям, - пригласил Алексей и повел за собой.

- Поговорим о мельнике! Кто был хорошим мельником, будет хорошим моряком и наоборот. Принципы управления кораблем и мельницей очень схожи. На лопастях необходимо ставить паруса, в зависимости от того, какую скорость вращения хочет мельник. Штурвал нужен, что бы ставить мельницу по ветру, - рассказывал Алексей, пока мы шли вдоль канала. На другом берегу, на зеленой лужайке стояли одноэтажные, аккуратные домики.  

- В зелененьких домах живут сотрудники парка. В этом, например, продаются сувениры и антиквариат, сохранившийся от предыдущих поколений, - рассказывал Алексей, показывая на домики.

[Alex Helmer]

- Вернемся к мельницам! Мельницей управлял только один человек. Мельники жили на мельницах. Еще мельницы были, как элементы системы сообщений, в зависимости от положения лопастей мельницы в статичном состоянии, можно было передавать то, или иное послание, еще к лопастям привязывали ленточки. Т.е. мельницы выступали, как сигнальные башни.

- Мы идем вдоль реки Заан. Обратите внимание на уровень реки и уровень земли справа! - рассказывал гид, перекрикивая ветер. Если бы он не подсказал то я бы и не понял, что река была выше того места, где мы шли, отгороженная земляным валом.

 - На противоположном берегу город Заандам (нидерл. Zaandam). Сейчас город не индустриальный, но там осталось производство. Рядом с жилой частью города есть, местное производство компании Марс - шоколадки делают, - по-простому объяснил он и вернулся к нашему берегу.

- Мы гуляем по дамбе. Справа польдеры. Те, кто там пасется и гуляет, не просто картинку создают, но и делом занимаются.

[Alex Helmer]

- А  эта мельница справа, образец начального типа мельниц-лесопилок, - рассказывал гид про крайнюю мельницу на берегу реки. Дальше, метров через 300 была еще одна, потом еще одна.

- Массивное кирпичное основание, тоже поворотное, - неслось из наушника. - Здесь зона распила была наверху, это было неудобно. Поэтому придумали мельницы, у которых была поворотная верхняя часть. Эта мельница могла сразу из канала затягивать бревна и подавать на распилочный стол.

[Alex Helmer]

- На мельника нужно учиться, около 5-6 лет. Связано с тем, что это действующий исторический объект и не всякому могут доверить. Следующая мельница очень знаменита. Она называется "Де Кат" - кошка. Эта мельница делает краски, которыми писал Рембрандт и которая сейчас является поставщиком красок для отдела реставрации многих музеев. Ян Вермеер, о нем мы будем говорить позже,  учитывая характер своих работ, пытался передать глубину цвета, прозрачности, преломления. Считается, что он придумал добавлять в краски льняное масло, что сделало краски более пластичными и долговечными.

- Следующая мельница маслобойная. Там, за счет пресса выжимали масло. Мельницы покрыты спрессованной соломой, она защищает от осадков и сохраняет тепло. Стены покрыты черным, казалось, что она горела. Нет! Дерево специально готовили для работы во влажных условиях. Доски коптили над огнем и обрабатывали дегтем, - сообщил наушник. Гид развернул отряд, пошли, от мельниц в обратном направлении.

- Представьте себе! - начал Алексей и развернувшись обратно к мельницам добавил. - Когда то в том же масштабе располагалось 1500 мельниц! Здесь клочка пустой суши не было! - выдал он и повел дальше от пронизывающего ветра с реки, от криков чаек и итальянцев, бродивших по берегу в больших количествах.

[Alex Helmer]

Мы отошли от открытого берега. Теперь слева была двухметровая полоска темной воды канала, за которой стояли небольшие жилые строения, со своими уютными садиками, а справа от ветра и реки нас отделила стена невысоких домиков. Ветер утих, стало тепло.

- Вот смотрите домик, стоит на островочке, - показывал гид за канал, вдоль которого мы шли. - Одна стена у него сделана из кирпича, это парадный фасад и становится понятным, что здесь проживал обеспеченный человек, а учитывая наличие причала, может быть и торговец, владевший небольшим баржевым флотом, есть небольшой парк и изящный мостик, ведущий к дому. Кстати в домике кто-то живет из местных обитателей, а следующий домик попроще.

- Считается что откуда то отсюда Петр Первый отправился на лодке в Амстердам, - рассказывал гид уводя нас все дальше от реки. - Когда ему надоело, что его все узнают - за три часа доплыл! - сообщил гид под сердитый звонок пожилой велосипедистки, разогнавшей отряд в разные стороны.