Маэстро

Нет, меня понесло все-таки. Ну-да сами виноваты. Родина, 2002, № 3. По версии А. Подъяпольского (версия дается в сокращении), князь Александр Невский с войском встал лагерем на западном берегу Чудского озера. И наступил день 5 апреля 1242 года. Александр позволил немцам провести разведку своего лагеря. И со стороны было видно, что позади русских местами из-подо льда проступает вода. Как только стало понятно, что ливонцы готовятся к бою, Невский свернул лагерь, приказал замести снегом все следы и передвинулся вдоль берега к некоему месту, где лед еще был достаточно прочный. Одновременно лагерь был перенесен на 500 метров восточнее – на лед. Рельеф местности соответствовал месту первой стоянки: заснеженная равнина, незаметно переходящая в ледяное поле, обязательно с проталинами воды вдали, позади русского лагеря. Около воды новгородцы еще и нарубленных кустиков в лед натыкали – картина «берега» выглядела вполне убедительно. И вот компактной массой атаковала немецкая «свинья» Как минимум 45о конных рыцарей и около 11 тысяч пехотинцев. Один рыцарь с конем весил не менее 300 кг, а весь «клин» не меньше одной тысячи тонн. Прибавим к этому солидному весу неизбежный резонанс пехотного строя – в плотном строю пехота обязана бежать «в ногу», иначе боевое построение мгновенно разрушится при первом же сбое даже одной шеренги. Лед лопнул, и рыцари думать забыли о бое. Фильм «Александр Невский» иллюстрирует происходившее в действительности. Убитых рыцарей не было – были только утонувшие. За несколько минут Ливонский орден потерял четыреста рыцарей, а сколько погибло пеших воинов - знает только Господь Бог! Новгородцы спасали тонущих рыцарей. Выудив из воды остатки орденского командования, князь Новгородский потребовал у рыцарей немедленного заключения мирного договора. И договор, обеспечивший общую стабильность северо-западных границ на последующие 300(!) лет, был заключен именно на Чудском озере, а все дальнейшие события: торжественная доставка в Новгород пленных, приезд орденского посольства и прочее – были всего лишь спектаклем, который русские и немцы разыгрывали для… все остальной Европы. Если бы на Западе узнали, что грозный Ливонский орден попался в примитивную ловушку – «волчью яму» ордену настал бы конец. Над ним смеялась бы вся Европа, а это страшнее, чем плен или даже гибель в бою, - рыцарская честь не позволяла смеяться над собой. Александр легко мог уничтожить Ливонский орден, лишь доведя всю правду о Ледовом побоище до иностранных купцов, но он этого не сделал. На место этих немцев придут другие, снова придется воевать, а Новгороду нужен прочный мир с Западом. Русичи понимали, чем могла обернуться излишняя похвальба своей победой – европейские рыцари могли бы захотеть отомстить за позор своих «коллег», вдобавок, при содействии татар. Пусть лучше все будут считать, что русичи победили в жестоком бою – это будет свидетельствовать о силе новгородского войска, и любой противник подумает: а стоит ли идти войной против таких воинов? И победители умолчали о своей победе, что гораздо труднее, чем молчать о своем поражении… И привезли новгородцы хоронить своих убитых в родной земле, - это были Домаш Твердиславич и воины его «сторожи», чья гибель стала основой не имеющей аналогов в мировой военной истории Победы. Ливонские (орденские) летописи сообщают о битве много интересного: армия оказалась в кольце, на каждого рыцаря набросились по 60 русских, «братья-орденцы упорно оборонялись, но их одолели…» Орден тоже молчал, ибо очень боялся «потерять лицо» после столь позорного поражения. А вот вам мой ответ: Исторический источник это произведение, которое наиболее непосредственно свидетельствует о событиях прошлого (летописные тексты, законодательные и иные акты, воспоминания современников и т.п.). Историческое исследование опирается на источники или на исследования ему предшествующие. Историческое пособие, как правило, дает событиям прошлого обобщенную характеристику и не содержит в себе информацию, которую нельзя было бы подчерпнуть из исследований или источников. Более того, пособие или учебник никогда не упоминает всех фактов известных автору исторического исследования и не занимается изложением источника, и если в школьный учебник отдельные факты не были внесены, не стоит думать, что вас обманывают и скрывают правду. Историческая фантастика, вещь с точки зрения литературы занимательная, хотя и использует имена хорошо известных людей, но никакого отношения ни к пособиям, ни к исследованиям, ни к источникам не имеет. Читать историческую фантастику и исторические источники невозбраняется никому, но мало кто делает это одновременно и последовательно. Нам предоставляется такая возможность. Александр Ярославич (1220-1263гг.) легендарный князь, полководец и дипломат, занимает важнейшее место в исторических пособиях(учебниках), немало книг посвятили ему историки профессионалы, более скромны его упоминания в исторических источниках. Культ князя как героя и святого начал складываться в 80-е годы XIII века. Объяснить это достаточно легко. Братья Александра — Андрей Ярославич и Ярослав Ярославич стали основателями родов Суздальских (Нижегородских) и Тверских князей соответственно, а самый младший из сыновей Александра — Даниил получил в удел захудалую Московию. В борьбе со своими дядьями за первенство на Руси Даниил и Даниловичи использовали имя славного предка, по их поручению, вероятно, и были составлены описания хорошо известных битв и житие святого благоверного князя Александра Ярославича Невского. В дальнейшем образ князя активно эксплуатировался Российским (и советским) государством, которому по душе пришелся молодой талантливый полководец, предок славных московских государей, защитник Русской земли от немецкой и шведской агрессии. Этническая и политическая ситуация в первой половине XIII века в Прибалтийском регионе складывалась очень неоднозначно. С севера приплывали шведские искатели новых земель. С запада в Прибалтику проникали немецкие рыцари-крестоносцы, которые в 1201 г. основали Ригу, а затем и ряд других крепостей. С востока Прибалтика привлекала внимание Новгорода и Пскова, которые стремились к включению этого региона в сферу своих политических и экономических интересов. Между двух огней оказались местные балтские и угро-финские племена — литовцы, водь, чудь, емь, мурома, сумь, ижора и другие. Новгородские летописи свидетельствуют о многочисленных военных походах, боях, стычках между всеми участниками многостороннего противостояния. Примем за точку отсчета год рождения князя Александра (1220 г.) и пролистаем Новгородскую Первую Летопись (далее — НПЛ): Въ лето 6731(1223 г.). Воеваша Литва около Торопця, и гонися по них Ярослав (отец Александра, князь Ярослав Всеволодович) с новгородци... Въ лето 6732 (1224 г.) ... убиша князя Вячка Немьци въ Гюргеве (Юрьев, ныне Тарту). В лето 6733 (1225 г.) ... приидоша Литва, повоеваша около Торжку бещисла... Въ лето 6735 (1226 г.) Иде Ярослав съ новгородци на Емь и повоева всю землю, и полонъ приведе бещисла. Как-то теряется среди многих военных сообщений берестяная грамота, «почти разведдонесение», имевшее для Новгорода важные последствия»(А.Г. Подъяпольский). Да и какие «важные последствия» для Новгорода могло иметь нападение Литвы на карельские племена? И наконец: Въ лето 6742 (1234г.) Иде князь Ярослав съ новгородци и съ всею областью и с полкы своими на Немци подь Гюргевъ... (НПЛ С. 72-73). Как раз эту битву и упоминает в своей статье А.Г. Подъяпольский. Битва действительно закончилась поражением немецких войск. Лед «обломишася истопе ихъ», князь Ярослав «взя с ними миръ на вьсеи правде своеи». Правда, к области возможных, но увы фантастических, предположений относится участие в битве тринадцатилетнего Александра, летопись об этом умалчивает. В том же году русских купцов изгнали из Литвы. Князь Ярослав тут же восстановил справедливость, заплатив за новую победу жизнями десяти знатных новгородских мужей. И в этой победе молодой княжич участия не принимает. Только в 6744 (1236) году Александр получает Новгородский престол: «Поиде князь Ярослав изъ Новагорода Кыеву на столъ..., а в Новегороде посади сына своего Олександра»(НПЛ С.74). Отец молодого князя безусловно был талантливым полководцем, который одерживал победы над превосходящими силами противника малой кровью. И сын его должен был научиться тому же самому. И уж точно древние летописцы раньше Александра научились красиво описывать победы. Кто же в здравом уме расскажет о том, что победил равное по силе или меньшее войско с огромным для себя ущербом. Нет, врагов должно быть несметное количество (обычно — бещисла), так и победа славнее и поражение непозорно. Не намечалось, правда, полномасштабной немецкой агрессии, от которой следовало бы «сохранить последний кусочек Руси» (А.Г. Подъяпольский). В 6745 (1237) году немецкое войско выступило из Риги и, поддержанное силами рижан, чудских племен и двумястами псковичами, обрушилось на «безбожную Литву»(НПЛ С.74). Поход окончился полным провалом союзников: «тако, грех ради нашихъ, безбожными погаными побежени быша». Не читали ли Вы об участии жителей Пскова в военном походе на стороне Ордена в учебнике истории? Новая опасность грозила с севера, в поход выступило шведское войско. Знал ли Александр о готовящемся нападении? Не будем вслед за А.Г. Подъяпольским «гадать о тайнах спецслужб». Ситуация в регионе заставляла каждую из сторон быть готовой к отражению нападения в любую минуту. Тем более, что командующий шведского войска, куда были включены еще воины местных племен «Мурмане, Сумь и Емь» (НПЛ С. 291) сам гордо, но благородно сообщил новгородцам о своем прибытии: «се уже есмь зде и пленю землю твою». Общая численность десанта, ставшего лагерем в устье реки Ижоры, до сих пор точно не установлена. Древнерусский летописец определяет ее как «вои множество, сила великая зело», все остальные версии относятся лишь к предположениям, (как впрочем и меню шведского войска, которое унюхал в своей статье А.Г. Подъяпольский). В задачу десанта предположительно входил захват Ладоги и установление контроля над началом пути «из Варяг в Греки», на большее рассчитывать было пока нельзя, летописец явно преувеличил, возлагая на шведов непосильный труд завоевания «всеи области Новгородчской», такое не под силу было даже полчищам Батыя. Александр же не стал просить помощи у отца, и ждать пока соберется новгородское ополчение, а смело пошел на шведов со своей малой дружиной: «И иде на них в мале дружине»(НПЛ С. 291). (Напомню, что по мнению авторитетного историка А.А. Горского древнерусский князь в принципе возглавлял отряд от 200 до 400 профессиональных воинов (Горский А.А. Древнерусская дружина. М., 1989, С. 96)). Тем не менее внезапное нападение князя было удачно, особенно отличились сам молодой полководец и шесть других воинов. В бою пало не более 20-ти новгородцев и ладожан (при упомянутой численности дружины это каждый 10-й или 20-й воин, что существенно). Потери шведов описываются просто фантастически, на поле остались чуть ли не горы трупов, большая часть их, однако, увы, не на совести княжеской дружины. На противоположном берегу Ижоры «идеже не бе проходно полку Александрову ... обретошася многое множество избиеных от аггелъ божиих», то есть наибольшие потери шведское войско понесло не от русской дружины, а, видимо, от ее союзников, местных ижорских племен, вождь которых Пелгусий возглавлял «стражу морскую». Нападая на шведское войско, дружина Александра, вероятно, играла роль ударного клина. Присутствие иноземцев из-за моря явно не радовало не только новгородцев, но и прибалтийские племена. С побежденными обошлись по-христиански, на следующий день после битвы они похоронили простых воинов в братских могилах, знатных шведов по обычаям викингов на ладьях (НПЛ С. 294). Поражение десанта имело далеко идущие последствия, планы по продвижению на восток были отложены, но не отменены. Молодой же князь разругавшись с новгородцами уехал к отцу в Переяславль: «выиде Олександр князь из Новагорода съ матерью и с женою и съ всем дворомъ своимъ къ отцю своему въ Переяславль, роспревъся с новгородци» (НПЛ С. 294-295). Вслед за А.Г. Подъяпольским отправимся на лед Чудского озера, не забыв, однако, вспомнить, что еще в 6748 (1240) году немци взяли Изборск, убив псковского воеводу Гаврилу, пошли войной на Водь и Чудь, обложив их большой данью. Но «не то бысть зло» для Новгорода, а то, что стали подвергаться нападениям купцы и именитые гости. Новгородцы упросили князя Ярослава Всеволодовича вернуть сына Александра в город, а пока ждали ответа испытали на себе силу Литвы, Немцев и Чуди. Возвратившись в 6749 (1241) г., Александр взял город Копорье, в 6750 (1242) освободил Псков и пошел воевать с Чудью, а немецкий Орден стал готовиться к очередным ответным действиям против дерзкого юноши. Отечественная историография сходится в одном — битва на Чудском озере не была обычной пограничной стычкой, хотя оценки ее в летописных текстах неоднозначны. В Ипатьевской летописи, которая отразила враждебное Александру галицко-волынское летописание, битва не упоминается вовсе, Лаврентьевская и Псковская летописи содержат весьма скромные описания события (Данилевский И.Н. Русские земли глазами современников и потомков. М., 2001, С. 194-195). Наиболее полное описание «побоища» читаем в Новгородской первой летописи младшего извода. Немцы подготовились основательно, против молодого князя Александра выступила знаменитая «свинья», которая, по мнению А.Г. Подъяпольского, «не успела даже “хрюкнуть”, как булькнула под лед». К сожалению, на чудской лед не могло выйти «минимум 450 конных рыцарей и 10-12 тысяч пехотинцев», тем более в таком составе очень затруднительно построиться в «свинью» (впереди тупорылый клин из конных рыцарей, позади пехота, защищенная со всех сторон конными рыцарями — А.Г. Подъяпольский). Элементарное математическое действие, деление, приводит к результату — в среднем 1 (один) конный рыцарь должен «со всех сторон защищать» 26 (двадцать шесть) легковооруженных пехотинцев. Ко всему прочему, на поле битвы не могло пасть 400 (А.Г. Подъяпольский) рыцарей. Любой латышский школьник знает, что количество братьев-рыцарей в Ордене по самым оптимистичным подсчетам никогда не превышало 300 человек (В. Пуренс. История Латвии. Рига, 2000., С. 39). Так что трудами А.Г. Подъяпольского, князь Александр сразу уничтожил полтора Ливонских ордена. На чудской лед немцы и их эстонские союзники выставили внушительную по европейским средневековым меркам силу. Наиболее верной следует признать оценку А.Е. Петрова, который полагает, что количество рыцарей и пехотинцев не превышало 1 (одной) тысячи человек (Отечественная история. Энциклопедия. Т. 3. С.303), по другим еще более осторожным версиям военных историков в битве могло принять участие 35 рыцарей и не более 300-400 кнехтов-пехотинцев (А. Кирпичников. Ледовое побоище. // Цейхгауз. 1997, № 6, С. 2-8). Новгородцы, при всем желании, не могли мобилизовать более 5 (пяти) тысяч человек, а в реальности много меньше (подавляющее большинство из них не было профессиональными воинами) (Данилевский И.Н. Русские земли глазами современников и потомков. М., 2001, С. 196). Предполагаемое 15-17-тысячное войско (А.Г. Подъяпольский) превышало все население Новгорода, включая грудных младенцев обоего пола. Приведенные цифры, однако, не влияют на историческое значение события. Историческое значение вообще не зависит от количества людей, которые принимают в нем участие, хотя многие полагают, что чем больше народу убивало друг друга в конкретном месте и в конкретное время, тем значительнее было для всемирного исторического процесса это массовое убийство. НПЛ так описывает битву: «Немци и Чюдь ... прошибошася свиньею сквозе полкъ, и бысть ту сеча велика Немцом и Чюде, трускъ от копии ломлениа и звукъ от мечнаго сечениа...» (НПЛ. С. 296). Стоит ли дальше рассуждать о «живом весе свиньи в одну тысячу тонн», о занятиях зимним садоводством по берегам озера, а также о резонансных колебаниях, сломавших лед. Как могут создать резонанс бегущие тысячи людей и скачущие рысью сотни лошадей? Оставим в стороне анекдотическое предположение о том, что новгородцы бросились спасать захватчиков, виртуозно «выудив из воды орденское командование» (А.Г. Подъяпольский). Оно, вероятно, плавало на поверхности? А вот лед, по свидетельству НПЛ, действительно был залит кровью:«и не бе видети леду: покрыло все кровию» (С. 296). Для будущих поколений исторических фантастов могу предложить свежую версию — именно потоки горячей немецкой крови и растопили апрельский лед, куда и провалилась «свинья». Немецкие и эстонские потери в битве известны: «и паде Чюди бещисла, а Немець 400 (500 — по Комиссионному списку НПЛ). То есть погибло 400 - 500 немцев, рыцарей и пехотинцев. Полноправных братьев-рыцарей пало в бою 20 человек, эту цифру сообщает «Немецкая рифмованная хроника» конца XIII в. В плен попали 50 немцев, из них 6 рыцарей. По оценкам А.Е. Петрова Ливонский орден потерял на льду озера две трети войска. (Нельзя не отметить, что А.В. Шишов, по мотивам которого написана статья А.Г. Подъяпольского, предлагает считать всех убитых немцев рыцарями, а бесчисленно погибших эстонцев («и паде Чюди бещисла») зачисляет кнехтами (пехотинцами) в немецкую армию (Шишов А.В. Александр Невский. Ростов-на-Дону, 1999. С. 208). Потрудитесь заглянуть в словарь, уважаемый автор!) По итогам битвы был заключен договор. Немцы прислали посольство «с поклоном» к Александру. По договору были освобождены захваченные территории, произошел обмен пленными: «мы ваши мужи пустимъ, а вы наши пустите»(НПЛ С. 297). А теперь обратимся в последний раз к статье А.Г. Подьяпольского: «договор, обеспечивший стабильность северо-западных границ Руси на последующие триста(!) лет, был заключен именно на Чудском озере». Что это — элементарная безграмотность? «Триста лет» закончились стремительно. В 6776 (1268) году грянула Раковорская битва. Под руководством переяславского князя Дмитрия Александровича, сына Александра, с одобрения Великого князя Ярослава Ярославича Тверского, брата Невского героя, объединились новгородские, переяславские, смоленские, полоцкие полки: «... Новгородци же сташа в лице железному полку противу великои свиньи... , и тако бысть страшно побоище, яко же не видали ни отци, ни деди...»(НПЛ С. 316)

Не трогайте Александра Ярославича. Эта история так плохо пахнет, что испортит воздух очень надолго.

Вообще эти две победы сплошная ерунда. Почитайте журнал Родина, 2002, № 3. Я там все уже десять лет назад написал.

Пётр 1 (дядя), Людовик XV (мальчик). Дядя говорит о мальчике: "В моих руках вся Франция".

Я не знаю, где снимали основной видеоряд, могли и Турции снять и на Мосфильме. Но мосты в начале клипа флорентийские. Но за то, что весь клип сняли во Флоренции не поручусь.

Да так, так. Все правильно.

Смешно. :laugh2:

Добавлю еще одну загадку-шутку. Она легкая, но наверно только москвичам понятная. :biggrin: Прошу не воспринимать её слишком серьёзно. А что общего у двух этих изображений?

Ну может у меня сбой какой. Не важно. Сейчас придумаю еще чего нибудь.

Зато полезная. Сложные загадки я боюсь задавать.

Однако, пока я кухне салатик резал, то пришел ответ от Сергея Ш, он на минуту обогнал Paul V.

Славненько :biggrin:

Сергея, значит, поздравляем с Днем ангела. А вот еще хочу загадку загадать (думаю, что школьного учебника тут будет мало): Назовите человека, который носил эти головные уборы Не буду против, если кто-то опубликует фото города, который связан с этими фото. Город, между прочим, встречается в турах ТТВ довольно часто.

Это Вы про то, что дата условна и с годом ошиблись, так как царь Ирод умер в 4 г до Р.Х.?

Paul V, как-то у Вас странно. Загадки такие задаете, а Нину Васильевну Синицыну не читали, про Бориса Михайловича Клосса не слышали, Ярослав Николаевич Щапов вам не знаком. А между прочим именно эти люди уже три-четыре десятка лет занимались и занимаются вопросами, которые Вас так живо интересуют: история Церкви, Третий Рим, Сергий Радонежский, история древнерусского летописания.

В романах пишут :biggrin:

Называются разные даты рождения Преподобного Сергия. Вопрос остается дискуссионным в исторической науке. Среди возможных дат 1314, 1319, 1322 годы. Но для школьного учебника сойдет, спорить не буду. :biggrin:

Ребята, вы что смеётесь? Связывать смерть одного и рождение другого. Тем более что дата рождения Сергия условна, никому не известно в каком году он родился и даже не известна точная дата смерти. Вы работы Бориса Михайловича Клосса читали?

Ну только если Жак де Моле проклял короля Филиппа IV Красивого, а Сергий Радонежский благословил Дмитрия Донского. Однако, сразу замечу, что факта благословения не было. Не ездил Дмитрий в Лавру.

С интересом выслушаю ответ. Однако не ясно где искать: в личностях, событиях, временных совпадениях или это аллегория какая?

Я пока связи не прослеживаю. Если Ваш ответ установит какие-то связи, то безусловно признаю Вашу правоту.

Посмотрел два фото и историю этих мест. Просто интересно, что уважаемый Paul V имеет ввиду и главное точен ли он в своих предположениях. На первом фото сквер Вер-Галан на острове Ситэ в Париже, чуть дальше виднеется Лувр. Именно в этом месте частенько сжигали евреев, ну и до кучи в 1314 г. сожгли главного тамплиера Жака де Моле. На втором фото общий вид Троице-Сергиевой лавры, основана в 1337 году преподобным Сергием Радонежским. не помню, чтобы там кого-то сжигали. Название сквера Вер-Голан связано с одним из прозвищ Генриха IV, но не помню, чтобы Сергий проявлял такую же любовь к женскому полу.

Есть вот в природе такая книжка:

« два убо Рима падоша, а третий стоит, а четвертому не быти» Инок Филофей

Тогда это легко. :biggrin: Я как раз специалист по этой проблеме.