Инна-Пермячка Опубликовано 21 ноября, 2018 Автор Жалоба Поделиться Опубликовано 21 ноября, 2018 3. День кулинарных соблазнов. Бон джиорно, Италия! На следующий день рано утром мы уже на ногах. День предстоит длинный – переезд от Карнийских Альп (Тарвизио), через провинцию Удине (Сан Даниэле дель Фриули), через провинцию Тревизо, область Венето (Конельяно), через провинцию Виченца той же области (Бассано дель Граппа) и заночевать близ Падовы, или как нам привычнее – Падуи, одноименной провинции всё той же области Венето. То есть, спуститься с гор (альпийских) на равнину (падуанскую) и по пути познакомиться с прошутто, просекко и граппой. Бон аппетито! В лучах утреннего солнца можно разглядеть, где мы провели ночь (а воздух, действительно, потрясающий!..). Итак: Тарвизио, отель «Иль Черво (у Оленя)». Оказывается, это не только зимний горнолыжный курорт, но и всесезонный спа-отель. Если бы мы вчера приехали пораньше, то у нас была бы возможность поплескаться в бассейне - всё-таки отель «4 звезды». Ну да ладно – наскоро озираем окрестности и грузимся в автобус (а чемоданы ещё лёгкие-лёгкие!..). Пока мы едем до места – крошечного городка Сан Даниэле дель Фриули – можно поговорить об особенностях этого места. Главная достопримечательность его (хотя, как оказалось и не только) – это локальное производство ветчины, прошутто крудо. Для тех, кто не в теме: в Италии производят ветчину двух типов – «крудо» (сыровяленая) и «котто» (варёно-копчёная, т.е. традиционная для нас). Сами же итальянцы используют термин «прошутто», подразумевая, прежде всего сыровяленую ветчину, т.е. родственника хамона. Вот об этих тонкостях мы и поговорим, пока за окном разворачиваются альпийские пейзажи. Итак, первое: чем же отличаются хамон и прошутто, ведь и там и там в первооснове свиная нога? Прежде всего – породой свиней. Для производства хамона может идти мясо как чёрных свиней (хамон иберико), так и белых (хамон серрано). Различить этот хамон легче всего по цвету копыт окорока. При производстве прошутто используют только мясо белых свиней. Кстати, в ряде рецептов копыто отделяют. И, наконец, главное – в технологии производства. Хамон засыпают солью, а затем высушивают в закрытом сухом помещении. Этот процесс может достигать 48 месяцев (т.е. до четырёх лет, к слову!). За счет выдержки мясо хамона получается сухим и достаточно жестким. Для прошутто крудо окорок сначала тоже засыпают большим количеством соли, а потом высушивают с помощью солнца и ветра. Плюс немного колдовства-алхимии. В ряде случаев перед выдержкой свинину прессуют, в ряде случаев добавляют специи, чеснок, уксус и даже вино. При выдержке прошутто поддерживают особый уровень влажности воздуха, «запечатывая» окорок в особую смесь из свиного жира, рисовой муки, соли и, в зависимости от рецепта, перца и пряностей, во избежание засыхания и постепенного обезвоживания мяса. Выдерживают прошутто, как правило, около года. На вкус такая вяленая свинина получается гораздо сочнее и мягче хамона. И стоит она, как правило, на порядок дешевле. Ранее для нас прошутто было известно только в одной своей ипостаси – пармская ветчина. Но, как оказалось, в Италии достаточно большое количество видов прошутто: · Пармская ветчина · Прошутто ди Сан-Даниэле · Прошутто ди Модена · Прошутто Тоскано · Прошутто Венето · Прошутто ди Карпенья · Прошутто ди Норча · Прошутто ди Саурис · Крудо ди Кунео В своё время для нас стало настоящим откровением «прошутто э мелоне» - обалденное сочетание, когда к ломтикам ветчины подают кусочки дыни с ярко-оранжевой мякотью (у нас такие были когда-то и назывались они «канталупы»). Небольшое отступление: на фоне разнузданного шабаша под названием «импортозамещение» подобные знания об отличиях ветчины, сортах сыра, видах рыбы и проч. начинают приобретать характер эзотерических и сакральных, наподобие древних познаний жрецов майя. Импорт-то ушёл, а вот заменять его никто и ни чем не собирается: для электората вполне достаточно казеинового пластилина вместо сыра и колбасы из копыт и эмульсии свиной шкуры. И пусть знают: никакой свежей рыбы в природе нет, это всё пропаганда. Недавно понадобилось купить хлеба (мы его уже лет десять сами печём дома) – не смог: весь выпускают с пальмовым маслом. ВЕСЬ. Впрочем, отвлёкся. И вот мы приближаемся к Сан Даниэле дель Фриули – одному из центров исторического производства прошутто, защищенного по географическому наименованию. Это значит, что мясной деликатес можно производить только в зоне вокруг этого города, поскольку именно здесь он приобретает те особенные качества, которых не достичь в других местах. На минуточку: население городка составляет чуть больше восьми тысяч, а хозяйств по производству прошутто в округе свыше тридцати. Откуда такая любовь к свинине? Ссылка на комментарий Поделиться на другие сайты Поделиться
Инна-Пермячка Опубликовано 21 ноября, 2018 Автор Жалоба Поделиться Опубликовано 21 ноября, 2018 На место мы приехали совсем рано - город ещё спал. Солнце только-только выглядывало из-за крыш и эхо наших шагов дробилось в переулках. Невольно вспомнился Великий комбинатор: «Райская долина. Такие города приятно грабить рано утром, когда еще не печет солнце. Меньше устаешь». Прямо из автобуса мы выходим на главную площадь. Перед нами – кафедральный собор Св. Михаила-архангела, одного из покровителей города (другой – соответственно, Св.Даниил). Собор этот был построен в самом начале XIX века на месте старой церкви. Несмотря на свой относительно молодой возраст, собор уже дважды успел значительно пострадать: осенью 1944 г. фасад был разбит артиллерией союзников, а в 1976 г. по нему пошли трещины из-за землетрясения. Прямо под стенами собора видим некую скульптуру, чего-то там олицетворяющую и понимаем, что в храме тоже не обошлось без современного искусства. Через двери с бронзовым изображением евангелиста Луки, входим в храм. В соборе мы замечаем ещё несколько скульптур, выполненных в такой же технике. Они, хоть и стоят в разных местах, но почти одинаковые. Впрочем, и для классики место нашлось. К ней можно отнести алтари. Это и алтарь с распятием Иисуса Христа «Смертию смерть поправ», и алтарь Святой троицы, и алтарь со скульптурой Девы Марии, и алтарь «Святости и благодати». В алтаре Святой троицы помещена картина кисти местного уроженца Джованни Порденоне. Это один из самых знаменитых мастеров эпохи Возрождения (XV в.), родившихся в регионе Фриули. Его творчество высоко ценил Тициан, а трагизм его фреска «Распятие Христа» настолько взволновал Пикассо, что тот включил её в свою «Гернику». Алтарь святости и благодати украшают скульптуры покровителей города: Архангел Михаил, побеждающий Зло и пророк Даниил, читающий проповедь. В следующем алтаре выставлена скульптура Девы Марии, которую, судя по всему, периодически украшают различными одеждами, как, например, Святителя Николая в Бари. Подобное мы видели также в церквях Рима и Праги, правда, там наряжают, в основном, младенца-Иисуса. В самом же алтаре находится картина с уже знакомым нам сюжетом: Св.Христофор несёт младенца-Иисуса, держа в руке расцветший посох. Выйдя из собора, мы идём дальше осматривать городок, благо он весь – как на ладони. Ссылка на комментарий Поделиться на другие сайты Поделиться
Инна-Пермячка Опубликовано 21 ноября, 2018 Автор Жалоба Поделиться Опубликовано 21 ноября, 2018 Следующее здание тут же напоминает нам, что мы в городе-пошутерии. Но, поскольку час ещё ранний, то, во-первых, мы ещё не голодны, а во-вторых - ещё ничего не работает. Надпись на солнечных часах гласит: «Время для трудов и молитвы», подтверждая, что о еде нам думать ещё рано. А вот шляпа с перьями на фасаде – не просто так. Это символ альпийских стрелков, чей культ в здешних краях сравним разве что с культом ВДВ в Рязани. Бар так и называется «У Стрелка». Интересно, а как у них с фонтанами? Купаются? Следующее здание в путеводителях значится как «старинный дворец городского управления с лоджией, построенный в XV веке». Ну ладно, лоджию видим. А дворец-то где? Или это несовпадение форматов при переводах, или у итальянцев любая средневековая постройка – дворец. Сейчас здесь, кстати расположена первая публичная библиотека, открытая во Фриули. Особо не задерживаясь, шагаем дальше по тихим улочкам, упиваясь их местечковой патриархальностью. Солнце поднимается всё выше и уже начинает заглядывать на мостовые. Судя по контрасту теней, день будет звонкий. Тем временем, немного побродив по мощёным переулкам, мы выходим к ещё одному знаковому сооружению Сан Даниэле дель Фриули (музыка, а не название города!..) – церкви Святого Антония. В православном пантеоне есть несколько святых с таким именем. Судя по косвенным приметам, здесь речь идёт об Антонии-отшельнике, которого ещё называют Великим или аббатом. Отправляясь в путешествие, мы, обычно, заблаговременно запасаемся информацией о месте посещения. Однако, о данной церкви информации почти не нашли. Спасибо Ольге за знакомство с ней – церковь уникальна. По-настоящему. А вот и ещё одно подтверждение тому, что церковь посвящена Антонию-аббату: над порталом среди трёх фигур есть одна, которая держит посох с так называемым тау-крестом (отличительный знак Св.Антония). Но главное – из-за сутаны выглядывает хрюндель свинёнка с колокольчиком на шее: один из главных атрибутов ордена антонитов. Кажется, ключ к местному свинолюбию начинает прощупываться. Здесь, пожалуй, уместно сделать небольшое отступление, посвящённое достоверности масс-информации вообще и интернета в частности. Позднее, разыскивая информацию об этой церкви, на портале www.cult-turist.ru я нашёл следующее: «В тимпане над порталом символически представлен святой Антоний Великий между (!!!) святыми Иоанном Крестителем и Антонием Падуанским». Смотрим ещё раз на оригинал. Ну, и что я должен об этом думать? А ведь большинство гидов-экскурсоводов безоглядно черпают свои «откровения» как раз с просторов интернета. Единичный случай? Ой ли?.. Достаточно вспомнить, как я однажды попал впросак, процитировав информацию одного римского гида о соперничестве Бернини и Микеланджело за милость спонсоров. Меня, конечно, потом ткнули носом: между смертью одного и рождением другого - дистанция почти в сорок лет. Но ведь услышал-то я это на экскурсии от человека, который представился как руководитель (!) секции русскоговорящих гидов Рима. Впрочем, я отвлёкся. При входе в церковь испытываешь шок и лёгкое дежавю. Недаром в некоторых путеводителях её ещё называют «сикстинская капелла из Фриули». Впрочем, судите сами – фресками покрыта вся центральная (алтарная) стена церкви. Конечно, фрески не в идеальном состоянии, но не надо забывать, что храм пережил и землетрясение и артобстрел. Хорошо, что вообще хоть что-нибудь сохранилось. Эти фрески можно долго разглядывать, отыскивая знакомые сюжеты или персонажи. Вот Спаситель и евангелисты – весь тетраморф в сборе (лев, орёл, телец и ангел). Вот сцена распятия на фоне городских стен, которые своими готическими башнями ну никак не походят на Иерусалим. Да и окружающие горожане одеты как добропорядочные бюргеры XIII в., не очень отвечая римско-палестинской ментальности. Такие приёмы сознательного перенесения евангельских сюжетов в реалии средневековья XIII- XIV в.в. мы уже наблюдали в музее Унтерлинден в городе Кольмар. Как объяснять, что прокуратор, осудивший Спасителя на смерть, был назначен из Рима (там же Папа?! Там же центр католичества?!). Да никак! Вот и рядили Понтия Пилата в одежды басурманина: эти-то всё могут, у них-то ничего святого за душой. Ну и, естественно, Иуда – единственный, кто обладает ярко выраженными семитскими чертами. Остальные - просто нордические арийцы (в Палестине-то, ага...). Прихожан надо было исподволь готовить к тому, кто главный враг и от кого все беды на земле. Кстати, это же относится и к лицам бичующих Христа экзекуторов. Но вернёмся в Италию. Если уж церковь посвящена Св. Антонию, то и на фресках он должен обязательно присутствовать. А вот и он – в окружении Св. Себастиана и некоего, демонстрирующего раны на ноге. Наверное, тоже имеющего отношение к врачеванию (Св. Себастиан лечил чуму, Св.Антоний – воспаления и лихорадку). Рядом – уже узнаваемый Св.Христофор. Остаётся только добавить, что фрески эти выполнил в XV веке Мартино да Удине, больше известный как Пилигрим из Сан-Даниеле. Ссылка на комментарий Поделиться на другие сайты Поделиться
Инна-Пермячка Опубликовано 21 ноября, 2018 Автор Жалоба Поделиться Опубликовано 21 ноября, 2018 Теперь мы снова возвращаемся на соборную площадь. Часть группы собирается в ближайшую прошуттерию на дегустацию ветчины (там и будет нас ждать автобус). Мы же решаем прогуляться до монастыря антонитского ордена (Св.Антония) – надо дать выдохнуть одногруппникам, а то некоторые вздрогнули, когда после приглашения на дегустацию, где покажут «полный цикл производства прошутто», я радостно гаркнул: «И свиней резать будут?! А ножики дадут?!» От стен монастыря открываются прекрасные панорамные виды. Можно посидеть на лавочке, передохнуть и вернуться к рассуждениям об особенностях местного прошутто. Так вот, Прошутто ди Сан Даниэле и по сей день производят исключительно в пределах административных границ коммуны Сан-Даниэле-дель-Фриули в провинции Удине - в самом сердце Фриули, на холмах, которые омывает река Тальяменто, между Карнийскими Альпами и Адриатическим морем. Более сорока лет существует Консорциум Прошутто Сан Даниэле (Consorzio del Prosciutto di San Daniele), который контролирует весь цикл производства. Всё начинается с мяса – разрешается использование окороков только от свиней, выращенных в строго определённых северных и центральных регионах Италии. Масса окорока, пригодного для использования, не должна быть менее десяти кг. Рацион откорма свиней так же строго оговорён – никаких комбикормов, только кукуруза и фрукты. Перед засолкой окороку придают «фирменный вид» - кость выворачивают в суставе так, чтобы придать продукту более плоскую прямую форму в виде скрипки. После этого приступают к засолке - мясо лежит в соли столько дней, сколько килограммов веса в окороке. Затем наступает процедура, которая является отличительной для этого региона: соль сметают, а окорока кладут под пресс на неделю, чтобы избавиться от лишней сыворотки, а форма приобрела характерный плоский вид. После этого их промывают, высушивают и в открытый срез втирают смесь из свиного жира, муки, соли и перца. После того, как окорок приобрел свой окончательный вид, прошутто выдерживают в специальных помещениях (идеальное созревание наступает через 15-18 месяцев). И вот здесь срабатывает второй уникальный фактор, придающий местному прошутто индивидуальный вкус. Для созревания необходим именно местный микроклимат: здесь ветры, нисходящие с Альп, смешиваются с ветрами, приходящими с моря и поддерживают необходимую для созревания влажность. Во время созревания происходит так называемый процесс дегидратации – постепенной потери влаги с одновременной ферментацией и консервацией. В процессе многомесячного созревания прошутто теряет около 3 кг своей массы. Поступают окорока весом от 10 до 12 кг, готовый продукт с удаленной костью весит 7-8 кг, а ветчина на кости — 9-10 кг. Если конечный вес будет отличаться от стандартов в любую сторону, представители Консорциума могут посчитать качество продукта недостаточным (снижение цены, запрет на ряд рынков, запрет на использование брендового названия). Понятное дело, что с ветчиной мы сталкивались в поездках и ранее, только не были так теоретически подготовлены и происходили эти встречи не в местах её производства. Разомлевши на солнышке за разговорами о ветчине и уставши утирать слюни с подбородка, подумалось: «Чёрт возьми, а не настал ли нужный час?..». Мы вольные птицы? Вольные!.. Пора, брат? Пора!.. А пойдем-ка мы снова на соборную площадь (можно подумать, здесь выбор велик) – видели мы там одно за-а-амечательное кафе!.. А по пути головушкой-то вертим, глазками-то поглядываем – много чего интересного можно ещё встретить. Вон очередной экспонат в нашу коллекцию почтовых ящиков, а вон дядька глумится и издевается, сбивая с верного пути. Нет, врешь!.. Как говорил купец Савва Морозов, в такую рань даже лошади шампанское не пьют (фильм «Грач – птица весенняя», СССР). Пока мы не отошли далеко от монастырских строений, продолжим выяснять исторические корни местного «свинолюбия». В чём же всё-таки связь между свиньями и Св.Антонием? В жизнеописаниях Святого об этом никак не упоминается (в отличие от того же Св.Эгидия и его оленихи, например). Однако, все эти тридцать прошуттерий в Сан Даниэле возникли не на пустом месте. Первопричиной их появления, как ни странно, был монастырь Св.Антония. Монахи этого ордена всегда занимались врачеванием и открывали при монастырях больницы, где лечили многие болезни, в том числе и «Антониев огонь» (отравление спорыньёй – грибковым заболеванием злаков). За это они получили привилегию в беспошлинном разведении свиней. Поэтому, в средние века, практически, во всех деревнях близ монастырей антонитов и общин Св. Антония выращивали поросят, специально предназначенных для ордена. «Свиньи св. Антония» содержались на общественные средства, их хлев часто находился рядом с храмом, они свободно бегали вокруг и носили опознавательный знак – колокольчик на шее. Свидетели-современники пишут, что свиньи, пользуясь особым положением, просто терроризировали местное население своей вседозволенностью. Поросят откармливали, затем закалывали и доставляли в монастыри. Свиной жир (сало) использовался в монастырских больницах при приготовлении бальзама для лечения Антониева огня и других заболеваний, а мясо шло на прокорм братии и для беспошлинной, опять же, торговли. Известно, что уже в начале XIII века «от Шотландии до Антиохии» не было города или замка, где бы не паслось стадо «Антониевых свиней». Свиньи с колокольчиками стали неотъемлемой приметой монастырей антонитов. Вот так они и стали символом Св.Антония и , соответственно, ордена антонитов. Благодаря этому обстоятельству, свиньи попали и на иконы, и на алтари в числе очень немногих животных, удостоенных такого отличия. Судите сами: Голубь – символ Святого Духа; Агнец – символ христовой паствы; Телец – символ евангелиста Св. Луки; Орёл – символ евангелиста Св. Иоанна; Лев – символ евангелиста Св. Марка и Св. Иеронима; Свинья – символ Св. Антония. Вот, пожалуй и всё. Можно ещё вспомнить и другие (петух, дракон, змея). Но они встречаются гораздо реже, к тому же имеют мифологическое происхождение. Вот и получается, что историческое производство прошутто в Сан Даниэле дель Фриули обязано, прежде всего, появлением здесь монастыря Св. Антония (так вот где свинья-то порылась!). Монахи, содержанием которых были так недовольны современники, обеспечили экономическое процветание региона в будущем. Действительно, неисповедимы пути Господни. Так болтая и умничая, мы удаляемся от просторов монастырских панорам и снова оказываемся на средневековых улочках. Сейчас мы проходим мимо здания инфоцентра: что здесь было ранее – неведомо, но потолок лоджии выдаёт явный историзм строения. Выходим на площадь и рядом с прошуттерией, на которую мы прицелились загодя, видим знак судьбы (где раньше-то глаза были). Ну, какие ещё аргументы нужны для дегустации прошутто ди Сан Даниэле именно здесь?! Сказать по-правде, изначально мы собирались именно продегустировать ветчину – попросить к кофе пару слайсов. Так, для проформы (что мы, свинину никогда не ели?). Но нас не поняли (или сделали вид). А когда на стойке мы увидели загорелую свинячью ногу во всей её побритой красоте, сердце дрогнуло. Да пропади оно всё – это надо есть, а не пробовать, сколько бы это не стоило! Устраиваемся на веранде с видом на кафедральный собор. Не успеваем закурить, как нам уже несут по чашке кофе (ах, этот божественный аромат итальянского утра!) и … ПА-БАММ!!! … огромную тарелку свеженарезанной прошутто ди Сан Даниэле. Поскольку для дыни уже не сезон, то нам приносят второй классический вариант её подачи – с грессини. Грессини – это хрустящие хлебные палочки абсолютно нейтрального вкуса, рассыпающиеся во рту. С первого же укуса я понял, что до этого (несмотря на шестую поездку в Италию) о прошутто я имел весьма поверхностное впечатление. Здесь уместно применение любых эпитетов, но только в превосходных тонах. Свежайшая, нежнейшая, сочная, абсолютно не солёная – это не передаст и сотой доли тех восторгов, которые мы испытали. Да, такое можно отведать только в Сан Даниэле дель Фриули и нигде кроме. Браво, Ольга! За этим стоило сюда ехать. Стрелки часов на кампанилле собора ненавязчиво предлагают нам проследовать к стоянке автобуса. Ну, что же – грациа миле этому дому, поедем теперь к другому. Кстати, «посиделки» на соборной площади обошлись нам в 12 евро: 2 х 2 евро – капучино, и 8 евро – свиное наслаждение. Вполне. Перед тем как сесть в автобус, заглядываем в прошуттерию, где благодушествует после дегустации наша группа. Ну да – интерьерно. Нас больше интересует прилавок с готовой продукцией. Всё, конечно, здорово, но увы – это всего лишь первый день в Италии, и всё купленное здесь, почти наверняка, не доживёт до дома: на дворе совсем не зима. Нет в мире гармонии… Сейчас нам предстоит переезд в провинцию Тревизо, область Венето. Это историческая область производства итальянского вина просекко. Это вино относительно недавно вошло в моду и очень уверенно завоевало рынок (сейчас ежегодно производится около 150 миллионов бутылок этого игристого вина). Как ни странно, но и здесь прослеживаются славянские корни: название происходит от одноимённого названия деревни на востоке Италии, которое, в свою очередь, происходит от слова "просека" славянского происхождения. Как утверждают винные энциклопедии, самые лучшие марки Просекко производятся в районе Конельяно-Вальдоббьядене, куда мы сейчас и направляемся. Немного статистики: Район Конельяно (Conegliano-Valdobbiadene) представляет из себя группу деревень, разбросанных на склонах холмов. Общая площадь здешних виноградников всего лишь 4900 га, число собственников – 2900, т.е. на каждого собственника в среднем приходится всего чуть более полутора гектаров. По сравнению с виноградниками долины рек Луары и Мозеля звучит невероятно. Мы уже знаем, что всегда найдётся лучший среди лучших и самый равный среди равных. Так и здесь - внутри этого района есть холм, который носит название Картицце. Площадь его всего 107 га, а виноград, выращенный на Картицце - наивысшего качества. Кстати, стоимость 1 га виноградников Картицце достигает 1 млн евро. Ссылка на комментарий Поделиться на другие сайты Поделиться
Инна-Пермячка Опубликовано 21 ноября, 2018 Автор Жалоба Поделиться Опубликовано 21 ноября, 2018 Поскольку автотрассы не прокладывают среди сельхозугодий, то воспользуюсь помощью интернета, чтобы показать совершенно типический пейзаж Конельяно. Прежде, чем попасть в сам городок Конельяне, мы сделаем остановку в винодельческом хозяйстве «Астория», где и поговорим об особенностях технологии производства этого вина и попробуем выяснить его главные отличия от шампанского. Здесь наша группа разделяется – часть идёт на дегустацию, а часть, вместе с нами – самостоятельно осматривать хозяйство. Отказавшись от предложенного транспорта, идём обозревать виноградники. Вход на сами виноградники запрещён, поэтому разглядываем их из-за ограждения. Главный сорт возделываемого здесь винограда – глера. До 2009г. допускалось его название «просекко», теперь так называют только вино. Этот сорт знаменит своими цветочными и фруктовыми тонами, образующими богатый букет. Особенность виноделия района Конельяно-Вальдоббьядене заключается в том, что урожайность лозы здесь низкая и собирается виноград вручную. Весь процесс находится под постоянным контролем Консорциума, штаб-квартира котрого находится в Риме: проверяются и характеристики терруара (почва, климат, солнце) вместе с условиями возделывания винограда, и характеристики самого винограда (кислотность, содержание сахара), и технологические параметры производства. Собранный урожай с виноградника попадает сначала на первичный экспресс-анализ: в кузов с гроздьями опускается бур на штанге, размалывая и забирая некое количество дроблёных ягод. Далее мини-центрифуга, расположенная на этой же штанге, отбрасывает кожуру и мякоть (мезгу), а сок по шлангу поступает в лабораторию. Вся процедура занимает 2-3 минуты. После этого содержимое кузова перегружается в шнековый бункер, который легко найти по характерному кислому запаху подбродившей ягоды. Очень занятно смотреть, когда из наклоненного кузова в бункер обрушивается лавина зелёного винограда в перемешку с мутными потоками сока (ягода начинает лопаться ещё при транспортировке). Мы никогда не видели такое количество винограда в одном месте. А уж сколько вокруг ползает-летает самых разных насекомых!.. И все, заразы, пьяные. Когда приёмник бункера наполняется до верху, начинают вращаться шнек, и вся эта масса с чавканьем ползёт в роторный пресс, где происходит первичное дробление. Покрутившись определённое время, барабан пресса останавливается и мезга перегружается для транспортировки в бродильные чаны. Чанов (вернее, их групп) на территории винодельни несколько. Одни находятся на улице, где производится сбраживание сусла и первичная фильтрация. Другие чаны находятся в помещении, рядом с разливочной линией. Здесь происходит дозревание вина до требуемой кондиции и отсечение его от дрожжевого осадка. Всё вместе это походит на маленький нефтеперегонный заводик. Чаны сделаны из нержавейки – и в этом одно из главных технологических отличий просекко от шампанского. Шампанское делают по технологии «Шампенуаз», когда процесс брожения происходит в два этапа: первичный – в бродильных чанах; вторичный, когда вино насыщается углекислым газом, - в бутылках, с последующей выдержкой в горизонтальном положении в течение не менее девяти месяцев. В случае с просекко всё гораздо проще (а, значит, и дешевле): процесс идёт по технологии «Шармат», при котором вторичная ферментация происходит в герметичных резервуарах из нержавеющей стали, после чего вино под давлением разливается в бутылки. Поскольку, в отличие от шампанского, в бутылке с просекко процесс ферментации не идёт, то со временем оно стареет и утрачивает вкус. Из-за этого просекко употребляют молодым, не старше двух лет. Поэтому такого понятия, как «выдержанное просекко», в природе не существует. И, как следствие всего сказанного, второе главное отличие: шампанское – это игристое вино природной (естественной) газации, а просекко – принудительной. Когда вино созревает, в дело снова включаются эмиссары Консорциума. Качество вина контролируется особенно жёстко: перед тем, как разливать вино в бутылки, представитель отбирает образцы и везёт их на региональную «панельную» дегустацию, где эксперты выносят первый вердикт: «да» или «нет». В случае отрицательной оценки можно подать образцы повторно (производитель не разглашается). Если говорят «нет» во второй раз, то образцы отправляются в Рим на «суперпанель». Там вина пробуют каждые 2-3 месяца. Здесь уже выносится окончательный вердикт: если и тут говорят «нет», то вино снижается до категории столового (vino da tavola), со всеми вытекающими ограничениями по цене и рынкам сбыта. Думаю, что геленджикский «шмурдяк» из картонных коробочек или какой-нибудь «Запах монаха» здесь бы не прошёл. Теперь пришла пора ознакомиться с продукцией винодельни «Астория», и мы отправляемся в главный павильон, где и выставлены все образцы. Теперь можно поговорить и о вкусовых нюансах. До 1960-х годов игристое вино Просекко было сладким и едва отличимым от вина Asti Spumante, производимого в Пьемонте. С тех пор технология производства была усовершенствована, и в настоящее время Просекко — это высококачественные сухие (и только сухие) вина. «Дольче» или «Семи-дольче» просекко такая же несуразица, как просекко многолетней выдержки. В отличие от шампанского, просекко имеет во вкусе только фруктовые и цветочные ноты (присутствие дрожжей в бутылке при вторичном брожении придаёт иногда шампанскому послевкусие багета или бисквитов). В следствии особенностей производства, просекко содержит меньше газа, поэтому пузырьки в нём не такие крупные и «колючие». Если шампанское производится с давлением в бутылках 6-8 атмосфер, то просекко выпускается двух типов: «спуманте» с давлением в бутылке более 3 атм и «фриззанте» (джентиле) с давлением в бутылке менее 3 атм. Исторический метод производства просекко «анчестрале» вообще позволяет получить вино без газа. Кстати, это ещё один фактор удешевления вина – бутылки для просекко можно делать тоньше, чем для шампанского. А вот с «сухостью» просекко дела обстоят не так однозначно. Да, на этикетках стоят обозначения от «брют» до «драй». Но это ещё не отражает привычный для нас уровень сахара в вине. На самом деле, у просекко действует такая градация: Брют-кюве 0 г/л Экстра брют 3-6 г/л Брют 6-12 г/л Экстра драй 12-17 г/л Драй 17-32 г/л Почему так – внятного объяснения не нашёл. В настоящее время качественное просекко выпускается двух категорий: DOC и DOCG (деноминацьоне ди ориджине контроллата и гарантита). Есть ещё категория IGT (индикацьоне джеографика типика), но качество здесь нестабильно: от вполне адекватного до «так себе». Территория самого качественного просекко – виноградники между городками Вальдоббьядене на западе и Конельяно на востоке (и как вишенка на торте – Картицце). Сегодня популярность просекко чрезвычайно высока как во всём мире, так и в Италии в частности. Это лёгкое игристое вино с успехом заменяет шампанское и идеально подходит как для аперитива, так и в качестве отличного аккомпанемента к традиционным блюдам. В Италии просекко - это вино на любой случай и может выступать как символ итальянского «dolce far niente» - сладкого ничегонеделания. В Риме мы сами были свидетелями того, как в кафе, где мы обедали, зашла синьора в годах (именно – синьора!) почитать какой-то дамский роман в тени под навесом – день был солнечный и очень звонкий. Для полного ощущения комфорта она заказала себе большой бокал просекко (подают его в кафе, обычно, с картофельными чипсами – не солёными и не жирными). Попивала его синьора с таким видимым удовольствием, что мы сию же минуту захотели по такому же запотевшему чуду. Просто немедленно - настолько явно она наслаждалась. Да – это дольче фар ниенте! Мягкой газации (у нас ещё говорят – «жемчужное»), с явными фруктовыми нотами. В буклетах этот вкус определяют как «свежий букет фруктовых вкусов жёлтого яблока, груши, белого персика и абрикоса». Не знаю, как на вкус можно определять цвет. Наверное, не дорос. Может, это под силу тем дегустаторам, которые полощут вином горло (гр-р-р-р!..), а потом сплёвывают. Может. Но я никогда не видел, чтобы так вели себя во время трапезы. Особенно вдохновили в «Астории» огромные бутыли – из таких поливаются победители Формулы-1 (неуверен, чтобы кто-нибудь из таких наливал за столом). В это время группа закончила дегустировать предложенные два сорта просекко (не знаю какие, но уверен – достойные). Ну что же, пора грузиться в автобус и отправляться в сам город Конельяно, где мы обязательно прикупим вина. Здесь, если честно, смутила некоторая помпезность бутылок. И снова за окном автобуса поплыли зелёные холмы виноградников. Ссылка на комментарий Поделиться на другие сайты Поделиться
Инна-Пермячка Опубликовано 21 ноября, 2018 Автор Жалоба Поделиться Опубликовано 21 ноября, 2018 И вот мы подъезжаем к старому району Конельяно (контрада Гранда), который представляет, практически, весь средневековый город. Попадаем мы в него через ворота или арку Альпийских стрелков (берсальери, как их здесь называют). Первое, что нас встречает на улицах Старого города – дворец Сарчинелли и примыкающее к нему Casa Longega, здание постройки XV-XVI веков. Сам палаццо Сарчинелли выглядит достаточно скромно. Построен он в начале XVI в. благородным семейством Сарчинелли благодаря вечной охранной грамоте от Совета Венеции за их преданность и храбрость, проявленную в боях. Это разрешение позволило им не только поселиться в Конельяно но и защититься от родовой ненависти тогдашнего патриарха Венеции. Сам дворец за свою многовековую историю неоднократно подвергался разрушениям и теперь его фасад украшают лишь некоторые аутентичные фрагменты. Наша прогулка по Конельяно проходит по его главной улице – via XX Settembre. Улица с таким названием есть, практически, в каждом итальянском городе. Когда-то это была даже дата государственного праздника, и для Италии она является такой же знаковой, как 25 октября для России. Дело в том, что 20 сентября 1870 г. войска итальянского королевства взяли Рим, последний оплот папской государственной власти, и уже через год Рим стал столицей объединённого королевства. Праздник в своё время отменил Муссолини и с тех пор его почему-то не восстановили. Сейчас мы идём к самой крупной площади Старого города - пьяцца Джованни Батиста Чима, или пьяцца Чима, над которой высится Театро Академия. Здание театра построено в стиле неоклассицизма и выглядит, если честно, достаточно скучно. Если бы не скульптуры на фасаде, то вполне бы сошел за какой-нибудь ДК железнодорожников. От театра на площадь сбегает широкая лестница, вход на которую охраняют два существа. В путеводителях написано, что это сфинксы – судя по могучему бюсту (забодаю – забодаю – забодаю!..) греческой классификации (у египтян они бесполые). Впрочем, главное, что нас привлекает на этой площади – большие зонты раскинувшегося здесь кафе. Будет куда вернуться на обед. Кроме театра, на площади находится Муниципальный дворец – мэрия Конельяно. Она имеет два одинаковых фасада: один выходит на контраду, другой - на площадь. На первом этаже с четырьмя большими круглыми арками, в портике стоят две мраморные колонны с бюстами Джузеппе Гарибальди и Витторио Эмануэле II. Площадь же носит имя великого уроженца этих мест Джованни Батиста Чима, больше известного специалистам как Чима да Конельяно. Это был очень плодовитый художник эпохи Ренессанса. В основном, он творил в Венеции, но каждый год приезжал на родину – на многих его алтарных картинах сюжет разворачивается на фоне летних пейзажей Конельяно. Несмотря на то, что он был один из самых влиятельных художников Венеции XVI в., после его смерти он не то чтобы ушёл в забвение, но как-то оказался в тени. И только в XIX в. о нём опять вспомнили и его слава вернулась на свою высоту. В самом же Конельяно сохранилась только одна его картина – в кафедральном соборе, куда мы обязательно заглянем, но попозже. Чима – это прозвище, образованное от профессии его отца: стригальщик тканей (сimatore). На тканях в то время состригали выпиравший ворс и нити (точнее – даже брили), чтобы поверхность была однородной. Со временем «Чима» из прозвища превратилось в фамилию. Сейчас от площади его имени переулком мы поднимаемся к дому, где он родился и куда постоянно приезжал (сам он и его многочисленная семья жили в Венеции). Хоть дома на улице достаточно старые, не уверен, что этот дом сохранился именно с XV в., несмотря на присутствующую табличку. Во всяком случае, фасад точно перестраивался. Ознакомившись с местом обитания художника, идём знакомиться с его творчеством в кафедральный собор Конельяно и возвращаемся опять на главную улицу контрада Гранда. Собор непривычной формы – с улицы видна только колокольня с часами. По периметру здание опоясывает двухэтажная аркада с колоннами. Над фризом на уровне балконов видны остатки прежней росписи. Это так называемая скуола деи баттути – приют и больница для паломников, посвящённые Деве Марии. Основали их братство бичующих, т.е. истязающих себя. В 1354 году внутри приюта они построили церковь Санта Мария Нуова деи Баттути. Сюда мы сейчас и направляемся. Сначала попробуем осмыслить фрески на библейские сюжеты. Всё-таки XV – XVI век. Ссылка на комментарий Поделиться на другие сайты Поделиться
Инна-Пермячка Опубликовано 21 ноября, 2018 Автор Жалоба Поделиться Опубликовано 21 ноября, 2018 Через достаточно скромный портал входим внутрь храма. Внутри тоже всё аскетично: главные украшения интерьера – это выцветшие от времени фрески. Поскольку церковь посвящена Деве Марии, то, конечно же, есть и алтарное посвящение ей. Стукко это или деревянная скульптура – выяснит не удалось. Но всё же, посещение церкви в Конельяно у нас целевое. Мы пришли сюда смотреть работу Джамбаттиста Чимо. Богородицу видно сразу от входа – огромная картина стоит прямо в апсиде на месте центрального алтаря. Я не очень хорошо разбираюсь в средневековых аллегориях, тем более в клерикальных – может быть эти чёрные вставки колонн на картине символизируют некий предстоящий траур в судьбе Спасителя, но они здорово напоминают цензурные помарки на экране возрастной передачи. Привлекли внимание лица музыкантов у подножия трона Богородицы - какие-то пофигически отрешённые, как у настоящих лабухов: «ос-с-пидя-а!.. щас опять ламбаду заказывать начнут…». Знакомясь с наследием Чима да Конельяно подметил такую характерную особенность: его алтарные картины по колористике очень светлые, с яркими и насыщенными красками. В них, независимо от сюжета, очень много воздуха и солнца. Вот для сравнения картина из этой же церкви (автор неизвестен) – «Крещение», что размещена над купелью. Привлёк внимание ещё один алтарь, выполненный в неожиданном для этого места античном стиле. Прямо, форум какой-то. Центральная скульптура больше подошла бы эллинскому философу, нежели католическому святому. Теперь мы снова выходим на улицу. Сейчас мы находимся посредине между пьяцца Чима и конечным пунктом нашей экскурсии – порто Данте Алигьери. Здесь мы все расходимся в «свободное плавание». Раньше эти ворота назывались Порта Руио, но в 1865г. к ним были пристроены две башни и ворота переименовали в честь 600-летия со дня рождения Данте Алигьери. Побродив немного вокруг, мы решаем вернуться на площадь. Часы на колокольне Дуомо настоятельно рекомендуют нам отобедать, поскольку нужно ещё добежать до магазина и высмотреть себе чего-нибудь на ужин. Хоть впереди нас ждёт ещё один городок – Бассано дель Граппа – но, почему-то, надежда на него нас не посещает. Это, наверное, на уровне интуиции. Ничто её так не обостряет, как поиск пропитания. Поэтому, не разбрасываясь на детали, идём на площадь перед театром – терраса под зонтиками нам весьма приглянулась. Часы в Конельяно не только показывают время, но и философствуют – под циферблатом расположена надпись на латыни: «Vulnerant omnes ultima necat» - «все ранят, последний убивает» (имеется в виду – час). Ничего себе так, позитивненько. Я бы даже сказал – жизнеутверждающе. Словно могильной плитой придавили. Нет, наши поговорки о времени мне нравятся больше: ·Делу - время, потехе – час; ·Одно нынче лучше двух завтра; ·Лучше поздно, чем никогда. Кстати, о потехе. Коли мы уж расположились за столиком кафе, то ожидать заказа лучше с бокалом просекко. Мы на отдыхе или кто? Мы в Конельяно или где? Пока нам готовят пасту (решили не испытывать кухню на сложные специалитеты), можно продолжить разговор о просекко, попивая его же маленькими глоточками. О, как сладко фигней заниматься под ласковым солнцем Италии!.. Просекко набрало огромную популярность не только из-за того, что в разы дешевле шампанского. Прежде всего, это произошло из-за того, что будучи дешевле, просекко весьма успешно конкурирует с шампанским и в области качества (при правильной подаче). Особенно при составлении коктейлей – тут просекко уверенно вырывается вперёд. С ходу на ум приходят только два рецепта с шампанским: «Кир ройал» (когда шампанское мешают с французским черносмородиновым ликёром «Касис») и «Северное сияние» (когда шампанское мешают с водкой: важен не букет, а убойная сила). А вот с просекко дело обстоит гораздо фантазийней (заметьте – эти рецепты составляли специально под просекко, а не заменяли в них шампанское): - «Беллини»: просекко + белый персик (блендер). Почему белый – коктейль назван в честь художника Беллини, мастера розовых оттенков белого; - «Россини»: просекко + клубника(блендер); - «Тинторетто»: просекко + гранатовый сок; - «Мимоза»: просекко + апельсиновый сок; - «Блэк вельвет»: просекко + карамельный стаут; И, наконец, … ПА-БАМММ!!! … ХИТ СЕЗОНА!!! … НЕИЗМЕННЫЙ ФАВОРИТ!!! .. - «Апероло-шпритц»: просекко + апельсиновый биттер «Апероль». Бывая в Италии, мы заказываем его везде, в любое время суток и при любой погоде. С бокалом «Апероло» заниматься фигнёй даже ещё слаще, чем с бокалом просеккко. Во-о-о-т… Слушай, а не заказать ли нам ещё? Как-то предательски быстро всё закончилось. Кстати, такой парадокс: история шампанского как предтечи просекко началась с борьбы против газации вина. Этому посвятил всю свою жизнь тот самый монах Дом Периньон, которому приписывают авторство шампанского. На самом же деле, шампанское в привычном нам виде состоялось благодаря усилиям Николь Понсарден, она же вдова Клико. Именно она придумала метод «ремюаж» (поворачивание бутылок при созревании вина с целью удаления осадка). Вино «Комета» - это не оборот речи, запущенный Пушкиным (Вошёл: и пробка в потолок, Вина кометы брызнул ток). Это один из первых массовых сортов шампанского вдовы Клико, в 1811 г. покорившего весь мир. Ну вот, обед закончен. Теперь нам необходим магазин. Сверяемся с домашними заготовками – есть такой и как раз там, где находится последний объект нашего маршрута: фонтан «Нептун». Как и многое в Италии, этот монумент представляет собой наслоение эпох: бассейн фонтана был изготовлен в XIV в., а сама фигура Нептуна с морскими конями - в XVII в. Изначально скульптура находилась на вилле Одерцо (провинция Тревизо), а в Конельяно была перенесена по случаю визита австрийского императора. Почему-то эти тщедушные струйки, которые исторгали из себя кони, никак не ассоциировались с грозной стихией, повелеваемой Нептуном. Скорее, они напоминали о наступающей промозглой осени с её неизбежными насморками. Разжившись в магазине буррато (потрясающий сливочный сыр, который открыла нам в прошлую поездку Ольга) и прихватив прошутто с парой упаковок грессини (чтобы было что запивать вечером вместо ужина) размещаемся в автобусе и отправляемся в последний за сегодня городок – Бассано дель Граппа. За окном снова замелькали горные пики - наверное, завтра мы их уже не увидим, поскольку выезжаем на равнину. Ну, что же – вперёд, за новыми вкусами и впечатлениями! Ссылка на комментарий Поделиться на другие сайты Поделиться
Инна-Пермячка Опубликовано 2 декабря, 2018 Автор Жалоба Поделиться Опубликовано 2 декабря, 2018 Переезд в Бассано дель Граппа будет недолгим – где-то около 70 км. Поэтому, пока есть время, можно определиться с терминологией. В этом городе нам предстоит познакомиться с производством граппы. Кто-то считает, что название города происходит от названия напитка и на этом основании приписывает Бассано титул родоначальника граппы. Кто-то, наоборот, считает что наоборот город дал своё имя этому дистилляту, в свою очередь восходящее к названию близлежащей горы – монте Граппа – и так же объявляет Бассано родиной виноградной водки. Мне же больше импонирует третья версия: географические названия к наименованию дистиллята не имеют никакого отношения, а происходит оно от названия отходов виноделия, на различных диалектах Италии звучащее как «грапо», «граспа» и т.д., что, в общем-то, очень близко к теме – для производства граппы используют забродившие отжимки после получения вина. А объявлять Бассано родиной граппы как виноградного дистиллята и вовсе, мне кажется, дело бесперспективное. После того, как арабы в VIII-X веках познакомили с дистилляцией Европу, сами в свою очередь позаимствовав её у античных греков, «гнать» стали повсеместно - везде, где рос виноград. Так что, пытаться определить родину граппы – такая же пустая трата времени, как пытаться определить родину пельменей (они же равиоли, они же манты, они же хинкали, они же бораки, они же гёдза, они же бозы, они же кундюмы, они же баоцзы, они же …). Поэтому, настаивая на родоначалии Бассано, придётся изрядно поспорить с другими производителями граппы в Италии, а также производителями чачи, кизлярки, о-де-ви, бренди, тутовки, шнапса, спетча, палинки, сливовицы и прочих фруктово-ягодных дистиллятов. Если что и выделяет граппу в этом ряду, так это используемое сырьё и способы его подготовки для перегонки. Но об этом позже. Кстати, тёмные античные греки и дикие арабы использовали дистилляцию для приготовления эфирных масел и эссенций. И только просвещённая Европа догадалась это пить. Доподлинно известно (и документально подтверждено) что граппа производилась в Италии примерно с XI в. Согласно историческим документам, в 1386-98 годах генуэзские купцы поставляли в Московское княжество виноградный спирт. Но применяли его лишь в качестве лекарства. В начале XV века его признали вредным и запретили к ввозу. О!.. А теперь о пресловутом «русском национальном пьянстве»: Первое упоминание слова «водка» относится к 1533 году, и означало оно тогда … лекарство. В качестве напитка водка на Руси стала входить в употребление ближе к середине XVII века, хотя известна была (правда, под другим названием) ещё с 80-х годов XVI в. Спрашивается: а кто же тогда её пил-то, сердешную, с XI по XVII век? Ась? Между прочим, само название «водка» (а точнее - «вотка») пришло к нам из Польши. Сам же термин «водка» был официально закреплен в России только в 1751 году императрицей Елизаветой Петровной. На Руси же с XVII века смеси воды и зернового спирта назывались «хлебное вино». Кстати, после того, как 80-х годах XIX века в России появились ректификационные колонны для производства чистого спирта, напитки на его основе стали называть «столовое вино». Так что вы там поаккуратней с терминологией… Пока мы тут делали сравнительный исторический анализ, на горизонте появились башни Бассано дель Граппа. Такие башни стали визитной карточкой нашего тура – они встречали нас, практически, в каждом городе. По предварительным данным, проживает здесь чуть более 40 тысяч (что по меркам провинциальной Италии совсем не мало). Городок расположен у подножия горы Граппа (монте Граппа) и на берегу реки, которая носит название Брента. Наличие последней в черте города, формирует совершенно идиллические и, даже где-то, патриархальные виды. Пока мы не доехали до места, покажу один вид из интернета (потом сравним). Само поселение очень древнее и корнями восходит ещё к временам римской империи. Долгое время коммуна находилась под управлением Венеции, но, несмотря на столь значительный исторический возраст, каких-либо архитектурных или других культурологических откровений Бассано из себя не представляет (естественно, сугубо личное мнение). Единственное, что удалось вытащить из просторов интернета, так это то, что Наполеон здесь дважды надавал оглушительных пощёчин австрийцам во время их итальянских походов 1805 и 1813 годов. Если верить топонимике, то название города восходит к названию главенствующей горы Граппа и святому-покровителю Вассиану (Бассано). Городов с упоминанием этого католического святого в Италии несколько: два в регионе Ломбардия (Бассано-Брешано и Сан-Бассано) и два в регионе Лацио (Бассано ин Теверина и Бассано-Романо). Наверное, поэтому, чтобы не путаться, Бассано из Венето в 1928г. получил собственное название – Бассано дель Граппа. Наша прогулка по городу начинается от памятника жертвам мировых войн. Судя по огромным флагштокам, здесь проводятся какие-то мероприятия в дни национальных праздников. Через ворота старой башни мы выходим на Аллею мучеников, засаженную деревьями необычной формы – кроны стилизованы под солдатские каски. Эта аллея – напоминание о чёрных страницах в современной истории Италии. В сентябре 1944 года немцы устроили здесь акцию устрашения. Для страны это было время наивысшего расцвета партизанского движения, одним из центров которого был Бассано дель Граппа. После одной из удачных акций партизан, фашисты устроили в городе облаву и на деревьях этой аллеи повесили более тридцати заложников и партизан (сейчас деревьев осталось только 16). В память об этом событии на каждом дереве помещена табличка с фотографией жертвы. Просто мороз по коже продирает, когда рассматриваешь их и осознаешь в какое место ты попал. С аллеи мы сворачиваем в Старый город (а где здесь новый?). Ориентиром нам служит колокольня церкви Сан-Франческо, куда мы сейчас и идём. Наша цель – площадь Гарибальди, где находятся основные достопримечательности города. Первой на площади нас встречает Чивика Торре – Гражданская (или часовая) башня. Первое упоминание о ней относится к середине XIV. Судя по её аскетичному виду, строилась она как сугубо оборонительное сооружение. В средние века в ней, вместе со своими семьями, жили специальные смотрители, которые должны были круглосуточно вести наблюдение и предупреждать горожан о пожарах, приближении неприятельского войска, беспорядках и прочих безобразиях как на улицах города, так и за его стенами. Кстати, механизм для часов, которые были установлены в XVIII веке, разработал инженер Бартоломео да Соланья, автор «Часов Мавров» на пьяцца Сан-Марко в Венеции. Прямо на площадь выходит фасад кафедрального собора Бассано – кьеза ди Сан Франческо. Построена она была в середине XII в., что самым кардинальным образом сказалось на её романо-готическом стиле. Мощные глухие стены, почти лишённые каких-либо украшений, больше бы подошли какому-нибудь крепостному укреплению. Церковь располагалась у самых городских ворот и предоставляла отдых паломникам. Впрочем, времена тогда были суровые, нравы рыцарские – по городам и весям, помимо пилигримов, слонялись банды гопников, всегда готовых кого-нибудь пограбить. Изначально церковь была посвящена Деве Марии, о чём сохранилось много свидетельств в её интерьере, но впоследствии она отошла ордену францисканцев, которые посвятили её своему патрону. Одно из первоначальных посвящений сохранилось прямо над входом – фреска с изображением Мадонны с младенцем, Св. Антония (правда, уже без свиньи) и Св. Франциска. Сейчас через эти двери мы и входим во внутрь. Изнутри церковь выглядит очень сдержано – из украшений только старые фрески, местами осыпавшиеся, и алтарь Девы Марии. Прямо перед собором на площади расположен фонтан. Украшающие его чаши и дельфины выполнены из розового мрамора, что на фоне строгого фасада Дуомо, создаёт определённый контраст, но гармонирует по цвету. А носит этот фонтан сугубо утилитарную функцию – это конечная точка проложенного в 1897 г. городского водопровода. Прямо к кафедральному собору примыкает здание бывшего францисканского монастыря. Сейчас в нём находится один из старейших музеев этого региона (Венето), основанный ещё в начале XIX в. Мы его осмотрели только снаружи. Правда, пока группа проводила фото-сессию, я успел заглянуть во двор: в Италии были рикши? Ссылка на комментарий Поделиться на другие сайты Поделиться
Инна-Пермячка Опубликовано 2 декабря, 2018 Автор Жалоба Поделиться Опубликовано 2 декабря, 2018 От музея мы плавно перемещаемся к мэрии. Здание муниципалитета было пристроено к лоджии XV века. На фасаде размещены ещё одни городские часы с особенным циферблатом. Особенность их в том, что циферблат поделён не на 12, а на 24 часа, точнее – 2 раза по 12. Поэтому, чтобы уточнить время, нужно ещё приспособиться. Далее мы выходим на площадь Свободы (пьяцца Либерта). Доминантой площади является собор Сан-Джованни, но сейчас он закрыт и мы прямиком отправляемся на набережную. Из-за пустых медальонов собор имеет какой-то незаконченный вид: толи картины сняли перед побелкой, толи окна заделали. Кроме этого, особенностью церкви является то, что при очередной перестройке её развернули фасадом на площадь так, что она оказалась вытянутой не вдоль (как предписывают каноны), а поперёк - по фасаду. И вот мы на берегу Бренты – быстрой и своенравной, берущей своё начало в горах. Вдоль набережной обустроено несколько площадок для любования этим парадизом. Здесь же находится и главная визитная карточка города – мост Альпийских стрелков (понте дельи Альпини). Его ещё иногда называют Понте Векьо, но мы-то знаем где находится настоящий Понте Векьо – будем в Фирензе (Флоренции) послезавтра. Первое упоминание о нём датируется началом XIII века (1209 год). Несмотря на свою значимость (а может, именно поэтому) мост регулярно разрушался. То река снесёт во время паводка, то супостат какой-нибудь разрушит в отместку местным жителям. Впрочем, и сами местные правители были ещё те упыри. Взять, хотя бы, одного из самых кровавых князей Северной Италии XIII в. Эццелино III да Романо. Так, когда он захватил Приолу, то повелел выколоть глаза, отрезать носы и отрубить ноги поголовно всем жителям, а затем бросить их на произвол судьбы. В одной только Падове он построил восемь (!) тюрем, способных вместить несколько сот человек. Великий Данте упомянул его среди обитателей ада. Впрочем, вернёмся на берега Бренты. В нынешнем виде мост появился в середине XVI в. благодаря архитектору Андреа Палладио, и с тех пор, после каждого очередного разрушения, восстанавливался только по его проекту. Вот и сегодня мост на реконструкции – открыта только узкая средняя полоса, поэтому мы туда не пойдём. Из-за этого нам не удалось посетить главную фишку этого моста. Здесь с 1779 г. работает грапперия семьи Нардини, одних из старейших производителей граппы в регионе. Ну что же – нет, так нет. Ссылка на комментарий Поделиться на другие сайты Поделиться
Инна-Пермячка Опубликовано 2 декабря, 2018 Автор Жалоба Поделиться Опубликовано 2 декабря, 2018 Сейчас мы пойдём в гости к другой семье, тоже одной из старейших производителей граппы, семье Поли. Свой бизнес они ведут с 1898 г. и до сих пор используют в производстве те самые, первые, медные перегонные кубы. Другой особенностью их производства является то, что «гонят» они только во время сбора урожая. Сами они при этом кокетничают: "Секрет дистилляции хорошей граппы прост: свежий виноград и столетний опыт". И при этом содержат бесплатный музей граппы. А название своё мост получил относительно недавно: во времена Первой мировой войны через него отправлялись на фронт части альпийских стрелков, формировавшиеся в этом регионе. Музей, расположенный совсем недалеко от моста, состоит из нескольких залов, где представлена вся история производства граппы в регионе в целом и семьёй Поли в частности. Часть нашей группы идет в лекционный зал слушать лекцию об истории семьи Поли (совсем не рассчитанный на такое количество слушателей), другие же, как мы, разбредаются по залам, разглядывая медные диковины и выставленные в витринах исторические образцы продукции. А теперь можно вернуться к разговору о граппе. Следуя последним модным поветриям в Европе (которые, кстати, подтолкнуло общее развитие технологий перегонки и очистки) граппу постигла та же участь, что и кальвадос – из низкосортного пойла для бедняков она превратилась в модный аристократический напиток. Чем же она отличается о других дистиллятов? Прежде всего – исходным сырьём. Для производства граппы идут только выжимки (кожица ягод, косточки, гребни, остатки мякоти). Правильные выжимки от хорошего вина (т.е. те, которые не давят досуха, а сок идёт самотёком) могут содержать до 30% сусла. На одном из стендов в «рецептурном» зале музея Поли приведена такая раскладка: т.е. из 100 кг винограда получают 85 кг сусла и 15 кг выжимок из которых впоследствии получают, соответственно, 111 бутылок вина и 1 бутылку граппы. Как объясняют сами итальянцы, в средние века вино забирали феодалы, а беднякам доставалось всё остальное – «на тебе убоже то, что мне не гоже». Ну а дальше - по известно русской присловице: «Так – сказал бедняк – денег нет, а выпить надо…». Все прочие дистилляты перегоняются из жидкой фракции – вина или браги (кальвадос, арманьяк, ром и т.д.). Ближе всех по исходному сырью к граппе подошла чача, но там, помимо выжимок, используют ещё и некондиционный виноград. Нет-нет, успокойтесь любители кавказских водок – в данном случае имеется в виду виноград, недозревший до кондиций виноделия, а вовсе не какой-нибудь гнилой или забродивший. А чего же перегонять в выжимках, спросите Вы. И будете правы – нечего. Поэтому выжимки обрабатывают так называемым «острым» паром (перегретым, под давлением), чтобы высвободить все экстрактивные вещества, спирт и сахар. Далее всю эту смесь, в зависимости от сорта винограда (белый или красный), отправляют на перегон или оставляют дображивать. Не вдаваясь в технологические тонкости, можно сказать что выжимки красного винограда более богаты спиртом, а белого – сахарами. Если говорить о перегонке то, граппа мало чем отличается от других дистиллятов. Для её производства используют всё те же способы, что и для бренди или кальвадоса: дедовский – аламбик, где после каждого цикла сырьё загружают и выгружают вручную, и колонны непрерывного цикла, где весь процесс автоматизирован. Считается, что в колоннах получают напиток беднее вкусом, поэтому и стоит такая граппа дешевле. В Италии колонны непрерывного цикла появились чуть более полувека назад. И всё же некоторое отличие есть – оно обусловлено спецификой подготовки сырья, т.е. необходимостью использования пара. Для этого перегонный аппарат объединяют с парогенератором. В Италии распространены установки состоящие из нескольких перегонных аппаратов, соединенных между собой последовательно. Между ними существует активный парообмен, который позволяет максимально очистить дистиллят от посторонних примесей. Существуют три вида таких перегонных аппаратов: · с прямым подогревом на огне – выжимки при этом провариваются в кипятке; · на водяной бане – вода доводится до точки кипения, пар через коллектор попадает на выжимки; · на пару – из специального котла подается пар, циклично и непродолжительно обрабатывающий выжимки. И вот тут в музее Поли представлено всё многообразие инженерной мысли: Нечто похожее используют и в дистиллерии Поли (снимок с их сайта): В залах и переходах в таком количестве выставлены всевозможные баки, змеевики и фляги, что невольно на ум приходит ещё одна конструкция, которая была бы здесь явно не лишней (Л.Гайдай тоже, наверное, вдохновился коллекцией этого музея). После перегона начинается следующий этап в жизни граппы. Полученный дистиллят отправляется на выдержку: молодые граппы непродолжительное время выдерживаются в стальных резервуарах или стеклянных бутылях (самые дешевые, ординарные, вообще не подвергаются выдержке – их сразу отправляют на купажирование). Для выдержанной предусматривают бочковую выдержку на срок от 6 до 18 месяцев. Бочки для этого изготавливаются либо из дуба (как правило, из французской провинции Лимузен) либо из лесной вишни. Допускается использование бочек из-под рома или хереса. Для ароматизированной грапы дистиллят отправляют в стальные ёмкости для настаивания на ягодах, фруктах или травах. После выдержки или настаивания наступает следующий этап - купажирование граппы из выдержанного дистиллята и подготовленной воды. Купаж фильтруют и дают «отдохнуть» для выравнивания вкуса и аромата. И вот после этого – финиш. Розлив! Стоит ли упоминать, что все процедуры, даже процентное соотношение в выжимках мякоти, косточек и кожуры, строго регламентировано наставлениями Национального института граппы (есть в Италии и такой). В музее Поли собрана огромная коллекция образцов всевозможнейшей граппы. Размер её впечатляет и заставляет проникнуться уважением к этому вдохновенному труду. Как и у других дистиллятов, подобно граппе попавших «из грязи в князи», по мере аристократизации появляется всё большая градация: по выдержке, по сырью, по вкусу: По возрасту и выдержке граппу различают по чеиырём категориям (вот удивились бы итальянские крестьяне ещё пол-века назад – самогон он и есть самогон): Джо́ване или бьянка (giovane, bianca): эта граппа разливается в бутылки сразу после дистилляции и купажа, потому и классифицируется как молодая и не выдержанная. Цвета, естественно, не имеет, на вкус достаточно резковата и бедна. Не меняет вкуса с годами, имеет характерный аромат первача. На любителя. Кстати, в той же Германии есть Сообщество любителей спетча (самогона). Наверное, это к ним. Аффина́та ин ле́ньо (affinata in legno): эта граппа выдерживается в деревянных бочках не менее полугода. Мягче молодой. Инвеккья́та (invecchiata): выдерживается в деревянных бочках не менее года. Цвет приобретает золотистый оттенок, а вкус обогащается дубовыми или вишнёвыми нотами. Страве́ккья или ризерва (stravecchia, rizerva): такая граппа выдерживается в бочках не менее полутора лет и является самой старой. Тут в ход идёт «тяжёлая артиллерия» - бочки из-под рома и хереса. Поэтому считается, что у такой граппы самый богатый аромат. Естественно, стоимость граппы возрастает по мере её старения. Различают граппу и по однородности сырья: Моновитиньо (monovitigno): односортовая граппа - в ее составе не менее 85% жмыха с одного сорта винограда, который указывается на этикетке, например, из Муската, Шардоне, Каберне Совиньон и т.д. Поливитиньо (polivitigno): многосортовая граппа: в ее состав включён жмых разных сортов винограда. Считается менее качественной, чем «граппа-соло»: контроль качества поводить сложнее из-за увеличенного количества поставщиков сырья. Аквавите (acquavite d’uva): фактически этот не граппа, а дистиллят из всех оставшихся ферментированных виноматериалов – тот самый деревенский самогон. У французов есть аналог при производстве кальвадоса: о-де-ви. Качество напитка низкое. Собственно говоря, эта «вода жизни» и есть та самая изначальная граппа без прикрас. И. наконец, граппу различают по вкусу, точнее, природе аромата: Ароматика (aromatica): в её основе лежат ароматные виноградные сорта (Prosecco, Moscato), которые сообщают дистилляту вкусовые нюансы, присущие конкретному сорту винограда. Ароматиззата (aromatizzata) - считается «ароматизированной», т.к. после изготовления ее настаивают на «ароматизаторах». Ими служат ягоды (земляника, чёрная смородина), фрукты, травы, специи (корица), орехи (миндаль) и т.д. За разговорами мы подошли к финальному залу. Здесь обустроена дегустационная стойка, а на стеллажах стоят особые приборы – ольфатометры. Это такие приспособы, по принципу действия чем-то похожие на ингаляторы. Вдыхая пар (холодный), после нажатия соответствующей кнопки, можно ощутить запахи различных видов граппы. В путеводителе, выдаваемом на входе, их указано 20 (яблочная, лимонная, ежевичная, медовая и проч.), но, по-моему, на деле их работало меньше. Именно в этой комнате нам предстоит на дегустации оценить вкусовые нюансы двух сортов граппы, двух ликёров, крем-ликёра, шоколада с граппой и неведомого торта Фреголотта (очевидно, тоже с граппой). Ну и как здесь поместятся сорок человек? Пока ещё не все «дегустаторы» подошли, успеваем сделать снимок, без которого, наверное, не ушёл ни один посетитель музея. Это как в Пизе рукой «подпереть» башню или в Париже «поставить» Эйфелеву башню на ладонь – действо, обязательное к исполнению. Тем временем подошла вся группа и «дегустация» началась. Нет, к качеству предложенных продуктов претензий нет. Может быть, кому-то что-то и не понравилось, но это, как говорится, дело вкуса. На нас, например, совершенно не произвели впечатления ликёры. Может потому, что ликёрная Италия для нас – это, прежде всего, лимончелло и мелончелло (дынный ликёр оранжевого цвета, если кто не в курсе). Даже амаретто стоит где-то там, не на приоритетных позициях. Зубодробителная фреголотта на поверку оказалась печеньками, по крепости не уступающими танковой броне. Даже граппа, напиток нам знакомый и уважаемый, оставила невнятные впечатления из-за той сутолоки, которая творилась в комнате. Кто-то, притулившись у стойки, тихо и без особого ажиотажа мерно угощался «за себя и за того парня», кто-то через головы пытался передать свой стаканчик «да дайте же и нам попробовать!..», кто-то, пробившись к бутылке, теперь пробирался обратно, прикрывая свою пайку локтем, как гусар от морды назойливой лошади. В общем, похоть бесовская, а не дегустация. Местный дегустационный «зал» рассчитан, от силы, человек на 10. Поскольку нас сюда пришло как минимум в четыре раза больше, то целесообразно было бы «алчущих» разделить на группы. Может быть, впечатления тогда были бы более ровные. А так, остался какой-то унижающий осадок – сродни очереди за колбасой по талонам. Отвыкли мы уже за пропитанием в очередь стоять. Заключительный зал музея – шоу-рум. Здесь предлагают купить образцы продукции дистиллерии Поли. Глядя на цены, в полной мере понимаешь лозунг владельцев: "Требовать хорошую цену можно только за отменное качество". Ценовой диапазон колебался от 40 до 200 евро за бутылку. Позднее я, интереса ради, обратился на наши сайты поставщиков (может, это только в музее так цены задирают?). Вот что обнаружил: «…Poli, Grappa Rhum Barrel Finish — элегантная граппа, созданная из белых сортов винограда и выдержанная в течение двух лет в барриках, а затем - в бочках из-под рома Clement. Демонстрирует приятный аромат и сбалансированный, пьянящий (да ну?!) вкус. Poli Distillerie / Поли Дистиллерия Регион производства: Венето / Veneto Выдержка в дубе: 1 год Объём: 500 ml. Крепость: 40° Цена: 6 995.00 руб.» Однако, цены в этом заведении! В первооснове – это всё-таки самогон. Пусть хорошей дистилляции и очистки, но – самогон. Нет, без граппы мы конечно же, не остались. Правда, покупали её в другом месте и обошлась она нам в 15 евро за бутылку (цена наших двух билетов на дегустацию). Уберите Ваши саркастические усмешки – всё, как положено: произведено в Брешии (Ломбардия, пограничная область с Венето), виноград из зоны Асти, моновитиньо (белый мускат), ароматика, инвеккьята (12 месяцев выдержки в бочке), индивидуальный номер бутылки. Что не так (только не говорите мне о масс-маркет)? Вышли из музея и забожились на Дохлого Мартемьяна – больше ни в каких дегустациях не участвовать (уж сколько раз твердили миру…). Как извещает нас всезнайка-википедия, Дегустация – «…внимательное оценивание вкуса различных продуктов; сосредоточение внимания на вкусовой системе, ощущениях, высоком кулинарном искусстве». Ну и где здесь было «внимательное оценивание» и, тем более, «сосредоточение»? Нет, последнее как раз присутствовало – чтобы кто-нибудь нечаянно не толкнул под руку. Проводить групповые дегустации в такой комнатке – это всё равно, что пытаться насладиться бокалом шампанского в переполненном вагоне в часы «пик». Обратно к автобусу мы возвращаемся тем же путём – по аллее Мучеников. С неё открываются прекрасные виды на холмы и старую крепость, но солнце уже на закате и сфотографировать это не представляется возможным – засветка на весь объектив. Надо было это делать по дороге туда, а не обратно. До отправления остаётся ещё минут 40, теоретически, можно было бы успеть добежать до магазина. Но, во-первых, об ужине мы позаботились ещё в Конельяно, а во-вторых, люди с моей комплекцией по улицам не бегают – в мирное время это вызывает смех, а в военное – панику. Ночуем мы сегодня в пригороде Падовы (Падуя, почему-то говорят у нас), отель «Hotel Park Venezia», 3*. И хоть ехать нам не более часа, приезжаем мы опять затемно. Во время поездки, под манящее побулькивание просеккушки в сумке, по отработанной схеме распределяемся по номерам, и вот он – отель. Уп-с!.. Засада… Казалось бы, ничего не предвещало беды в этот кулинарно насыщенный вечер, но, видать, не все сюрпризы на сегодня закончились. Синьор на рецепции объявляет, что лифты в гостинице сломаны и до номеров нам предстоит добираться своим ходом. Впрочем, он проводит. После этого мы, с чемоданами в руках и обвешанные пакетами со снедью, спускаемся вниз, и, пропетляв по какому-то техническому коридору, вваливаемся в ресторан, где последние посетители, дожёвывая свой ужин, замирают с вилками в руках. Ага, застукали!.. Сидеть – бояться! Еду не прятать! Из ресторана мы попадаем на кухню (уже пустую) и вдоль стеллажей с немытой посудой, поминутно цепляясь за них чемоданами, пробираемся в другое крыло гостиницы, где нам предстоит подниматься на второй этаж. Пытаюсь сдерживаться, но сарказм всё равно прорывается: «Перфетто итальяно, синьор, перфетто!..». Попутно пытаюсь выяснить, кто нас завтра выведет по этим лабиринтам к автобусу. Синьор делает вид, что не понимает. Ну вот, наконец, и номер. Ёкарный же ты баба-а-а-ай!.. Номер нам достался … для молодожёнов: весь в каких-то тюлевых розанах, пологах из люрекса, синтетических кружевах и гнутой мебелью с облупленной позолотой – ну, прям, по-богатому, как на цыганской свадьбе!.. Готовясь к ужину, отодвигаю от стены какой-то драпированный столик. Зря – столик тут же падает. В виду отсутствия ножки, он к стене просто прислонен. Ладно, отправляюсь обратно в ресторан – видел там чистые тарелки и стеклянные бокалы в буфете (как-то напрягает под такое вино использовать пластиковые стаканчики из ванной). Впрочем, ванная комната – это, как оказалось, фигура речи. Ни ванны, ни просто душа там НЕТ. Совсем. Интересно, а зачем тогда большие полотенца? Зато есть умывальник, унитаз и биде. Причём, расположены они в помещении таких размеров, что заветный «белый лебедь» виднеется где-то в конце дистанции, как победный финиш. Ой, не расплескать бы по пути, на скользкой-то плитке… Ну что же, вино в умывальнике под струёй воды уже достаточно охладилось – можно приступать к ужину. Кидаем на пальцах, кому достанется стул. Нет, сегодня не мой день. Всё – сыр нарезан (хотя совсем не просто исполнить такую процедуру с истекающими сливочным йогуртом колобками), ветчина распакована (да-да, Сан Даниэле!..), помидор напластован (повезло – попался розовый из Сорренто: страшный, как наша жизнь, но вкусны-ы-ый!), вино разлито по бокалам и тихо переговаривается пузырьками газа. Конельяно-Вальдоббьядене, просекко супериор, D.O.C.G. (кстати, 7 евро) - это вам, к слову, не «Вечерний Задрюпинск» какой-нибудь. Ну, чин – чин! И последняя мысль перед тем, как уснуть: «Как долго мы протянем без горячего по вечерам»? Ссылка на комментарий Поделиться на другие сайты Поделиться
сима Опубликовано 3 декабря, 2018 Жалоба Поделиться Опубликовано 3 декабря, 2018 Дальше, ребята, дальше!!! Ссылка на комментарий Поделиться на другие сайты Поделиться
Инна-Пермячка Опубликовано 8 декабря, 2018 Автор Жалоба Поделиться Опубликовано 8 декабря, 2018 4. Болонья. Ла дотта, ла росса, ла грасса. Сегодня у нас день посещения столицы региона Эмилия-Романья – Болоньи. Сами итальянцы дают ей такое определение: учёная (la Dotta) - здесь находится старейший непрерывно существующий университет Европы; красная (la Rossa) – имеется в виду цвет крыш и домов; толстая (la Grassa) – т.к. это один из гастрономических центров Италии. День предстоит неутомительный – всего два переезда по 100 км. Сначала из Падовы мы едем в Болонью по федеральной трассе (а значит скорость будет приличной), после из Болоньи мы отправляемся на ночлег в городок Прато, что близ Флоренции. Впрочем, уехать из Падовы без сюрпризов нам не удаётся. Вернувшись с завтрака, обнаруживаем, что замок в номере заклинило. Поскольку до отъезда осталось всего ничего, прыжками отправляюсь на рецепцию (чемоданы-то остались в номере). Выслушав мой монолог, больше похожий на манипуляции сурдо-переводчика, синьор слегка закатывает глаза (боже ж мой, ключом и то не умеют пользоваться!..) и идёт с нами к номеру. Алле-хоп!.. Блин, ещё раз: алле-хоп!.. Да что такое?! После нескольких неудачных попыток синьор отправляется за дежурным ключом. Возвращается в компании какого-то развесёлого мандалая лет двадцати пяти. Ну ка, дружно: алле-хоп!.. Ну ка, вместе: алле… Мандалая явно веселит растерянная физиономия портье. Не, ребята, вы так до ужина здесь петрушиться будете, а у нас времени нет – сами понимаете: цигель-цигель, байлюлю! Теперь они уже вдвоем отправляются за подмогой и через какое-то время приводят дежурного мастера-слесаря. Тот, хмуро выслушав трескотню этой парочки, молча достаёт из ящика здоровенную «фомку» и с треском взламывает дверь, также молча кладёт её обратно и уходит. Если бы не мы, он бы, наверное, сплюнул им под ноги. Вот как надо, а то алле-хоп, алле-хоп!.. В автобусе с пониманием отнеслись к нашей задержке и мы теперь можем отправляться. Пока добираемся до места, поговорим о Болонье. Город у всех на слуху, особенно у тех, кто родом из СССР. Именно здесь изобрели ту самую пресловутую синтетическую ткань (оглушительно шуршащие болоньевые плащи и куртки – кто ж их забудет). Сначала, в начале 60-х, одежда из неё была символом шика и предметом зависти: «…Мои друзья хоть не в болонии, зато не тащут из семьи, а гадость пьют из экономии, хоть по утру да на свои…». Позже, когда в Наро-Фоминске освоили её массовый выпуск, она очень быстро превратилась в другую крайность – символ безвкусицы и ширпотреба. Итак, про Болонью так или иначе слышали все. То, что Болонья «учёная» - факт неоспоримый: первые упоминания о Болонском университете права относятся к началу XI века. Подумать только – почти тысячелетие здесь обучают студентов и преподают науки. «Красная» Болонья или нет – скоро увидим сами. Если судить по фотографиям из интернета, то – да. А вот насколько Болонья «толстая», предстоит разобраться поподробнее. Если не кухня, то блюда из Болоньи известны всем. Самые популярные – тальятелле, болоньезе и мортаделла. Начнём по порядку. Тальятелле. Название происходит от глагола tagliare (тальяре) — резать. Только глубоко необразованные люди эту разновидность лапши из региона Эмилия-Романья называют «таглиателли». Но мы-то с вами из приличных семей… Упоминания о тальятелле восходят к XV в. На этот счёт существует даже легенда: повар-романтик Зафиран, вдохновившись светлыми вьющимися волосами Лукреции Борджиа, в честь её свадьбы с Альфонсо I (1487 г.) подал на серебряных подносах блюдо, которое назвал «Tagliolini di pasta e sugo, alla maniera di Zafiran» (тальолини из теста с соусом по рецепту Зафирана). С тех пор и определилась форма тальятелле - тонкие и плоские полоски яичного теста шириной до 8 мм. Я, конечно, знал, что итальянцы всё, что касается еды или напитков, обожают регламентировать, возводя в ранг закона. Но в случае с талтяьелле они превзошли сами себя. В 1972 году Академия итальянской кухни и Орден Тортеллино (есть и такой в Италии) официально зарегистрировали в Торгово-промышленной палате Болоньи рецепт приготовления тальятелле и их ширину, которая должна составлять 1/12270-ю часть от высоты самой высокой башни Болоньи – башни Азинелли (Torre degli Asinelli). Поскольку её высота составляет 97,2 м (а это ещё и самая высокая «падающая» башня), то ширина тальятелле должна быть 8 мм, а точнее - 7,92 мм. Прямо так и вижу – сидят в траттории итальянцы со штанген-циркулями в руках и меряют лапшу: «Хозяин! У тебя ширина – 7,94. Что за шнягу ты нам подал?!». Поскольку поверхность тальятелле пористая и шероховатая, то именно её подают в другом не менее известном блюде из Болоньи – паста болоньезе (а вовсе не спагетти, как многие ошибочно полагают). Болоньезе. С этим блюдом связана ещё одна самая распространённая ошибка. Почему-то все называют это «соус», хотя на самом деле – это рагу. Поясню: соус – субстанция жидкая, как правило, однородная. Рагу – способ приготовления, основанный на тушении. Рагу болоньезе – смесь фарша и тушёных овощей, пропитанная соусом, образующимся при готовке. Основу рагу, помимо мясного фарша, составляет классическая тройка овощей: лук, морковь и стебли сельдерея. Всё это поочерёдно обжаривается и тушится вместе с любимыми специями в соусе из протёртых помидоров, при подаче посыпается пармезаном. Классика жанра. Причём, соус - именно из протёртых помидоров. Если кто думает, что пасту болоньезе можно приготовить просто полив кетчупом макароны по-флотски, тот в своей жизни слаще пластилина ничего не ел. И ещё: никогда, слышите НИКОГДА не говорите с итальянцем о кетчупе. А главное: упаси вас Бог, если хотите увидеть завтрашний день, попросить у итальянца кетчуп к пасте или к пицце. Зарэжэт. Н-н-нафиг! Мортаделла. Это ещё один продукт из длинного итальянского перечня, не покорившийся отечественному пищепрому (пармезан, моцарелла, пармская ветчина, салями и другие герои сопротивления). Эту всемирно известную варёную колбасу из Болоньи за пределами города часто называют болонской. Готовят её из свиного фарша, в который кладут кусочки свиного сала, нарезанного размером, примерно, 1х1 сантиметр, и смесь из специй (чеснок, перец горошком, кориандр, анис, фисташки и вино). Обязательным требованием к классической болонской мортаделле является наличие в качестве основной приправы сухих ягод такого растения как мирт . Впрочем, у каждого производителя - свой рецепт. Батон болонской колбасы может весить от полу-килограмма до двух центнеров. Это не шутка. Первая наша встреча с мортаделлой состоялась в Риме лет пять назад. Как-то вечером зайдя в продуктовую лавку мы увидели в центре зала огромную колбасу. «Нормальный рекламный ход!» - решили мы, приняв её, естественно, за муляж и решив сфотографироваться с ней. Когда фотографировались, то обнаружили, что это … самая нормальная колбаса. «Мортаделла». Мяконькая. Дальше был потрясающий диалог с пареньком за прилавком. - Ми скузи, синьор! Зис сосидж из натурале? - Си. - Да ладно!.. Нет, серьезно – риали?.. - Си. - Да быть этого не может! На самом деле - натурале?.. Честно?!.. Диалог продолжался бы до бесконечности, если бы пареньку это не надоело, и он не ткнул пальцем в конец прилавка, где на специальном стеллаже эти колбасы лежали как брёвна на лесопилке. Тут же от них каждому желающему отрезали колбасный блин. Поскольку, мортаделла – продукт скоропортящийся (особенно, учитывая местный климат), то итальянцы покупают её ровно столько, чтобы съесть за один раз. Купить 30 гр мортаделлы – обыденное дело. Впрочем, этими деликатесами нас не удивишь. Поэтому ещё дома мы нацелились на менее известный (но не менее вкусный) специалитет Болоньи – коттолетте алла болоньезе или котлету по-болонски. В отличие от нашего общепита, у итальянцев котлета – это кусок цельного, нерубленного мяса. Вот её-то, если судьбе будет угодно, мы и отведаем в Болонье (бли-и-ин, есть захотел…). Наш автобус прибывает на автовокзал Болоньи, где для туристов выделен отдельный перрон. Торопиться нам некуда – весь день, а, значит, и весь город наш. С легкой душой отпускаем гида и по виа дель Индепенденца (улица Независимости) отправляемся в «сердце» исторического центра – пьяцца Маджоре. Первое, что нас встречает при выходе с вокзала (к автобусному примыкает ещё и железнодорожный) – это какие-то эпические развалины. Когда-то здесь была крепость, но, болонцы, считая её символом иноземного присутствия, регулярно громили бастионы. Вот всё, что осталось. Сразу за руинами начинаются сады или парк Монтаньола. Разбит он вокруг искусственного холма, возвышающегося над городом на 60 м. Это своего рода Пантеон в честь погибших за освобождение города болонцев в 1848 году, когда из города были изгнаны все австрийцы. У подножия холма есть даже соответствующий памятник, где торжествующий Патриот ликует над телом поверженного Врага (интересно, австрийские делегации сюда водят?). Приглашает в сады Монтаньола лестница Пинчио (скалината дель Пинчио), торжественно открытая при большом стечении народа самим королём Умберто I. Центральным элементом всей архитектурной композиции является фонтан. В описаниях он значится как «Нимфа, нападающая на осьминога». Сами болонцы называют его «Жена Гиганта», подразумевая скульптуру Нептуна на главной площади. Честно говоря, какой-то экспрессии и динамичности схватки в этой композиции мы не увидели. Наоборот, учитывая явный эротизм скульптуры и намёки на родство с повелителем морей, было бы уместнее назвать её что-нибудь вроде «Вот так развлекается, с позволения сказать, «золотая молодёжь», пока их мужья заняты на работе». Впрочем, возможны варианты. На фронтоне и вдоль лестниц размещено много барельефов на исторические темы из жизни города. На одном из них, похоже, в очередной раз ломают уже знакомую нам крепость. Основательно так, и не горячась. На «Независимой» улице мы сразу обращаем внимание на один архитектурный элемент, который можно было бы назвать визитной карточкой города – сплошные крытые колоннады, тянущиеся целыми кварталами. В этом городе одинаково комфортно гулять как в полуденный зной, так и в проливной ливень (тьфу-тьфу-тьфу!..). Доходим до памятника Гарибальди, легко узнаваемом по его круглой шапке (в ней, да ещё с окладистой бородой он очень походит на русского императора Александра III). Болонский памятник - почти клон памятника, который стоит в Петербурге. Напротив памятника стоит здание с надписью через весь фасад: «Место, отданное дневным зрелищам». Это театр «Арена дель Соле» -образовался он на месте церковного двора в 1810 г., когда Наполеон, правивший тогда и Болоньей, своим указом повсеместно позакрывал монастыри. Сначала это была открытая площадка, где проводились спектакли и представления разного рода с полудня до заката и с Пасхи до сентября. В 1888 г. театр украсили фасадом, сохранившимся до наших дней. В 1916г. «Арена дель соль» обзавелась раздвижной крышей, что сделало театр всепогодным и всесезонным. С развитием кинематографа, театр постепенно стал приходить в упадок и с 1949 превратился в кинотеатр. Однако, итальянцы – очень театральная публика, чтобы взять и вот так отказаться от театра, в котором раньше выступали лучшие труппы страны. В 1984 г. «Арена дель Соле» была выкуплена муниципалитетом Болоньи и уже в 1985 г. Юрий Любимов поставил здесь два спектакля: «Бесы» по Ф.М. Достоевскому и «Пир во время чумы» А.С. Пушкина. Всё, граждане, более не могу. Перед тем, как окунуться в культурологические историзмы Болоньи и разнузданные кулинарные фантазии, чувствуем настоятельную потребность выпить по чашке кофе. Благословенная страна Италия, где в любом месте и в любое время за один евро можно получить чашку прекраснейшего кофе! А если тряхнуть мошной и закутить евров на шесть, то можно получить большую чашку капучино с шапкой вспененного молока и свежайший десерт, исполненный в исключительно итальянской манере – минимум помпезности при максимуме вкуса и удовольствия. Завернули в ближайшее кафе и исполнили всё это. Ну вот, теперь можно двигаться дальше по маршруту, заботливо проложенному для нас муниципалитетом. Придерживаться его нам помогают вот такие знаки на тротуарах. Следующая наша остановка на «Независимой» улице – кафедральный собор Сан Пьетро. Улица настолько узкая, а фасад собора настолько высок и массивен, что полностью заснять его с тротуара нет никакой возможности. Сам собор, как элемент католической иерархии в Болоньи, очень древний. Его отстроили ещё в 1082 г. на месте сгоревшей церкви. А дальше его судьба повторяет историю многих храмов – началась череда бесконечных реконструкций, перестроек и восстановлений. То пожар, то землетрясение, то «смена корпоративного стиля» после прихода к власти очередного понтифика, то просто местное раздолбайство – так, в 1575 г. по приказу местного кардинала началась глобальная реконструкция интерьера, которая через 20 лет привела к обрушению сводов. Да так, что и остальные части собора пришлось перестраивать. Поэтому, от первоначального храма, практически, ничего не осталось – ни во внешнем облике, ни во внутреннем. Ещё раз задираем головы, пытаясь рассмотреть колокольни (на одной из них установлен старинный колокол, весом более 3 тн, в который звонят по особому распорядку), и входим во внутрь (смотри, какие ручки на дверях!..). Ссылка на комментарий Поделиться на другие сайты Поделиться
Инна-Пермячка Опубликовано 8 декабря, 2018 Автор Жалоба Поделиться Опубликовано 8 декабря, 2018 Внутри храм полностью соответствует категории «кафедральный» - величественное барокко во всей пышности убранства обступает с порога. Прямо на входе, переделанные под кропильницы, стоят порфировые львы, вздыхая о своём византийском прошлом. Как напоминание о Византии в соборе находятся и канонические иконы, которые иногда ошибочно воспринимают как православные (они – общехристианские). Главный алтарь, несмотря на филигранность отделки фриза и окружающих колонн, выглядит довольно сдержанно. Может быть, отчасти, этому способствует деревянное распятие, выполненное в духе ранне-христианских скульптур. Мне, кстати, это распятие напомнило нашу коллекцию пермской деревянной скульптуры – очень много общего и в стилистике, и в цветовой гамме. Недалеко от главного алтаря находится ещё одна реликвия – уменьшенная копия статуи Св. Петра из папской базилики в Ватикане. Внимание всех входящих сразу приковывает к себе терракотовая скульптурная группа «Оплакивание Христа» работы Альфонсо Ломбарди (XVI в.). И опять тот же приём – одежды у всех персонажей отнюдь не палестинские, а вполне созвучны средневековой Болонье. Когда позже я стал искать информацию об этом Альфонсо Ломбарди, то был поражён одним обстоятельством. В одной из первых искусствоведческих энциклопедий «Жизнеописания» Джорджо Вазари (тот самый, который построил дворец Уффици во Флоренции) приводит его портрет. Учитывая, что они были современниками (один умер, когда другому было 25 лет) и вполне допустимо, что Вазари мог рисовать портрет с натуры, то нет причин сомневаться в достоверности изображения. Оторопь берёт глядя на этого сорокалетнего старца (годы жизни Ломбарди 1497 – 1537). Что же это за жизнь была в средние века, если к сорока годам человек так изнашивался, и когда же они успевали столько сотворить? По периметру храма в нишах расставлены скульптуры. Некоторые мы даже узнаём – евангелисты Марк и Иоанн-богослов (узнаём, конечно, по знакам тетраморфа). Ещё один алтарь привлекает внимание – в его оформлении использован приём оптической иллюзии, раздвигающий перспективу. А вот некая бронзовая печать так и осталась без объяснений. Ещё раз рассматриваем ажурный фриз, тянущийся вдоль стен и покидаем собор Мы теперь в двух шагах от главной площади – пьяцца Маджоре. Площадь Маджоре – это центр и городской, и религиозной жизни Болоньи. Здесь находится знаменитый фонтан Нептуна, а окружают площадь самые важные, еще со времен Средневековья, здания: Палаццо Комунале, базилика Святого Петрония, Палаццо дель Подестà (глава администрации в средневековых городах-государствах, сочетал функции главы исполнительной и судебной власти). В наше посещение Болоньи на площади вовсю развернулись реставрационные работы, поэтому половина фасадов закрыта рекламными баннерами. Но кое-что всё-таки видно. Начитавшись перед поездкой о скандальной славе фигуры Нептуна, в первую очередь идём к нему. Появилась эта скульптура в городе в середине XVI в. по заказу кардинала Борромео. Так племянник салютовал дяде - Пию IV, после избрания оного папой. Позднее кардинал был канонизирован и сейчас является весьма популярным святым в католическом мире. Ему посвящены церкви в 16 странах, в том числе и таких экзотических как Уругвай и Сенегал (в Вене ему посвящена церковь Карлскирхе с колокольнями-минаретами). Впрочем, вернёмся к фонтану. «Гигант», названный болонцами так из-за своего размера, (высота статуи - 3,20 м) был выполнен фламандским скульптором Жан-де-Булонь, известным в Италии как Джамболонья. Это был его реванш за поражение в конкурсе на подобный памятник во Флоренции, который выиграл один из самых плодовитых флорентийских скульпторов Амманати. И хотя Джамболоньи всё-таки удалось поучаствовать в создании фонтана перед дворцом Уффици (среди прочих фигур фонтана установлен его Сатир), самолюбие его было уязвлено. И вот тут-то, в Болоньи, он развернулся во всю ширь. Решив, что божественное начало и могущество должно проявляться во всём, он изваял статую с совершенно непотребными по размерам гениталиями, чем вызвал бурную реакцию церкви и горожан. Дело дошло даже до всенародного обсуждения – а не одеть ли Нептуна в какие-нибудь штаны? Боясь из-за избыточного эротизма потерять и этот заказ (одни раскоряченные позы русалок, выдавливающие струи из своих грудей, чего стоят), Джамболонья пошёл на уступки (как всем тогда казалось), но свой коварный замысел всё-таки воплотил. И теперь с определённого ракурса можно увидеть пикантную деталь Повелителя морей (на самом деле – это только ладонь левой руки). Ссылка на комментарий Поделиться на другие сайты Поделиться
Волна Опубликовано 8 декабря, 2018 Жалоба Поделиться Опубликовано 8 декабря, 2018 Цитата Оторопь берёт глядя на этого сорокалетнего старца (годы жизни Ломбарди 1497 – 1537). Что же это за жизнь была в средние века, если к сорока годам человек так изнашивался, и когда же они успевали столько сотворить? Не все гении так быстро и сильно "изнашивались". Например, Тициан прожил почти девяносто лет. (Его точная дата рождения не известна - принято считать промежуток 1488 - 1490 гг., хотя сам он писал в письме к Филиппу II, что родился в 1474 г. Тициан скончался в 1576 году и, к слову, вовсе не от чумы, как принято считать, а мирно с картиной в руках.) Джованни Беллини, учитель Тициана, ушел из жизни в 86 лет (1430 -1516)... И Микеланджело прожил 88 лет: 1475 - 1564. Сейчас без антибиотиков мало кто дотянет до такого возраста. Так что, можно поспорить, что продолжительность жизни в средние века была не велика. Впрочем, эпидемии делали своё дело. Ссылка на комментарий Поделиться на другие сайты Поделиться
Инна-Пермячка Опубликовано 9 декабря, 2018 Автор Жалоба Поделиться Опубликовано 9 декабря, 2018 Сегодня главная площадь города заполнена людьми. И дело здесь не только и не столько в туристах. На пьяцца Маджоре в эти дни проводится какой-то фестиваль францисканцев и всё пространство предоставлено для проповедей под открытым небом. Кроме того, в большом количестве установлены белые шатры, где продают церковную литературу и всякую утварь. Прямо перед базиликой Сан Петронио, в окружении мачт со звуковой аппаратурой, стоит огромный экран, на который ведётся трансляция выступление какого-то пастора, здесь же вещающего с подиума. Да, сегодня не самый удачный день для знакомства с архитектурой площади. Половина фасадов закрыта строительными сетками, половина – фестивальными шатрами. Но, наверное, для местных жителей это важно – проповедь слушает большое количество людей. Ничего не остаётся, как ограничиться осмотром «по верхам», т.е. возвышающимися над шатрами крышами Палаццо Комунале и Палаццо дель Подеста. Крыши дворцов на площади венчают зубцы, которые ещё именуют «ласточкин хвост», сразу вызывающие если не ассоциации, то отсылы к Московскому кремлю (как оказалось, не случайно). Когда в конце XV в. решили перестроить и украсить палаццо дель Подеста, простоявший уже три столетия, то выбор пал на проект архитектора Фьораванти. Для нас этот мастер примечателен тем, что по приглашению московского царя Ивана III он, в числе прочих зданий, построил Успенский собор Московского кремля. Случилось это, скорее всего, с подачи супруги царя, византийской царевны Софии Палеолог, которая до замужества жила в Италии. Болонский дворец Подеста хранит сюрприз. Говорят, что между угловыми столбами, поддерживающими свод, есть акустический эффект: если прошептать слово около одного из столбов, то его услышит стоящий у противоположного столба. Может быть – проверить у нас сегодня возможности не было. Чтобы сложилось более-менее цельное представление о пьяцца Маджоре, не заполненной людьми и фестивальными строениями, воспользуюсь помощью интернета. А сейчас, под раскаты проповеди, мы направляемся в базилику Сан Петронио. У этой базилики тоже есть своя история и не одна. Несмотря на её, казалось бы, абсолютную клерикальность, в своём далёком прошлом она была муниципальным объектом, несмотря на то, что с самого начала была посвящена Святому Петронию – покровителю города и болонскому епископу (V в.). Декрет о строительстве базилики муниципалитет Болоньи принял аж в 1388 г. и через два года первый камень был заложен в её основание. Строилась базилика долго – фасад закончили лишь к 1479 году. Впрочем, после этого ещё на протяжении нескольких веков продолжались работы по внешнему и внутреннему обустройству собора. Причина такого «долгостроя» кроется в неуёмных амбициях горожан. Город поручил архитектору Антонио ди Винченцо возвести в Болонье гигантский собор в готическом стиле, который по размеру должен был превзойти собор святого Петра в Риме. Понятно, что под такие амбиции Ватикан неохотно выделял деньги, руководствуясь принципом: «Вам надо – вы и платите». Пришлось даже вмешаться папе Римскому (благо Болонья тогда входила в состав папского государства), после чего размеры базилики были уменьшены. И даже, несмотря на такой секвестр, для строительства собора пришлось снести башни, личные дома горожан и даже восемь (!) церквей. Это последнее готическое сооружение таких масштабов, реализованное в Италии - Базилика Сан Петронио является пятой по величине церковью в мире - одновременно там могут находиться 28 тысяч человек (всегда интересовало – а как это определяют?). Чтобы более наглядно представить её размеры, приведу фотографию из интернета в «чистом виде» (без строительных лесов, баннеров, фестивальных декораций и прочих отвлекающих элементов). Впрочем, с окончанием фасадных работ причуды в истории базилики не закончились. Несмотря на то, что в ней короновали царей (папа Климент VII здесь ввёл на трон Священной Римской империи Карла V Габсбурга) и хоронили членов Императорских фамилий (Элиза Бонапарт-Бачокки – старшая сестра Наполеона), базилику передали церкви только … в 1929 г., а освящена она была, вообще, в 1954 году. Мощи Св. Петрония перенесены в базилику лишь в 2000 г. Как такое могло произойти, и чем руководствовались священнослужители пять веков – непонятно. Через главный вход, тимпан которого украшает скульптурная группа уже известного нам Альфонсо Ломбарди (кафедральный собор Сан Пьетро), входим в храм. Над остальным скульптурным декором фасада трудился Джованни ди Модена. Впрочем, его фрески есть и внутри, одна из них даже весьма скандальная. Внутри храм просто ошеломляет своими грандиозными объёмами медово-розовых тонов. Как дань готике и её обязательный атрибут – огромные витражи на окнах. Стрельчатые своды, лишённые какой бы то ни было росписи, и колонны, их подпирающие тоже не оставляют сомнений в архитектурном стиле. Хотя в интерьере, как следствие длительного декорирования, в большом количестве присутствуют и элементы барокко. В главном алтаре парит распятие с явно нарушенными пропорциями тела. Стены в большом количестве покрыты фресками, главным автором которых является Джованни ди Модена. Вот уже легко узнаваемый и, судя по количеству изображений, весьма почитаемый в здешних краях Св.Христофор. А вот и скандальная фреска, о которой я предупреждал ещё на входе. В свой фреске «Инферно», посвящённой дантовскому аду, художник в правом верхнем углу изобразил пророка Мохаммеда, терзаемого бесами (и даже подписал). Такое богохульство, с точки зрения правоверных, не раз становилось темой угроз и скандалов. В 2000-х, исламисты, оскорблённые в своих религиозных чувствах, даже пытались устроить здесь теракт. Вообще, картины подобного рода, после того как Данте живописал все ужасы и кошмары ада, были весьма распространены в церквях средневековой Италии. Впрочем, вспоминая картины Иеронима Босха, остальная Европа, включая и византийское православие, тоже не отставала в своих параноидальных фантазиях, объединяемых в полотна «Страшного суда». Впрочем, внутреннее убранство собора не ограничивается только такими мрачными мотивами. Есть здесь большое количество скульптур самого разного направления – от изваяний Девы Марии (для православных – это Богоматерь семистрельная) и епископа Св. Петрония до рождественского вертепа (причём, в натуральную величину), Иисуса-младенца и пьеты. В центре собора стоит некое сооружение, назначение которого мы так и не смогли понять – если это кафедра, то как туда забирается проповедник? Не по приставной же лестнице (я специально обошёл кругом). А если не кафедра, то что? Чтобы закрыть церковную тему, стоит ещё упомянуть о так называемых «вотивных» (благодарственных) подношениях местным проповедникам. А теперь пришла пора вспомнить, что на протяжении нескольких веков базилика была не только клерикальным, но и муниципальным объектом. В середине XVII в. профессор астрономии Болонского университета Джованни Доменико Кассини обустроил здесь «болонский меридиан» для точного измерения календарных дат по положению солнца. До наших дней сохранился не только сам меридиан, но и отверстие в куполе, через которое солнечный луч попадал на измерительную линию. А чтобы кто-нибудь не подумал, что Кассини – этакий средневековый звездочёт, чудивший самому себе на потеху, приведу его главные открытия: вращение Юпитера и Марса вокруг своей оси, четыре спутника Сатурна (будучи уже парижским астрономом, назвал их «звёзды Людовика»), деление промежутком кольца Сатурна на внешнее и внутреннее (теперь его таки называют – «деление (щель) Кассини»). Можно ещё продолжать описывать собор – упомянуть про реликварий, где среди прочих покоятся мощи Св. Петрония, или алтарь в виде собора (интересно, собор – абстрактный или реально существующий?). Но, видимо, нужно проявить твёрдость воли и прервать это словоизлияние, покинув собор. А то больше никуда не успеем. А ещё надо успеть пообедать и отыскать себе корму на вечер (печень тревожно шевельнулась – опять вино с сыром и ветчиной?). А на выходе обращаем внимание на примету времени – армейский патруль. Демократия, блин… Ещё раз окидываем взором площадь и палаццо дель Подеста – проповедь закончилась, народ разошёлся и только белые шатры напоминают о фестивале. Ссылка на комментарий Поделиться на другие сайты Поделиться
Инна-Пермячка Опубликовано 16 декабря, 2018 Автор Жалоба Поделиться Опубликовано 16 декабря, 2018 Из обязательных для посещения в Болонье мест (это мы сами для себя назначили) остались знаменитые «падающие» башни Азинелли и Гаризенда и Базилика Св. Стефана. Башни Болоньи – это визитная карточка города, а базилика, вернее комплекс церквей, интересна по той причине, что, предположительно, этот замысел стал реализовывать епископ Петроний (тот самый святой-покровитель города), когда в V веке, вернувшись из путешествия по Святой земле, он решил воспроизвести в Болонье образы Иерусалима. От собора мы выходим на маленькую площадь – пьяцца Гальвани, где перед старым зданием Болонского университета установлен памятник Луиджи Гальвани – тому самому доктору, который придумал электричеством заставлять дёргаться мёртвых лягушек. Это, конечно, шутка. На самом деле, его вклад в науку как основоположника электрофизиологии неоспорим. Сейчас мы решаем прогуляться в сторону комплекса Сан Стефано и по пути где-нибудь пообедать. К башням решаем идти в самую последнюю очередь – их и так видно из любой точки города. Минуем ещё одну маленькую, но очень зелёную площадь – пьяцца Мингетти. Марко Мингетти, уроженец Болоньи, мало известен широкой публике. Его, скорее, знают специалисты по истории государственного строительства Италии как значимого политического деятеля середины XIX века. Приподняв шляпу (бон джиорно, сеньор!..), проходим дальше. Как я уже говорил, гулять по Болонье – сплошное удовольствие. Несмотря на солнечный и очень яркий день, в тени колоннад нам достаточно комфортно (можно только вспомнить покрасневшее на солнце лицо проповедника на соборной площади). А уж качество тротуаров видно даже на фотографии. Сейчас мы выглядываем место для обеда (да и ногам отдых пора дать). Мы ушли с «золотой туристической тропы», так что есть шансы посетить кафе для местных, для себя – любимых. По поводу продуктов на ужин у нас родилась конгениальная идея. Вечером нам предстоит посетить агро-выставку FICO (Fabbrica Italiana Contadina, Сельская итальянская фабрика) – аналог нашей ВДНХ. Если верить аннотации, там нас ждёт всё сельскохозяйственное разнообразие Италии – овощи, фрукты, сыры, колбасы, хлеб, вино и прочие продукты, производимые как по всей стране, так и в пригородах Болоньи (всё равно супермаркет нам так и не попался). В рекламе, распространяемой об этом агро-парке, говорится: «FICO - тематический парк, состоящий из 2-х акров полей и конюшен на открытом воздухе, а также еще восьми крытых павильонов, которые вмещают в себя 40 мини-заводов, более 40 ресторанов и баров, магазины и рынки, 6 образовательных «аттракционов», 6 аудиторий для мастер-классов и многое другое». Открывал его в ноябре 2017 г. лично премьер-министр Италии Паоло Джентилони. Чувствуете размах? При одной только мысли, что там можно прикупить, у нас начинает захватывать дух. Поедем мы туда вечером, а потом – в Прато, в отель с интригующим названием «Арт-отель Музео» (опять номера с пологами из органзы и ломаной мебелью?). Впрочем, это будет вечером, а сейчас мы, кажется, пришли. Укрывшееся в глубине портика кафе «Da Giampi e Ciccio» (У Джампи и Чиччо) оказалось совсем небольшим и, судя по антуражу, этаким олицетворением «Итальяно веро»: тут и футбол, и театральные афиши, и какие-то браконьерские ружья, вилы-грабли и всё на свете. В зале работали два официанта: синьор степенного возраста, исполняющий роль мажордома, встречал гостей и рассаживал их за столики, контролируя подачу блюд, здоровался и болтал с завсегдатаями; синьорина лет 20, больше похожая на студентку на летней подработке, принимала заказы, путала их и забывала вовремя подать чего-либо. Можете называть меня как угодно, но это из личного опыта: лучшие официанты – люди после сорока, предпочтительно мужчины: немногословны и пунктуальны; худший вариант – если вас обслуживает молодёжь 20-25 лет (синьорина, фройляйн, мадемуазель, барышня, панёнка – без разницы): обязательно что-нибудь напутают или забудут. При этом, настолько заняты собой и своим смартфоном, что даже как-то неловко отвлекать их от такого занятия. Посмотрим, что даст симбиоз этих категорий в данном заведении. Синьор, определив нас за 2-х местный столик, принёс меню. А место-то оказалось бойкое: постоянно заходят люди перекусить, отобедать или просто поболтать за бокалом вина. Ну-с, что нам судьба послала? Ура, есть в мире гармония: котолетта алла болоньезе, как и хотели, присутствует в меню. Что ещё? Конечно же, капрейский салат (он же – капрезе). Это какая-то магия: сочетание абсолютно простых продуктов – моцарелла, помидоры, базилик и оливковое масло - дают просто феерический эффект. Конечно, моцарелла «абсолютно простой продукт» только с точки зрения итальянца. Молоко чёрных буйволиц – это не фигура речи, а обязательное условие производства правильного сыра (и российские фермеры: да ну-у-у-у…). Второе обязательное условие – помидоры должны быть непременно сладкими, навроде соррентийских (и уже турецкие фермеры: чиво-чиво?). Ну и, конечно же, базилик должен быть хрустким, а масло оливковым (не по надписи на бутылке, а по исходному сырью). Вот тогда и получается «капрезе» - салат, при появлении которого за столом умолкают все разговоры. А чем же мы будем запивать всю эту благодать? Конечно же, вином! Пиво мы оставим для другого случая. Учитывая личный опыт, останавливаемся на белом вине – красное, как более тяжёлое и танинное, лучше подходит для вечернего потребления, когда уже никуда не надо торопиться и можно посвятить ужину неопределённое количество времени. Хорошо – белое. А какое? Почти как по Булгакову: вино какой лозы вы предпочитаете пить в это время суток? Поскольку это заведение на статус «пафосное» не тянет, то останавливаем свой выбор на Вино делла Каса (Vino de la Casa) местных виноградников, которое, обычно, позиционируется как «домашнее». Нет, мы не стали капризно оттопырив губу, интересоваться: какой терруар, какой сорт винограда. Да и вам не советуем и вот по какой причине: во-первых, ну ответят вам и что? Много вы с этого поймёте? А вот по вашей реакции на ответ поймут многое. Во-вторых, домашнее – это вовсе не обязательно плохое вино. По определению энологов (вот кого Бог любит, он тому обязательно даёт такие профессии), Vino de la Casa – столовое ординарное вино, не имеющее специфических характеристик. Кстати, такое вино очень популярно в тратториях Италии. Как правило, это самое простое, что называется, «на каждый день», вино с какой-нибудь ближайшей винодельни, у владельцев которой хорошие отношения с рестораном. Ну, или же, что тоже часто бывает, винодельня и ресторан принадлежат одному и тому же человеку. Это правило действует, практически, во всех винных регионах – будь то Италия, Франция или Испания. Более того, зачастую заведение на эту позицию ставит по-настоящему хорошее вино – недорогое, но по своему интересное. Его низкая цена может объясняться разными причинами: неизвестность производителя, непрестижность региона, из которого вино происходит, непопулярность сорта винограда, из которого вино сделано, и т.д. Так что, вино делла каса, бьянко, пер фаворе! Меццо литро? Конечно, меццо – куда уж больше. Но на каждого. Девица, принимая заказ, деловито кивает, что-то чиркает себе в блокнотике и убегает. Через минуту на столе появляется корзинка с хлебом. Да знаем-знаем: куверт на столе – это плюс 3 евро в чеке. Но рядом появляется бутылка оливкового масла и мельницы с крупной морской солью и каким-то перцем с травами. Да ещё запотевший кувшин с золотисто-солнечным вином. А как приятно ломать настоящий итальянский хлеб, когда хрустящая корка слегка крошится, а мякиш пушится на разломе!.. Да ещё окропить его маслицем, да присыпать солью – перцем – травами!.. И потом глоток холодного вина… Хорошо, что принесли капрезе, а то бы хлеб съели ещё до начала трапезы. Управились с салатом – сидим, потягиваем вино. Что-то не торопятся с нашими котолеттами, да и приборы не меняют. Я хоть и не эстет, но знаю: перед подачей мяса принято подавать специальные ножи для него (длинное узкое лезвие с мелкими зубчиками). Вот как сменили приборы – знак: сейчас принесут мясо. Выждав приличествующую ситуации паузу, подзываем девицу – ГДЕ? По панике, плеснувшей в глазах, поняли – забыла. Забыла, Франческа твоя мама!.. Тихо пискнув, девица метнулась на кухню, что тут же заприметил синьор мажордом (видать, не в первый раз косячит). Подошёл, кивнул, всё выяснив, и принёс перемену приборов (… ах, дались мне эти чёртовы ножи!..). Пока разрешается недоразумение с нашим заказом, поговорим о сути явления. Тем более, что после Вены есть что с чем сравнивать. Котолетта алла болоньезе готовится тоже из телятины и, так же, как и винер (Wiener) допускает использование свинины. Первооснова одинакова – отбитый кусок телятины панируют, а затем жарят. Но вот детали делают эти блюда уникальными и совсем не похожими друг на друга. Во-первых, болонскую котлету отбивают только слегка, поэтому она толще венского шницеля. Панировки используется тоже меньше – котлета только слегка прибивается мукой перед жаркой. Жарка проходит одинаково - на топлёном масле. Заметьте, господа рестораторы – не на соевом, не на пальмовом, не на кукурузном и даже не на «ЛУКОЙЛ-арктика», а именно на топлёном – от этого кардинально зависит вкус мяса. А вот дальше начинаются глобальные различия, и Болонья здесь полностью оправдывает свой титул «la Grassa». В то время, как венский шницель отправляется на тарелку, болонская котлета начинает прихорашиваться перед следующей реинкарнацией. На её украшение идут самые известные продукты Эмильи-Романьи: пармская ветчина, пармезан и чёрные трюфели (ух ты-ы-ы-ы!..). После того как обжаренное мясо накрывают прошутто, посыпают сыром и венчают сверху парой ломтиков трюфеля, его снова укладывают на сковородку, в которой «на палец» налит кипящий бульон. Затем эту кулинарную инсталляцию накрывают крышкой и отправляют в духовку, где она и стоит, пока не расплавится пармезан, после чего котолетту немедленно подают к столу. То, что нам принесли, было просто невероятным. Трюфель, сыр и ветчина отдали мясу все свои лучшие ароматы. Само же мясо было какой-то неподражаемой структуры: по мягкости его можно было бы принять за томлёное много часов, если бы не жареный вкус. Именно это несоответствие вкуса и ожидаемой структуры придают блюду особую прелесть (помимо самого вкуса, конечно). Ссылка на комментарий Поделиться на другие сайты Поделиться
Тат Опубликовано 16 декабря, 2018 Жалоба Поделиться Опубликовано 16 декабря, 2018 Ох, как же потрясающе вкусно Вы излагаете! Спасибо большое за возможность приобщиться: к Вашим прогулкам, трапезе, чувству юмора! Очень хочется дальнейшего продолжения! Ссылка на комментарий Поделиться на другие сайты Поделиться
Инна-Пермячка Опубликовано 16 декабря, 2018 Автор Жалоба Поделиться Опубликовано 16 декабря, 2018 Сытые, отдохнувшие и слегка размякшие, мы продолжаем свой путь к базилике Сан Стефано. По другому это место ещё называют «Семь церквей» (Sette Chiese), хотя к настоящему времени их осталось только четыре. Как я уже говорил, по преданию этот комплекс задумал и начал возводить епископ Болоньи Св.Петроний, когда в V в. он вернулся из паломничества в Святую землю. Строительство развернулось на месте храма богини Изиды (весьма знаково: на месте языческого капища – храм Господень) и продлилось до XIII века. Далее последовал ряд реконструкций, самой неудачной из которых признана реставрация конца XIX — начала XX столетий. По первоначальному замыслу, это должно было стать одним из крупнейших в Европе воспроизведений Иерусалима. В настоящее время комплекс является самым цельным и наиболее хорошо сохранившимся, наряду с церквями Нового Иерусалима под Москвой, где, например, Воскресенский собор (середина XVII в.) создан по образу и подобию иерусалимского Храма Гроба Господня. С треугольной площади, посредине которой находится некий арт-объект из чёрной плитки, можно попасть в комплекс через церковь Св.Иоанна Крестителя (или Святого Распятия), которая датируется VIII веком. Внутри, несмотря на достаточный аскетизм в интерьере, чувствуется колоссальная энергетика. Прямо напротив входа находится алтарь, к которому ведёт лестница. Она ведёт в пресвитерий, который ещё называют Зал Пилата, что сразу вызывает ассоциации с лестницей рядом с римской базиликой Сан Джованни ин Лотерано, по которой Спаситель поднимался на суд к Пилату и которую привезла из Византии мать императора Константина I – Св. Елена. Над лестницей парит деревянное распятие XIV в. работы болонского скульптора Симоне дей Крочифисси. Вход в Зал Пилата сегодня закрыт, но и у подножия лестницы есть интересные экспонаты (если их можно так называть). Прежде всего, это, ставшая почти обязательной во всех итальянских церквях, скульптура падре Пио. Этот святой, канонизированный в 2002 г., всю свою жизнь до 1968 г. прожил с незаживающими стигматами (поэтому его всегда изображают с чёрными повязками на кистях рук), творя различные чудеса и исцеления. Всю жизнь он находился под пристальным наблюдением самых разных комиссий Ватикана, а 15 лет (с 1918 по 1933 г.) был вообще изолирован в своей монастырской келье, но в конце концов был признан святым. Рядом с падре Пио находится скульптурное же изображение Иисуса-младенца, наверное, самое умилительное. Представляю, сколько здесь проливают счастливых слёз всякие тётушки из Болоньи в молитвах о своих чадах. Из церкви Св. Распятия можно перейти в Храм Гроба Господня, но сначала мы выходим во внутренний двор, который ещё именуют двориком Пилата, который, по сути, является портиком, связывающим здания комплекса с церковью Святой Троицы. Посредине дворика находится чаша VIII в. Сообразно названию, в ней Понтий Пилат должен был умыть руки после неправедного суда. Из этого дворика можно попасть в церковь Троицы или Голгофу, которая сегодня тоже закрыта. Поэтому мы переходим в следующий, который в описаниях называется просто и без затей: «средневековый». Посреди него стоит старый колодец, из которого брали воду ещё в XIII в. Теперь мы отправляемся в самую старую церковь комплекса – храм Гроба Господня (V в.). Именно с него Св. Петроний и начал здесь строительство, именно на его месте стоял храм Изиды, колонны из которого можно увидеть внутри. С площади он выглядит так (примыкает к церкви Святого Распятия). Внутри этого восьмиугольного строения находится 12 колонн, поддерживающих свод. Семь колонн изготовлены из мрамора, а пять являются кирпичными. Одна из колонн выполнена из черного мрамора и символизирует столб, на котором бичевали Иисуса. Предположительно, именно эти мраморные колонны и были частью храма Изиды. По центру церкви установлена главная реликвия комплекса – уменьшенная копия иерусалимской кубуклии - той самой, в которую ежегодно на Пасху сходит Благодатный огонь. В её основание установлен камень из иерусалимского храма, привезённого из паломничества, как утверждают, самим епископом Петронием. Кстати, в ней же хранились мощи святого, до того, как их в 2000 г. перенесли в базилику Сан Петронио. Здесь же есть источник воды, символизирующий воды Иордана (в древнеримский период он так же принадлежал храму Изиды). Прихожане и туристы часто набирают её с собой. Есть на территории комплекса ещё одна церковь, в которую нам удалось заглянуть - церковь Святых Виталия и Агриколы, первых болонских христиан-мучеников, мощи которых покоятся в её крипте. Полное её название - церковь святых Виталия и Агриколы на арене, т.к. построена она таким образом, чтобы скрыть остатки старого амфитеатра, где во времена Диоклетана были убиты святые. Начали строить её так же в V в., а вот крипту с саркофагами построили уже в XI в. Внутри церкви можно увидеть мозаичные полы VI в., остатки фресок XIII в. (сейчас все они собраны в музее комплекса Сан Стефано) и различные скульптуры раннего христианского периода. Среди последних особо выделяется каноническая скульптура Св. Петра – сидящий на троне, с ключами в руке. Позднее такие скульптуры стали отливать из бронзы (как в ватиканском соборе). Осмотрев все доступные нам объекты в базилике Сан Стефано, мы вновь выходим на площадь, куда выходит и фасад церкви Св. Распятия (или по другому – Святого Иоанна Крестителя). Всю площадь занимает некий треугольный арт-объект, одна сторона которого, выходящая на фасад церкви, выполнена в виде трибун. Сам объект представляет из себя треугольный подиум из блестящих чёрных плиток, сквозь который растут молодые платаны. Наверное это что-то символизирует, но смысл этой аллегории нам не поддался. Ссылка на комментарий Поделиться на другие сайты Поделиться
Инна-Пермячка Опубликовано 16 декабря, 2018 Автор Жалоба Поделиться Опубликовано 16 декабря, 2018 Теперь мы отправляемся смотреть последнюю на сегодня достопримечательность Болоньи – падающие башни Азинелли и Гаризенда. Впрочем, они и так видны из любой точки исторического центра, поэтому добраться до них не представляет никакого труда. Башни – это визитная карточка города. Когда-то их здесь было свыше 150, но до настоящего времени из них дожили только 20. Самые известные из сохранившихся башен – падающие Гаризенда и Азинелли. Причём, башня Азинелли, достигающая в высоту 97 метров, не только самое высокое сооружение в исторической Болонье, но и самая высокая падающая башня в мире. А вот Гаризенда намного ниже, зато наклонена намного больше. Парадокс времени – когда-то было совсем наоборот. Башня Азинелли была построена в начале XII в., а Гаризенда много позже – в середине XIII века. Когда-то они были даже соединены деревянным мостом на высоте 30 метров, но он сгорел при пожаре в XIV веке. Поскольку в те времена не было ни футбольных клубов, ни пяти-палубных яхт, ни «Гелендвагенов» с «Феррари», то местным олигархам оставалось только одно средство самоутверждаться: строить башни - у кого выше, тот и круче. Конечно, сейчас рассказывают, что там были и жилые помешения, и склады. Но вы можете себе представить, чтобы кто-нибудь в здравом уме полез за кувшином вина или окороком на 100-метровую высоту? Вот и мне тоже с трудом в это верится. Вариант со спальней или кабинетом на такой высоте тоже малоубедителен. Вот и соревновались в крутизне – кто выше построит. Особенным шиком было не просто построить башню, а построить её наклонной – чем больше угол, тем лучше (ну чем не современный вариант вип-тюнинга «тачки на прокачку»?). Строители, подгоняемые амбициями заказчиков, уже не думали о правильных технологиях и в результате башни начинали крниться ещё при строительстве. Изначально башня Гаризенда была выше, чем Азинелли, но из-за постепенного проседания грунта и ошибок при строительстве она наклонилась еще больше башни Азинелли. Когда угол её наклона составил около трёх метров, было принято решение укоротить высоту строения. Такое «обрезание» башни было проведено целых три раза. В итоге, высота башни Гаризенда на сегодняшний день составляет всего 48 метров. Поскольку угол наклона по-прежнему остается достаточно большим, в целях безопасности она закрыта для посещения. У подножия этих башен все делают обязательный для Болоньи снимок: Св.Петроний на фоне двух наклоненных «подруг». Ну, а мы что - наказанные? Как же строили такие невероятные сооружения? Основание башни выполнялось из каменных блоков. Причём, укладывались они под землю на глубину около 10 метров. Стены строили по типу «сэндвич»: между внутренней и внешней стеной пустоты заполнялись камнями и раствором. Таким образом, общая толщина стен нижнего яруса достигала 2 метров. Стены верхнего яруса башни клали в один ряд и были они намного тоньше и легче. Но в целом, это всё равно были сооружения грандиозных размеров. Главное, что поражает – строились они без привычной для нас подъёмной техники (какие уж краны в XI веке!). Всё грузы наверх поднимали на себе, используя только лебёдки и тали. Вот уж, воистину, муравьиная работа! Кстати, Азинелли и Гаризенда, или как их называют сами болонцы «Due Torri», не единственные сохранившиеся падающие башни Болоньи. Помимо них можно увидеть башни Прендипарте (61 м), Аззогильди (60 м), Угуццони (32 м), Скаппи (39 м), Галуцци и Гильдозаньи (все они отмечены на туристических картах города). Ещё такой интересный факт: башня Прендипарте на настоящий момент – это вторая по высоте башня после Азинелли. Построена она была более 800 лет назад (какие из ныне возводимых башен «Сити» смогут столько пережить?). Сегодня в Прендипарте расположен отель, в котором … всего лишь один номер. Собирая перед поездкой информацию о городах маршрута, узнали, что башня Азинелли открыта для посещения – на высоте в сто метров (ну хорошо – 97) оборудована прекрасная смотровая площадка. Вот только подниматься туда надо по деревянной винтовой лестнице, преодолев 498 ступени. Прочитали и задумались: тут же предательски заныли ноги – помнят ещё подъём на колокольню Св. Вита в Праге. Не-а! Не наш формат. Теперь мы отправляемся в обратную сторону – на автовокзал. Оттуда в урочное время нас должны отвезти в агро-парк FICO. Идём, разглядывая витрины и всякие штучки-дрючки. Вот, например, аптека. Да-а… видать и здесь не всё благополучно со страховой медициной. Зато, по крайней мере, честно – результат обнародован заранее. А вот какая-то очередная модернистская хрень. Нет, ну здесь-то как раз всё понятно: автор призывает отринуть экзистенциальность повседневности во всех её проявлениях аутизма и обрести свободу видения мира через раскрепощённость ментальности своей парадигмы. Или короче: «Средо...ие». Недалеко от автовокзала увидели небольшой продуктовый магазин и решили туда заглянуть: а вдруг что-нибудь вкусненькое найдём на ужин. Вошли – и как кипятком по спине окатило: пиво «Оболонь», вино «Шёпот монаха», колбаса «Останкинская», кабачковая икра «Велес», сок «Добрый»… Разбудите меня немедленно!!! Оказалось, что это магазин для выходцев с пост-советского пространства (и застрявших во времени, наверное), реализующий продукты из СНГ. На мой вопрос: «Неужели здесь кто-нибудь это берёт?» мужичок, расставляющий товары в зале, бодренько ответил (на родном языке): «Берут – берут! Кто для соседей, кто для тёщи…». Жаль, что нельзя было сфотографировать это расщепление реальности. Нет, такой удар по психике нужно немедленно чем-то загладить. Подобные приветы с Родины надо встречать подготовленными. Тут же недалеко нашли какой-то торговый центр и уселись отпиваться кофе-шакерато (сладкий эспрессо, взбитый в шейкере с колотым льдом). Фу ты, господи! Привидится же такое. И где!.. В назначенное время грузимся в автобус и отправляемся на местную ВДНХ. Ехать совсем не долго – минут 15 от силы. Всю дорогу фантазировали - чего набрать к ужину (опыт-то посещения итальянских рынков есть, не на пустом месте фантазии плодились). Ведь мы думали-то что? Вот, к примеру, ветчина: раз это все-итальянская выставка, значит должны быть представлены как крупнейшие производители этого продукта, так и те мелкие хозяйства, кому трудно самостоятельно пробиться на общенациональный рынок. Представлены, конечно, во всей ценовой и ассортиментной линейке: и крудо, и котто, и вообще всё, что так или иначе связано с мясопереработкой на любой кошелёк. Такая же ситуация, как мы справедливо (но наивно) полагали, должна была обстоять и с сырами, и с вином, и с маслом. А уж фруктовые ряды рисовались нам в воображении такими же благоуханными развалами как в Сорренто или Палермо. Ага, щаз-з-з! Нет, площади обустроены, действительно, с размахом. И просторы в павильонах, действительно, таковы, что от прилавка к прилавку (а лучше сказать от одной торговой зоны к другой) можно передвигаться на велосипедах, которые, кстати, тут же и предлагаются. НО: как говорят в таких случаях – «весь пар ушёл в гудок». Несмотря на «пиковое» время (вечер по окончании рабочего дня, когда все стремятся чего-нибудь свежего прикупить к ужину), народу в павильонах, практически, не было (за исключением нашей группы), как следствие этого, а может как причина – больше половины прилавков не работали. Те же, кто, всё-таки, был готов обслуживать покупателей, были представлены самой неквалифицированной категорией персонала – возрастная группа 18-22 лет, что сразу говорит о том значении, которое производители придают этой выставке. И главное: в продуктовых сегментах были представлены по одному, реже по два, производителя крупного масштаба, которые могли позволить себе понести такие убытки (содержать невостребованные прилавки), выторговав у администрации в обмен на это имиджевые или маркетинговые преференции на других рынках. Похоже, что для нашей Ольги такое несоответствие рекламы и действительности тоже оказалось полной неожиданностью – во всяком случае, вид у неё был слегка растерянный. Впрочем, начнём по-порядку. Начинается весь этот агро-парк с зоны прошутто. Но представлена здесь только прошутто ди Парма без каких-либо региональных опций. Украшает эту зону стенд, проходя мимо которого, свиньи бы седели на глазах и начинали бы всех истово обращать в вегетарианство. Позже, когда мы убедились, что ужин опять оказался под угрозой, мы здесь взяли немного ветчины (субъективно: пошутто ди сан-даниэле – лучше). Подобная же ситуация оказалась и в зоне сыров. Разнообразие присутствовало только на стенде. На деле же – сердобольная синьора накормила нас до отвала сыром Грана Падано на дегустации (день-то заканчивается, а куда такую прорву девать?). В другом месте мы взяли немного мортаделлы (ну как мортаделла – так, подросток). Кстати, отдельным штатским не понравилось – мало добавлено фисташек и вкус миртовых ягод оказался слишком назойливым. А по мне так – ничего. С яишенкой. Отправляясь в зону оливкового масла мы имели совершенно конкретную цель: нам нужно было масло с лимоном (оказалось, что оно потрясающе подходит для заправки салатов из морепродуктов). Масло-то мы нашли, но вот цена… Всё понимаем – экологичность продукции, вековые традиции производителя, уникальность рецептуры и прочие бла-бла-бла, но есть какие-то рамки приличия. В итоге – ограничились крем бальзамико с инжиром. Попробовав дома, поверили – таким бальзамико можно поливать и мороженое ( а сначала думали – врут итальянцы). Правда инжирный бальзамико продукт скорее десертный, чем салатный. Винные полки тоже не впечатлили – слишком много незнакомого вина и совсем не дешёвого. А как оказалось, не все подряд итальянские вина нам по вкусу – серьёзным разочарованием обернулось знаменитое «Лакрима кристи» (сугубо индивидуальное восприятие). Решили не рисковать и взяли просекко (как дома-то будем без него засыпать?). Что ещё к ужину осталось прикупить? Фрукты-овощи и хлеб? Пойдём искать. С хлебом приключилась засада. Вместо разнообразнейших чиабатт и фокаччо нам предложили пасту-фреш. Еле-еле нашли какие-то невразумительные булки фаст-фуд. Пока гуляли, отведали местную диковину: сорбет из фенхеля. Смешливая девчушка положила нам в вафельные корнетики некую замороженную сладковатую субстанцию бледно-зелёного цвета с лёгким привкусом аниса. Прикольно. Или как говорят некоторые штатские, не желая кого-нибудь обидеть: оригинальный вкус. А вот с овощами и фруктами приключился полный пердимонокль. Сам прилавок оказался просто микроскопическим – не более трёх метров. Из овощей на нём лежали стручковая фасоль, мытая беби-морковь, фенхель и томаты на ветке. Причём, последние, абсолютно ровного цвета и размера (с куриное яйцо) явно выдавали гидропонику, да и стоили на наши деньги около 600 руб. за килограмм. Да ну вас в пень с такими ценами! Фрукты были представлены деревянными грушами без запаха, гигантскими сливами (у них есть какое-то собственное название) и персиками. Повздыхав, взяли персиков (как оказалось совершенно ватного вкуса), пару слив и грушу. Прихватили домой несколько луковиц фенхеля. У нас он, почему-то, стоит совершенно непотребных денег – в шесть раз дороже. Господа, но ведь это же трава тепличного выращивания. Она по определению не может стоить дороже мяса. И это всё?! Свиньи, разбегайтесь – не судьба мне сегодня стать веганом. Помимо продуктовых рядов были ещё какие-то посудные лавки, но ни одна из них не работала (был у нас секретный замысел разжиться мини-формами с разъёмным дном для тартов). Спрашивается, для чего было весь этот ярмарочный огород городить и жечь столько электричества, если всё равно ничего не работает? А вот ещё один сюрприз: воочию увидели трюфели. Миль пардон за скабрезность, но пахнут они в свежем виде, действительно, как бабушкины носки. Итак, в сухом остатке: чем же нам удалось поживиться на всеитальянской выставке? К ужину взяли прошутто ди парма, грана падано, персики, грушу и сливы (все фрукты грустных вкусовых характеристик), булки фаст-фуд и бутылку просекко. Домой прихватили фенхель, инжирный бальзамико и консервированные протёртые помидоры для болоньезе (ну хоть что-нибудь то надо было купить?!). Нет, без конкретной правительственной программы привлечения производителей это FICO, как коммерческий проект, закроется через пару лет. Слишком накладно вхолостую содержать такой комплекс и такое количество персонала. Всё, грузимся в автобус и едем в Прато на ночлег, употреблять на коленках стандартный походный ужин. Р-р-р-р… P.S. Стоимость поездки в агропарк – 5 евро с человека, т.е. для нас… Ссылка на комментарий Поделиться на другие сайты Поделиться
Инна-Пермячка Опубликовано 22 декабря, 2018 Автор Жалоба Поделиться Опубликовано 22 декабря, 2018 5. Джелато, понте Векьо и Бенвенутто Челлини. Ночлег и завтрак прошли без каких-либо потрясений, потому в памяти и не задержались. Ну и слава Богу. С утра из пригорода мы отправляемся в центр Флоренции (так привычно для нас) или Фирензе (так привычно для итальянцев). Но не сразу: сначала нам предстоит посетить маленький городок Сан-Джиминьяно. После него, ближе к обеду мы посещаем Флоренцию и оттуда отправляемся на ночлег в Сиену. Изначально маршрут на этот день был выстроен несколько иначе, но сложилось так, как сложилось – Ольга переиграла очерёдность посещения. После Сицилии, когда был так же изменён маршрут, у нас к ней полное доверие – все перемены оказались только к лучшему. С сегодняшнего дня начинается наше перемещение по благословенной земле Тосканы. С сегодняшнего дня главным пейзажем за окном будут зелёные виноградные холмы, чёрные кипарисы и старинные башни. Наш ранний выезд из гостиницы обусловлен желанием оказаться в Сан-Джиминьяно как можно раньше: место достаточно маленькое (чуть более 7 тысяч), но очень популярное у туристов – к обеду на его узких улочках начинается просто столпотворение. Впрочем, это не удивительно – бурно развиваясь в средневековье (тогда его население было в два раза больше), волею исторических капризов, этот город в одночасье замер в своём развитии. На протяжении нескольких веков здесь не строили новых зданий, сохранив нетронутым его средневековый облик. Кроме того, здесь производят официально признанное лучшее в мире… А, впрочем, об этом ещё рано – пусть повисит интрига. На горизонте, в лучах пока ещё не жаркого солнца (вспомним ещё эти денёчки! И недели не пройдёт, как вспомним!), поднимаются серо-бежевые средневековые башни. В исторический центр (т.е. на главную площадь) нашему автобусу, понятно, путь закрыт. Поэтому высаживаемся у остатков крепостной стены и начинаем восхождение на холм (высотой, между прочим, 334 метра). Собственно, в городе всего две главных площади – пьяцца делла Чистерна и пьяцца Дуомо. Сейчас мы поднимаемся на первую из них. Названа она так потому, что под ней находится средневековый резервуар для воды (цистерна) на случай осады города. Войдя в городские ворота, мы сразу же попадаем в средневековье. На узеньких улочках стоит гулкая тишина – в городе ещё никого нет (не считая аборигенов, конечно). Браво, Ольга! План сработал прекрасно – будем разглядывать дома, а не спины китайских туристов. В самом деле – ещё на столько рано, что не смотря на яркое солнце, не везде успели погасить уличные фонари. По мере того, как мы поднимаемся, пейзаж за крепостными стенами всё явственней и явственней напоминает нам, что мы в Тоскане. Пока есть время, можно немного поговорить об истории городка. Своё летоисчисление Сан-Джиминьяно начинает аж с III века до н. э. – тогда здесь была небольшая деревушка этрусков. Позднее сюда приходят древние римляне и нарекают поселение Кастелло делла Сельва — из-за обилия окружающих лесов. О былых лесах теперь напоминают только чучела кабанов, выглядывающие с витрин магазинов – всё распахали под виноградники, составляющие теперь славу Тосканы. Посёлок превращается в город и получает название Сан-Джиминьяно только в X веке н. э. Название дано в честь моденского епископа Геминиана, который, согласно легенде, в V веке остановил у стен города орды гуннов под предводительством Аттилы. Изначально город оставался под властью епископов близлежащей Вольтерры. И только получив в конце XII в. собственного мэра (подеста) Сан-Джиминьяно начинает бурно развиваться. Происходит это благодаря пересекающей его Дороге франков, важнейшему торговому и паломническому пути того времени. Именно в это время город опоясывают крепостные стены, строится главный собор города и воздвигаются башни самых богатых семей (когда-то их было свыше 70, до наших дней дожили только 14). Казалось бы – живи и процветай, так нет. Как и везде, народ Италии просто обожает сначала создать себе трудности, а потом героически их преодолевать (если получится). Так и здесь: Сан-Джиминьяно стал ареной непрерывной борьбы между семействами Ардинджелли (гибеллины) и Сальвуччи (гвельфы). Кто это такие? Гибеллины ратовали за главенство власти императора и представляли, в основном, феодальную знать. Гвельфы же считали власть папы главнее и представляли, как правило, купечество. Причём, что интересно, пришло это противостояние на итальянскую землю из Баварии. Вот оно им было надо, да? Это противоборство коснулось даже России (Московии). Когда Фьораванти, приглашённый по совету Софьи Палелог, взялся за обустройство храмов и башен московского Кремля, встал нешуточный политический вопрос: какой формы делать зубцы стен - прямые или ласточкиным хвостом. Дело в том, что у итальянских гвельфов замки были с прямоугольными зубцами, а у гибеллинов — ласточкиным хвостом. Поразмыслив, архитектор счёл, что великий князь Московский уж точно не за папу. Вот так московский Кремль и приобрёл гибеллиновы зубцы. Кстати, вражда Монтекки и Капулетти – это вражда гвельфов и гибеллинов. Конечно, когда главные люди города непрерывно сшибаются, это не может не отразиться на экономике. А тут ещё, как на грех, чума стала регулярно наведываться в город: с XIV по XVII век она трижды выкашивало население Сан-Джиминьяно. Последнее меня совсем не удивляет: это не город, это – каменный мешок. Узкие улицы, начисто лишённые зелени и хоть какой-нибудь канализации, представляют из себя идеальный рассадник заразы (сливали-то всё прямо под окна). Можно только представить, какой здесь стоял смрад в летние месяцы (о подобном можно почитать у Зюскинда в «Парфюмере»), Как итог, город из процветающего превратился в захолустье, где у оставшейся знати не было денег даже на то, чтобы строить новые дворцы или дороги. Город впал в историческую «спячку». Зато теперь туристы всего мира довольны. За разговорами мы вышли на пьяцца делла Чистерна, но не задерживаемся на ней (сюда мы ещё придём – здесь главная интрига города), а проходим на Соборную площадь – сердце духовной жизни города. И сразу же получаем привет из средневековья. Забавные чудики! Кто не понял – это держатели для факелов. Церковь в такой ранний час закрыта, поэтому ограничиваемся только осмотром площади и строений, на ней находящихся. Прямо к собору примыкает Большая башня или Торре Гросса - самая высокая из 14 башен Сан-Джиминьяно (высота её – 54 метра). Сейчас это единственная башня в городе, открытая для посещения туристами. У её подножия разместился Новый дворец подеста (обращаем внимание на зубцы – сразу видно, что строили его для гвельфа). Напротив центрального фасада собора разместился старый дворец подеста – палаццо Векьо дель подеста, а за ним – башня Роньоза, она же Часовая башня (Torre dell'Orologio) или Башня подесты (Torre del Podestà). А название «Роньоза» она получила из-за того, что когда подеста перебрался в новый дворец, в старой башне стали содержать узников, больных чесоткой. А потом удивляются – чего это так чума зачастила в город?! Это же надо было додуматься – устроить лепрозорий прямо на соборной площади. Но это ещё не все достопримечательности Соборной площади. Уже упоминавшаяся семья Сальвуччи гвельфской ориентации на этом месте заявила о своём могуществе сообразно эпохе: построила башню. Да не одну, а две – парную. Их так и называют: «торри деи Сальвуччи». Изначально они были даже выше утвержденного в 1255 году эталона – башни Роньоза (тогда она была ещё торре дель Подеста). Конечно, это была круть по тем временам – поставить себя выше мэра. За Сальвуччи потянулись и их закадычные враги – Ардинджелли. Мэр вовремя понял, что эта гоп-компания в обоюдном раже может здесь понастроить чёрт-те чего, и одним указом всех укоротил. По самые уши. Н-н-нафиг. Теперь торри Сальвуччи высотой всего (!) 48 метров. Одна из башен до сих пор является единственной жилой из сохранившихся в Сан-Джиминьяно построек этого рода, и, к тому, же располагает элитным съёмным жильём. А «закадыки» Ардинджелли в долгу таки не остались: на противоположной стороне площади выстроили такие же башни (тоже впоследствии обрезанные). Наверное, по утрам друг другу в окно языки показывали и рожи корчили: «От дурака и слышу!..». Ссылка на комментарий Поделиться на другие сайты Поделиться
Инна-Пермячка Опубликовано 22 декабря, 2018 Автор Жалоба Поделиться Опубликовано 22 декабря, 2018 С соборной площади мы тоже уходим: наша цель – вершина холма Сан-Джиминьяно. Там обустроена смотровая площадка, откуда можно обозреть всю Тоскану вплоть до Уральских гор. Поворачиваем за угол собора на крохотную пьяцца делле Эрбе и … Вот оно счастье, правда Забава? Под стенами собора разворачивает свои палатки и готовится к наплыву туристов маленький фермерский рынок. Поскольку в этот час мы одни, то все прилавки предоставлены к нашим услугам. Пока здесь успели развернуться торговцы овощами и свининой «по-деревенски» (ох, не зря кабана видели). «По-деревенски» - это так: большую булку-панини утренней выпечки (свежая-свежая!) разрезают вдоль и набивают запечённой свининой, сколько войдёт. Какой свининой? А вот такой: Какие бы красоты нас не окружали, а о насущном забывать нельзя: ужин наступит так же неизбежно, как крах империализма. К свинине решили купить помидоров. Категорически отвергнув ровненькую по цвету и по размеру «гидропонику», выбрали помидоры «а-ля Сорренто» (я не знаю, как называется этот сорт, но впервые мы его попробовали в Сорренто): бугристые, розовые с зелёными прожилками, страшные, как наша действительность, но вкусные-е-е-е!.. Осталось только прикупить вина на на вечер. Нет, не частим. И не злоупотребляем. А чем прикажете запивать жареную свинину с помидорами – не кефиром же?! Гружёные снедью, продолжаем подъём на гору. Сверху виды открываются, поистине, потрясающие: с одной стороны видно, как дома Сан-Джиминьяно уступами сбегают к подножию холма, с другой – как бесконечные виноградники, разделённые свечками кипарисов, покрывают всё обозримое пространство. Есть даже лавочки для любования пейзажем. Погода для этого – самая благоприятная: яркое солнце, безоблачная лазурь неба и прозрачный, до неправдоподобия, воздух. Сидим, щуримся на солнце и растворяемся в благолепии… Впрочем, долго предаваться благорастворению нам не с руки – скоро прибудут основные толпы туристов, а нам ещё нужно успеть претворить тайный замысел на пьяцца делла Чистерна, где продают официально признанное лучшее в мире … Ладно, скоро узнаете. Спускаясь обратно на площадь, по пути заглядываем в гончарную лавку. Гончарное ремесло считается традиционным во многих регионах Италии – от Тосканы до Сицилии. И везде вам расскажут о каких-то особенностях керамики, присущих только этому месту. Хотя, на мой взгляд, чисто утилитарная, а значит аутентичная керамика – большая редкость в этих лавках. В большинстве случаев, на потребу туристам там выставлены бесконечные вазоны, фрукты, маски, солнце-луна и прочий кич аляповатой расцветки. Впрочем, бывают и исключения, как в этой лавке, например. Такая серия вполне практичных сосудов с пейзажами Тосканы нам приглянулась (жаль, ставить некуда). Пока идём к площади, встречаем ещё один экспонат в нашу коллекцию почтовых ящиков. Интересное у них разделение прессы. А сейчас, наверное, пришло время открыть какую-такую интригу хранит пьяцца Чистерна в Сан-Джиминяно. Дело в том, что на ней находится джелатерия всемирно известного Серджио Дондоли. Этот джелатьере (наверное, можно так называть?) родился в Тоскане в 1953 году. Став профессиональным поваром, он какое-то время поработал в Германии, а затем в 1984 г. вернулся на родину с твёрдым намерением стать кондитером и посвятить себя мороженому. В 1992 г он открыл джелатерию в Сан-Джиминьяно, где работает до сих пор. В ассортименте заведения около 75 сортов джелато, рецепты большинства которых усовершенствовал или создал Дондоли. Ему принадлежит авторский патент на сливочное джелато с шафраном и кедровыми орехами (Crema di Santa Fina), джелато из розового грейпфрута и шампанского (Champelmo), сорбет из белого регионального вина (Vernaccia Sorbet), джелато из малины и розмарина (Rosemary Baby), джелато из сыра рикотта и черники (Curva Fiesole) и многое-многое другое. А теперь о регалиях: Серджио Дондоли стал победителем Кубка мира по приготовлению мороженого 2006-2007 и 2008-2009 годов, в последующие годы оценивал конкурсные работы в составе экспертного жюри. Он также занимает должность вице-президента Ассоциации мороженщиков Италии (есть и такая), лектора в университете джелато Карпиджани (учебное заведение, открытое в Болонье в 2003 г. производителем машин для мороженого, где обучают как готовить джелато и как управлять таким бизнесом). Дондоли является основателем Всемирного фонда джелато (WWGF). Так что ещё вопрос, что влечёт туристов в Сан-Джиминьяно: возможность полюбоваться средневековыми красотами или возможность отведать уникальное мороженое. Пока народу ещё немного (хотя заметно прибавилось), поспешим в знаменитую джелатерию. Несмотря на всемирную известность, внутри не наблюдается никакого пафоса: даже столиков нет – работают на вынос. Так как ажиотажное время ещё не наступило, у нас есть возможность более-менее определиться с выбором. Понятно, что ординарное мороженое брать нет никакого смысла – надо использовать возможность попробовать эксклюзив. Пусть даже этот вкус не понравится (гипотетически), зато будем точно знать, что такого джелато больше нигде не попробуем (как сорбет из фенхеля на FICO). Цены здесь, кстати, 1,5 – 2 евро за стандартный шарик мороженого. Ссылка на комментарий Поделиться на другие сайты Поделиться
Инна-Пермячка Опубликовано 23 декабря, 2018 Автор Жалоба Поделиться Опубликовано 23 декабря, 2018 Исходя из уникальности выбора, сразу отметаем всякие пралине, сливочно-ванильные, шоколадные и прочие повседневности. Эх, держите меня семеро!.. Значицца так: не соизволит ли синьор выдать нам - шампанское с розовым грейпфрутом, горгонзолу с грецким орехом, сорбет из верначчи (хоть так попробовать местное вино – Верначча ди Сан-Джиминьяно), шафран с кедровыми орехами, рикотту с черникой и сорбет из манго (это личное). Получив желаемое, не мудрствуя лукаво, усаживаемся прямо на ступени средневекового колодца, стоящего посреди площади. По очереди меняясь стаканчиками (а вы думали – это каждому? Ну уж нет: слипнется-смёрзнется), начинаем вкушать. Не-не-не-не! Даже и пытаться не буду описать вкус джелато, и не просите. Могу только сказать: «Баскин Робинс» и на одном гектаре рядом не стоял. Кстати, пока не забыл: Верначча ди Сан-Джиминьяно – первое вино в Италии, удостоенное сертификации DOC (впоследствии DOCG). Чтобы вы понимали, насколько тут с этим серьёзно, приведу выдержку из сертификационных требований: «…производится Верначча в провинции Сиены, на территории коммуны Сан-Джиминьяно. Используется сорт винограда Vernaccia di San Gimignano (не менее 85%), но возможно добавление и других неароматических белых сортов (не более 15%). Урожайность не должна превышать 9000 кг с гектара, из которых можно получить не более 6300 литров вина. Винификация винограда, выдержка вина и розлив должны проходить только на территории производства». Vernaccia di San Gimignano — это одно из немногих белых вин, которое может производиться в типологии «Riserva». Для этого необходимы не менее 11 месяцев выдержки по традиционному методу и не менее 3 месяцев выдержки в бутылке перед выпуском вина на рынок. За ослушание – расстрел. Впрочем, вернёмся к колодцу на пьяцца делла Чистерна. Поговорим об особенностях джелато и его отличии от мороженого. История джелато берет своё начало с замороженных десертов древнего Рима, Египта и Китая, которые делали из снега с горных вершин. В кухне древних римлян изготавливали холодный десерт, состоявший из фруктов, меда и, опять же, снега. Позже, в 1565 году, известный флорентийский скульптор Буонталенти, увлекавшийся ещё и кулинарией, изобрел первую в мире мороженицу: медный котел, в котором перемешивались ингредиенты, помещенный в деревянную кадку со льдом и солью. Буонталенти сумел приготовить смесь, похожую на ту, что известна нам. Мороженое Буонталенти имело шумный успех и стало прообразом знаменитого «флорентийского крема». Скульптор представил свой десерт Екатерине Медичи, которая, очаровавшись его вкусом, привезла его во Францию. Первая джелатерия была открыта в Риме ещё в 1890 г. и действует до сих пор. Находится она по адресу Via Uffici del Vicario недалеко от Пантеона и популярна настолько, что её посещал даже Папа Римский Иоанн Павел II. Особенно популярность джелато возросла в 1920-х годах, когда Италии изобрели первую тележку-холодильник для мороженого. Сейчас в производстве джелато занято более 15 000 человек. Целая отрасль! Так чем же отличается джелато от привычного нам мороженного? Во-первых, исходным сырьём: джелато готовится из свежего молока, сливок и сахара с добавлением натуральных сезонных фруктов, ягод, овощей и пряных трав, а также шоколада, орехов, сыра и других ингредиентов. Никаких красителей-загустителей, антиоксидантов, ароматизаторов и прочей ереси. Во-вторых, технологией производства и сроками хранения: джелато не требует заморозки. Это мягкое мороженое обычно готовят там, где и продают. Настоящее джелато не выпускается промышленным способом: мастера-джелатьере трудятся над ним в специальных заведениях (джелатериях) и подают мороженое сразу после его приготовления. У каждого мастера джелато получается оригинальным, с собственным вкусом и запахом. Фризер (машина для приготовления мороженного) смешивает ингредиенты, охлаждает их и фасует в коробки, которые сразу отправляются на витрину кафе либо в холодильник, где хранятся не более 3-х дней. НЕ БОЛЕЕ. В-третьих, температурой подачи: поскольку мороженое подают, как правило, при to -18/20, а джелато при to -7/10, то джелато намного мягче по консистенции и не замораживает рот, как обычное мороженое (от холода рецепторы частично отключаются, уменьшая наслаждение едой). Поэтому разница в 7-10 градусов позволяет в полной мере оценить интенсивный или деликатный вкус джелато, почувствовать всю его многогранность, который кажется более ярким и богатым на оттенки. Ну и напоследок, помещаю фотографию самого Серджио Дондоли. А вдруг вы с ним встретитесь прямо на пороге джелатерии? Та-а-ак, во втором стаканчике тоже ничего не осталось? Что значит: «Ещё языком залижи?» А я что по-вашему делаю? Ой, вот только не надо учить меня есть джелато!.. Тем временем народу на площади всё прибавляется и прибавляется - даже высадился малотысячный десант китайских туристов. И тут, наконец, произошло то, чего мы так ждали: в джелатерию выстроилась очередь. Китайские туристы отведали мороженого и пришли в экстатическое возбуждение: развернув через всю площадь красный транспорант с золотыми иероглифами, начали что-то скандировать на камеру. Наверное, это означало: «Папа, не волнуйся – я не сорю деньгами! Я купил для семьи город с очень вкусным мороженым». Смеётесь? А вот во Франции уже почти 70% исторических замков принадлежит выходцам из Поднебесной (остальные – олигархам из России). Под задорные вопли китайцев мы перебазировались за столик ресторанчика – пришло время испить кофе. Зонтики стоят, буквально, в 3-х метрах от джелатерии Дондоли. В меню тоже есть мороженое, да ещё какое расфуфыренное: тут и вафли, и печенье, и бананы, и шоколад, и топпинги всех мастей… Вот только цена – от 10 евро. Странные у них представления о бизнесе… Пока у нас ещё осталось время, решаем обойти площадь. После того, как её окинули китайские туристы, она стала почти пустынной. Здесь стоит ещё одна башня из 14 сохранившихся - торре дель Дьяволо. Объяснений такому зловещему названию совсем мало, да и звучат они как-то неубедительно. Якобы, купец, владелец этой башни, вернувшись из коммерческого вояжа, её не узнал. Ему показалось, что башня стала выше. Ничего лучше он не придумал, как списать на козни лукавого. Я бы ещё понял, если бы при этом ему померещилось, что символ его успешности и богатства стал меньше (вот они происки-то: урон престижа). А так… На мой взгляд, здесь, как говаривал В.С. Высоцкий, «…мне представляется совсем простая штука» - упился негоциант до чёртиков во время своих турне, вот и началась мерещится всякая ерунда: как у нас говорят - «Севастьян не узнал своих крестьян». Или, как советовал стоматолог Антон Семёнович Шпак (В.Этуш): «Закусывать надо!». Затем мы немного прогулялись по улочкам-закоулочкам, вдали от привычных экскурсионных троп. Отошли мы от площади, буквально, на один квартал, как вся гомонящая туристическая братия куда-то исчезла. Солнце, камень, тишина, безвременье… Незаметно для себя, мы снова вышли на окраину. Виды отсюда открывались совсем другие, но не менее патетичные. С этого ракурса зелень холмов в объектив почти не попадала – только черепичные крыши и башни. И ни одного, хоть сколько-нибудь, современного строения (антенны на крышах с такого расстояния были не видны). Поскольку ветер не приносит никаких индустриальных шумов (поезд, автотранспорт), и только в кустах заливается всякая мелкая пернатая шпана, то создаётся полное ощущение отрыва о реальности. Впрочем, нам пора возвращаться на площадь – к месту сбора группы и страждущих вкусить уникальное мороженое. По мере приближения к площади опять появляются туристы и лавки, широко распахнувшие для них свои витрины. Впрочем, не только – всех любопытствующих зазывает к себе Музей средневековых пыток и объединённый с ним Музей казни. Поскольку встречаем подобные заведения не в первый раз, то невольно задаёмся вопросом: откуда у жителей Старого света такой интерес к подобной жути? Сунули в дверь любопытный нос и пошли дальше – не наш это формат. Вот то ли дело мультяшный позитив Диснея или колбасная лавка (хотя кабана тоже немного жаль). Кто-нибудь скажет: «Смотрите какая цаца! Кабана ему жаль, а колбасу – не жаль!». Поясню: свиньи по факту своего рождения предназначены на убой. Им для этого и дают появиться на свет, регулируя весь процесс и управляя им. А вот представители дикой природы (кабаны, лоси, олени) появляются на свет вне зависимости от планов человека. Когда охота на них была залогом выживания человечества – это одно, а вот когда их убивают просто из азарта – это совсем другое. Свиньи на ферме – элемент инфраструктуры человечества, им же и созданный, а кабаны в лесу – неотъемлемая часть природы, воспроизводящей их так же, как и человека (это меня после вида орудий пыток так на гуманизм потянуло, что ли?). Ну что же, время посещения Сан-Джиминьяно вышло – пора «на выход с вещами». В поездке мы ещё раз «встретились» с этим городком, когда смотрели фильм Дзеффирелли «Чай с Муссолини» (снова похвальное слово Ольге за её дорожную видеотеку). А пока мы вновь выходим через средневековые ворота к крепостной стене, где нас ждёт автобус. До Флоренции нам ехать совсем не долго – всего 40 км. Там мы были уже несколько раз, поэтому каких-то грандиозных планов не строим. Перво-наперво, собираемся посетить базилику Санта-Мария дель Фьоре. В прошлые посещения из-за громаднейшей очереди мы так и не смогли туда попасть (просто не хватило времени достояться). Далее в планах стоит поздороваться с земляками Демидовыми (конечно, земляками – мы живём как раз на границе владений Строгановых и Демидовых), а также отобедать, желательно где-нибудь возле Понте Векьо, с видом на реку. Если удастся (опять же из-за большого стечения народа) – потрём на счастье хрюндель бронзовому свинёнку, что возле кожаного рынка. Остальное – как получится, специально загадывать не будем. Всё, поехали. По дороге будем опять любоваться пейзажами Тосканы. Ссылка на комментарий Поделиться на другие сайты Поделиться
Светик Семицветик Опубликовано 15 января, 2019 Жалоба Поделиться Опубликовано 15 января, 2019 У меня вопрос, а продолжение будет??? Очень хочется продолжения! Ссылка на комментарий Поделиться на другие сайты Поделиться
Инна-Пермячка Опубликовано 20 января, 2019 Автор Жалоба Поделиться Опубликовано 20 января, 2019 Во Флоренции наш автобус традиционно останавливается на набережной Арно рядом с мостом понте алле Грация – ближе подъехать нельзя из-за новых правил Италии: здесь повсеместно стараются разгрузить исторические центры от туристического транспорта. Это мост – новодел. Старый мост XIII века в августе 1944 г. был взорван отступавшими немецкими войсками и на его месте в 1953г. был построен новый мост. Улочками-переулочками добираемся до первого объекта – базилики Санта Кроче. Здесь мы расстаёмся с группой и начинаем осуществлять собственные планы. В этот раз мы в собор не идём всё по той же причине нехватки времени – в планах у нас знакомство с другой базиликой. Тем же, кто здесь не бывал, настоятельно рекомендую его посещение. Во-первых, он потрясающе красив не только снаружи, благодаря мраморной кружевной отделке, но и внутри, благодаря фрескам, скульптурам и картинам мастеров средневековья. Здесь можно увидеть творения Джотто, Вазари, Донателло, Брунеллески. Во-вторых, базилика ещё и осуществляет функции Пантеона – внутри находятся гробницы таких знаменитостей как Галилео Галилей, Джоаккино Россини, Никколо Маккиавелли, Микеланджело Буонарроти, автор пронзительнейшего полонеза Огинский, на родине известный не только как композитор, но и как дипломат, казначей Великого княжества Литовского, сенатор Российской империи, доверенное лицо Александра I и … участник польского восстания 1794 г. Кроме них, в базилике обрели покой и физик-атомщик Энрико Ферми, и один из создателей радио Гульельмо Маркони. Кроме того, здесь находится кенотаф (пустая могила) Данте Алигьери, чей суровый профиль высится над соборной площадью. Ну и, наконец, надо же понять (или ощутить), отчего Стендаль (кстати, среди современников больше известный как автор очерков о культуре Италии) обрёл здесь свой синдром. В одно из прошлых посещений Флоренции мы провели здесь немало времени. «Синдром Стендаля» не накрыл, но испытали изрядное потрясение. У тех, кто видит этот собор впервые, немало вопросов вызывает шестиконечная звезда на фасаде: а что делает могендовид на христианском храме? Некоторые (даже итальянские биографы) приписывают появление «звезды Давида» (или по-другому «печати Соломона») как тайную дань своей вере архитектора фасада Николо Матаса, бывшего крещёным евреем. Но это полная чушь. Во-первых, Николо Матас был истинно верующим христианином. Во-вторых, строительство собора велось под неусыпным контролем иерархов католической церкви и поэтому появление какой-либо «тайной дани» здесь просто невозможно без их одобрения. Ничего себе «тайная» - многометровый размах на центральном фасаде крупнейшей францисканской церкви в Европе, а, может, и в мире. Покопавшись в фотографиях от предыдущих посещений, нашёл снимок этой звезды. Ну и, наконец, звезда Давида стала безусловным символом еврейства только в XIX в. Самое первое появление этой фигуры как сакральной отмечено в Индии ещё задолго до того, как она попала на Ближний Восток (там она называется Анахата-чакра). Средневековое христианство очень широко использовало этот символ и в гербах городов и в престольных украшениях. Смыслов здесь вкладывается несколько. Во-первых, по абрису эта фигура (её ещё называют гексаграммой) напоминает контуры лилии - а ведь известно, что белая лилия является символом Девы Марии. Во-вторых, Вифлеемскую звезду всегда изображали шестиконечной – а она всегда была символом рождества Спасителя. И напоследок: христианская церковь всегда вкладывала в гексограмму особый духовный смысл. Вот как об этом говорит богослов Андрей Кураев: "Шестиконечная звезда - это символ соединения в Христе божественной и человеческой природы, графическое изображение слов "Бог становится человеком, чтобы человек стал Богом". "Бог становится человеком" - один треугольник опускается вниз. "Чтобы человек стал Богом" - второй треугольник поднимается наверх. Соединяясь они образуют звезду Давида. В Православии - это символ самого Христа". К тому же появилась эта звезда на фасаде по желанию спонсоров, среди которых был Анатолий Демидов, которого в тайном сионизме трудно упрекнуть (о Демидовых и Флоренции – чуть позже). Ниже звезды, над центральным порталом, размещён знак ордена францисканцев как ещё одно доказательство пристального внимания церковных иерархов к проекту оформления фасада базилики. Так что те, кто повсюду ищет «еврейский след» могут успокоиться: здесь не их тема. И ещё о соборе, что называется «на посошок» - он, как впрочем и Санта Мария дель Фьоре, относится к готическому стилю. Но, в отличие от тёмной патетичной готики средней Европы, здесь использованы другие пропорции и, главное, другие материалы для облицовки – цветной мрамор. Всё это делает здание более воздушным и не таким тяжеловесным, объединяя в общий стиль «Венецианской готики», присущий почти всем готическим храмам Италии. Погуляв немного по пьяцца ди Санта-Кроче (что-то сегодня здесь мало народу – и пришлых, и местных, торгующих всевозможными сувенирами), мы отправляемся в туристическое средоточие Флоренции – на пьяцца Сеньории. Здесь и палаццо Векьо, и башня Арнольфо, и фонтан «Бьянконе», о котором мы упоминали в Болонье, и «Давид» Микеланджело, и лоджия Ланци со скульптурами Челлини и всё того же Джамболоньи, и галерея Уффици, и место сожжения Савонаролы, по иронии судьбы самого призывавшего к таким казням, и конная статуя Козимо Медичи, родоначальника целой династии, и многое, многое другое, почти всегда заслоняемое толпами туристов. По пути, на одной из улиц, мы замечаем прекрасное средство передвижения по этому городу – и как раз на двоих. Ну что же, повздыхали и пошли дальше. Вот, наконец, и площадь. Увы нам, увы – здесь тоже, как и в Болонье, вовсю идут реставрационные работы с присущими им строительными лесами, защитными сетками и всевозможными ограждениями-заграждениями. Нет в мире гармонии… Ссылка на комментарий Поделиться на другие сайты Поделиться
Инна-Пермячка Опубликовано 20 января, 2019 Автор Жалоба Поделиться Опубликовано 20 января, 2019 Впрочем, не подступиться только к Бьянконе – фонтану «Нептун», тому самому, в первенстве на проект которого потерпел неудачу Джамболонья (что не помешало ему разместить несколько статуй у флорентийского подножия Повелителя морей). Хотя, озирая площадь Синьории, никак нельзя сказать, что Джамболонья потерпел во Флоренции фиаско. Здесь установлена его конная статуя Козимо I, в лоджии Ланци стоят его скульптуры «Геракл и Несс», «Похищение сабинянки». Последняя вызвала в своё время очень много споров, поскольку была выполнена в новаторской для средневековья форме: её можно рассматривать со всех сторон – сюжет разворачивается вкруговую. Скульптуры хоть и были многомерными, но сюжет раскрывался только с одной, фронтальной, стороны. Кстати, «Похищение сабинянки» выполнено из монолитной глыбы мрамора, крупнейшей из установленных во Флоренции. Нас всегда восхищает умение средневековых мастеров обращаться с камнем – ведь одно неверное движение, один неудачный удар молотком и образ испорчен безвозвратно: это не глина, обратно не пришлёпнешь. Особенно это понимаешь, глядя как изображены пальцы римского воина впивающиеся в бедро похищенной. Впрочем, мне больше нравится другая скульптура, представленная здесь же – «Геракл и Несс» (тот самый кентавр, который своей кровью отравил исполина). В этой скульптуре столько экспрессии, что кажется будто слышно, как трещат кости у поверженного. А ещё в лоджии Ланци я всегда подолгу стою около скульптуры Бенвенуто Челлини «Персей». Когда-то, перед первой поездкой в Италию, я прочитал, что Мастер со спины Персея изобразил свой автопортрет. Долго и безуспешно я его искал, но сегодня удача улыбнулась мне – я его нашёл. А чтобы ни у кого не возникло сомнения, я предлагаю сравнить его с бюстом Челлини, установленном на Понте Векьо. Ну что, скажете – я один это увидел? Во всяком случае, глаза, нос и борода читаются совершенно чётко. Вообще, площадь Сеньории – это своеобразный музей скульптуры под открытым небом. Здесь можно увидеть и скульптуру Донателло «Юдифь и Олоферн», и «стражей» входа в палаццо Векьо – «Давид» Микеланджело и «Геракл и Какус» Бандинелли, и уже упоминавшуюся скульптуру Джамболоньи «Козимо I». Понятное дело, что это всё копии, но впечатление от этого меньше не становится. Со скульптурой «Геракл и Какус» связана ещё одна легенда пьяцца Сеньории. Путеводители утверждают, что за ней на камне стены сам Микеланджело нацарапал профиль человека, которого при нём казнили на этой площади. Так это или нет – проверить не удалось. Сейчас это кажется невероятным, но от современников Микеланджело наслушался немало критики по поводу своего «Давида» - точнее, по поводу непропорциональности размеров его кистей. Вообще же, все эти писюкастые атлеты в годы средневекового «целомудрия» немало натерпелись от горожан – их постоянно драпировали, а для Нептуна на полном серьёзе обсуждали установку бронзовых … трусов. Впрочем, современные вандалы ведут себя более радикально: в 1989 году они сломали корону Нептуна, у статуй лошадей морского божества в 1991 году отбили уши, в 1997 году – копыта, а в 2005 г. два брата-урлабана обломили ему руку. Даже то, что оригиналы статуй хранятся в музее, не является гарантией их сохранности: в том же 2005 году местный придурок молотком отбил палец на ноге «Давида». Этот же придурок краской изрисовал мемориальную плиту на месте казни Джироламо Савонаролы (прямо за углом палаццо Векьо). Ну, не даёт людям покоя слава Герострата!.. Ссылка на комментарий Поделиться на другие сайты Поделиться
Рекомендуемые сообщения
Заархивировано
Эта тема находится в архиве и закрыта для дальнейших ответов.