санкт-петербург Петербургские заметки

[Нафаня]

Фрагменты и детали Петроградской стороны. Продолжение.

   Гуляем дальше. Увенчанный очередной небольшой башенкой на углу доходный дом (1899-01), больше известный как бывшая гимназия Л.Д.Лентовской, которая располагалась здесь с 1906 по 1918 год. Мой взгляд зацепился за окна - они разной формы на этажах, и архитектурные элементы, их украшающие, тоже соответственно, различаются:

Какой драматический маскарон:

Куда более счастливый - на фасаде напротив, доходного дома А.Антоновой:

А какие прекрасные в этом доме двери!

Тоже красота же:

Интересно, каково это - по утрам выходить на балкон с колоннами, чтобы выпить чашечку кофе?:) В этом доме, кажется, мини-отель есть (Большой проспект П.С., д.74), надо присмотреться в следующий раз:)

Дом занимает целый квартал (ничего, что он здесь невелик, всё равно звучит гордо!:) ), располагаясь между улицами Бармалеева и Подрезова:

Здесь у меня как-то в одно слились два фасада, разделённые улицей Ленина - дом председателя Петербургской купеческой управы И.С.Крючкова и доходный дом П.Т.Бадаева. 

Первый почему-то я не фотографировала, хотя он красив, богато украшен лепниной, с куполом и балкончиком на углу. Для любителей советской литературы он интересен ещё и тем, что одной из его квартир, сменив друг друга, жили детский писатель Борис Житков и писатель-фантаст Александр Беляев. А второй - вот он, красавец:)

Ажурные решетки балкончиков мне особенно запали в душу:)

А напротив сквер Ленина, где бюст вождя очень мило окружен цветущей сиренью и каштанами, дабы суровость во взгляде смягчить, видимо:)

А за его спиной яркий представитель монументальной сталинской архитектуры:

Однако, возвращаемся к стройному ряду фасадов доходных домов Большого проспекта. 

Ещё один яркий представитель раннего петербургского модерна - доходный дом М.С.Мазуровой (1903г). 

Какое изящество!

Он соседствует с домом Н.Никонова:

Яркие цвета, элементы фасада живо напоминают пряничный домик на Колокольной, также принадлежащий петербургскому архитектору и им же построенный:

Следующий - доходный дом провизора С.И.Майзеля (1901-02). 

Посмотрите, какие милые бородатые маскароны по бокам окон:)

А тут снова в строения начала прошлого века затесался сталинский неоклассицизм, но вписался в общий ряд удачно, инородным не смотрится:)

Доходный дом С.М.Липавского (1912-13гг) строился для профессоров Медицинского института и был весьма комфортабельным даже по нынешним меркам: электрическое освещение, угольная котельная с системой парового отопления, водопровод, мусоропровод, ванны в водогреями (типа титанов), на чердаке - прачечная с помещениями для сушки белья. А розовый фасад рядом - это здание Введенской гимназии, старейшего учебного заведения Петроградской стороны:

Тут я покинула Большой проспект, ибо время моё начало заканчиваться, я двинулась в сторону Блохина и дальше к мостам. Но по дороге зацепилась взглядом за ещё пару интересных фасадов на Введенской. Вот, например, доходный дом Введенской церкви, фасад которого украшен сценами из античной мифологии (предположительно, это сцены из гомеровской "Иллиады": Гера, Афина и Афродита; поверженный Гектор, над которым скорбит царь Приам; Ахиллес над погибшим Гектором):

Рядом с ним - серая громада доходного дома купца Е.П.Михайлова, с колоннами, статуями, барельефами и маскаронами, выполненными скульптором Р.Х.Рачиным. Он интересен деталями:

а также тем, что в этом доме, на четвертом этаже, в квартире №50 с 1915 по 1927 г. жил Борис Михайлович Кустодиев. Здесь, в мастерской с двумя большими окнами, выходящими на сквер у Введенской церкви, он писал своих купчих и масленичные гуляния. Здесь же он стал свидетелем событий Февральской революции, под впечатлением от увиденного из окна написав свою картину "27 февраля 1917г."

На месте Введенского сквера сейчас Пушкарский, утопающий в яблоневом (и каком-то ещё фруктово-ягодном) цвету:

На месте разрушенной Введенской церкви восстанавливается часовня. А я иду дальше, торопясь уже к Дворцовой площади, на бегу щёлкнув очередного прекрасно-печального маскарона, который пока остаётся для меня загадкой, которую нужно разгадать:) 

[Нафаня]

   Русский музей. Борис Кустодиев.

    Раз уж принесли меня в фотопрогулке ноги к примечательному дому на Введенской, вернусь ненадолго в свою февральскую поездку и поделюсь ещё одной историей судьбы талантливого человека, которая меня поразила. 

   В 1887 году в Астрахань приплыл пароход, нагруженный картинами, - то прибыла в город на Волге выставка художников-передвижников. Тот день круто изменил жизнь мальчика Бори, которому в ту пору было 9 лет. Он, до того не видевший ничего, кроме журнальных иллюстраций, развешенных по стенам в купеческом доме, открыл в себе страсть к живописи. Вернувшись домой, он заявил матери: «Я хочу быть как Репин!» 

   Борису Кустодиеву не было и трёх лет, когда умер отец. Мать осталась одна с четырьмя детьми на руках, которых нужно было прокормить на скромную назначенную ей пенсию. Она экономила, на чём только могла, вышивала на заказ, по выходным её приглашали в богатые купеческие дома для музицирования на семейных обедах и праздниках, но она не отчаивалась. Много времени уделяла воспитанию детей, стараясь привить им любовь к прекрасном: каждый из них немного рисовал и играл на фортепьяно, но Борис проявлял особенную склонность к занятиям живописью, и мать нашла для него преподавателя – выпускника Академии художеств Павла Алексеевича Власова. Несколько лет занятий с Власовым помогли получить основы мастерства. Заметив в юноше несомненный талант, Власов посоветовал ехать в Москву или Петербург, чтобы продолжить образование.

   Кустодиев поступил в училище при Академии художеств Санкт-Петербурга, занимался в классе человека, которым восхищался с детства, - Ильи Ефимовича Репина. Стал прекрасным портретистом, что не преминул отметить его учитель. В 1901-ом году Репин получил заказ на масштабное полотно, посвященное столетию Государственного совета. Работа предстояла огромная, сроки весьма сжатые, Репин в свои 56 лет уже серьёзно страдал от боли в правой руке, потому художник привлёк к работе себе в помощь двух учеников – Бориса Кустодиева и Ивана Куликова. По его эскизам и наброскам Борис писал левую часть картины, Иван правую, сам же Репин сосредоточился на центре.

Картина "Торжественное заседание Государственного совета 7 мая 1901 года в день столетнего юбилея со дня его учреждения", изображающая вручение юбилейных медалей после прочтения грамоты императором, была написана к началу 1904-го года и представлена публике 4 января.

   Её написанию предшествовала тщательная подготовка: Репин присутствовал на заседаниях, делая наброски и эскизы, впервые он применил фотофиксацию, каждый изображённый на полотне член совета (за исключением императора и председателя, чьи портреты Репин уже писал ранее) позировал художникам в парадном мундире и на месте, запечатленном на картине, - в Ротонде Мариинского дворца. Картина Репина стала самым большим групповым портретом Российской Империи (размер 400*877 см, 81 действующее лицо).
    А Борис Кустодиев достиг своей мечты – стать как Репин. Его портреты встали в один ряд с портретами его учителя и кумира. Не только на «Торжественно заседании…», на проводимых репинских выставках рядом с репинскими выставлялись кустодиевские полотна. Их заметили и отнеслись к ним благосклонно критики и зрители. Пришла известность, появились заказы. Он писал портреты петербургской знати, но всё больше понимал, что это не то, ради чего он учился живописи. В какой-то момент он понял, что, взяв у своих учителей лучшее, он больше не желает походить на них, а будет искать свой, особый, неповторимый стиль. 
   Для выпускной работы он задумал написать картину из памятной ему с детства провинциальной жизни – «На базаре». Оглядываясь вокруг, он с горечью писал: "Мы, русские, не любим свое, родное. У нас у всех есть какое-то глубоко обидное свойство стыдиться своей "одежды" (в широком смысле этого слова), мы всегда стремимся скинуть ее и напялить на себя хотя "поношенный", но обязательно чужой пиджачок." В конце 19-го века европейское влияние на всю российскую жизнь и на творчество в частности, действительно, было весьма сильным и заметным. Но Кустодиеву был ближе русских дух. Он хотел воспеть на своих полотнах красоту русских красавец – румяных, полнотелых; русское разудалое веселье, русский характер. Его завораживали безудержные народные гулянья на Масленицу, шумный и многоголосый базарный торг, песня крестьянина, льющаяся над необъятными просторами полей, степенная важность посиделок за самоваром. Всё это он будет изображать, раскрашивая яркими, радостными красками жизнелюбия, выбрав в качестве средства изображения близкий к народному лубку стиль, ставший его особенностью, но это будет позже.

   Пока же молодой и талантливый начинающий художник едет в Костромскую губернию на поиски натуры для будущей картины, а находит будущую жену. Юлия Прошинская, скромная и застенчивая воспитанница двух сестёр-англичанок, проживающих в имении Высоково, сразу покорила сердце троих заглянувших в гости приятелей-художников, но выбрала Бориса. В 1903-ем году она стала его женой и вечной музой. В том же году Кустодиев закончил учёбу в Академии с большой золотой медалью и правом на пенсионерскую поездку в Европу. Молодая семья, в которой к тому времени уже родился первенец Кирилл, отправилась в Париж. Там Кустодиев больше познавал, чем творил: посещал музеи, выставки, театры, набираясь вдохновение. Он создал по сути одно масштабное полотно, но оно произвело фурор среди французских ценителей живописи. На картине «Утро» он изобразил Юлию, купающую сына – нежная, трогательная работа, в которой ощущается влияние импрессионистов.

(фото из интернета)

   Кустодиев изображал жену еще не раз, и всё-таки в какой-то момент понял, что изящная, утонченная, хрупкая Юлия, полька по происхождению,  - она прекрасна, но от классического типажа русской красавицы всё же далека. Он принялся искать свою идеальную модель, долгое время не находя. Как ни странно, идею серий картин с русскими купчихами художнику подсказал проживающий в Швейцарии коллекционер Федор Нотгафт, вероятно, оказав Кустодиеву неоценимую помощь в поиске себя и своего стиля в живописи. Случилось это в 1911 году. 
   До того времени жизнь художника шла своим вполне счастливым и благополучным чередом. Родился второй ребёнок – дочь Ирина. Поначалу отец не слишком как будто ей обрадовался, мечтая о втором сыне. Но розовощёкая, пухленькая девочка быстро растопила сердце художника. Он обожал её, часто писал её портреты.

Забегая вперёд, скажу, что именно в ней он нашёл тот самый идеал русской красоты, который искал, изобразив её на своём последнем полотне в образе русской Венеры.

(оба фото из интернета)

  И жену, несмотря на прожитые годы, он продолжал боготворить. С работой тоже вроде бы дела обстояли неплохо – он был востребован, как портретист, заказы сыпались как из рога изобилия. Вот разве что неудовлетворённость от кажущейся ненастоящим творческого пути… Он продолжал поиски. В 1904 году стал учредителем собственного художественного общества «Нового общества художников». А потом… будто что-то сломалось, нарушилось в шестерёнках судьбы. 
   В 1907-ом родился и умер в младенчестве долгожданный второй сын Игорь. Эту смерть очень тяжело переживала Юлия, она почти перестала улыбаться. Сам Борис стал жаловаться на боли в правой руке, отдающие в спину. Врачи разводили руками, недоумевали, в конце концов предположили наличие туберкулёза костного мозга, рекомендовали носить глухой корсет. Боли на какое-то время отступили, семья художника даже отправилась на отдых в Ниццу, на обратном пути из которой заехали для консультации к известному немецкому врачу. Тот огорошил новым диагнозом – не было никогда туберкулёза, опухоль спинного мозга, необходима операция. Настоятельно советовал отвезти детей на родину и возвращаться… Операция прошла успешно, но доктор не скрывал – через год-другой боль может вернуться, необходимо снова приехать на консультацию, а возможно и на повторную операцию. Однако, разразилась Первая мировая, доступ в Германию для Кустодиева оказался закрыт.

  Между тем, как и предсказывал врач, боли вернулись и становились всё сильнее. Когда состояние здоровья художника стало критическим врачи в клинике Петербурга решились на новую операцию. Пациента погрузили в сон под наркозом, начали оперировать. Юлия ждала в коридоре. Через некоторое время к ней вышел хирург: случай редкий, ситуация непростая, чтобы добраться до опухоли и удалить её, нужно перерезать нерв, означающий полный паралич. Остаётся только выбрать, что оставить движимым – руки или ноги. Жена со слезами, но почти не задумываясь, воскликнула: «Руки! Конечно же оставьте руки! Художник без рук… он же не сможет жить!»

  Так, не достигнув ещё и сорока, Борис Кустодиев оказался навсегда прикован к инвалидному креслу. Да и от боли операция не избавила окончательно. Под конец жизни он почти не мог сидеть, писал картины, лёжа на спине, на подвешенном горизонтально холсте. Но ведь писал! Да какие картины! В них – яркость, веселье, свет, жизнелюбие, вкусы и ароматы, сплошной непрекращающийся праздник… А тело терзает боль, а за окном – послереволюционный голодный и холодный Петроград. Он словно черпал в боли и неустроенности вдохновение, или убегал от них в свой прекрасный придуманный мир, где красивые румяные дети, упитанные мурлыкающие коты и дородные купчихи у самовара, где шумные, весёлые, сытные ярмарки-праздники, обильный урожай, зреющий на полях, простая, без изысков, но спокойная и безмятежная провинциальная жизнь… Зная историю создателя этих полотен, сердце замирает от… нет, не жалости, меньше всего мастер хотел, чтобы его жалели, от восхищения огромной силой духа, мужеством и жизнелюбием.
   Больше 20 лет Кустодиевы прожили в квартире на Введенской, в доме, который я показывала выше. Там Борис Михайлович написал большинство своих лучших картин, в том числе и «Купчиху за чаем» (1918), что экспонируется в Русском музее.

От картины веет домашним уютом, умиротворением, благополучием и счастьем…

при этом не только судьба художника, но и судьба модели, позировавшей для картины, была нелегка. Кустодиев изобразил на картине на самом деле вовсе не купчиху, а восемнадцатилетнюю баронессу Галину Адеркас. Она жила в том же доме, что и семья художника, этажом выше, и охотно и с гордостью согласилась позировать. Досконально о судьбе девушки неизвестно, но несложно представить, как жилось потомственной баронессе в послереволюционном городе. Однако, Галина не унывала – поступила в Медицинский институт, правда, закончить его не удалось, вместо медицинской карьеры она стала певицей, артисткой хора, вышла замуж. Следы её теряются где-то в 1940-ом. 
   Одной из последних больших работ художника стал масштабный портрет Фёдора Шаляпина – в роскошной шубе, на фоне ярморочного веселья. В Русском музее хранится уменьшенный вариант, большой портрет находится в Музее театрального и музыкального искусства.

  Кустодиев писал его по частям, не имея возможности отодвинуться и охватить взглядом картину в целом, но как же он получился выразителен! Шаляпин словно живой, кажется, что сойдёт сейчас с полотно, наведёт вокруг шуму и суеты, загудит над ухом его мощный голос…И здесь красота, русская, родная. Незадолго до смерти Кустодиев писал своему первому учителю, астраханскому художнику Павлу Власову: «Не знаю, удалось ли мне сделать и выразить в моих вещах то, что я хотел, — любовь к жизни, радость и бодрость, любовь к своему "русскому" — это было всегда единственным "сюжетом" моих картин».

   К слову, в целом, на нужном отдалении Кустодиев своё произведение так и не увидел - Шаляпин в 1922-ом году, покидая Россию, забрал портрет с собой и не расставался с ним до самой смерти. К слову, Шаляпин и другие друзья и знакомые Кустодиева, не принявшие новой советской действительности и покидающие родину, не раз звали художника с собой. Европа, пожалуй, гостеприимно распахнула бы для него двери - к тому времени слава его далеко шагнула, преодолев границы. Но художник неизменно отвечал: «Я русский, и как бы трудно нам всем сейчас здесь ни было, я никогда не покину свою Родину!»
    Мы знаем Кустодиева прежде всего как автора тех самых ярких, красочных русских картин. Но на самом деле его творчество куда более многогранно. Ещё в 1905-ом он рисовал карикатуры на злобу дня в левые журналы, в послереволюционном Петрограде участвовал в оформлении площадей и улиц к празднованию годовщин Октября, стал одним из первых советских иллюстраторов, активно сотрудничая с издательствами в оформлении книг, создавал эскизы для театральных декораций (особенно меня впечатлили эскизы для «Блохи» Замятина, спектаклю по мотивам «Левши» Лескова). Несмотря на тяжелейшую болезнь и причиняемые ей физические страдания, его творческая жизнь была весьма и весьма активной и насыщенной событиями. Он словно торопился успеть. Кустодиева не стало в 1927-ом. Накануне он получил разрешение на выезд в Германию на лечение, оставалось дождаться загран.паспорта. Но в капризную весеннюю погоду отправившись в гости в открытом экипаже, художник простудился, началось воспаление, от которого он не оправился – 26 мая скончался всё в той же квартире на Введенской. Юлия пережила его на полтора десятка лет, умерла в блокадном Ленинграде в 1942-ом.
  Ф.И.Шаляпин написал о нём: «Много я знал в жизни интересных, талантливых и хороших людей, но если я когда-нибудь видел в человеке действительно высокий дух, так это в Кустодиеве…»
   Напоследок ещё пара интересных фактов:
  - Борис Кустодиев – третий русский художник, написавший автопортрет по заказу министра просвещения Италии специально для Уффици, чтобы пополнить галерею "ныне живущих больших художников". До того подобной чести удостоились лишь Орест Кипренский и Иван Айвазовский. Он изобразил себя в меховой шубе и шапке на фоне заснеженной Троице-Сергиевой Лавры.
 - Свою «Русскую Венеру» он написал на обороте другой картины - семейного портрета «На террасе». Под рукой не оказалось нужного размера холста. Это ведь только на его полотнах – сытая беззаботная жизнь, на самом деле семья художника всегда жила трудно и небогато.

[Нафаня]

Главный штаб. Рокуэлл Кент.

   Я писала ранее, что в Главном штабе я совершила пару удивительных для себя открытий. Пока упомяну об одном из них и чуть подробнее расскажу о другом:) 

   Я как-то привыкла, что когда говорят о Главном штабе, речь заходит об импрессионистах. Долгое время в моей голове жила мысль, что если стоит туда заглянуть, то ради Моне, Сезанна, Гогена и Ван Гога. Они, безусловно, прекрасны и заслуживают внимания, с этим я спорить не собираюсь. Но почему практически до этого майского визита в Петербург я даже не подозревала о том, что Главный штаб - это ещё и интерьеры, частично сохранившиеся, частично восстановленные, времен Карла Росси? Что есть прекрасные залы, посвященные памяти Карла Фаберже, а также замечательный музей гвардии? Неужели всё это не заслуживает внимания? Не импрессионистами же едиными... В общем, после посещения мне стало даже как-то обидно за Главный штаб, за его недооценённость, и возникло желание вернуться, поскольку не прошла я и половины, и о неосмотренном весьма сожалею. Снова есть повод...:))

   Но и на верхнем этаже, в залах с живописью, меня ждало немало удивительного, и одним из таких открытий стал американский художник Рокуэлл Кент. Не буду пересказывать его биографию, скажу лишь (дабы было понятно, откуда оказались его картины в коллекции Эрмитажа), что в период холодной войны его сочувствие и поддержка оказались не на стороне собственного правительства, он активно высказывал свою поддержку СССР. В результате он оказался совершенно не востребован и забыт на родине, зато имел ошеломляющий успех в нашей стране. Первая его выставка открылась в 1957-ом году, немало попутешествовала по городам Союза, а потом вернулась на родину. Его картины нашли отклик в сердцах русских зрителей. А вот на родине он столкнулся с откровенными осуждением, отчуждением и холодностью, и тогда Рокуэлл Кент принял решение подарить более 600 своих полотен СССР. Часть этой коллекции хранится сейчас в Эрмитаже и экспонируется на 4-ом этаже Главного штаба. Кроме того, советские любители почитать знали Кента как иллюстратора "Моби Дика" Германа Мелвилла. 

   Кем же он был, Рокуэлл Кент? Прежде всего неутомимым и страстным путешественником. Он не мог усидеть на месте, его манили дороги, опасности, приключения. Он побывал на севере Америки, на Аляске, в Исландии и Гренландии, обогнул на шлюпке мыс Горн. В какой-то момент, обвинив в связях с коммунистами, у него отобрали паспорт, сделав невыездным, но он через суд отстоял свою свободу путешествовать по миру. Особенно привлекали Кента суровые северные пейзажи. Он изображал их на своих полотнах и в своих книгах, ибо был ещё и писателем. Он забирался в самые отдалённые уголки, сооружал жильё на скорую руку из того, что было под рукой, и, очарованный, писал, писал, писал... при свете дня картины, вечерами при свете свечи - заметки в дневник, которые позднее становились основой для его литературных произведений.

(Побережье мыса Мэн)

Ирландия:

Канадские Скалистые горы:

Огненная земля:

Ослепительное солнце Аляски:

   Как сказал, М.Б.Пиотровский в одной из передач об Эрмитаже, когда Рокуэлл Кент привёз в СССР свои работы, до советского зрителя не дошли ещё ни выставки Рериха, ни произведения Сарьяна, близкие по стилистике Кенту. Потому он был необычен, ярок и привлекал внимание. Я прекрасно знакома с творчеством Мартироса Сарьяна, немного - с Рерихом, но почему тогда, скажите, я всё равно зависла в этом зале, не в силах оторвать взгляда от суровой красоты, изображённой в не слишком реалистичной манере?  В чём сила воздействия на умы человеческие этого певца Севера? Быть может, в том, что его работы проникнуты искренним восхищением и любовью к тому, что он видел? Что в них живёт частичка его души? Души неутомимого путешественника, зовущей в дорогу?

   Больше всего Рокуэлл Кент любил Гренландию, возвращался туда неоднократно:

Любил так, как любят близкого человека, не за что-то, а вопреки всему, замечая его недостатки наряду с достоинствами. Он не приукрашивал жизнь Севера, просто находил в ней множество привлекательных черт, море манящего...

«Почему люди любят дикие места? Ради гор? Их может и не быть. Ради лесов, озер и рек? Но ведь это может быть пустыня, и все равно люди будут ее любить. Пустыня, однообразный океан, нетронутые снежные равнины севера, все безлюдные просторы, как бы они ни были унылы, – единственные места на земле, где обитает свобода». (Рокуэлл Кент)

   Заинтересовавшись творчеством художника, я заодно открыла для себя писателя. Начала читать "Саламину" и испытала то же чувство, что и в зале американской живописи Главного штаба - завораживает, затягивает, манит, не оторваться. Рокуэлл Кент-писатель - это тоже художник. Он и словами рисует картины, не менее (если не более) яркие, образные, прекрасные, вызывающие желание мечтать. О путешествии к северным землям, наверное.  

Изменено 2 июня, 2023 пользователем Нафаня

[Нафаня]

Выставка ретро-транспорта на Инженерной/Кленовой (городской общественный транспорт).

   Я приехала в Петербург, когда он уже готовился отмечать день рождения. Начались события, посвященные и приуроченные. Одним из таких стал ретро-парад. Старенькие, заслуженные автомобили, автобусы, троллейбусы и трамваи сначала важно прошествовали по улицам города по нескольким маршрутам, а потом были на несколько часов установлены вблизи Михайловского замка. Я уже писала, что я люблю всю эту историческую технику, хотя совершенно в ней не разбираюсь. Люблю чисто за внешний вид, за доставляемое при взгляде на неё эстетическое удовольствие и волны ностальгии. В принципе, почти на всём автотранспорте или рядом с ним разместили информационные стенды с краткой информацией - технической и исторической, но даже если бы у меня был вагон свободного времени на чтение, я бы всё равно вынесла из этого немного. Ну, не технарь я по складу ума и характера:) Потому здесь будут только картинки, сдобренные детскими воспоминаниями. 

   На парад-пробег я, конечно, не успела, он был заявлен на 12 часов, я же только в 11 зашла в Ген.штаб. Выйти оттуда через час, естественно, нечего было и мечтать. Потому я сразу решила, что постараюсь сделать это хотя бы часа в два, чтобы перекусить по дороге и сходить посмотреть на ретро-автомобили так, чтобы осталось ещё часа полтора-два до шести - времени начала Ночи музеев. Но разумеется, мои стройные планы посыпались сразу... к двум часам я даже с четвертого этажа музея ещё не спустилась на третий, кажется:))  Потому, когда я дошла до выставки техники, времени на чтение уже не оставалось, хоть бы просто пройти посмотреть... учитывая, что у меня на глазах некоторые машинки уже начали покидать место стоянки.

   Впрочем, "первых ласточек" я увидела ещё с утра на Дворцовом мосту, когда топала в Ген.штаб. "Икарусы", сверкая свежеокрашенными боками, спешили занять своё место на Кленовой улице:)

Один автобус-дедушка своим ходом не доехал, пришлось вызывать помощь:(

И вот мы снова встретились через несколько часов:) Вот она, самая большая моя ностальгия:)

  Мои бабушка и дедушка по отцу жили в 130 км от города. Это сейчас туда ходят обычные мини-автобусы типа "Газели" или такси-ларгусы. Во времена моего детства туда ходили вот такие комфортабельные, большие, с мягкими креслами "Икарусы". Я обожала эти красные автобусы, они означали для меня, маленькой, большое приключение. Ведь за двухчасовое путешествие я успевала прожить целую маленькую жизнь: поесть, поспать, перезнакомиться с соседями, рассказать им наизусть пару сказок Пушкина, поискать в очертаниях плывущих за окном облаков силуэты зверей и птиц, а то и драконов, и причудливых башен, посчитать попадающиеся навстречу машины загаданного цвета и т.д, и т.п. Лишь однажды мы отправились в тот дальний путь на небольшом автобусе-ПАЗике, это было по необходимости, в объезд перекрытых по случаю метели дорог, и вылилось в отдельное приключение. Мне тогда было лет 12, и та поездка тоже оставила след в душе, но это уже другая история:)

 

А тут какова красота!

Вспомнилось... 1990-ые, стоим на остановке, ждём автобус, чтобы доехать от универа до дома через весь город. С транспортом - полная катастрофа, не дождаться часами. Вдруг, ура! - едет. Я тяну одногруппницу за рукав:

- Поехали, Эль, наш!

- Мы на нём не поедем.

- Почему?

- Он круглый!

- ?!?!!

  Мы не поехали:)) Остались ждать следующий. Чем-то она мне потом объяснила своё нежелание ехать, что-то дефектное было в автобусе, узнала она его по округлой форме просто. Но что - я уже и не вспомню, а вот "круглый" запомнила:))) Не такой антикварный "Икарус" был тогда, конечно, но форма этого красавца навеяла:)

И троллейбусы на этой же площадке обосновались, и трамваи от вагона - конки до новейших моделей:

Глазастый, носатый, как мультяшный персонаж, того и гляди заговорит же:)

Продолжение будет... завтра:)

Изменено 2 июня, 2023 пользователем Нафаня

[Нафаня]

Выставка ретро-транспорта на Инженерной/Кленовой (грузовой транспорт).

  Если кого-то удивляет, почему в первую очередь я тут взялась показывать общественный транспорт или грузовички, не удивляйтесь. Просто я не водитель от слова "совсем", мой способ передвижения - общественный транспорт, потому троллейбусы и трамваи и привлекли моё внимание быстрее легковушек. Ну, а грузовые машины - это ещё одна память детства и моя детская любовь, которую я не могу предать до сих пор. Именно потому мои коллеги, давно привыкшие к этой моей странности, перестали звать меня посмотреть на новую купленную собственную легковую машину, зато первым делом несут ко мне в кабинет новость: "Там наша новая Скания приехала, иди посмотри". И да, они знают, как вытащить меня из-за рабочего компа: я бросаю все дела и бегу смотреть на новую грузовую Сканию... красавица же!:)))

   Корни этой любви к большим машинам уходят глубоко в дошкольное ещё детство. Мне было 4-5, когда мама работала на учёте входящего сырья в цеху по производству керамзита. Работа заключалась в том, что она документально оформляла заезжающие на завод машины, везущие глину с карьеров. Когда начиналось лето, дет.сады традиционно начинали закрываться на ремонт, причём чаще всего это происходило неожиданно, потому, до того времени, когда появлялась возможность отвезти меня в деревни к бабушкам, я ходила вместе с ней на работу. Они вдвоём с напарницей, оформляющей вывоз готовой продукции, работали в небольшом, специально построенном возле ворот домике, вокруг которого - пыль столбом и снующие туда-сюда разнокалиберные машины: на улице особо не разгуляешься то есть. На небольшом внутреннем пространстве, мне доступном, я быстро исследовала всё, что могла найти интересного, и уже через полдня начинала сводить с ума маму своим нытьем по поводу того, как мне скучно, не давая работать. И вот однажды водитель, заглянувший отдать документы на груз, и ставший свидетелем страданий и двух взрослых женщин, и дитяти, внезапно предложил: "А давайте я её с собой возьму, на машине покатается". Надо сказать, это было весьма смелое предложение, потому что я была домашним ребёнком, и тот факт, что я сразу и с радостью согласилась, вовсе не означал, что через 20 минут я не закачу истерику: "Хочу к маме!". Но тот дядя умел находить общий язык с детьми (своих, кажется, было двое). Карьер у нас находится километрах в 30 от города: туда-обратно плюс погрузка - часа на полтора-два поездка. Но какое это было приключение для четырёхлетки-то! Настоящее большое путешествие же! С тех пор я ходила на работу к маме с радостью, даже не ноя из-за того, что приходится вставать ни свет, ни заря. Потому что там уже ждали дяди Миши, Коли, Вити и огромные, мощные, ревущие автомобили. Я развлекала дядей своей болтовней, читала им стишки, иногда засыпала на кресле в кабине, которое размерами легко могло служить мне кроватью. Добрая тётя-кладовщица в карьере периодически забирала меня к себе, пока "моя" машина стояла в очереди на погрузку, угощала чаем с конфетами. А потом мы ехали обратно, и мелькали за окном волны холмистой степи, убегал под колёса асфальт, я смотрела на дорогу с высоты пьедестала кабины грузового авто и чувствовала себя большой-большой:) До сей поры пейзажи вдоль дороги в районе Сырта вызывают у меня какой-то особый трепет в душе. Сейчас я понимаю, что дяди-водители, работающие летом с утра до позднего вечера, и почти не видящие своих собственных детей, видимо, скучали по ним и были рады общению с малявкой, напоминающей свою дочь/сына. Потому  наши совместные поездки были интересны обоим сторонам:) Потому иной раз за день я умудрялась прокатиться до карьера по два-три раза, пока мама не задавалась вопросом: "А не замучила ли ты  своим обществом уже дядю Мишу-то?":)) Так продолжалось несколько лет, потом мама перешла на другую должность, и хотя иногда по старой памяти водители сигналили под окнами административного здания, где теперь работала мама, приглашая меня с собой, такие поездки стали редкими. К тому же я стала старше, научилась читать и писать, меня увлёк мир книг и маминых журналов с цифрами, которые я пыталась копировать или порой просила дать мне задание их пересчитать... в общем страсть к путешествиям на некоторое время затихла в моей душе. Но с тех времён при виде ЗиЛа, КАМАЗа, МАЗа и прочих грузовых машин, я испытываю умиление и ностальгическую нежность:)

   А когда моя мама начинает ворчать иногда, что меня опять куда-то несёт, дома не сидится, я отвечаю: "Так ты ж сама меня в четыре года посадила в машину и отправила в дорогу! Так я привыкла, без дорог не могу...":))

   Ну, и после лирического отступления, покажу, наконец, грузовички, представленные на выставке ретро-транспорта. Были там и обычные грузовые авто с открытым кузовом, вахтовки, перевозящие людей в отдалённые районы по бездорожью, и спец.техника: цистерны, грузоподъемники, открытые площадки. ГАЗоны, ЗИЛы, КАМАЗы, МАЗы, Татры... на любой цвет и назначение:)

Вот даже АР-2 нашёлся - рукавный пожарный автомобиль:

Пивовоз:)

Зверь-машины для бездорожья:

Зубр - эмблема МАЗа:

В следующей части дойду и до легковушек:) Продолжение следует...

[Нафаня]

Выставка ретро-транспорта на Инженерной/Кленовой (легковые автомобили).

Итак, добрались до легковушечек:) Надо сказать, что в ретро-параде принимали участие не только автолюбители Петербурга. Машины, автобусы, троллейбусы съехались со всей России (и даже с эстонскими номерами попадались пара экземпляров). Одно из главных чудес этой выставки в части легковых авто, пожалуй, принадлежало Ассоциации культурного наследия семьи Шмара из Краснодара. Это ЗиС-110В 1950-го г.в., кабриолет с откидывающимся верхом. Выглядит он, как и ещё несколько автомобилей из того же ретро-гаража, как только что сошедший с заводского конвейера, ребята тут, конечно, молодцы. Появилась эта модель благодаря желанию угодить вождю народов, ибо Сталин не любил закрытые машины. Мы же все помним её потому, что на долгие годы она стала тем самым автомобилем, на котором совершает традиционный приветственный объезд войск на Красной площади 9 мая принимающий парад генерал. Вокруг собралась невероятная толпа желающих сфотографироваться с этим автомобильным чудом, даже подойти посмотреть было трудно. Ну, в самом деле, красавец же:)

Пока я ходила кругами вокруг ЗиСа, внезапно чуть не попала под колёса выезжающей с выставки техники - пришла-то уже сильно после начала, некоторые участники уже начали покидать территорию. Посторонившись, я увидела ещё одно удивительное зрелище - мимо меня проехала вереница служебных авто: пожарных частей, милиции, медицинских учреждений:

Пропустив этот мини-парад, я отправилась осматривать стоящие вдоль набережной Фонтанки машины. Ещё одна легенда советского автопрома - "эмка", "Маруся", "чёрный воронок"... ГАЗ М-1. Затрудняюсь сказать, сколько ей лет, но если учесть что выпускались они до 1942-го года, делайте выводы сами:

Первые советские лёгкие внедорожники ГАЗ - 64,69:

"Копеечки":) Услышала рядом как жена, пытаясь утащить зависшего над старой доброй копейкой мужа, говорит: "Да пойдём, там же вон впереди ещё сколько этих твоих Жигулей" - "Ничего ты не понимаешь! Жигулей, может, и много, а вот копейка с настоящим фиатовским ещё движком - это истинное сокровище, таких больше нет!":))

И ещё одна легенда (ну, что я сделаю, если все они тут собрались?:) ) - ГАЗ М20, "Победа":

И её преемник ГАЗ-21 Волга:

И для папы, и для сына авто найдётся:)

Пропускаю очередную выезжающую, и идём дальше:)

Более поздние Волги, ГАЗ-24:

Да, я помню эти такси, просторные и удобные:

А тут целый экипаж попался:)

Чудо отечественного автопрома - мотоколяска СМЗ С-3А. Вроде бы и автомобиль, но крошечный и с движком от мотоцикла ИЖ:) Зато весит всего 425 кг, если застрянет где, можно просто поднять на руки и перенести:)

Последователи "копейки" - "шестёрки", "восьмёрки"... вишнёвой "девятки" не попалось, увы!:)

[Нафаня]

Между тем мимо поехали "Москвичи":

И представители зарубежного автопрома:

Не знаю, насколько ретро этот внедорожный монстр, но... эх, какие интересные туристические перспективы рисует фантазия при виде него:)

Красавица Волга у входа в Михайловский замок:

Митсуока - японский производитель, копирующий преимущественно британские и американские ретро-авто 1950-60гг:

Чехословацкий автопром - "Шкода" и "Татра":

И тут внезапно... он существует! Почтальон Печкин же!:)

Ещё одна "Победа", приехавшая вместе с ЗиСом из Краснодара:

Тут я просто не смогла пройти мимо значка:))

Вышла к стоянке "Москвичей" разных возрастов:

Очередное редкое чудо - Volvo P1800s (выпускалась в 1963-70гг):

Американец, пикап "Додж":

И ещё один пикап:

Что-то из фантастических фильмов:) Кажется, "Шевроле Корвет":

Volkswagen Käfer - милота же:)

Ну, и в заключение... ещё один оживший герой советских фильмов:)

[LNM]

В 01.06.2023 в 23:51, Нафаня сказал:

Но и на верхнем этаже, в залах с живописью, меня ждало немало удивительного, и одним из таких открытий стал американский художник Рокуэлл Кент.

Татьяна, спасибо, что и нас знакомите. Понравились картины. Суровый край передан теплым, светлым и чистым. Эрмитаж для посещения в третий раз не рассматриваю, а вот в Штаб надо заглянуть.

[Нафаня]

3 часа назад, LNM сказал:

Эрмитаж для посещения в третий раз не рассматриваю, а вот в Штаб надо заглянуть.

А у меня и в Эрмитаже непочатый край неосмотренного:) мне кажется, меня на неделю туда запустить, всё равно выходить откажусь - не успею досмотреть:)) да и выставки меняются, и что-то повторно посмотреть хочется:)

[Нафаня]

Главный штаб. Залы памяти Карла Фаберже.

   Ещё одной неожиданностью Главного штаба стали для меня залы памяти Карла Фаберже. Это их официальное название, но на самом деле там представлен не столько сам Фаберже и его мастерская, а скорее история развития русского ювелирного искусства рубежа 19-20 веков, ибо в экспозиции немало изделий современников Фаберже - московских и петербургских мастеров, с которым самый известный российский ювелир сотрудничал/конкурировал. Здесь можно увидеть работы мастерских Брагина, Сазикова, Овчинникова, создающих изделия, интерпретирующие старый русский стиль. Особенно впечатлили изделия Овчинникова, который посвятил жизнь тому, что стремился возродить и популяризировать старые исконно русские ювелирные техники - эмали, чернь:

Безусловно, немалое место занимают в экспозиции и изделия мастерских Фаберже - в том же старорусском стиле:

(Вещий Олег):

и фантазийные, модерновые вещицы:

Очередная вещь с секретом - бобр-графин. Только посмотрите, как тщательно проработана шёрстка, создаётся ощущение, что он реально меховой, хочется погладить:):

Одна из наиболее впечатляющих вещей - часы, сделанные к серебряной свадьбе Александра III и его супруги Марии Фёдоровны. Естественно, из серебра:) Кроме того, геральдический двуглавый орёл опирается на композицию из 25 ангелочков - по количеству лет счастливой семейной жизни императорской четы. 

Ещё один шедевр - миниатюрная копия императорских регалий, выполненная к Всемирной выставке 1900 года в Париже, за эту работу Карл Фаберже получил Золотую медаль и орден Почётного легиона. Красота, изящество и... более тысячи бриллиантов:

Во одном из залов представлены работы мастерских Фаберже, выполненные по заказу обществ и отдельных лиц и предназначенные в подарок императору и членам его семьи в честь, как правило, юбилейных дат дома Романовых. Вот, например, подвеска:

Или невероятной красоты блюдо из горного хрусталя:

Пришедшее в конце века 19-го увлечение Востоком также нашло отражение в творчестве ювелиров. Известную в буддизме фигурка кивающего Будды мастера Фаберже впервые изготовили из камня:

Размещу здесь видео о залах от сотрудников Эрмитажа:

Ну, и самое моё любимое, о чём мы не так давно здесь говорили - цветочные композиции в стакане воды. Глаз не оторвать:)

А дальше было самое интересное. Вещи Фаберже, Овчинникова и других ювелиров, творящих в 1900-ых, безусловно, прекрасны, но... как-то знакомы и немного привычны что ли по многочисленным фото и посещённым музеям. А вот один из трёх залов памяти Карла Фаберже посвящён камнерезному искусству времени нынешнего, там в витринах поместились работы современных нам мастеров, позволяющие оценить преемственность и убедиться в том, что традиции русского камнерезного и ювелирного искусства живы и передаются из поколения в поколенье. Не знаю, временная ли это выставка или постоянная? Здесь представлены изделия, вдохновлённые шедеврами Фаберже и подсказанные фантазией мастеров. Вот, например, несколько примеров современных цветов в стакане. Красота же!:) у ромашки, чудится, вот-вот лепестки оторвутся от серединки и полетят, кружась...

Совершенно потрясающий кот Бегемот получился не в фокусе, но не могу не показать:) А лучше, конечно, при возможности загляните в Главный штаб сами:) Залы расположены на 3-ем этаже рядом с воссозданным интерьером церкви. 

 

[Mari37]

Татьяна, вопрос: билеты продаются по сеансам,а осмотр самостоятельно или же с экскурсоводом?

[Нафаня]

7 минут назад, Mari37 сказал:

Татьяна, вопрос: билеты продаются по сеансам,а осмотр самостоятельно или же с экскурсоводом?

В Главный штаб? По сеансам, на сайте Эрмитажа. Нужно прийти ко времени начала сеанса, дальше хоть до закрытия ходить можно, время не ограниченно. Я самостоятельно осматривала,  но внизу на первом этаже в экскурсионном бюро есть и аудиогиды, и живые экскурсоводы.

Если сами пойдёте, лучше сразу на лифте поднимайте на 4ый этаж, оттуда уже спускаться будете. Потому что иначе до импрессионистов можно вообще не дойти:) 3-ий этаж - залы Фаберже, сохранившиеся интерьеры, музей Гвардии, часть и 2-ой этаж - относительно современное искусство (20 век),  инсталяции, временные выставки. 

Изменено 11 июня, 2023 пользователем Нафаня

[Mari37]

Спасибо большое.

[Нафаня]

Главный штаб. Интерьеры. Церковь Александра Невского.

   Я писала о том, что одним из потрясений-открытий Главного штаба стали для меня сохранившиеся (воссозданные) интерьеры времён Карла Росси. Спасибо интернету, я узнала о них совершенно случайно буквально за день до очередной поездки в Питер, когда искала поэтажный план музея. И это было поистине чудом, потому что упоминаний интерьеров в рассказах посетивших Штаб на самом деле немного. То ли избалованные роскошью Зимнего дворца, на них просто уже не обращают внимания, то ли дальше импрессионистов не часто доходят. Мне же захотелось увидеть их с первого интернет-фото:) Вот об интерьерах и начну свой рассказ. 

   Как известно, здание Главного штаба было построено по проекту Карла Росси в стиле классицизма в период правления Николая I. Два крыла - восточное и западное - соединились величественной Триумфальной аркой, которая стала памятником великой победе русских войск и императора Александра I над Наполеоном. На самом деле штаб занимал только западное крыло, в восточном располагались два министерства - иностранных дел и финансов. Помимо служебных помещений, кабинетов, архивов, приёмных залов, в здании располагались и квартиры министров. Так, на третьем этаже восточного крыла на протяжении долгих лет проживал с супругой Марией Дмитриевной и тремя детьми самый долговечный министр иностранных дел в истории России Карл Нессельроде, а впоследствии и Александр Горчаков. Анфиладу жилых помещений министерской квартиры мы и отправимся смотреть на третий этаж, но чуть позже. Пока же, слегка ошалев от разноцветья и разнообразия европейской живописи 19-го века, я случайно заглянула в очередную приоткрытую дверь на четвёртом этаже и обнаружила помещение церкви. Пройти мимо, конечно, не смогла. 

   Идея размещения здесь церкви возникло уже после того, как здание Главного штаба было построено. Автором её стал сам император Николай I. С его величеством не поспоришь, потому Карл Росси срочно разработал план перестройки угла здания, выходящего на Мойку. Церковь была освящена в сентябре 1828-го года в честь Александра Невского, небесного покровителя Александра I. Она стала домовой церковью для служащих министерства иностранных дел, в её стенах они принимали присягу при поступлении на службу. Вероятно, присягал на верность здесь и Александр Сергеевич Пушкин, состоявший на службе министерства.

   Как я уже сказала, проект принадлежал самому К.Росси, в отделке принимал участие итальянский художник Антонио Виги (в частности, он создал живописные изображения для двухъярусного иконостаса). Впоследствии церковь несколько раз переоформлялась, например, купол над ней возник лишь через пару десятков лет, позолота на колоннах и потолке сменила изначально имевшееся серебро тоже значительно позднее.

После революции церковь постигла та же печальная участь, что и многие другие, - она была ликвидирована, алтарь уничтожен. Восстановили интерьеры уже в начале нынешнего века, а сравнительно недавно, в 2021-ом году в помещении церкви открылась постоянная экспозиция, включающая в себя произведения русского церковного искусства из собрания Эрмитажа. Их немного, но каждый интересен по-своему.  Некоторые связаны непосредственно с Александром I или с событиями Отечественной войны 1812-го года. Например, в витрине справа, в сундучке, расположилась часть походной церкви императора, которую он везде возил с собой, в том числе и в заграничные походы 1813-14 гг. То набор для совершения литургии, созданный по проекту Андрея Воронихина. 

Частью походной церкви был и складной походный иконостас, следы которого затерялись где-то в Вильно. Но в 1816-ом году мастер Василий Шебуев полностью повторил иконостас, поместив на нём тот же набор икон, что располагался на первом походном, и также посвятив его Александру Невскому, небесному покровителю императора. Этот иконостас называли парадно-походным. Он легко переносился, потому его часто устанавливали в помещениях Зимнего дворца, когда император не мог посетить церковь, например, по причине болезни, или просто искал полного уединения для молитвы. После смерти Александра I иконостас перевезли в Александровский дворец (Царское село), где он служил императорской семье вплоть до 1917-го года. Для уединённой молитвы его устанавливали в Малиновой гостиной, тем самым превращая её в домовую церковь. Перед иконостасом Александра молилась перед отъездом в ссылку и семья последнего императора Российской империи. Чудом иконостас уцелел, в 1956-ом году был передан из Александровского дворца в Эрмитаж, и после реставрации занял своё место в интерьере церкви Александра Невского:

О событиях Отечественной войны 1812-го года напоминает и вот этот крест, принадлежавший священнику 19-го Егерского полка Василию Васильковскому. Человек мужественный, он прошёл всю войну, часто его видели на передовой, где он своим словом и примером воодушевлял егерей, исповедовал раненных. В июле 1812-го года он был ранен, одна из пуль попала в нижнюю рукоять креста, где её можно увидеть и сейчас. Полковой священник скончался от полученных ран в 1813-ом, а егеря долго хранили этот крест как реликвию:

   Ещё один уникальный экспонат, связанный с историей Отечественной войны, - Смоленская икона, написанная по заказу жителей Смоленска и предназначавшаяся в дар Кутузову. На ней под изображением Богоматери запечатлена сцена пожара Смоленска, учиненного Наполеоном, от которого город освободили войска Кутузова в ноябре 1812-го. К сожалению, адресат так и не получил написанную икону - фельдмаршал неожиданно для всех скончался в 1813-ом, когда она ещё не была готова. Икона долгое время передавалась по наследству в семье Кутузовых, пока однажды, в 1945-ом году, не нашла приют в Эрмитаже. Фото её у меня не получилось, потому загляните посмотреть сами:) Список с неё, изготовленный по просьбе дочери фельдмаршала, можно увидеть в Смоленском музее.

   Несколько представленных экспонатов попали в Эрмитаж из поместья А.Аракчеева Грузино в Новгородской области. На своих землях, полученных в дар от Павла I за верную службу, Аракчеев решил возвести Андреевский храм в память о Павле I и в честь сына его Александра, которому он также продолжал служить верой и правдой. Храм был заложен в день Андрея Первозванного, а освящен в день рождения Павла I. Для того, чтобы украсить храм, Аракчеев не жалел средств, заказывая церковную утварь, оклады икон, дарохранительницы у лучших мастеров.

К освящению храма была изготовлена вот эта икона:

   С одной стороны, на ней изображены святые, соимённые членам семьи Аракчеева, с другой - в ней нашла отражение и благодарность Павлу I. В верхней части иконы - его святые покровители Петр и Павел, причём Павел держит в руках (там, где приоткрыта створка, словно книжная обложка) портрет императора, который впоследствии скрыли под окладом (той самой створкой). Вот такими удивительными и интересными деталями обладает практически каждый из немногочисленных экспонатов церковной выставки. 

   А мой путь лежит на третий этаж. Продолжение следует...

Изменено 12 июня, 2023 пользователем Нафаня

[Нафаня]

Главный штаб. На пути к интерьерам - Музей гвардии.

   К тому времени, когда я вышла из помещения церкви и спустилась по лестнице на этаж ниже, у меня в голове засела лишь одна мысль - "Бежать!" Бежать бегом, чтобы хотя бы одним глазом увидеть интерьеры министерской квартиры Нессельроде и успеть к дальнейшим своим планам. Ибо эти интерьеры запали мне в душу, и я зациклилась на мысли, что без них не уйду:)) А если я что-то вбила себе в голову, ногам спорить бесполезно. Потому оставалось только бежать...

   Но сами ж понимаете, что бежать мимо витрин Эрмитажа невозможно. Если только крепко зажмурить глаза, потому что постоянно попадается что-нибудь интересное. "Ну, ладно, 15 минут посмотрю" - подумала я и зависла в залах Фаберже. Пришлось снова наращивать темп.... И тут жертвой моей торопливости стали прекрасные залы Музея гвардии. Мне пришлось выбирать - или рассматривать его экспозицию, или спешить в гости к Нессельроде. Я выбрала второй путь. Потому музей остался этакой занозой, зацепкой, хотелкой на будущее, ради которой стоит однажды вернуться. 

   Стоит тут ввернуть некоторое лирическо-пояснительное отступление, пожалуй. Откровенно сказать, я вообще не знаток военной и армейской тематики, никогда не увлекалась историей гвардии, армии и т.п. У меня хроническая неспособность запомнить знаки отличия того или иного рода войск, и какому воинскому званию соответствует три звезды на погонах. Сознаюсь, я даже военные страницы романа Л.Н.Толстого пропускала без зазрения совести, когда читала его повторно. Но при этом в подобных музеях мне всегда интересно. Быть может, как раз потому, что на каждом шагу в них я узнаю что-то новое и увлекательное для себя? Ну, и есть же ещё чисто эстетическая составляющая. Мундиры, знамёна, оружие, особенно составляющие парадную амуницию, - это ведь красиво. Как сказал курирующий экспозицию Г.В.Вилинбахов, отвечая на вопрос, почему пришла идея создать подобный музей в стенах Эрмитажа, который привычно считать хранилищем произведений искусства: "Это тоже обширный пласт искусства... военного". 

   Представить Петербург без гвардии сложно. Эти элитные, отборные, образцовые полки императорской армии играли большую роль в жизни города и оставили существенный след даже в его облике, не говоря уж о том, что с их помощью вершилась история, менялись императоры, присоединялись к стране новые земли, вершилась внешняя и внутренняя политика, развивалась культура, искусство, поэзия... По сей день улицы Петербурга украшают здания бывших казарм, полковых соборов (Измайловский, Преображенский), гвардейский след сохранился в названиях улиц и мостов (Конногвардейский бульвар, например). Потому, наверное, закономерно, что музей гвардии возник именно здесь. Он занимает семь залов на третьем этаже Главного штаба, в которых последовательно рассказывается история возникновения, существования, преобразования гвардейских полков от Петра I Николая II. Собственно, первый российский император стал, можно сказать, и "отцом" гвардейцев - само название Российская императорская гвардия он дал своим полкам в день выступления в поход на Нарву в 1700 году. Первыми полками, с гордостью носившими название гвардейских, стали Преображенский и Семёновский. Самого Петра часто изображают именно в мундирах Преображенского полка. Есть этот мундир и в экспозиции Главного штаба. Несколько позднее за преображенцами закрепили зелёный цвет мундира, синий оставили для Семёновского полка. 

 В залах музея гвардии можно проследить не только историю реформ и преобразований гвардии, но и эволюцию мундиров - от длиннополых по шведским образцам, введённых Петром I, до коротких, более удобных для верховой езды и  манёвренности в бою. Кроме того, в экспозиции представлены полковые знамёна, образцы оружия, медали, а также портретная галерея членов императорской семьи и представителей дворянских родов в мундирах различных полков. Рассматривать бы и рассматривать... особенно, если предварительно подготовиться и что-то почитать-послушать. Так, например, на странице Эрмитажной академии (сайте, дополняющем основной сайт Эрмитажа) есть прекрасный цикл фильмов-лекций о русской гвардии при различных императорах - Петре I, Екатерине II, Павле I, Александре I, Николае I и т.д. У меня всё это осталось на следующий визит, пока же я просто с сожалением пробежала мимо. Но не сделать хотя бы несколько фото, как вы понимаете, не могла:)) Потому оставлю их здесь, как напоминание о будущих намерениях:)

   В одном из залов представлено мундирное платье Екатерины II. Как известно, за троном она пришла в мундире Семёновского полка, но носить мужскую одежду постоянно императрице не пристало. Тем не менее, дабы в дни праздников и парадов показать своё благорасположение и уважение к гвардейцам, Екатерина велела пошить для себя женскую альтернативу гвардейским мундирам - мундирные платья со всеми атрибутами (цвет, галуны и прочие элементы отделки) формы того или иного гвардейского полка. В Штабе представлено преображенское платье:

Дальше просто несколько фото для общего представления о музее:

 

А между тем на глаза стали попадаться примечательные архитектурные элементы, свидетельствующие о том, что я приближаюсь к своей цели:)

Продолжение следует...

[Нафаня]

Главный штаб. Интерьеры.

   Итак, я добежала:)) Вот она, наконец, цель моей пробежки по третьему этажу Главного штаба - интерьеры министерской квартиры. Уникальность этих помещений в том, что в них местами частично, а местами полностью сохранились элементы архитектурной отделки и росписи на потолке, на подпотолочных фризах, на стенах - в том виде, в котором они были задуманы и воплощены в жизнь парой талантливых людей: архитектором К.Росси и художником А.Виги. Когда я пишу "интерьеры", я не подразумеваю под этим полностью воссозданные виды комнат с меблировкой и прочим. Нет, это всё же не дворец, чтобы демонстрировать их в полном объёме. В некоторых помещениях квартиры сегодня размещены музейные экспозиции, но и стены стоят того, чтобы на них посмотреть:) Квартира создавалась для бывшего тогда министром иностранных дел Карла Нессельроде (человека, побившего рекорды служебного долголетия - в должности министра и гос.канцлера он пребывал более 30 лет, успев верно послужить трём российским императорам), который, как известно, женился весьма удачно - Мария Дмитриевна, урождённая Гурьева, была дочерью министра финансов. Потому состояние тестя, не жалевшего денег для любимой дочки, позволяло на отделке не экономить. Кстати, это тот самый Гурьев, чьё имя носит известная каша - помимо того, что он был успешным политиком и чиновником, любил ещё и вкусно покушать, знал толк в еде:)

   Комнаты расположены анфиладой - переходят из одной в другую. По мере перехода впечатления идут по нарастающей. Первая, где некогда располагалась спальня М.Нессельроде, почти непримечательна. Лишь потолок приковывает взгляд:

Здесь в витрине я, к слову, узнала старого знакомого - часть Египетского сервиза, что демонстрировался полностью на выставке "Египтомания":

А на каминной полке интересные часы - миниатюрная копия памятника Минину и Пожарскому на Красной площади:

Кабинет Марии Дмитриевны полностью сохранил пышное оформление потолка 1820-ых годов:

Красота же: ангелочки в окружении цветочных гирлянд, колесницы, отсылающие к античным мифам:

Над дверями - скульптурные группы с мифологическими сюжетами:

Небольшой камин и часы работы французских мастеров:

Следующая комната - Угловая гостиная. Небольшое помещение, но снова - какие прекрасные росписи потолка и фриза:

Какая тонкая проработка деталей, придающая изображению объём:

Здесь же - консоли с потрясающей красоты мозаичными столешницами. Та, что на дальнем плане, с ножками сфинксами и изображением морских раковин ("Морское дно"), принадлежала некогда императрице Жозефине, а затем её сыну Евгению Богарне. В дальнейших залах ещё не раз можно будет увидеть предметы, принадлежавшие супруге Наполеона Бонапарта и его пасынку. Они попали в Россию с внуком Жозефины, герцогом Максимилианом Лейхтенбергским, который однажды приехав в Петербург, был очарован любимой дочерью Николая I Марией и испросил у императора разрешения жениться на ней. Николай позволил, но с условием, что новоиспечённые супруги будут жить в России. Максимилиан был страстным коллекционером предметов искусства, и в супруге нашёл верную единомышленницу. Они активно пополняли свою коллекцию произведений живописи, скульптуры, декоративно-прикладного искусства, начало которой составили предметы, полученные по наследству - семейные реликвии домов Богарне и Романовых :

Будуар Марии Дмитриевны или Мраморная гостиная украшена легкими, воздушными изображениями красавиц в летящих одеждах, выполненных А.Виги, для воссоздания интерьера подобрана французская мебель начала 19-го века:

Очередная потолочная красота:)

Переходим в "мужские" комнаты, Карла Нессельроде. Большая гостиная с  очередной замечательной росписью, имитирующей позолоту и объёмную фактуру - гризайль:

 

До того я всё больше смотрела на потолки, а паркет-то тоже хорош!:)

Но потолки - это отдельный восторг:)

Мебельные гарнитуры, к слову, тоже выполнены по эскизам К.Росси и А.Михайлова, правда, не для этой квартиры. Они украшали дворцы петербургской знати - Аничков, Зимний, А.Бобринского

Так-с... пара самых красивых залов ещё впереди, но интернет у меня сегодня объявил забастовку, потому прервусь пока до завтра... с надеждой на лучшее:) Продолжение следует...

[Нафаня]

Главный штаб. Интерьеры. Продолжение.

   Стационарный домашний интернет меня, кажется, покинул окончательно по причине перебитого где-то кабеля, попробую дописать на мобильном:) Итак, вчера мы остановились на Большой гостиной Карла Нессельроде. Переходим в Малую, украшенную французской шпалерой с легкомысленным сюжетом и малым сервизом Евгения Богарне:

Снова внимание притягивают главным образом расписные потолки и прекрасный наборный паркет. Да, я так и ходила, задрав голову - неплохая такая зарядка для шеи:))

Дальше - небольшое ничем не примечательное помещение без обозначений назначения. Сколь я помню, в ней представлены образцы декоративно-прикладного искусства Европы и России в стиле ампир, вошедшем в моду при Наполеоне. Ампир - это небывалая роскошь с элементами классицизма. В общем, дорогая, шикарная красота:

Продвигаюсь дальше в ритме танца, ведь впереди - Танцевальный зал  Голубой мрамор полуколонн и античные маски над ними, гризаль на потолке (изображены опять же сцены из античности - совет олимпийских богов и падение Трои), коллекция настольных украшений в том же стиле ампир, зеркала - рассматривать можно долго, вздыхая от восхищения:

И ещё одно прекрасное помещение, сохранившее оформление времен К.Росси, - Столовая, выполненная в солнечно-золотых тонах:

Крылатые Ники поддерживают свечи:

В центре зала - мантия, сшитая для церемонии вступления во французский Орден Святого Духа, принадлежавшая Александру I. К слову, в этом ордене состоял и К.Нессельроде:

Дальше сложно:) Сколь я понимаю, границы министерской квартиры здесь заканчиваются, упираясь в угол здания. Через небольшой угловой коридор осуществляется переход на другую сторону этажа, где, если не ошибаюсь, располагались уже приёмные залы и кабинеты служащих министерства, т.н. Присутственная галерея МИД. Первая комната не содержит ни экспозиций, ни описаний, никак не обозначена на плане музея. Ничего, кроме номера. Возможно, предназначается для временных выставок, мероприятий или просто ещё не придумали, что с ними делать, ведь Главный штаб - это музей, динамично развивающийся и осваивающий пространство принадлежащих ему помещений. Но комната красивая, украшенная чудным роялем и статуями по мотивам античной скульптуры:

А дальше начинается постоянная выставка, посвящённая Министерству иностранных дел. Организована по принципу Музея гвардии: первый зал рассказывает об основании министерства Александром I, далее - экспозиция, относящаяся ко временам правления Николая I и т.д. Рассмотреть, конечно, времени не было. В экспозиции - награды и медали, живописные полотна, дипломатические подарки, мемориальные вещи:

Мимо потолков я пройти не могу... всё остальное придётся изучать в следующий раз:)

Интерьер секретарской комнаты времён Николая I:

И зал, рассказывающий о деятельности МИД и внешней политике государства в правление Николая I.

Отдельный зал посвящён дипломатическим подаркам. Тут тоже красота - европейский и китайский фарфор, причудливые японские подсвечники и статуэтки, иранское серебро и затейливо украшенное оружие:

Глаз не оторвать, но надо бежать. Потому на том мой весьма беглый осмотр третьего этажа завершился, на второй я даже не заглянула. Проскочила мимо, едва задержавшись лишь в огромном дворе, в который попадаешь сразу после входа. Невероятных размеров, наполненное светом пространство, которое иной раз служит для установки инсталляций, проведения лекций, концертов и других мероприятий. В мой визит оно было просто лестницей без тайных смыслов. И солнце причудливо рисовало на его стенах и полу рисунки тенью.

Вот и всё пока про Главный штаб. Про живописную часть экспозиции, быть может, если поймаю вдохновение, что-нибудь когда-нибудь расскажу, хотя не знаю, стоит ли? Уж импрессионистов и другие направления живописи рубежа 19-20-ых веков, я думаю, все интересующиеся знают/видели и без меня:)

[Нафаня]

Фёдоровский собор на Миргородской. 

   Если находясь в Питере, вы вдруг заскучали по Москве, можно, конечно, дойти до Московского вокзала и купить билет на поезд. А можно свернуть от него чуть в сторону, углубиться в узкие, уходящие от Невского улочки, и внезапно увидеть перед собой фрагмент...ну, почти Кремлевской стены:) Во всяком случае "ласточкины хвосты" отзовутся в сердце московской ностальгией.

Собственно, эта стена и задумывалась, дабы показать единство Москвы и Петербурга в рамках одной великой страны:

А за стеной возвышается белоснежный храм, также вызывающий в памяти московские храмы времён первых Романовых, века так 17-го:

На самом деле храм Фёдоровской иконы Богоматери не так уж стар - его возвели к 300-летию дома Романовых в 1913-ом году по проекту С.Кричинского. Просто за основу при составлении проекта архитектор взял древнерусские храмы Ростова, Ярославля, Москвы:

На отдельно стоящей колокольне, к которой примыкает стена, были размещены 11 колоколов, девять из которых носили имена членов семьи Николая II. 

 

Ни один из них советский период не пережил, как и те, чьими именами колокола были названы:

В 1930-ые храм перестал существовать - купола снесли, колокола отправили на переплавку, а в здании разместили молокозавод. Несколько десятков лет здание бывшего храма сиротливо смотрело в небо пустыми барабанами, на которых некогда блестели золотом купола, но в 1970-ые снесли и их.

   Восстановление храма началось в 1993-ем и завершилось к 400-летию Романовых в 2013-ом году. Сегодня это действующий храм, объединяющий в себе два - верхний и нижний. При нём также действует приходская школа, проводят концерты, экскурсии, в ходе которых можно подняться на колокольню. Я об этом узнала уже дома, в тот же день, когда была там, что-то даже внутрь зайти поленилась, а зря, там тоже есть немало интересного. Но оставлю на следующий раз. В этот я лишь полюбовалась белыми, буквально сверкающими стенами да многообразной декоративной отделкой стен:

Посидела немного на лавочке в небольшом, но уютном дворике с ароматом сирени, отдохнула и отправилась в дальнейший путь:)

[Нафаня]

Музей Анны Ахматовой в Фонтанном доме.

    Музея Анны Ахматовой, что в Фонтанном доме, в моих предварительных планах на отпуск не было. Но однажды вечером в гостинице, обдумывая последующие дни, я обнаружила, что у меня есть свободный вечер, и принялась искать, чем его занять. Вообще-то взгляд мой искал соседний музей – Шереметьевский дворец с расположенным в нём Музеем музыки, а упал вдруг на квартиру Н.Н.Пунина, расположенную во флигеле дворца, где около 30 лет прожила А.Ахматова и где нынче открыт ей посвящённый музей. И мне вдруг захотелось…
   Я зашла на сайт музея и обнаружила к радости своей вечернюю экскурсию, на которую ещё были билеты, один из которых я без долгих раздумий приобрела. Забегая вперёд, скажу, что этой экскурсии не должно было быть, просто в тот день мне фантастически повезло:)
   Вход в музей – с Литейного проспекта, через арку, ведущую во двор, точнее, в Шереметьевский сад. Прямо напротив входа – граффити-портрет поэтессы, указывая на то, что верной дорогой иду.

Все стены по ходу движения расписаны стихотворными строчками и портретами Ахматовой и Бродского, чей музей расположен в этом же здании (хотя поэт здесь никогда и не жил).

Между стихотворными строчками уместилось зеркало для фото. 

   Стихотворные строки периодически стирают или закрашивают, создавая новый чистый лист для любителей поэзии, но вот одно изображение на стене я обнаружила и во второй свой весенний визит на том же месте – да и то верно, рука же на такой шедевр не поднимется.

   Я пришла раньше времени, потому прошлась вдоль стены, на которой работники музея установили инсталляции с поэтическими строчками Бродского. Но о них, пожалуй, в другой раз.
   К назначенному времени экскурсии я зашла в музей,

обнаружила довольно многочисленную группу ожидающих экскурсовода и присела рядом… с музейным хранителем:)

   В этот момент меня посетило ощущение дежавю: стихи на стенах, кот… живо всё это напомнило «нехорошую» квартиру Булгакова в Москве. Время шло, приблизившись к назначенному времени экскурсии вплотную, а на нас никто не обращал внимания. Самые нетерпеливые пошли на кассу спросить, долго ли нам ещё ждать. Кассир, ответив, что экскурсовод сейчас закончит с предыдущей группой и придёт к нам, тем самым временно успокоив волнение ожидающих, начала куда-то звонить и что-то выяснять. Из обрывков доносившегося разговора я поняла, что вообще-то экскурсия не планировалась, и тот факт, что она выложена на сайт музея и на неё раскуплены все билеты, привёл всех музейных работников в состояние некоторого шока-замешательства. Но надо отдать должное, из ситуации выход они нашли быстро и достойно: девушка-экскурсовод спустилась к нам уже через пару минут и, несмотря на то, что между предыдущей и нашей группами не получилось у неё даже кратковременного отдыха, экскурсию провела очень интересно, перемежая рассказ цитатами из воспоминаний современников и стихотворными строками самой Ахматовой.
   К слову, в музее, помимо собственно квартиры, и экспозиции, посвящённой И.Бродскому, есть выставочное пространство для временных выставок, «шумерская кофейня», на первом этаже демонстрируется на экране фильм-рассказ о поэтессе, периодически идут спектакли для детей и взрослых в рамках проекта «Театр+музей» и другие интересные мероприятия. Второй раз я пришла сюда в майский свой визит на Ночь музеев, чтобы послушать, как читает Светлана Крючкова воспоминания Анны Ахматовой.

***
   Итак, Анна Ахматова поселилась в квартире на третьем этаже южного флигеля Фонтанного дома в 1926-ом, переехав к Николаю Николаевичу Пунину. Однако, с Фонтанным домом Анну Ахматову связывают куда более длительные отношения – до того она несколько лет прожила в нём же, только в северном флигеле, в квартире своего второго мужа востоковеда В.К.Шилейко. Осмотр квартиры мы начинаем с небольшой прихожей, где экскурсовод рассказывает нам начало истории и... так получилось - её финал.

В прихожей – обстановка 1920-30-ых: чемоданы, большое зеркало, подставка для зонтиков, телефон на стене. Он был здесь всегда, набрав номер Ж-2-12-40, можно было попросить к телефону Анну Андреевну и услышать её голос вплоть до 1952-го года, когда она навсегда покинула стены этой квартиры, переехав на Кавалергардскую (дом, принадлежащий Институту Арктики и Антарктики, был окончательно расселён).

"Так под кровлей Фонтанного Дома,
Где вечерняя бродит истома
С фонарем и связкой ключей,
Я аукалась с дальним эхом,
Неуместным смущая смехом
Непробудную сонь вещей.."

(Анна Ахматова. Поэма без героя)

На вешалке в прихожей пальто Н.Н.Пунина, оставшееся там после его второго ареста в 1949-ом году.

  Впервые он вместе с сыном Анны Ахматовой Львом Гумилёвым был арестован в 1935-ом. Тогда Анне Андреевне посоветовали написать письмо лично Сталину, что она и сделала. С аналогичным письмом в защиту Льва и Николая Николаевича обратился и Борис Пастернак. Как ни странно, тогда это возымело своё действие – обоих отпустили на свободу. А вот после ареста 1949-го Н.Н.Пунин в эту квартиру уже не вернулся – в 1953-ем году умер в лагерях.

***
  Однако, по порядку. Н.Н.Пунин получил квартиру в Фонтанном доме в 1922-ом. К этому времени его отношения с Анной Ахматовой, переросшие в гражданский брак, только-только зарождались. Пунин – искусствовед, особое внимание уделяющий направлению авангарда, часто бывал в богемной «Бродячей собаке», где, вероятно, и состоялась первая встреча. По другой версии, познакомились они в поезде из Петрограда в Царское село, при этом шутили, что встречались, вероятно, и раньше – в колясках на прогулках по Павловскому парку. Детство обоих прошло в Пушкине и Павловске. На момент знакомства она переживала крушение своего второго брака – с В.К.Шилейко, он формально был женат на Анне Евгеньевне Аренс, хотя брак давно стал лишь видимостью. Вряд ли переезд в Фонтанный дом стал для Ахматовой слишком желанным событием  (согласитесь, обитать под одной крышей с первой женой и ребёнком любимого мужчины – сомнительное удовольствие), скорее, он совершился по необходимости. После развода с Шилейко поэтесса перебралась в квартиру подруги Ольги Судейкиной, где жила вплоть до её отъезда за границу в 1924-ом году. Ольга звала её с собой, но Ахматова решила остаться на родине, и тогда перед ней остро встал квартирный вопрос. Других вариантов, кроме как переехать к Н.Н.Пунину, для неё не нашлось. Так Фонтанный стал её домом на долгие годы. Она оставалась в квартире Пунина даже тогда, когда их отношения сошли на нет, просто переехав из его комнаты в соседнюю. Надо сказать, что квартира была достаточно густонаселённой – в разные годы в ней, кроме Анны Ахматовой и Николая Николаевича, а также его первой жены и дочери Ирины, проживали отец Анны Евгений Аренс, сестра Николая Николаевича с мужем, домработница Аннушка (Анна Богдановна Смирнова), сын Ахматовой Лев. Через несколько лет права проживать в квартире добились сын Аннушки и его жена Татьяна… в общем, квартира постепенно превращалась в коммунальную, а атмосфера всё больше накалялась. Особенно неуютно в ней стало с появлением Татьяны Смирновой – женщины грубой, властной, резко отличающейся по образу жизни и мировоззрению от привычного для обитателей квартиры круга творческой интеллигенции века прошедшего. Она готова была на многое ради обеспечения собственного благополучия: добившись вселения в квартиру Пунина в порядке уплотнения, она, не задумываясь оформила свекровь в дом престарелых, когда ей показалось, что разросшейся семье, в которой один за другим родилось двое мальчишек, в квартире стало слишком тесно. Потому обитатели квартиры с Татьяной старались лишний раз не спорить, банально (и, наверное, обоснованно) побаиваясь стать жертвой доноса и покинуть стены собственной квартиры надолго, если не навсегда. Однако, не стоит так уж демонизировать эту женщину. Она, конечно, внесла неудобства и сумятицу в жизнь семьи, и всё же... Уже после посещения музея я нашла упоминаемые нашим гидом воспоминания Лидии Чуковской об Анне Ахматовой и начала читать. В них Татьяна и её семья упоминается неоднократно, и чаще всего без негатива. Она заботилась об Анне Андреевне, и, мне кажется, даже по-своему её любила. А Ахматова в свою очередь любила и баловала детей Смирновых - Валю и Володю, занималась с ними, присматривала за ними, когда мать была занята по дому или уходила на работу. Как свидетельство нормальных человеческих отношений наш экскурсовод привела в пример записку, приколотую к двери коммунальной кухни, где Татьяна просит у Анны Андреевны денег в долг:

В 1941-ом А.Ахматову эвакуировали из осаждённого Ленинграда в Ташкент, семью Смирновых вывезти не удалось. В 1942-ом до Ташкента дошла страшная весть - Валя умер от голода в блокадном Ленинграде. Анна Андреевна тяжело переживала его смерть, посвятила ему такие проникновенные строки:

Постучи кулачком — я открою.
Я тебе открывала всегда.
Я теперь за высокой горою,
За пустыней, за ветром и зноем,
Но тебя не предам никогда...
Твоего я не слышала стона.
Хлеба ты у меня не просил.
Принеси же мне ветку клена
Или просто травинок зеленых,
Как ты прошлой весной приносил.
Принеси же мне горсточку чистой,
Нашей невской студеной воды,
И с головки твоей золотистой
Я кровавые смою следы.

А это кухня, где сначала хозяйничала Анна Богдановна. Здесь воссоздана обстановка 1920-ых: старинная медная посуда, пузатый самовар, дровяная печь, икона в углу:

Фото на полке - семья Смирновых: Анна Богдановна, сын Евгений и его жена Татьяна, с появлением которых кухня превратилась из семейной в коммунальную, отделённую перегородкой от комнаты новых жильцов:

   На кухне плотно населённой квартиры постоянно сушилось бельё. Лидия Чуковская вспоминала о первом своём визите к Ахматовой в Фонтанный дом: "Я поднялась по черной, трудной, не нашего века лестнице, где каждая ступенька за три. Лестница еще имела некоторое касательство к ней, но дальше! На звонок мне открыла женщина, отирая пену с рук. Этой пены и ободранности передней, где обои висели клочьями, я как-то совсем не ждала. Женщина шла впереди. Кухня; на веревках белье, шлепающее мокрым по лицу. Мокрое белье словно завершение какой-то скверной истории, – из Достоевского, может быть. Коридорчик после кухни и дверь налево – к ней. Общий вид комнаты – запустение, развал. У печки кресло без ноги, ободранное, с торчащими пружинами. Пол не метен. Красивые вещи – резной стул, зеркало в гладкой бронзовой раме, лубки на стенах – не красят, наоборот, еще более подчеркивают убожество.
Единственное, что в самом деле красиво, – это окно в сад и дерево, глядящее прямо в окно. Черные ветви. И она сама, конечно."

   Ночью кухню занимал Николай Николаевич Пунин. Страстный любитель фотографии, он ночами проявлял и печатал снимки. Фотолабораторией ему обычно служил тёмный закуток между прихожей и кухней, ведущий в ванную комнату. «На большом столе в кухне он собирал все необходимое: большие и маленькие ванночки, различные порошки, коробочки с чем-то специальным, пачки бумаги, упакованные в черные конверты, фонарик с красным стеклом, при котором происходили основные действия. В это время в соседних комнатах гасили свет и для гарантии выкручивали лампочки», — вспоминала Ирина Пунина. В экспозиции музея немало фотографий Николая Николаевича, запечатлевших мгновения семейной истории.

   За кухней мы попадаем узкий коридор. В 1929-ом в квартире появился новый жилец - в Ленинград приехал сын Ахматовой Лев Гумилев. Он планировал поступать в институт, но сразу его не приняли - социальным происхождением не вышел. Пришлось юноше зарабатывать "рабочий стаж": разнорабочим, помощником на археологических раскопках, лаборантом. Видимо, с тех времён и родилась у Льва Николаевича любовь к древней истории и Востоку. Лишь через четыре года он стал студентом, а уже через год по доносу однокурсника был арестован. Но об этом я уже упоминала. Квартира была уже и без того перенаселена, потому Лёвушка устроил себе кабинет-спальню прямо в коридоре.

Ирина Пунина вспоминала: "Из верхнего южного окна туда попадали лучи солнца, а зимой это небольшое пространство обогревалось кафельной печкой. В торце коридора на сундуке Лева соорудил себе кровать, около стены стоял небольшой стол, с потолка спускалась цепочка с полумесяцем, к которой он подвесил большой бронзовый фонарь в виде восточного храма, решеточки боковых стенок обрамляли цветные стекла, когда внутри загоралась лампочка, то мягкий свет фонаря освещал небольшое помещение, создавая уютную обстановку в нем. Лева был горд своим «кабинетом»".

Коридор выводит в Белый зал - литературную экспозицию музея. В ней ахматовские строки чередуются с мемориальными предметами - письмами, вещами, воспоминаниями. К сожалению, подробно почитать/посмотреть я её не успела: время закрытия музея приближалось, экскурсия, как мы помним, свалилась на нашего гида неожиданно, поэтому она сказала об этом зале буквально пару слов, а вернуться после экскурсии времени уже не было:

А мы мимо витрин Белого зала идём, наконец, смотреть жилые комнаты, в которых жила Анна Ахматова. Нет, не думайте, что она пользовалась роскошью быть хозяйкой нескольких комнат одновременно. Просто в разные годы жизни она меняла место проживания, переселяясь из одной в другую. Но о том я расскажу, пожалуй, уже завтра. Быстро у меня, как всегда, не получилось:) Да и стройно в этот раз тоже... несколько раз пыталась начать писать,  а всё мысли в ровное повествование не выстраиваются. Получается сумбур. Может, с продолжением лучше получится? Оно следует...

[Нафаня]

Музей Анны Ахматовой в Фонтанном доме. Продолжение.

Итак, мы дошли до комнат, в которых жила Анна Ахматова. Перед нами - кабинет Н.Н.Пунина, искусствоведа и научного работника. Сам он говорил о себе: «У меня, в сущности, есть только один, но настоящий дар: я умею понимать живопись и умею раскрывать ее другим». Круг его интересов был весьма широк - от древнерусской иконописи до авангарда 1920-ых годов. В его доме часто бывали молодые художники-современники, чьё творчество он активно поддерживал. На стенах - рисунки, картины, наброски его друзей. Обстановка кабинета сохранилась подлинная: стол с рукописными листами, монографиями, фото, книжный шкаф, удобное кресло - рабочее место Николая Николаевича. На столе - статуэтка, подаренная бывшими студентами любимому профессору на 60-летний юбилей (к тому времени он был уже уволен с преподавательских должностей):

Анна Ахматова впервые пришла в этот кабинет 19 октября 1922 года, о чем сохранилась запись в пунинском дневнике: "…вечер такой мягкий и петербургский, „ахматовский“ — черты твоего нежного лица во всем городе, под всеми фонарями дышит на меня твое лицо… Люблю и не хочу без тебя, если б даже и мог". В 1926-ом она поселилась здесь и прожила больше десяти лет. Отсюда впервые увели арестованного Н.Н.Пунина в 1935-ом. Всю ночь две Анны - Ахматова и Аренс-Пунина после этого жгли в той печи, что в углу, семейные архивы и записи Николая Николаевича - всё, что, по их мнению, могло хоть как-то навредить ему. А утром Анна Андреевна уехала в Москву, где и написала письмо Сталину, убеждая его в невиновности Пунина и своего сына. Как я уже писала, тогда письмо подействовало - обоих отпустили:

Рядом с печью - фотоаппарат, о любви Николая Николаевича к фотографии я тоже уже упоминала. Некоторые семейные фото можно увидеть на столе в кабинете - например, Николай Николаевич за столом в этом самом кабинете или он же с дочерью Ирочкой:

А местом работы Анны Андреевны чаще всего был диван. Впрочем, так она привыкла писать ещё в годы жизни с Николаем Гумилёвым, который чаще всего занимал письменный стол, не давая ей за ним места. Это не мешало ей творить, когда накатывало вдохновение, часто не вставая с постели. А вот в этом кабинете вдохновение посещало её не часто. За почти 16 лет жизни с Н.Н.Пуниным она написала не так уж много стихотворных строк. Больше занималась исследованиями - творчества Николая Гумилёва и А.С.Пушкина, архитектуры Петербурга. А вот муза поэзии здесь не жила. Атмосфера не способствовала, не было внутренней свободы, душевного равновесия. Любовный треугольник под одной крышей давил психологически, хотя внешне все его участники старались сохранять дружеские отношения, собираясь вечерами за большим семейным столом в гостиной. Да и характер Н.Н.Пунина был далеко не мёд - он изводил Ахматову своей бесконечной ревностью - к друзьям и поклонникам, к славе и творчеству - буквально ко всему и всем. К тому же он был весьма скуп и вдобавок ко всему консервативен в плане быта: его вполне устраивало быть мужем двух жён, всё хозяйство в доме продолжала вести Анна Евгеньевна, подчиняя себе и заведённому ей укладу всех обитателей квартиры. А.Ахматова оставалась в этом доме вечной гостьей. 

Лидия Чуковская записала в своих воспоминаниях слова А.Ахматовой, сказанные уже после расставания с Пуниным: «Представьте, Николай Николаевич нашёл теперь новый повод на меня обижаться. Почему я, когда мы были вместе, не писала, а теперь пишу очень много. Шесть лет я не могла писать. Меня так тяготила вся обстановка. Я теперь поняла. Идеалом жены для Николая Николаевича всегда была Анна Евгеньевна. Она служит, получает четыреста рублей жалованья, отличная хозяйка. И меня он упорно укладывал в это прокрустово ложе, а я и не хозяйка, и без жалованья."

А мы, следуя за рассказом гида, переходим в гостиную. Её называли Розовой за цвет, в который были окрашены стены. Под уютно отбрасывающим тёплый свет абажуром собирались все обитатели квартиры, принимали гостей, отмечали праздники (советские не любили, праздновали по привычке традиционные из прошлой жизни - Пасху, Рождество). Здесь вечерами играли в шахматы, слушали патефон. На новогодне-рождественские праздники непременно наряжали ёлку, даже когда её на несколько лет запретили как атрибут буржуазной культуры. Чтобы не заметили её со двора и не донесли, дерево ставили в простенке между окнами.

В углу висела икона Казанской Божьей матери, которую однажды вернувшаяся из школы Ира Пунина решительно потребовала снять. На что отец усмехнулся и не без ехидства ответил: "Да ты у нас как партком завода „Красный гвоздильщик“". 

В гостиной множество старых семейных фото,

среди которых есть и фото Ирочки Пуниной на диване в гостиной в обнимку с игрушечной обезьянкой. Диван тот самый, обезьянка - весьма похожа, подарена кем-то из посетителей музея:

Портрет Пушкина в комнате не только потому, что его творчество оказало весьма сильное влияние на Ахматову, но и потому ещё, что считается, что именно в комнатах Фонтанного дома он позировал О.Кипренскому для знаменитого портрета.

В 1938-ом произошёл окончательный разрыв Анны Ахматовой с Николаем Пуниным. Она перебралась в соседнюю комнату (бывшую детскую) и перестала выходить вечерами в гостиную.

В этой комнате она прожила до 1941-го года, до отъезда в ташкентскую эвакуацию из осаждённого Ленинграда. Жила весьма уединённо, навещали её лишь друг Владимир Георгиевич Гаршин да Лидия Корнеевна Чуковская, с которой её объединили общие хлопоты - за арестованных близких. Ибо в 1938-ом сюда пришла трагедия - снова арестовали Льва Гумилёва. Потянулись 17 мучительных месяцев ожидания, хлопот, неизвестности.

Семнадцать месяцев кричу,
Зову тебя домой,
Кидалась в ноги палачу,
Ты сын и ужас мой.
Все перепуталось навек,
И мне не разобрать
Теперь, кто зверь, кто человек,
И долго ль казни ждать.

***

Показать бы тебе, насмешнице
И любимице всех друзей,
Царскосельской веселой грешнице,
Что случится с жизнью твоей —
Как трехсотая, с передачею,
Под Крестами будешь стоять
И своею слезой горячею
Новогодний лед прожигать.
Там тюремный тополь качается,
И ни звука — а сколько там
Неповинных жизней кончается…

Эти строки "Реквиема" родились здесь. После долгого молчания словно прорвало... строки рождались одна за другой. Не только "Реквием", но и поэтические цикл "В сороковом году", и "Поэма без героя" и ещё многое было написано здесь. Ахматова называла себя поэтом 1940-го года.  После ареста Льва она боялась, что за ней следят, потому в своей комнате никогда не читала написанное из "Реквиема" вслух и не сохраняла черновики. Всё та же Лидия Чуковская вспоминает: "Анна Андреевна, навещая меня, читала мне стихи из «Реквиема» тоже шепотом, а у себя в Фонтанном Доме не решалась даже на шепот; внезапно, посреди разговора, она умолкала и, показав мне глазами на потолок и стены, брала клочок бумаги и карандаш; потом громко произносила что-нибудь светское: «хотите чаю?» или: «вы очень загорели», потом исписывала клочок быстрым почерком и протягивала мне. Я прочитывала стихи и, запомнив, молча возвращала их ей. «Нынче такая ранняя осень», – громко говорила Анна Андреевна и, чиркнув спичкой, сжигала бумагу над пепельницей. Это был обряд: руки, спичка, пепельница, – обряд прекрасный и горестный."

В канун Нового 1941-го года Анна Ахматова подняла крышку старинного сундука, некогда принадлежавшего Ольге Судейкиной, который она называла "сундуком флорентийской невесты" и хранила в нём свои старые архивы, записи, фото. "О[льгины] вещи, среди которых я так долго жила, вдруг потребовали своего места под поэтическим солнцем. Они ожили как бы на мгновение, но оставшийся от этого звук продолжал вибрировать долгие годы…" - писала она. Так из старого сундука родилась "Поэма без героя" - мрачная история поколения. Эпилог же её Ахматова посвятила "городу и другу" - блокадному Ленинграду и В.Гаршину.

Я зажгла заветные свечи
И вдвоем с ко мне не пришедшим
Сорок первый встречаю год,
Но Господняя сила с нами,
В хрустале утонуло пламя
И вино, как отрава жжет...
Это всплески жуткой беседы,
Когда все воскресают бреды,
А часы все еще не бьют...
Нету меры моей тревоги,
Я, как тень, стою на пороге
Стерегу последний уют.

  

Вернувшись из эвакуации в 1945-ом, Ахматова поселилась в крошеной, скудно обставленной комнате, где и прожила вплоть до выселения всей семьи Пуниных в 1952-ом. «Комната была обставлена очень скупо, по-видимому, почти все, что в ней стояло раньше, исчезло во время блокады» - так описывал её Исайя Берлин, тогдашний секретарь Британского посольства. Огромный и искренний почитатель русской поэзии, он пришёл к Ахматовой в ноябре 1945-го года. Проговорили всю ночь - о жизни, о литературе, о судьбе и одиночестве. Сейчас на столе в комнате лежит книга Ахматовой с посвящением И.Берлину. А по итогам визита родились такие строки:

Истлевают звуки в эфире,
И заря притворилась тьмой.
В навсегда онемевшем мире
Два лишь голоса: твой и мой.
И под ветер с незримых Ладог,
Сквозь почти колокольный звон,
В легкий блеск перекрестных радуг
Разговор ночной превращен.

Встреча с иностранным подданным не прошла безнаказанно - вернувшись однажды домой, А.Ахматова обнаружила на кресле следы штукатурки и поняла, что в её комнате установлено прослушивающее устройство. В 1946-ом правительственным постановлением поэзия Ахматовой была объявлена чуждой советскому народу и запрещена к публикации. В 1949-ом последовали очередные аресты Пунина и Льва Гумилёва. В числе прочего их допрашивали на предмет связи с английским подданным Исайей Берлином. Ахматова снова писала письма Сталину, наступив на свою гордость, слагала стихи, восхваляющие вождя, - "Слава миру", за которые сама себя ненавидела. Но Льва это не спасло - он вышел из лагерей лишь спустя три года после смерти Сталина. Но, пожалуй, хвалебная ахматовская ода вождю спасла от ареста её саму: в 1950-ом году министр госбезопасности Абакумов писал на имя Сталина докладную записку с предложением арестовать поэтессу, но ответа не получил. 

   Ахматовская эпоха в этом доме завершилась в 1952-ом, когда все обитатели квартиры были переселены в другое жилье. И началась снова в 1989-ом, когда к столетию Ахматовой здесь был открыт музей. Здесь всегда много посетителей, проводятся разнообразные мероприятия и праздники... в общем, кипит жизнь.

И на всё это свысока взирают старые клёны и огромные яблони - свидетели эпохи:

Заставляя припомнить строки: 

...Где, свидетель всего на свете,
На закате и на рассвете
Смотрит в комнату старый клен
И, предвидя нашу разлуку.
Мне иссохшую черную руку
Как за помощью тянет он.

[Нафаня]

Попалось на глазах в соц.сетях, чем-то зацепило:)

[Нафаня]

Эволюция "Лебединого озера" на выставке "Русский балет. Первая позиция."

   Посещения этой выставки тоже в моих планах не было. Более того, я даже о ней не слышала до приезда в Питер. Узнала об открытии случайно, из рекламных щитов в метро. Сначала отнеслась скептически - широко разрекламированные проекты с дорогущим входным билетом чаще всего меня в итоге разочаровывают. Но в какой-то момент в мозгу что-то щёлкнуло, и мне неудержимо захотелось на неё попасть. Не остановило даже то, что когда я подошла к Манежу и решила купить билеты, оказалось, что на ближайшие два часа (вход по сеансам) билетов уже нет, и придётся где-то гулять по довольно слякотной и пасмурной в тот день погоде, чтобы потом возвращаться. Я не пожалела - на это действительно стоило посмотреть. Грандиозные масштабы, интересная экспозиция, зонированная тематически и хронологически, великие имена, проходящие перед глазами - художников, композиторов, танцоров, великая музыка, звучащая в наушниках, сменяя рассказы аудиогида, красивое оформление. Я, безусловно, имею в мыслях и планах рассказать об этой выставке подробно, но, честно говоря, это был как раз тот случай, когда нужно смотреть своими глазами, фото совершенно далеки от реальности. И всё же я постараюсь. Но то будет позже, пока же я покажу лишь крохотный кусочек выставки, у которого я зависла надолго тогда, зацепилась взглядом и сейчас, перебирая фото. То была часть, посвященная созданию и развитию великого балета П.И.Чайковского "Лебединое озеро".

   Я шла по экспозиции последовательно, стараясь ничего не пропускать и не прыгать от экспоната к экспонату. Потому я-таки сначала прочитала информационные стенды, рассказывающие об истории создания и иллюстрирующие смену сюжета, а потом обернулась и увидела перед собой лавочки и целый ряд экранов, на котором шёл один и тот же узнаваемый сюжет - сцены из "Лебединого озера", но в разных постановках. И вот тут я осталась надолго:)) Завораживает музыка, завораживает то, сколь разнообразны и не похожи друг на друга одни и те же сцены разных лет и разных постановщиков. Я тогда сняла на видео небольшой кусочек и отправила подруге с комментарием: "Мне есть ещё, чем заняться: я видела не все постановки!":) Вот он, кусочек танца маленьких лебедей, правда, без музыки - она звучала в наушниках. В верхнем правом углу - любимый мной Мэтью Борн:)

   

А вы знали, что танец маленьких лебедей появился в балете не сразу? Однако, по порядку. История создания балета окружена мифами и легендами, создающими ореол таинственности. Никто толком не знает, что вдохновило Чайковского на создание музыки и что вообще натолкнуло его на мысль написать балет. Дело в том, что в середине 19-го века балетные постановки не считались чем-то серьёзным, достойным рук великих композиторов. Творцы уровня Чайковского музыку к балетам не писали, королевой театральных музыкальных постановок считалась опера. Это был апогей признания, слава, престиж. Для балета же сочиняли музыку не слишком признанные, не слишком талантливые, слишком нуждающиеся в деньгах. И музыка была соответствующая - несложные мелодии, задающие ритм танцу. Однако, в 1875-ом году Чайковскому неожиданно поступило предложение от дирекции императорских театров написать музыку к балету, и он - не менее неожиданно - ответил согласием. Сам композитор впоследствии говорил, что причиной стало отчасти сложное материальное положение в тот момент, отчасти - желание попробовать себя в новом жанре, страсть к эксперименту. Надо сказать, что за пару лет до того Чайковский уже попробовал свои силы в написании музыки для балета, но то была скорее игра - детский одноактный балет "Озеро лебедей", представленный публике, состоящей из родственников и друзей, в имении Каменка. А тут серьёзный большой балет...

Так или иначе, примерно через год (работая параллельно над своей третьей симфонией), он сотворил шедевр, перевернув всё бытовавшее тогда представление о балетной музыке с ног на голову. Ну, в самом деле, не мог же Чайковский написать простецкую мелодию на основе трех нот, лишь бы ритмично было. В его музыке была красота, романтизм, объёмные лирические темы... её хотелось слушать и слушать, но как было объединить эту вызывающую восторг музыку с танцем? За постановку балета на сцене Вацлав Рейзингер, хореограф-постановщик Большого театра в Москве. Балетмейстером он был весьма посредственным и, как следствие, первая постановка 1877-го года с треском провалилась. Чайковский, правда, отнёсся к провалу достаточно спокойно: критики в один голос утверждали, что насколько прекрасной и богатой была музыка в балете, настолько скучны и бедны были танцы. Отмечали с восторгом также работу декоратора Карла Вальца, который постарался украсить балет от души. Он, например, создал технологию водяного пара, позволяющего окутать туманом озеро на сцене. Вальц вспоминал, что Чайковский и сам принимал живое участие в создании декораций, особенно зацепила его возможность изобразить сценическими средствами финальную бурю. "В сцене грозы, когда озеро выходит из берегов и наводняет всю сцену, по настоянию Чайковского был устроен настоящий вихрь — ветки и сучья у деревьев ломались, падали в воду и уносились волнами. Эта картина удавалась очень эффектно и занимала Петра Ильича. После грозы, для апофеоза, наступала заря, и деревья под занавес освещались первыми лучами восходящего солнца" - писал художник в своих воспоминаниях. 

    Кто стал автором первого либретто, доподлинно неизвестно. Предположительно, это были управляющий конторой московских театров В.Бегичев и солист Императорских театров В.Гельцер. Сюжет, в основу которого легли средневековые европейские сказки и легенды, несколько отличался от того, что мы привыкли видеть сейчас. Например, Одетта была не заколдованной принцессой, а доброй феей, превращающейся в лебедя по своему желанию. Одна из версий создания "Лебединого озера" гласит, что прототипом Зигфрида стал король Людовиг II Баварский, страстный поклонник скандинавского и североевропейского эпоса, владелец лебединого замка Нойшванштайн, вечно страдающий от непонимания и одиночества и утонувший в озере у стен своего замка. Якобы посещение замка и трагедия его владельца вдохновила Чайковского на создание музыки к балету. На самом деле версия не слишком правдоподобна, ибо Людовиг утонул гораздо позже первой постановки балета - в 1886 году. Есть и другая версия того, почему Чайковскому так полюбилась лебединая тема. Говорят, что отдыхая однажды в Черкасской области, композитор был поражён грацией и красотой лебедей, опустившихся на озеро вблизи поместья, где он останавливался. На основе тех впечатлений возник и детский лебединый балет, и впоследствии "Лебединое озеро". К слову, кроме музыки "Озера лебедей", Чайковский использовал в "Лебедином озере" и отрывки из своей оперы "Ундина", которую он незадолго до 1875-го года уничтожил.

Итак, впервые поставленный балет провалился и был на некоторое время забыт. Пётр Ильич так и ушёл из жизни, не подозревая о том, какая всемирная слава ждёт в дальнейшем его детище. Лишь в 1895-ом году балет вновь появился на сцене в память о великом человеке, покинувшем этот мир. На этот раз на петербургской сцене - в Мариинском театре. За постановку взялся коллектив талантливейших в своём деле людей - Мариус Петипа

и его помощник Лев Иванов, композитор и дирижёр Риккардо Дриго, художник Михаил Бочаров. Либретто написал брат Петра Ильича Модест Ильич Чайковский. "Лебединое озеро" тогда прошло путь через тернии к звёздам: готовый к выходу балет отложили на долгий срок в связи с кончиной Александра III. Но когда он, наконец, был представлен зрителю, то имел ошеломляющий успех. В этой постановке сошлись две прекрасные, стоящие друг друга составляющие - музыка и танец. Лев Иванов, тонко чувствующий лиричность музыки Чайковского, поставил потрясающие своей красотой и изяществом лебединые, наполненные лиризмом танцы. Это он стал автором танца маленьких лебедей, своим юмором разбавившего романтизм, утонченность, лиричность балета в целом. Он же лишил балерин-лебедей крыльев, освободив руки для изящных "лебединых" движений.  Хореография Петипа-Иванова так или иначе использовалась потом во многих последующих постановках, ибо она едва ли не самое прекрасное и совершенное, что смогли сотворить хореографы в этом мире. 

А потом настал век 20-ый. И были новые постановки, и переосмысление, и изменения в либретто. Менялись финалы от трагедии к хэппи-энду, менялись акценты, менялось видение сюжета: борьба добра со злом от сказочных героев переходила к реальным людям, в душе которых чаще всего живут оба эти начала - тёмное и светлое. Сменяли друг друга постановщики и артисты балета в главных ролях. Рекорд по длительности исполнения роли Одетты принадлежит, пожалуй, Майе Плисецкой (30 лет, за которые она исполнила свои партии в постановке более 800 раз!). Костюмы М.Плисецкой и М.Барышникова из "Лебединого озера" были представлены в соседней экспозиции костюмерной:

Не буду пересказывать балетные сюжеты - это дело нереальное, нужно смотреть. Изменения в либретто и сюжете вкратце представлены были на информационных стендах выставки, делюсь:)

 

Что касается собственных впечатлений. Некоторые из этих постановок я смотрела в рамках проекта "Театр в кино" (спасибо его создателям), другие появилось желание посмотреть. Честно говоря, я в плане искусства больше консерватор, долгое время мне вообще не заходили балетные эксперименты, потому я, конечно, фанат классики Григоровича, основанной на ещё более ранней классике Петипа. Но однажды я увидела лебедей М.Борна и поняла, что и эксперименты иной раз достойны внимания. После Григоровича это мой главный фаворит:) Его маленькие лебеди - это в самом деле игривые неуклюжие угловатые птенцы, а сама история - душераздирающая повесть об одиночестве метущейся души, не находящей понимания. 

И ещё пара экспонатов с выставки, из её лебединой части:) Память о самой первой постановке балета - сапоги к костюму Зигфрида (А.Гиллерт) 1877 года:

Не только к "Лебединому озеру" относящиеся, но не могу не показать:) Балетные туфли великих балерин рубежа 19-20 веков с автографами: Е.Соколовой, Т.Карсавиной, М.Ксешинской, А.Прихуновой:

И ещё один эпизод, прочно связанный в памяти людей СССР с "Лебединым озером". Именно этот балет транслировали по всем каналам во время путча августа 1991-го. Комната советской квартиры, телевизор, абажур, календарь на столе:

Изменено 29 июня, 2023 пользователем Нафаня

[Нафаня]

Коллекция русской старины Н.Л.Шабельской в Этнографическом музее.

   Заикнулась я здесь было про одну красивую выставку в Этнографическом музее, на которую мне повезло попасть, вот, наконец, руки дошли показать:)

   Наталья Леонидовна Шабельская, супруга крупнейшего землевладельца Харьковской губернии, к теме рукоделия была близка всегда: в своём имении она основала мастерскую, где трудилось 14 девушек-искусных вышивальщиц. Когда семья переехала в Москву, чтобы дать подросшим дочерям достойное образование, Наталья Леонидовна направила свою страсть в несколько иное русло: занялась коллекционированием. Первый образец старинной русской вышивки она приобрела, попав на Нижегородскую ярмарку во время путешествия по Волге. Он и положил начало коллекции. Прежде всего в собрании Шабельской входил текстиль - ткани, вышивка, шитьё, но затем коллекция стала расширяться, в неё входили и костяные и деревянные резные предметы, орудия народных промыслов, головные уборы, предметы костюма, украшения.

Наталье Леонидовне был свойственен системный подход к подбору предметов в коллекцию: она старалась собирать образцы из разных регионов страны и стремилась к тому, чтобы каждая конкретная губерния была представлена как можно полнее и целостнее. Так в коллекцию постепенно вошли не отдельные разрозненные предметы, а костюмы в целом (сарафаны и рубахи, головные уборы, обувь, пояса, украшения), дающие наглядное и яркое представление о традициях того или иного региона России в конкретный исторический период. Для наглядности Наталья Леонидовна прибегала к фотофиксации костюмов на моделях, в качестве которых чаще всего выступали её собственные дочери Варвара и Наталья. 

   В 1890-ые в своём московском доме Н.Л. Шабельская устроила первый в России музей русской старины, её коллекция текстиля и сопутствующих предметов прикладного искусства достигла 20000 экземпляров. По объёму и значимости эта уникальная коллекция сравнима с живописными коллекциями Морозова и Щукина. Красотой старинных русских ремёсел имели возможность полюбоваться  не только в Москве, но и за рубежом: в 1900-ом в Париже на Всемирной выставке коллекция Шабельской получила бронзовую медаль, была она показана также и в Антверпене, и даже в Чикаго. 

   В 1892-ом году, тяжело заболев, Наталья Леонидовна передала часть своей коллекции в дар Императорскому Российскому историческому музею. Она вынуждена была уехать для лечения во Францию, где и умерла в 1904-ом году. Через несколько лет после её кончины дочери предложили приобрести значительную часть коллекции Русскому музею (этнографическому отделу). Фонды музея обогатили тогда более 4000 ценнейших экземпляров, часть из которых была передана безвозмездно, в обмен на обещание создать в музее зал Натальи Леонидовны, а часть были выкуплены в рассрочку на 5 лет на деньги, пожертвованные музею императором Николаем II. После революции от Русского музея отделился Этнографический, и коллекция Шабельской была поделена между ними. Кроме того, экспонаты собрания Наталья Леонидовны сегодня хранятся и в Эрмитаже, и в Историческом музее в Москве, и в Музее декоративно-прикладного искусства в Москве, и ещё в целом ряде хранилищ старины. 

   В прошлом году Этнографическому музею в Петербурге исполнилось 120 лет, и в качестве одного из юбилейных мероприятий открылась выставка русской старины Н.Л.Шабельской. Кажется, в таком объёме (более 500 экспонатов) было выставлено впервые, обычно большая часть собрания хранится в фондах, где созданы оптимальные условия хранения, ибо экспонаты-то весьма хрупки и страдают от яркого освещения, неподходящей температуры и влажности. Потому выставка эта была сродни чуду. Пусть приглушённый свет не всегда давал возможность рассмотреть каждый стежок, а уж с надеждой на качественные фотографии и вовсе пришлось распрощаться, но всё равно видеть эту красоту было истинным наслаждением. Особенно острым от осознания того, что я успела буквально на последних днях работы выставки, которая проработала в стенах музея более полугода. Я задержалась в этом зале надолго.  Покажу и вам немного красоты:)

   Образцы кружев, золотошвейных вышивок и сажения по бели - древнерусской техники, когда на бель (свитые в шнур или косичку белые льняные или хлопковые нити) крепилась сверху нитка с нанизанным на неё жемчугом, бисером или перламутром:

Жемчуг и золото/серебро, использованные не только в вышивке, но и при создании женских украшений, в сочетании с ювелирными техниками филиграни, эмали, чеканки, плетения:

А какие чудные единороги, вышитые золотыми и серебряными нитями:)

Далее от отдельных образцов переходим к цельным комплектам. Вот, например, костюм девушки из Новгородской губернии на манекене и на фото модели:

Молодая женщина из Нижегородской губернии:

Московская губерния:

Тот самый рязанский костюм, что я на модели на первом фото в записи:

Тамбовская губерния:

А между полными комплектами на стендах - элементы и детали, которые можно рассматривать часами. Вот, например, свивальники - вышитые растительными орнаментами ленты, которым обвивали младенца поверх пелёнок или одеяла:

А также украшенные золотым шитьём пояса и позументы:

Составляющие свадебных нарядов - варежки или перчатки:

[Нафаня]

Очипки, повойники, сороки - головные уборы, надеваемые на голову как шапочка, украшенные шитьём, тесьмой и кружевными лентами, а также златошвейные платки:

 

Туфельки:

Образцы лент и тесьмы:

И самый, пожалуй, потрясающий стенд - с головными уборами различных губерний. Кокошники, венцы, очипки, сороки, кики... закрытые для замужних женщин, оставляющие открытыми волосы на макушке или затылке - для девиц, и даже парочка мужских шапок затесалась. Вот где море красоты и буря восторгов:

[Нафаня]

И ещё немного:) Сарафаны, немного знакомые мне по нашим музейным костюмам уральских казачек:

Под них надевается простая без украшений рубаха, но зато с шикарными рукавами, дополняющими красоту сарафана:

А вот тут уже загадка посерьёзнее будет - поди попробуй отличи шубку от епанчи или от шугая:

 

Шубки внизу - это длинная (до колен) верхняя одежда одежда с длинными рукавами. Легкие шубки шили из шёлка или бархата без воротников, для более холодного времени года использовали накладные меховые воротнички и подбивали ватой. А вот сверху короткие расширяющиеся книзу кафтаны с длинными рукавами - это шугай:

Епанча же - это короткие накидки без рукавов:

И украшения, дополняющие костюм. Косники - украшения из ленты, обхватывающие девичью косу, или накладка-подвеска треугольной или сердцевидной формы; нарукавники - лента или тесьма, придерживающая низ рукава; нашейные или нагрудные украшения из бисера, перламутра, стекла:

Душегреи - вид нагрудной одежды на плечевых лямках, который носили в комплекте с сарафаном. В зависимости от региона, они имели разную длину и разное количество складок (от 15 в Нижнем Новгороде до 145 в Костроме). Как правило, душегреи шили из дорогих материалов - штофа, шёлка, парчи и часто богато декорировали шитьём:

Ну, и напоследок не могу не показать то, от чего веет детством и бабушкиным домом. Подзоры, конечно! Или украшали кровати, зеркала, сундуки, полки - всё, на что только можно было положить кусок ткани, богато и фантазийно украшенный вышивкой в самых различных техниках: и крест, и гладь, и мережки:

Целые картины, произведения искусства встречаются: